Ох, как же приятно просыпаться от пения птиц, а не от скрипа двери или гневного окрика. Я открыл глаза и сладко зевнул, осознав, что нахожусь в своей коморке. Сено подо мной снова раздалось в стороны и моё тело лежало словно в канаве из ароматной, но колючей сухой травы. Но это было куда лучше ледяного каменного пола каземата. Как только вспомнил про своё заточение в этом неприятном месте, по моей коже пробежали мурашки, а вмиг вспотевшую спину словно обдало холодным и сырым воздухом, насыщенным миазмами.

Постарался избавиться от неприятных мыслей и вспомнить, что же случилось вчера перед тем, как я во второй раз потерял сознание. Та молодая воительница, обезображенная жутким шрамом, плакала. Точно не от боли, так как я при помощи дара забрал всю её боль во время лечения себе. Погоди! Её слёзы текли по щекам, и обе они были без каких-либо повреждений, даже без морщинок. Значит, мне это не привиделось и не приснилось!

Осознание того факта, что силы моей Искры хватило для исправления такого дефекта, как глубокий шрам, оставленный не то ножом, не то шпагой, моментально выбила из головы остатки сна. Я с кряхтением потянулся и встал. Чувствовал себя вполне неплохо, учитывая, что вчера со мной происходило, только вот дико хотелось есть. И тут увидел, стоявший на полу возле двери, глиняный кувшин, на котором аппетитной стопкой лежало три внушительного размера пирожка.

– Чудеса какие-то! – Довольно воскликнул я, но первым делом направился не к завтраку, а к отхожему ведру.

Пирожки, вернее, полноценные пироги с разной начинкой, были как всегда очень вкусны, и вместе с молоком составили прекрасный завтрак, наполнивший желудок приятной тяжестью. Всё съедать не стал, резонно предположив, что вчерашние затраты магической энергии вряд ли удастся компенсировать только одним приёмом пищи.

Я посидел немного, прислушиваясь к собственным ощущениям, и решил заняться разминкой, чтобы хоть с какой-то пользой провести время. Не успел я закончить со вторым гимнастическим упражнением, как скрипнула дверь, и из-за неё показалась голова Или.

– Я думала, ты ещё спишь. – Женщина с удивлением наблюдала за тем, как я ритмично приседаю. – Поел?

– Да, спасибо. – Ответил я, после того, как закончил. – Оставил немного, чтобы перекусить позже. До обеда ведь ещё далеко.

– У нас сегодня много еды наготовлено, – Иля многозначительно ухмыльнулась, – так что, если проголодаешься, просто крикни в окно, что хочешь кушать. Во дворе обязательно кто-то есть, так что тебя услышат и сообщат на кухню.

С этими словами, женщина попрощалась и закрыла за собой дверь, так и не сказав, зачем приходила. А я продолжил пыхтеть, начав следующее упражнение. Ослабевший в пиратском плену организм ещё плохо переносил даже не слишком большие нагрузки, в руках и ногах начала чувствоваться усталость, поэтому я решил помочь ему магией. А что? Почему бы и не попробовать воздействовать Искрой на себя, переведя энергию дара в энергию тела.

Сначала у меня ничего не получалось – было сложно сконцентрироваться на Искре и упражнениях одновременно. Чуть позже я сменил порядок своих действий, и пользовался силой дара во время отдыха, и это принесло плоды! Отдышка ощутимо уменьшилась, а ослабевшие мышцы перестали ныть. Но как бы я ни старался, физический резерв моего тела был не безграничным, даже с поддержкой магии, поэтому спустя примерно час занятий я без сил сполз по стене на пол рядом с кувшином и остатками пирогов. К этому моменту голод снова стал проявлять себя.

Дожёвывая последний кусок вкуснейшей выпечки и запивая его остатками молока, я подвёл итоги своих физических и магических упражнений. Не знаю точно, никаких учебников по магии и тем более учителей поблизости не было, но мой дар, должно быть, развит очень прилично. Вчера я пользовался Искрой три раза за довольно короткий промежуток времени – сначала исцелил внутренние повреждения Рианы, затем внушил госпоже, что не стоит так жестоко наказывать главу своей стражи, а затем, уже тут, в коморке, убрал шрам с щеки юной воительницы. А на следующее утро, то есть уже сегодня, влил немало энергии в своё тело во время тренировки. Не помню, чтобы слышал о магах, способных на такое. Хотя, кто знает, может это вполне нормально для человека с даром, и я попросту переоцениваю свои силы, не располагая достаточными знаниями в этом деле. Ведь может быть и так, что для какого-нибудь лекаря из деревушки в провинции Аркета такие «подвиги» подвигами вовсе не являются, и ему приходится помогать десяткам людей за день, и то, что я об этом ни разу не слышал, вовсе не означает, что этого нет. В любом случае, в моём положении бесправного раба проснувшаяся Искра и её возможности – огромный плюс.

– Вставай, госпожа ждёт!

Надо же, я даже и не заметил, как задремал. Встрепенувшись, увидел в дверях Риану. Та требовательно смотрела на меня и чего-то ждала. Только тут до меня дошёл смысл её слов, и я встал. Отряхиваясь на ходу от сена и прогоняя из головы остатки сонной дремоты, шёл за воительницей и размышлял, для чего на этот раз понадобился Йоле. Наверняка, её непомерное либидо снова не даёт ей покоя, как, впрочем, и мне, чему я был не так уж и не рад.

Но старшая охраны особняка повела меня к госпоже не сразу, а сначала сопроводила в мойню, где воительница приказала мне быстро помыться и переодеться в чистую одежду. Голос женщины в доспехах был не такой требовательный и суровый, как это бывало прежде, но медлить с помывкой и бритьём мне как-то не хотелось. Слишком уж выразительным было её лицо, на котором, к слову, всё ещё оставались следы вчерашнего избиения, когда она наблюдала за всем процессом. Это немного смущало меня, и натирать себя мочалкой в присутствии хоть и симпатичной, но вооружённой и никак не стремящейся присоединиться ко мне женщины, было неуютно. Та ещё и подливала масло в огонь, беззастенчиво разглядывая меня и время от времени хмыкая. Хорошо, хоть не отпускала шуточки в адрес моего тощего тела или моих действий с помывкой оного.

