Мои любимые развлечения.

"Рассказ написан по переписке с одним знакомым, конечно не обошлось без преувеличений и вымысла, но не очень большого.

Часть 1

Осталась позади школа и нравоучения учителей твердивших что можно а чего нельзя. Впереди был техникум, общага и полная свобода. Тогда я впервые узнал что такое онанизм. Это слово для меня звучало противно, но когда я решил попробовать, так как в общаге все кто не дружил с девчонками, и сторонился их, попадали в какое-то онанистов. Сколько таких было сказать не могу, но из наших деревенских парней подсмеивались надо мной и моим односельчанином Димкой. Иногда подвыпившие и более развязные парни эмитировали руками как это делается, подсмеиваясь над такими, как я.

Вечером, лёжа в постели под одеялом, я запустил свою руку в трусы и нащупав там свой член, начал им играть, дёргать его, как это показывали парни и почувствовал, как он начал напрягаться и вскоре стал таким, каким я его привык видеть по утрам, когда очень хотел ссать. Вскоре мне стало приятно. Я лежал закрыв глаза и игрался с ним и вскоре почувствовал приятную истому. Это было так приятно и необычно, что я просто растворился в наслаждении и так уснул.

Это был мой первый опыт и мне понравилось. Я тогда не решился кончить на кровать, чтоб никто не просек и не стали ещё сильнее надо мной смеяться. Дальше я делал это при каждой возможности и каждом удобном случае. Вернувшись с занятий из технаря, если никого в комнате не было, Я ложился на кровать и наслаждался, пока не слышал как открывается дверь. Позже, когда закончилась зима и наступило лето, я приехал домой на каникулы и этим стал заниматься и в постели вечерами и на улице, прячась от родителей, а когда они были на работе, то полностью раздевался и стоя перед зеркалом, яростно дёргал свой член, извергая струйки спермы прямо на пол. Мои яички в оттянутой мошонке просто болтались из стороны в сторону. Это было так смешно и забавно и в то же время очень приятно. Многое после этого изменилось в моей жизни. Я стал замкнут и меньше общался с друзьями, а больше уединялся и прятался от посторонних глаз. Я онанировал при любом удобном случае, как только было удобно, и мой пенис начинал возбуждаться. Вечером, лёжа в постели я, прежде чем заснуть, обязательно доводил себя до того, чтоб выплеснуть порцию спермы. Была только одна проблема, боязнь, что могут заметить родители пятно на постели, когда я это делал дома, или в общаге, и мне приходилось выплёскивать иногда прямо себе на живот и растирать или прямо в трусы, которые я потом тайно застирывал, чтоб при стирке никто ничего не заметил. Позже у меня появилась идея и я стал выплёскивать всё в носки, которые одевал как презерватив на торчащий член. За два-три года, я так поднаторел в искусстве онанизма, что делал это даже во время прогулки в городе или по деревне прямо на ходу. Я засовывал руки в карманы и незаметно двигал крайнюю плоть вдоль по члену, а когда наступал пик и я должен был вот-вот кончить, я прятался за забор и поливал чей-нибудь огород или прясло палисадника, а если не успевал или некуда было забежать, то прямо в трусы.

Однажды случилось то, что и должно было случиться. Я в самый последний момент подошёл к забору и уже приготовился было кончить, вытащил при этом свой возбуждённый член и держа его одной рукой начал делать поступательные движения, как за спиной меня кто то окрикнул. Я чуть не наложил в штаны, и от испуга пропало всё желание, но мой член ещё был возбужден. Я обернулся и увидел своего друга, Димку, который мне приходился дальним родственником, и жил по соседству. Он был старше меня на год и увидев что я завернул за угол, подошёл ко мне и стоя сбоку пялился на мой торчащий член, который я всей своей ладонью держал и как окаменевший не знал что мне делать дальше. Моим словам, что я хотел пописать, он мне кажется не поверил, но и никому не растрепал о случившемся. Хотя я был уже взрослым и мог сам отвечать за свои действия, но смелости не хватило даже признаться другу. Дальше я стал более осторожен и в последствии прятался так, чтоб меня не нашли.

Вскоре к моим увлечениям онанизмом ещё и добавились другие игры. Чтоб как то скрыт свой возбуждённый член в своих штанах, я подумал, а что если его приматывать бинтом прямо к ноге. Это было забавно и интересно. Ходить правда было не очень удобно и я всегда придумывал разные истории про больную ногу, чтоб не бегать купаться со всеми. Зимой это скрывать было проще и я так даже ходил в технарь на занятия, туго примотав свой член и яйца к бедру одной ноги. Меня всегда это возбуждало, ведь никто даже не догадывался, что там с моей ногой и почему я прихрамываю. Тогда я уже учился уже на 3 курсе. Мой член оброс густыми волосами и это добавляло некоторые неудобства. Я иногда прищемлял волосики и они больно дёргали кожу и я тогда впервые моясь в бане, просто сбрил все свои волосы вокруг члена и мошонки. Это меня так тогда возбудило, что в последствии. я это делал и делаю постоянно. Мама работала в сельской больнице, и проблем с освобождением от физкультуры не было и ещё, я очень здорово умел притворяться, что у меня болит нога. Так что переодеваться в раздевалке среди сверстников мне не приходилось и никто не мог заметить, что я брил свой член и привязывал его к ноге, да и с бинтами тоже не было проблем. Но однажды мама заметила, что после моего приезда на выходной, бинты стали куда то исчезать и мне пришлось придумывать что то другое. Тут в ход пошло всё, что могло подойти. Я стал экспериментировать. Пробовал всё, от ниток и шнурков, до разных верёвок. Появились новые разнообразные возможности и я стал не просто привязывать член и яйца к ноге, а прежде чем привязать, я их перетягивал у самого основания. Что позволяло находиться моему члену да и мне самому в состоянии возбуждения довольно долго. Заканчивался учебный год, а в переди была летняя практика. Я мог подолгу ходить с перетянутым членом и яйцами и при этом не чувствовать боль. Я уже испробовал больше сотни разного рода и вида перетягиваний на своём члене и умел по разному привязывать их к ногам и даже к животу, что при этом никто ничего не мог заподозрить. Правда иногда увлёкшись своими играми, я забывал про осторожность и на коже оставались синяки, которые заставляли меня немного остановиться и дать зажить им.

Ближе к осени, закончилась практика и я приехал домой на неделю. Родители были на работе, а я слонялся по дому, придумывая для себя очередное испытание, и совсем забыл про осторожность – ходил по дому голый с несколькими синяками на члене и мошонке, как вдруг дверь открылась и вошёл Димка. Увидев меня в таком виде, он растерялся и не знал – заходить ему или срочно выскакивать назад. Я тоже испугался и не знал что мне делать и что говорить, хотя по моему виду было и так понятно, чем я занимаюсь. Мой член торчал как Пизанская башня – немного наклонившись в сторону. Димка на днях уезжал в город учиться дальше. Мне ничего не оставалось, как признаться и убедительно попросить его не рассказывать об этом никому. Он мне дал клятву и пообещал и я ему благодарен. До этого момента, пока я сам не решился написать о этом в своём повествовании, об этом никто не знал.

Оставшиеся несколько дней мы провели вместе и как только мои родители уходили на работу, Димка прибегал ко мне и с интересом следил за всем, что я делал. Он даже советовал и предлагал свои идеи, как это сделать и некоторые мне понравились и я часто их применяю сейчас – спустя уже много лет.

Его идеи были очень просты и в своём исполнении напоминали обыкновенные стринги – тогда этого слова ещё даже не знали. А заключалось это вот в чём. Вокруг талии я одевал обыкновенный ремень или обматывал живот верёвкой. Затем перетянув член и яйца у самого основания, я перетягивал головку и завязав на два или три узла, чтоб шнурок не расползся, я пропускал шнурок между ног назад и сильно натянув его, завязывал за ремень со стороны спины. Мой член с перетянутыми яйцами устремлялся между ног назад и раздвинув ягодицы, удобно располагался между ними. Спереди лишь было видно пустое место, на котором когда то покачивался возбуждённый член. Яйца тёрлись между ног, а головка при приседании выдавала себя, образуя небольшую выпуклость на штанах. В таком виде мне было хоть и не очень удобно ходить, но я испытывал какую то эйфорию от наслаждения и мне это нравилось. Мы с Димкой после того, как я всё это привязывал и закреплял, одевались и шли гулять по селу и даже ходили в кино вечером. Только сидеть мне в таком виде приходилось на собственном члене, а яйца во время ходьбы часто тёрлись друг о друга и даже образовывались мозоли на мошонке– ведь когда я так перетягивался, я каждое яйцо перетягивал порознь, а свой член заводил между ног оставляя яйца по разные стороны.