Водные процедуры не заняли много времени, и уже через десять минут я шагал за воительницей, которая довольно быстро привела меня к высоким двухстворчатым дверям. Те распахнулись, и мы очутились в огромной ванной комнате, в центре которой располагалась широченная фарфоровая чаша, которая была украшена причудливыми узорами в виде морских чудовищ и разноцветными драгоценными камнями. Они посверкивали в солнечных лучах, бьющих из многочисленных окон, своими полированными гранями. Казалось, что самоцветы были единственными цветными предметами в помещении. Всё остальное, от какого-то мягкого покрытия на полу, до обшитых бархатом стен и украшенного причудливой лепниной потолка было белым. Госпожа сидела в чаше с закрытыми глазами и наслаждалась струйками воды, которую лила на неё сверху из небольшой серебряной лейки обнажённая служанка. Та, в отличии от хозяйки, не находилась в ванной, а стояла у её стенки на полу. Девушка повернула на шум открывшейся двери свою голову, и я узнал в ней скромницу Далину. Служанка приветливо мне улыбнулась, но, заметив, что я не один, мгновенно переменилась в лице, снова став сосредоточенно серьёзной.

– Очень вовремя! – Госпожа открыла глаза и посмотрела на меня.

Йола величественно, словно богиня, встала и сделала пару шагов к краю фарфоровой ванны. Далина проворно обежала чашу и схватила лежавшее на ступенях неширокого постамента белоснежное полотенце размером с одеяло. Госпожа положила руку на плечо голой девушки, опёрлась о него и грациозно вышла из воды. Тонкие прозрачные струйки потекли по шёлковой коже, от хозяйки особняка шёл едва заметный пар. Далина осторожно обхватила руками с полотенцем свою госпожу и обернула её им. Йола, изящно мотнув головой, расправила влажные волосы, и молча подождала, пока служанка плавными движениями вытрет мокрое тело своей хозяйки. При этом хозяйка особняка не замечала ничего и никого вокруг, глядя в окно напротив, словно кроме неё в ванной комнате никого нет.

Наконец, Далина закончила своё дело, и обнажённая госпожа медленно подошла к роскошному белому дивану, стоявшему неподалёку. Она по-хозяйски уселась на его кожаную поверхность и посмотрела мне в глаза.

– Тебе не кажется, что быть одетым, когда твоя хозяйка обнажена, по крайней мере не воспитанно?

Я мысленно вздохнул и принялся разоблачаться. Рубаха, штаны и кожаные туфли не та одежда, которую можно снимать долго, поэтому уже через полминуты госпожа получила сомнительное удовольствие любоваться моим худым телом.

– Какой же ты страшный... – Йола сморщила нос. – У вас в Аркете все такие доходяги?

– Нет, госпожа. Это результат продолжительного пребывания в плену у пиратов. Скудная еда, протухшая вода и практически полное отсутствие движения из любого упитанного человека сделают обтянутого кожей скелета.

– Ах, ну да, пираты... – Девушка задумчиво посмотрела в белый потолок. –Вершея не очень жалует мужчин, но думаю, и она так же не будет довольна твоим внешним видом...

– Это можно исправить, госпожа.

–Да? – Йола удивлённо посмотрела на меня. – Даже если тебя с утра до вечера кормить салом, ты не растолстеешь за несколько дней.

– При правильном питании и умеренных физических нагрузках я успею вернуть себе форму.

Сегодняшние мои эксперименты с тренировкой физических и магических возможностей вселяли в меня уверенность.

– Сколько времени тебе потребуется для этого? – Госпожа начала поглаживать низ своего живота. – Время моего приезда во дворец царицы не оговорено, но нельзя тянуть с визитом. Пять-шесть дней, не больше.

– Я успею привести себя в порядок.

– Ну хорошо... – Йола скептически поджала губки, видимо, сомневаясь в том, что я сумею за столь короткий срок сделать со своим телом хоть что-то приемлемое. – Но, если не успеешь, будешь сурово наказан.

Я покорно кивнул. Словно дожидаясь моего согласия, госпожа широко раздвинула ножки и призывно поманила меня пальчиком.

– Ну а теперь порадуй свою повелительницу...

Во вдруг задрожавшем голосе хозяйки явственно чувствовались сильное возбуждение и похоть. Девушка глубоко и шумно вдохнула воздух через нос и выдохнула сквозь стиснутые зубы, словно всё то время, что было до этого момента, она прилагала неимоверные усилия, чтобы бушевавшие в ней чувства никак не проявили себя.

Я послушно подошёл к дивану и опустился на четвереньки перед изнывающей госпожой. Та ёрзала попкой и покусывала губы в предвкушении сладостных ощущений, и мне предстояло сильно постараться, чтобы не обмануть девушку в ожиданиях. Но стоило мне приблизить своё лицо к влажной промежности, от которой даже на расстоянии ощущался жар, как Йола неожиданно подняла ноги, согнула их в коленях и прижала к груди. Я всё понял и прижался шершавым языком к мгновенно сжавшемуся анусу.

Госпожа часто и шумно задышала, иногда постанывая на выдохе, а когда я начал водить языком, едва касаясь сморщенной и очень чувствительной кожи, она и вовсе заскулила. Подстёгнутые Искрой нервные окончания и без того чувствительной эрогенной зоны передавали в быстро теряющий всякий контроль над происходящим мозг искрящиеся импульсы.

Дар не только помогал мне усиливать ощущения девушки, но и надёжно укреплял в её сознании мысль, что я – удовольствие, я – блаженство, я – всё, что ей нужно.

Девушка извивалась и ёрзала, уже не в силах контролировать себя и своё молодое тело. Её лоно, к которому я пока и не думал прикасаться, сочилось соком, а стенки влагалища судорожно начали сжиматься, когда ванную комнату огласил крик кончающей госпожи.

Когда буря несдерживаемых эмоций утихла, Йола дрожащим голосом приказала стоявшей всё это время подле дивана Далине.

– Можешь идти. Передай, что через полчаса я собираюсь обедать.

Служанка молча поклонилась и деревянной походкой направилась к двери. Мне была заметна блестевшая от смазки внутренняя сторона её бёдер – настолько бедная девушка была возбуждена.

– А ты тоже раздевайся. – На этот раз слова госпожи были адресованы уже Риане.

– Я?.. – Прозвучал позади меня недоумённый возглас начальницы стражи.

Через несколько секунд я услышал шорох снимаемых кожаных доспехов и позвякивание уложенного на пол оружия.

– Одного языка мне мало! – Похотливо улыбнулась хозяйка и прижала моё лицо к своей попе. – Продолжай своё волшебство...

Не знаю, что она имела в виду – мой дар, или умение ласкать женщину, но я продолжил усердно работать языком. Йола счастливо всхлипнула, а когда сверху к вовсю текущей плоти прильнули губы Рианы, госпожа и вовсе сладострастно застонала.