Когда Димки рядом не было, мне стало как то скучно и я стал придумывать для себя новые игры. Бритый и перетянутый член и яйца меня уже не так возбуждали. Да и сидеть на занятиях в таком виде было не очень удобно – всё внимание рассеивалось и я ничего не запоминал, а впереди были курсовые и диплом. Я и так учился на тройки и лишь по некоторым предметам были четвёрки. Димка, приехавший на зимние каникулы, так же как и я, при встрече мне подкинул несколько идей, хотя сам для их реализации не пришёл и своё равнодушие ко всему, что я делал он не объяснил. Правда однажды встретившись на улице, он спросил меня:

— Ну что Серый, твой член ещё не отвалился?

Я сначала не понял его иронии и даже удивился и не подозревая глубины его слов ответил просто и с юмором:

— Нет, всё на месте и как обычно.

— Ну когда попробуешь то, что я сказал, расскажешь – сказал он и скрылся во дворе своего дома.

Я немного расстроился и когда мои родители ушли на работу, принялся за дело. Я разделся и разгуливая голый по дому, искал подходящий материал для воплощения новой идеи Димки. Часто проходя возле окна, я выглядывал слегка отодвинув штору, чтоб меня не увидели, наблюдал за Димкиным домом. Он находился на противоположной стороне улицы, немного поодаль и его хорошо было видно. Димка появился только через час с лопатой в руках и старательно разгребал снег. К этому времени я уже сделал всё и думал, что бы мне одеть, чтоб выйти на улицу и если удастся, то рассказать Димке и если повезёт, то и показать что получилось. Я одел рубашку и свитер, а нижняя часть всё ещё была обнажена. Подойдя к окну, я ещё лишний раз хотел убедиться тому, что Димка ещё там, но тут же растерялся. Он воткнул лопату в сугроб и уже подходил к моему дому. Что делать и в каком виде его встретить – я не знал. Я метался по комнате. То пытаясь снять свитер, то снова его одевал. Когда Димка вошёл, то он застал меня в очень необычном виде. Я стоял в одной рубахе, держа свитер в руках, а низ был полностью обнажён. Из под рубахи выглядывало то, что я сотворил по совету друга.

Ещё не успев обернуться и закрывая за собой дверь, Димка спросил меня:

— Ну ты чего снег чистить не выходишь?

А когда он повернулся, то так и остался стоять с открытым ртом. Из под рубахи выглядывало какое-то чудовище, сотворённое мной из собственного члена и яиц. Член по всей длине, начиная от основания и до головки, был перетянут местах в шести – почти через каждые три- четыре сантиметра и шнурки так сильно врезались, а кончики узлов было обрезаны и запрятаны, что это всё напоминало большую гусеницу – только лысую, или дождевого червя фиолетового цвета. Яйца тоже были перетянуты у основания и каждое по отдельности, а потом обогнув член с обеих сторон ещё были стянуты вместе и образовывали тёмно-синюю бородавку поверх члена. Сам же член за головку был привязан шнурком, который в свою очередь пропущен между ног и крепился к поясному ремню. Я передвигался очень осторожно и неуклюже, что вызвало смех у Димки после его шока

— Ну и как ты в таком виде снег убирать будешь?

Я конечно этого делать не собирался, но слова Димки как то подействовали и я тут же одел свитер и натянув на ноги тёплые трикотажные спортивные штаны, на голое тело, зашагнул в валенки и подойдя к вешалке рядом с Димкой, одел телогрейку.

— Так нормально? – спросил я.

— Нормально то нормально, но ведь всё это и он показал на область моих гениталий, будет мешать.

— Увидим – ответил я одним словом и натянув шапку ушанку, вслед за Димкой, вышел в сени.