Воительница была не опытной, видимо, не часто ей приходилось заниматься этим, учитывая её должность в страже, но тем не менее женщина старалась. Она пыталась одновременно лизать клитор госпожи и щекотать языком её половые губки, целовать лобок и проталкивать язык поглубже во влагалище. Все её движения выглядели суетливыми и иногда даже нелепыми, но госпоже было всё равно. Она блаженно развалилась на диване, положив на наши с Рианой спины ноги, и постанывала. Девушка сжимала одной рукой волосы воительницы и судорожно вдавливала её в свою промежность. Глава стражи мало того, что старалась внести хоть какой-то порядок в свои сумбурные и неумелые ласки, так ещё и пыталась дышать прижатым к хлюпающей промежности ртом. Мне стало жаль Риану, поэтому я протянул в сторону женщины руку и начал гладить сначала её спину, затем довольно широкую и упругую попу. Когда мои пальцы проникли между ягодицами и коснулись горячей вульвы, воительница опомнилась и замычала, но стоило мне воздействовать Искрой и на неё, как интонация мычания изменилась с возмущённой на... одобрительную?

Так я и ублажал двух женщин – госпожу и начальницу её охраны. Йола сходила с ума от двойной ласки, Искра унесла её сознание куда-то в заоблачную высь наслаждения, извивающееся под двумя парами языков и губ тело девушки всё чаще содрогалось в сладостных конвульсиях. Риана же держалась довольно долго, но и она не смогла сопротивляться силе моего дара. Женщина всхлипнула, издала какой-то гортанный звук, и, отпрянув от госпожи, повалилась на пол.

Я прекратил свои ласки и взглянул на хозяйку особняка. Та блаженно лежала на белоснежном диване и сквозь полуприкрытые веки смотрела на меня.

– А я ведь поначалу, когда твою тощую тушку привели с рынка, хотела отправить тебя в загон к другим рабам... Как же хорошо, – девушка сладко зевнула и потянулась, – что передумала. Ты и вправду сможешь привести свой внешний вид в порядок за несколько дней?

– Да, госпожа, как я уже говорил, для этого мне нужно доброе питание и не слишком тяжёлая физическая нагрузка. Например, перетаскивание камней, или больших вёдер воды.

– Будет тебе питание с камнями. Всё, иди отсюда.

Госпожа махнула ладошкой в сторону двери. Я быстро собрал свои вещи и выбежал в коридор, где нос к носу столкнулся с Далиной, стоявшей у входа в ванную комнату в ожидании распоряжений со стороны хозяйки. Девушка была уже в платье и с привычным смущением пялилась на меня, пока я торопливо одевался. Буквально закаменевший член сильно выделялся спереди моих штанов, что только повышало интерес служанки ко мне.

– Проводишь меня в мою коморку? Мне нельзя бродить тут одному.

Красная, как варёный речной рак, девушка кивнула, и пошла по коридору в том направлении, откуда меня привела Риана.

Знакомый скрип двери, и я очутился в своей комнате, наполненной уютным запахом сена. Далина застенчиво попрощалась и оставила меня одного. Немного походил туда-сюда, поскрипев досками пола, и улёгся на сухую траву. Думать ни о чём не хотелось. В штанах болезненно ныло из-за неудовлетворённого возбуждения, а в голове не было ни единой связной мысли. Спать тоже не было желания, как и потребности в еде. Внезапно я понял, что мне скучно.

Но, как обычно, долго мне побыть в одиночестве и безделье не дали. Дверь снова скрипнула и на пороге я удел Илю. Женщина с улыбкой позвала меня за собой, причём, без слов о том, что меня к себе требует госпожа, чему я был, почему-то, очень рад.

– Госпожа велела нагрузить тебя тяжёлой работой. У меня как раз есть такая.

С этими словами она привела меня на кухню. Только я решил, что мне снова предстоит подвинуть что-то увесистое и громоздкое, как моя спутница, не задерживаясь в помещении для готовки еды, отворила неприметную дверь и поманила меня за собой.

Мы оказались на заднем дворе особняка – довольно просторной площадке с аккуратными дорожками из красного камня, мастерски подстриженными кустами вдоль фасада дома и различными постройками вдоль противоположной ему стороны.

– Вот! – Иля указала куда-то пальцем и задрала голову вверх. – Эту феху надо аккуратно распилить на дрова. Слишком уж она выросла, боимся, как бы при очередном урагане она не рухнула и не поломала бы тут всё.

Я посмотрел, куда показывала женщина и чуть не присвистнул от удивления. За двором высилось исполинское на фоне двухэтажного особняка и сараев дерево с густой кроной из широких тёмно-зелёных листьев. В моём родном Аркете подобных гигантов, называемых тут фехами, не встречалось, поэтому мне не с чем было его сравнивать.

– А...

– Все необходимые инструменты ты найдёшь в столярной мастерской, пойдём.

Иля не дала мне договорить, перебив в самом начале фразы. Как это чудовище можно срубить? И дело не в самом процессе, тут-то всё понятно – маши себе топором, да маши – а в том, куда эта махина упадёт в процессе рубки. Кругом были всякие сарайчики, хлева для животных и прочие строения. Не говоря уж об особняке. Даже думать не хочется, что со мной сделают, если громадная феха рухнет на его черепичную крышу.

Пока я ужасался грандиозностью предстоящей работы, мы дошли до небольшого домика, аккуратно сколоченного их тёсанных досок. Моя проводница отворила дверцу и принялась с металлическим лязгом и звоном вытаскивать из-за неё инструменты. Моему взору предстали покрытые паутиной топоры разного размера, крупные и поменьше пилы да ломы.

– Уф, тяжеленые какие... – Иля с трудом выволокла из домика огромный топор, больше похожий на двуручную секиру, чем на орудие труда. – Всё, больше ничего нет.

Женщина отдуваясь закрыла дверцу и отряхнула руки. Я скептически осмотрел сначала инструменты, давно не видевшие рабочие руки, а затем могучее дерево. Хотел тяжёлого труда? Теперь не жалуйся!

Я понуро ухватился за топорище и поднял увесистый топор к глазам. Некогда острый инструмент нуждался в чистке от ржавчины и заточке. Узнав, что мне требуется ещё точила и металлическая щётка, Иля кивнула головой в сторону сарайчика.

– Там посмотри, я даже не знаю, что это такое и как выглядит.

Пожелав мне удачи, она развернулась и пошла в сторону особняка. А я остался на краю двора и проклинал про себя свой длинный язык, который лучше бы использовал по прямому назначению, ублажая госпожу...

Но, как говорят люди в Аркете – глазам тяжело, а рукам легко. Обречённо посвистывая какую-то незамысловатую мелодию, я зашёл в сарай в поисках нужного мне точила. Выглядевший снаружи неказистым домик внутри оказался мастерской не то плотника, не то столяра. В нём было довольно светло и вкусно пахло хвойным деревом. Среди пыльных и аккуратно разложенных на многочисленных полках инструментов я отыскал несколько разнокалиберных бруском точильных камней и большую мочалку из начавшей ржаветь железной стружки. Заодно запомнил, где что лежит, мало ли, может потом пригодится.

Сталь, из которой был выкован топор, плохо поддавалась даже самому грубому точильному камню, но я, удобно утроившись в тени огромного дерева, не сдавался и усердно елозил бруском по едва начавшему поблёскивать ржавому острию. У себя на родине я частенько наблюдал за работой кузнецов, которые точили различные мечи, ножи, косы и пики на большом каменном колесе, приводимом в движение подмастерьем. Тот крутил рукоятку, круглый точильный камень вращался и высекал искры из железа. Ничего подобного тут я не видел. Да и своей кузницы у госпожи не было, иначе я за всё то время, что нахожусь тут, хоть раз слышал бы знакомый стук молота о наковальню. Значит, ничего лучше ручных точил мне не видать, тогда нечего и сокрушаться. Стоило радоваться тому, что есть, а не горевать о том, чего нет.

За шорканьем камня о металл я не услышал, как ко мне кто-то подошёл. Когда краем глаза заметил движение справа от себя, вздрогнул и взглянул в ту сторону. За моим занятием наблюдали большие голубые глаза над серой повязкой. Я сразу же узнал юную воительницу, которую вчера вечером избавил от шрама.

– О, привет! – Я широко улыбнулся девушке, имя которой не знал. – Как твоё лицо, не болит?

Вместо ответа девушка внезапно напряглась, резко шагнула в мою сторону и прижала палец к губам, призывая заткнуться. Я недоумённо посмотрел на воительницу. Та, убедившись, что её поняли, нервно заозиралась, после чего расслабилась. Всё так же молча она поставила на попа один из немногих деревянных чурбаков, сложенных у мастерской, и уселась на него.

Работать под пристальным наблюдением странной воительницы вначале было неудобно, но вскоре я привык к её молчаливой компании. Не хочет говорить, и не надо. То, что ко мне приставили надзирателя, было логично – оставлять раба наедине с топором по меньшей мере безрассудно, пусть даже этот самый раб и не имел никаких кровожадных мыслей.

Острие этого самого топора постепенно приобрело нужное мне состояние. Железным мочалом я без особого труда очистил сталь от следов ржавчины, а деревянную рукоять от каких-то тёмных пятен. Один инструмент моей предстоящей работы готов. Следующими на очереди были пилы разного размера. Одна совсем небольшая, длиной всего в пару-тройку ладоней, с мелкими зубьями и деревянной рукояткой в виде простой тёсанной палки, намертво прикреплённой к полотну. Другая была побольше, с более крупным зубом. Их я и выбрал, оставив в стороне двуручного монстра, с которым мне одному не совладать.

Быстро очистив полотна пил от ржавых пятен и проверив остроту заточки зубьев, я встал с теплой земли, на которой всё это время сидел, с предвкушением непростого дела. Направился к подножию фехи, как это дерево назвала Иля, и только тут сообразил, что рубить или пилить дерево у самого корня глупо. Рано или поздно я расковыряю толстенный ствол, и он вместе с необъятной кроной рухнет на что-нибудь. Придётся лезть наверх и спиливать ветки по одной, пока не доберусь до самого низа.

Прикинув план действий, я вернулся в мастерскую и снял с гвоздя моток кожаной ленты, что приметил ещё в первый раз. Опоясавшись ей, и прикрепив на неё свои пилы – огромный топор мне пока был ни к чему – я осторожно вскарабкался по стволу до первых веток. У меня не было особой сноровки в рубке деревьев, но вот полазить по ним в детстве довелось изрядно. Довольно быстро я добрался почти до самого верха. Стоило мне глянуть вниз, как чуть не сверзился на землю, судорожно вцепился пальцами в ветку, на которую уселся, и дал себе клятву никогда в жизни больше не лазить так высоко! К тому же тут довольно сильно ощущалось покачивание древесного исполина под несильным прибрежным ветром, что ещё сильнее повергало меня в ужас. Но я стиснул зубы. Дрожащими от напряжения руками обвязался вокруг ветки лентой, убедился, что внизу никого и ничего нет, после чего принялся осторожно пилить довольно толстый ствол. Пилу я тоже привязал к себе для уверенности, что случайно не уроню её.

Несмотря на мои страхи, работа двигалась. Сначала одна огромная ветка, затем другая, с шумом упала на землю. Я видел, как служанки и воительницы, то и дело сновавшие по двору, с интересом задирали головы вверх и махали мне рукой. Отвечать им тем же не было возможности, а мою напряжённую улыбку, больше походящую на оскал, те вряд ли видели, всё же, дерево было очень высоким.

Когда с верхними ветками было покончено, я обессиленно уселся у ствола и огляделся, чтобы перевести дух. Картина, открывшаяся моему взору, мгновенно отвлекла меня от всего на свете. Впереди виднелся голубой океан, поблёскивающий в лучах яркого солнца. Маленькие, словно игрушечные, парусники стояли у пристани, или медленно шли по водной глади под парусами. Над этим всем возвышалась громада маяка, который даже с большого расстояния внушал трепет своими размерами. Портовый городок у его подножия, на рынке которого меня купили, протянулся вдоль океанского берега жёлто-серой полосой черепичных крыш. Правее вдоль посадок из пальм и кустарника лентой вилась дорога, на которой можно было различить повозки и даже отдельных всадников. Налюбовавшись видом, я сел так, чтобы видеть то, что находилось уже за моей спиной. Первое, что увидел, был Лио – столица царства Инеи – огромный город, в котором по слухам жило несколько сотен тысяч человек. Из-за дальнего расстояния мне было сложно рассмотреть отдельные его дома, все они сливались в одно большое серое пятно, которое сильно контрастировало с могучими стенами и башнями замка, громоздившегося над домишками простых смертных людишек. Там жила и правила своим государством царица Вершея. Туда нам с госпожой вскоре предстоит поехать.

Внизу, за двором усадьбы, расположились обширные плантации каких-то культур. Ровные аккуратные ряды плодовых кустов и невысоких деревьев, вытянутые прямоугольники грядок и квадраты полей. И везде между ними и на них трудились многочисленные темнокожие люди. Рабы. Среди них можно было видеть немногочисленных воительниц, что следили за порядком. Девушки в доспехах и широкополых шляпах помимо шпаг и кинжалов, были вооружены копьями и луками. На краю плантаций, у изгороди из колючек, стояли ряды утлых домиков-хижин. Видимо, там темнокожие рабы и обитали.

Волна гнева и ненависти неожиданно накрыла меня. Все эти Вершеи, Йолы, Рианы и Или были частью жестокой бездушной системы, перемалывающей в пыль человеческие жизни и судьбы в угоду своим желаниям. Рабы для них даже не животные, их можно унижать, бить и убивать. По мнению этих тварей, у раба не может быть личности, мыслей, желаний и мечтаний. Это грязь под ногами, которую можно топтать ногами.

В глазах потемнело от злости, и я чуть не упал. Встрепенувшись, сильнее затянул кожаную полосу на поясе, которую обмотал вокруг ствола, глубоко вздохнул несколько раз и принялся воздействовать на себя Искрой. Нужно было не только успокоиться, но и восстановить силы, чтобы продолжить работу. Ведь это так или иначе должно помочь. Если не всем тем рабам на плантации, то хотя бы мне. Нужно во что бы то ни стало вернуть свою физическую форму!

Спустя почти три часа напряжённой работы я кое как спустился вниз. Стоило мне опустить ноги на землю, как ко мне подбежала Шату с большой плетёной корзиной в руках. Как оказалось, внутри находился увесистый копчёный окорок, каравай свежего хлеба и свежие овощи. Но прежде, чем приступить к еде, я с наслаждением выпил пару кружек холодной колодезной воды, ведро с которой рыжеволосая служанка принесла сразу, как увидела, что я начинаю спускаться вниз.

Молчаливая воительница сидела на небольшом стульчике под навесом беседки и наблюдала за тем, как я начал с большим аппетитом поглощать всё, что принесла служанка. Копчёное мясо было нежным и неимоверно вкусным. Вприкуску с ароматным хлебом и сочными овощами умял его минут за десять, после чего отдуваясь и кряхтя, развалился на земле. Шату всё это время не отходила от меня и словно бы любовалась, как я жадно поглощаю еду. Ну да, мне было не до приличий. Тяжёлая работа на высоте высосала из меня все силы, и их нужно было срочно восполнить обильной пищей.

– Ну ты и монстр, столько веток напилил! – Восторженно воскликнула девушка, когда я закончил трапезу.

– Ну да, монстр... – Я обалдело осмотрел гору веток с листьями, занявшую чуть ли не половину просторного двора. – Теперь до темна убирать это всё. Ты не знаешь, куда можно их сложить?

Шату пожала плечами. Пообещав разузнать всё у Или, девушка подхватила опустевшую корзину и убежала в сторону кухни. А я, проклиная всё на свете, поковылял в сторону веток.

Попеременно орудуя то топором, то пилами, разделал ветки на более-менее крупные стволы, которые можно было пустить на дрова, а мелочь оттаскивал в сторону плантаций. Иля распорядилась складывать всё там, рабы, как она сказала, чуть позже перетаскают всё к себе. Зачем им мелкие ветки с листьями, я не знал. Да и не моё это дело.

Когда на особняк опустилась ночь, работа была закончена. Пока я укладывал в штабель обрубленные ветки для дальнейшего их распила на чурбаки, несколько служанок сноровисто махали вениками, собирая опавшую листву в кучи. Позже, как мне сказали, её отнесут на компостную яму.

В свою коморку я вернулся уже ближе к полуночи после того, как наскоро ополоснулся в холодной мойне. Юная воительница так и не произнесла ни слова, она впустила меня в комнату и закрыла за мной дверь. Не успел я возмутиться от того, что меня забыли покормить, как девушка с повязкой на лице вернулась со знакомой корзиной в одной руке и масляной лампой в другой.

Я торопливо очистил необходимое пространство на полу от сена и в нетерпении уселся. Есть хотелось так сильно, что урчание моего живота, казалось, было слышно даже в порту. Девушка поставила корзину на пол, но увидев, что я уже привстал, чтобы, наконец, поесть, жестом остановила меня. Снова выйдя за дверь, она вернулась через минуту с невысоким столиком, и пока я обалдевал от происходящего, принялась ставить на него миски и свёртки из корзины. К уже привычной мне еде в виде каши, хлеба с овощами и кувшином с молоком, прибавилась тарелка с пирожными!

– Это точно мне?.. – Я глазел на угощение и глотал слюни.

Девушка сняла с лица повязку, и в жёлтом свете лампы я увидел улыбку на её милом лице. Воительница кивнула и жестом пригласила меня к столу. Тот был довольно низким, и за ним удобно есть не вставая с пола.

Я с осторожностью взял двумя пальцами одно пирожное и внимательно рассмотрел его. Пышный и мягкий бисквит украшала белоснежная шапка из взбитых сливок. По форме она походила на облачко, а мелкие чёрные ягодки на его поверхности на птичек.

– М-м-м, как вкусно... – Я прикрыл глаза от наслаждения, кулинарный шедевр оказался превосходным не только на вид, но и на вкус. – Угощайся!

Я пододвинул тарелку с оставшимися двумя пирожными к воительнице. Та нерешительно постояла несколько секунд и, видимо махнув на всё рукой, уселась за столик.

– Так как твоя щека, не беспокоит? – Я с умилением наблюдал, как девушка с аппетитом уплетает угощение.

Юная прелестница в доспехах мотнула головой. Она что, не считает приемлемым разговаривать с рабом? Вроде нет, девушка бы не осталась со мной ужинать, если бы так относилась к моему нынешнему статусу. Подтверждая мои догадки, она показала на свои перемазанные сливками пухлые губки пальчиком, а затем помотала головой.

– Не можешь говорить? – Моя рука, потянувшаяся к миске с кашей, застыла на полпути.

Воительница кивнула и грустно уставилась на последнее пирожное, сиротливо лежавшее на блюде. Меня вдруг обдало тёплой волной. Захотелось непременно помочь этой красавице ещё раз. Повинуясь благородному порыву, я протянул руку и нежно погладил погрустневшую девушку по щеке.

– Ты ведь расстроилась, что осталось только одно пирожное? – Я подмигнул насупившейся девушке, которая не совсем поняла, что у неё спросил. – Ну не из-за голоса же ты так пригорюнилась. Его-то я мигом верну, в отличии от этой вкуснятины. Я ведь маг! Сейчас только наберусь сил...

Осторожно провёл большим пальцем по тому месту, где ещё вчера был безобразный шрам. От страшной раны не осталось и следа. Девушка засияла словно солнышко и прижалась к моей ладони, а я задохнулся от нахлынувшей нежности. Наверно, что-то подобное можно почувствовать, когда подобранный на улице грязный и замёрзший под холодным дождём котёнок начинает мурчать от поглаживания и доверчиво жмётся к новому хозяину.

Сглотнув застрявший в горле комок, я нарочито весело принялся за ужин. Широко улыбающаяся девушка доела последнее пирожное, но от всего остального отказалась. Горячая каша, щедро сдобренная маслом и большими кусками мяса, исчезла в моей утробе почти мгновенно. Туда же последовали хлеб с овощами и мягким сыром. Когда же дело дошло до остатков молока, я уже сыто отдувался и цедил напиток с видом знатока, вкушающего дорогое вино. Окончательно освоившаяся воительница беззвучно хихикала, наблюдая, как я смакую каждый глоток, поднося ко рту простую глиняную кружку так, словно в моей руке находился изысканный хрустальный бокал.

Когда от ужина ничего не осталось, я отставил пустую кружку и кивнул в сторону копны сена.

– Давай, ты знаешь, что делать.

Девушка на миг растеряла всю свою весёлость, но видя мою уверенность, взяла себя в руки. Она решительно встала на ноги и подошла ко мне. Чтобы поддержать воительницу, я обнял её за талию и усадил не рядом с собой, а себе на ноги. Красавица не возражала. Она даже не дёрнулась, когда я осторожно провёл пальцами по её шее. Делал это не только для того, чтобы насладиться гладкостью и нежностью девичьей кожи. Искра уже вовсю воздействовала на девушку, успокаивая её участившееся сердцебиение и прерывистое дыхание. Как бы та ни храбрилась, а страх побороть не так просто.

Боль сковала меня с ног до головы, пронзила голову раскалёнными иглами, вывернула суставы и разорвала нервы в клочья...

Когда я открыл глаза, девушка лежала рядом, уютно устроив голову на моём плече и мерно сопя носиком. Она спала. Вымученно улыбнулся и снова отключился, на этот раз уже до утра.

Разбудил меня щебет птиц. Открыл глаза, и первое, что увидел, макушку спящей девушки. Я сначала не понял, что происходит, откуда она тут взялась, но довольно быстро в памяти всплыло произошедшее минувшим поздним вечером. Тело ныло от неудобной позы, в которой провёл всю ночь, и от проделанной накануне работы. Я попытался как можно незаметнее для сопящей воительницы высвободиться из-под неё, но потерпел неудачу. Девушка дёрнулась и встрепенулась, подняв голову и озираясь вокруг. Поняв, что уснула практически в моих объятиях, она опёрлась о меня руками и отпрянула. При этом её ладонь легла точно на мой по-утреннему торчащий колом член. Воительница одёрнула руку и прижала её к груди. На милом девичьем личике читалось сомнение – смутиться или возмутиться данному непотребству.

– Доброе утро! – Улыбнулся я, стараясь не дышать в её сторону зловонным дыханием. – Как твоё самочувствие, как горло, не болит?

– Нет... – Прошептала она и осеклась, словно взболтнула военную тайну.

Девушка ошарашенно прикрыла ладошкой ротик. Я по-доброму усмехнулся и тоже сел, наблюдая, как растерянная воительница хлопает своими голубыми глазами, которые, как мне показалось, стали ещё больше.

– Ха-ха, думаю, самое время познакомиться! – Я не удержался от смешка. – Меня зовут Денио, а тебя?

– Мя... ву... – Юная воительница одновременно мило пугалась и удивлялась каждому звуку, которые слетали с её губ.

– Какое красивое имя – Мяву!

Девушка в ответ быстро-быстро замотала головой, потом смутилась и прошептала:

– Нет... Маву... Маву! Маву!! Маву!!!

Девушка повторяла своё имя всё громче и громче, с каждым разом улыбка на её лице становилась всё шире.

– Где-то тут мяукает котёнок! – Я не удержался, и погладил девушку по голове, от чего та смутилась ещё больше и прильнула к моей груди, пряча в миг покрасневшее лицо.

Через секунду её тело начало подрагивать, а до моих ушей донёсся тихий плачь.

– Ну, не нужно плакать, Маву, лучше смейся или пой песни. Ты знаешь какую-нибудь песню? – Девушка задумчиво глянула на потолок, походя на маленькую девочку, которая решала, что ей лучше съесть – вкусную конфету, или пирожное. – А нет, как-нибудь позже споёшь, а сейчас отведи меня на кухню, очень уж есть хочется!

Завтрак был выше всяких моих ожиданий. Помимо каши с мясом и молока, на кухне меня ждала корзинка с пирожками, вкусные сладкие фрукты и даже блюдце с ароматным мёдом. Я с большим аппетитом и удовольствием уплетал всё это богатство и с улыбкой вспоминал наше с Маву пробуждение.

Девушка успокоилась довольно быстро. Вытерев мокрые глаза, она вполголоса долго благодарила меня за помощь. Её несвязная речь была не совсем понятной – девушке ещё предстояло научиться пользоваться своими голосовыми связками – но это нисколько не мешало ни мне ни, тем более, ей. Рассказал счастливой Маву, что голос поначалу нужно беречь и не разговаривать слишком громко, что лучше просто говорить, чем шептать, так как шёпот нагружает связки сильнее, и так далее. В ответ девушка согласно кивала, а под конец смущённо заявила, что пока не будет разговаривать на людях, и ещё, как прежде, будет носить повязку, чтобы своим резким преображением не вызвать вопросы у окружающих. Тогда я пожал плечами, дело, мол, твоё, но теперь, запивая тёплым парным молоком пирожок с повидлом, понял, что это здравая идея. Кто знает, как преобразится моя жизнь, узнай властители царства Инеи, какой силы маг попал в руки Йоле. Я уже размышлял о том, что понятия не имею, насколько сильный у меня дар по местным меркам. Надо будет как-нибудь осторожно разузнать, на что способны местные целители.

Дерево встретило меня укоризненным шелестом листьев на оставшихся ветках. Я задрал голову и прикинул, что сегодня смогу одолеть не менее половины мощного ствола, если, конечно, не забуду периодически отдыхать для магического восстановления. Окликнул проходившую мимо служанку и вежливо попросил её принести с кухни побольше пирожков, желательно тех, что с мясом, а также глиняную бутыль с молоком.

– Ты не наелся что ли? – Смешливо поинтересовалась та.

– О нет, я чуть не лопнул, так было вкусно! – Поддержал я весёлый тон. – Просто не хочу спускаться каждые три часа для перекуса. А так возьму всё с собой и поем на верху.

Девушка одобрительно улыбнулась и скрылась за дверью в кухню. Пока я готовил инструменты, служанка вернулась с провиантом. Я тепло поблагодарил её и двинулся к подножию фехи, где меня уже поджидала Маву. Мы оба делали вид, что я грязный раб, а она строгая надсмотрщица. Девушка даже предупредительно прищуривала глаза, когда я брался за рукоять топора, смотри, мол, не вздумай сделать какую-нибудь глупость. А мне почему-то было смешно смотреть на это.

К вечеру я окончательно вымотался. Перерывы с магическими тренировками здорово тонизировали и подпитывали мышцы, эффективно перерабатывая энергию, полученную из пищи, в энергию Искры. Но мои резервы были не бесконечны, и даже обильный обед, ради которого я всё-таки спустился вниз – пирожки к этому моменту давно были мной съедены – помог не на долго.

Я размотал лямки из плотной ткани, которыми защищал ладони от мозолей, и благодарно принял кружку с прохладной водой от подоспевшей Шату.

– На сегодня всё? – Служанка приняла от меня в миг опустевшую посуду и зачерпнула из принесённого ею ведра ещё одну порцию.

– Если бы... теперь ещё эту гору разбирать. – Кивнул я в сторону огромной кучи веток с листьями и отпиленными кусками ствола.

Работу, как и накануне, закончил только к темноте. Кое как разместил распиленные части ствола у столярной мастерской и поковылял в мойню. Маву, весь день просидевшая во дворе и «строго» контролировавшая мою работу, последовала за мной, но внутрь не зашла. Я с удовольствием помылся горячей водой, после чего попросился на кухню, но там из съестного остался только хлеб и немного сыра. Выбирать не приходилось, поэтому я с благодарностью принял еду и пошёл в свою коморку. Казалось бы, при рубке и распилке дерева работают только руки и туловище, но мои ноги устали не меньше. Всё же на них ложилась немала нагрузка, связанная с удержанием тела в устойчивом положении. В мойне я не особо разглядывал себя, но чувствовал, как некогда утраченные мышцы потихоньку наполняются объёмом, и это радовало.

Мечтая развалиться на охапке сушёной травы и забыться сладким сном, я вошёл в свою коморку и обомлел. Сена не было! А вместо него на чисто выметенном полу в углу стоял деревянный топчан, обитый кожей. Мягко говоря обалдев, я оглянулся назад, где ожидал увидеть Маву, но вместо юной девушки в двери стояла Риана. Воительница не была похожа на привычную мне начальницу стражи госпожи. Вместо доспеха и широкого пояса со шпагой на женщине были тёмные штаны с короткими сапожками и что-то наподобие камзола. В одной руке Риана держала корзину, полную еды, а во второй бутылку вина, которое в полумраке моей комнатки казалось чёрным.

Женщина молча подошла к столу и начала ставить на него содержимое корзины. Никакой тебе каши с хлебом! Здоровенная, запечённая с какими-то овощами рыбина, румяная тушка жаренного цыплёнка, нарезанное на ломтики копчёное мясо, блюдо с тропическими фруктами и ещё что-то вкусное, не совсем пока понятное. Я сглотнул. Чувство голода при виде этого чарующего натюрморта усилилось стократно, и тишину в комнате нарушило протяжное урчание моего животе.

– Ну что же ты стоишь и слюни пускаешь? Налетай, пока не остыло! – Риана жестом пригласила меня к столику.

– Где Маву и откуда это всё? – Я разом обвёл рукой угол с топчаном и стол с едой. Когда я был на кухне, ничего не нашёл, кроме куска хлеба и сыра.

Я присовокупил свой ужин к еде на столе, и смотрелся тот рядом с обалденно пахнущим мясом и фруктами невзрачно. Но воспоминая об очень скудной кормёжке у пиратов были ещё свежи в моей памяти, поэтому не собирался отказываться ни от хлеба, ни от сыра. Я накинулся на еду и слушал воительницу, которая ничего не ела, лишь цедила из кружки вино.

– Еда из белой кухни, это всё тебе за Маву... Девочку я отправила в крыло, где живёт охрана, её смена закончилась ещё днём. – Риана залпом осушила свою кружку и подлила ещё вина. – Ты совершил настоящее чудо, вчера я впервые увидела, как она улыбается, а сегодня...

Глаза молодой женщины заблестели в свете стоявшей на полу масляной лампы.

– А сегодня я услышала, как она тихо напевала какую-то песенку, когда та думала, что её никто не видит. Это... – Риана не стесняясь вытерла глаза тыльной стороной ладони. – Ты даже не представляешь, что сделал для неё... И для меня!

Воительница дрожащими пальцами обхватила кружку, словно в ней было не прохладное вино, а горячий взвар или чай. Риана тепло улыбнулась и продолжила:

– Я нашла её в порту, когда девочке было лет пятнадцать, не больше. Грязная оборванка бродила с другими беспризорниками по торговым рядам в надежде незаметно стянуть что-нибудь съедобное, но её поймали за руку. Разъярённый торговец в наказание хотел вспороть ножом девчонке горло, но та дёрнула головой, и клинок чиркнул по её щеке. Я еле подоспела, чтобы помешать тому придурку добить ребёнка. Тайком я привезла окровавленную девочку к придворному целителю царицы, не пожалела всех своих денег, но тот смог лишь зарубцевать шрам и остановить кровь... А ты... – Воительница сглотнула. – Вылечил её, да ещё и голос вернул. Я о таком даже и не слышала, чтобы кто-то из магов мог за пару дней сотворить столько. Сначала меня исцелил, потом Маву...

Кусок в горло не лез от слов Рианы. В них меня волновало всё. И судьба бедной девушки, и то, что не какой-то заштатный маг, а придворный лекарь самой Вершеи не смог ничего толком сделать со шрамом.

– А как ты узнала, что её зовут Маву? – Почему-то именно это мне хотелось знать больше всего остального.

– Это я её так назвала. У меня в детстве была кошечка с таким же именем, они с девочкой чем-то похожи друг на друга. Госпожа Йола с пониманием отнеслась к судьбе Маву и великодушно разрешила ей жить в особняке и работать на кухне. Поначалу, девчонка там и служила за еду и ночлег, но однажды она увидела, как мы с другими воительницами тренируемся, нашла палку и пыталась повторить наши упражнения со шпагами. Я в шутку предложила ей заниматься с нами, и всего лишь через год она смогла одолеть нескольких стражниц в учебном поединке. Так девушка стала самой юной воительницей госпожи. Самой серьёзной и хмурой. Маву постоянно носила повязку на лице, сильно стесняясь шрама, от чего никогда не ходила в город. Наверно страшилась любопытных взглядов прохожих, особенно молодых мужчин. Думаю, ты понимаешь, о чём я.

Я кивнул. Ну да, Маву в самом соку, ей бы с парнями миловаться, а она в повязке на половину лица. Как же хорошо, что ей повстречался такой, как я.

– И тут появился ты... – Риана словно прочитала мои мысли. – Не думала, что у вас Аркете есть такие сильные маги.

– Я не знаю, может таких, как я и нет. Как-то не интересовался этим вопросом. Перед встречей пиратов дар во мне ещё спал, и я планировал заняться обучением в специальной школе, но не сложилось. У меня есть дар, подозреваю, что сильный, но как пользоваться им, мне приходится узнавать самому, наверняка, делая кучу ошибок.

– Но несмотря на это, ты исцелил меня от травм, помог Маву. Да и госпожа... – Риана пьяно прищурилась, глядя на меня хитрым взглядом.

– Что, госпожа? Я её не лечил. – Я оторвал у жаренной курицы румяный бок и принялся с аппетитом его поедать, не забывая запивать мясо вином.

– Может и не лечил, но...

Рот мой был забит, поэтому я лишь вопросительно задрал бровь.

– Раньше госпожа Йола хорошо относилась только к своей страже, да и то, если воительницы не нарушали её приказов. – Риана потёрла синяк на скуле, словно тот ещё болел после побоев, ведь я исцелил лишь внутренние увечья и травмы, оставив только их внешние проявления в виде кровоподтёков и синяков, да и те очень быстро заживали. – А прислугу и особенно рабов гнобила хуже некуда. Поначалу она и тебя считала хуже содержимого выгребной ямы, но теперь... Но теперь госпожа не просто улыбается до ушей после каждой вашей с ней встрече, она явно благоволит тебе. К тому же у неё заметно улучшился характер и отношение к служанкам и даже рабам. Эту взаимосвязь между тобой и переменами уловила не только я. Твои умения творят чудеса...

При последних словах воительница облизнула губы, от чего в моих штанах что-то зашевелилось – так эротично это было сделано. Или мне это всего лишь показалось?

– Мои умения скромны и не совершенны...

Я протянул руку к блюду с фруктами и взял с него спелый плод.

– Да? – Женщина икнула и отставила кружку в сторону, пока мы разговаривали, воительница успела выпить больше половины бутылки. – Мне кажется, ты преуменьшаешь свои... большие возможности.

Женщина встала, чуть пошатываясь подошла ко мне и, схватив за руку, потянула на себя. Я тоже встал, но не успел сделать и шага, как воительница толкнула меня в сторону топчана и кинулась следом. Риана прижала меня к мягкой поверхности нового предмета мебели моей коморки, и шумно дыша, прошептала в самое ухо:

– Я никогда раньше не испытывала приятных ощущений... с мужчиной... и даже с самой собой... – Воительница положила дрожащую от возбуждения руку на мой живот и начала вести её вниз. – Но в ванной комнате госпожи... Я думала, что сойду с ума от этого невообразимого наслаждения... Умоляю, сделай это... ещё раз!

Больше она не произнесла ни слова. Молча женщина ухватила меня за пах, аккуратно сжав в ладони в мгновение затвердевший член, а губами прижалась к моему рту. Понятное дело, отталкивать от себя возбуждённую и пьяную воительницу я не стал, а обнял её за талию и перевернул на спину, оказавшись сверху. Риана с каждой секундой всё больше теряла голову, а заодно и контроль над собой. Пока мои губы страстно целовали её, руки мяли налитые груди и гладили стройное тело.

Женщина подо мной извивалась и стонала, казалось, окончательно растеряв самообладание. Но всё же, частичка разума в её одурманенной хмелем и похотью голове осталась – дико возбуждённая воительница в те мгновения, когда я отрывался от её губ, чтобы отдышаться, прикусывала ладонь, дабы своими криками не переполошить засыпающий особняк и тем самым не выдать нас. Не известно, как бы отреагировала госпожа, узнай, чем занимается начальница её стражи с её же сексуальной игрушкой, то есть мной.

Мои пальцы легли на лобок Рианы, ощущавшийся небольшим холмиком под шершавой тканью женских штанов, и, немного погладив его, двинулись дальше, между плотно стиснутых бёдер, где было жарко, как в печи. Сдавленный стон воительницы утонул в моём поцелуе, и усилился, когда я начал потирать пальцами её промежность. Долго мучить женщину не стал и быстрым движением проник рукой под пояс штанов. Под ними всё горело огнём похоти и страсти. Пальцы скользнули в мокрое влагалище, вызвав неудержимую дрожь во всём теле Рианы. Искрой, как в случае с Далиной и Шату, я не пользовался, но воительница словно таяла от моих ласк. Похоже, когда исцелял её от травм после избиения, вылечил заодно и какой-то недуг, не дававший женщине получать удовольствие от интимного общения с мужчинами. Эх, мне бы побольше знаний...

Риана тем временем тихонько сходила с ума. Тело воительницы извивалось подо мной, изо рта, занятого поцелуем, постоянно доносились мычащие стоны. Внезапно начальница стражи дёрнулась особенно сильно и обмякла. Пользуясь тем, что женщина, наконец, затихла и успокоилась, принялся стягивать с её безвольного тела одежду и бросать ту прямо на пол. Если возбуждение Рианы несколько спало после сильного оргазма, то моё только усиливалось с каждой секундой, проведённой рядом с ней. Мои рубаха и штаны так же были сброшены на пол. Когда я голый прижался своим изнемогающим членом к горячему телу, женщина открыла глаза и посмотрела на меня затуманенным взглядом.

– В прошлый раз ты не вошёл в меня. Почему?

– Я не хотел делать этого насильно, несмотря на приказ госпожи, к тому же чувствовал, что у тебя ещё не было мужчины. Тогда был несколько не тот момент для первого раза.

– Думаю, сейчас самое время. Будь моим...

С этими словами, Риана нежно погладила мой член, от чего я чуть не излился ей на бедро, к которому прижимался. Женщина заметила, как отреагировало моё тело на эту немудрёную ласку, и хотела было продолжить, но у меня были другие планы. Я перевернул её на спину и лёг сверху, ткнувшись членом в горячее лоно.

Мы с воительницей синхронно охнули, когда головка осторожно скользнула между горячих губок в пылающее нутро. Очень небольшое воздействие Искрой погасили все неприятные ощущения, лишение девственности для Рианы прошло безболезненно. Женщина широко открытым ртом жадно глотала воздух между стонами, которые пыталась сдерживать моя рука, прижатая к её губам. Наше дикое возбуждение не дало нам наслаждаться соитием долго – сначала взвыла и задрожала моя любовница, а затем и меня сжало словно в тисках в сладостных конвульсиях оргазма. Я едва успел с хлюпаньем извлечь из пульсирующих объятий влагалища член, который каждой струёй семени, изливавшейся на живот воительницы, снимал с меня напряжение последних дней. Скорее всего мне бы удалось решить магией вопрос беременности Рианы, но рисковать не стоило. Не хотелось даже думать, как отреагирует госпожа на известие, что глава её стражи ждёт ребёнка от раба.

Воительница медленно пришла в себя, вяло, едва находя в себе силы, обтёрлась моей рубахой и со сладким стоном растянулась на топчане. Я последовал её примеру, и уже через минуту мы в обнимку лежали и слушали редкие попискивания ночных птах и наше дыхание.

– Это твоя магия так на меня влияет? – Женщина повернула ко мне свою голову и посмотрела на меня. – Ты не думай, я не против, если даже и магия!..

– Нет, ей я не пользовался. – Усмехнулся я и поцеловал Риану в лоб. – Только чуть-чуть, чтобы тебе не было больно в самом начале.

– Больно? – Воительница недоумённо сморщила носик.

– Ну... – Я мысленно подбирал нужные слова. – У женщин первый раз с мужчинами может быть болезненным. Вот я и решил избавить тебя от этого.

– В любом случае, это было волшебно!..

Утомлённая Риана устало погладила ладонью мою грудь, положила на неё голову и затихла.