На долго меня не хватило, я всего успел очистить одну треть того, что было нужно, как сильное давление и жжение в области члена и яиц, заставило меня вернуться в дом. Димка пришёл следом и застал меня за тем, что я распутывал все свои верёвки за спиной, чтоб высвободить вначале член, а уж потом всё остальное. Он с интересом наблюдал и помог мне на спине развязать два узла. Я очень осторожно снимал один шнурок за другим, и когда всё было убрано, освободил шнурки и с яиц – они меньше всего болели и их я освободил в последнюю очередь. После всего этого на всей длине члена было много синяков, от вида которых Димка очень испугался и уходя снова мне напомнил, что я когда-нибудь доиграюсь. После этого я месяц ничего не делал, а потом в каждый приезд на выходной домой, снова начал. Димка приехал только летом. Я заканчивал писать курсовую, а потом нужно было ещё ехать и защищать её в конце июня. Защитив курсовую я усиленно играл со своими гениталиями и как не старался, чтоб пришёл Димка, у меня ничего не получалось. В августе меня отец устроил на работу в МТМ, чтоб я мог подзаработать немного и доучиться последний год. Я целыми днями копался в машинах и тракторах. Домой приходил грязным и по долгу отмывался. Ходить с перетянутым и привязанным на работу у меня не получалось, но однажды я решил попробовать. Для начала просто перетянул у основания туго-туго, что даже венки на члене вздулись и привязав бинтом к животу, потому что заправить между ног и спрятать между ягодиц, это было просто невозможно. Мой член так был напряжён, что не хотел гнуться. На МТМ, когда все разъехались, и нас осталось только три слесаря и я "студент", я захотел в туалет. Руки все были в мазуте, а отмывать не было времени. Я решил, что ничего страшного – дома отмоюсь и побежал за цех. Забежав в туалет, я стал судорожно разматывать бинт, а потом и развязывать шнурки, чтоб высвободить член. Конечно весь живот и член с яйцами я вывозил в мазуте, но обмочить штаны мне не удалось – справил нужду куда нужно. С облегчением я вышел на машдвор и пошёл на своё рабочее место. Внутри что-то такое происходило, но что я тогда не понял, хотя ощущения того, что у меня в штанах все мои гениталии выглядят грязнее половой тряпки, а об этом кроме меня никто и не догадывается, как то возбуждало и через какое-то время член начал медленно вставать. Оказаться в необычной ситуации перед мужиками мне не хотелось, да и они заметили, что я сбегал в туалет, снова присматриваюсь к нему.

— Ну что, живот скрутило? – спросил кто то.

Это было спасение и я сказал ДА.

— Это с непривычки, тяжелее х... ничего не поднимали, вот и крутит – посмеялся другой.

— Ладно, иди отдохни с часок, мы тут без тебя управимся – сказал первый.

Услышал это, я быстро отвернулся и скрылся за стенами цеха. Зайдя в туалет, я достал свой уже торчащий как кол, член и стал дрочить. Так я ещё никогда не дрочил. Мои яйца разлетались в разные стороны ударяя меня по ногам и руке, а мои грязные руки со скоростью двигались по всей длине члена. Мощная струя белой жидкости вырвалась на свободу и с плюханьем упала в яму. Следом упало ещё несколько но уже более слабых и меньших по объёму. Я тяжело дышал и совсем ослабев, навалился на стенку. Так я стоял несколько минут, а потом окинув взглядом своё хозяйство, улыбнулся и натянув штаны, вышел на улицу. Присев в тени, я расслабился, и мне было так хорошо, несмотря на то, что на всём члене и яйцах не осталось ни одного светлого пятнышка чистой кожи. Мне это очень понравилось, и в дальнейшем я уже не боялся, что грязными руками дотронусь до своего члена и яиц. Теперь я это делал даже специально и к вечеру мои гениталии были снова чернее ночи. Сознание того, как выглядят мои член и яйца и что об этом никто не догадывается, меня всегда возбуждало и я этим занимался последние время, правда после работы мне всегда подолгу приходилось всё отмывать.

Димка закончил учёбу и работал на заводе. Летом он приехал в отпуск. Я тоже закончил четвёртый курс и защитил диплом и прежде чем идти работать, приехал домой отдохнуть. В это время как раз шёл сенокос и я всегда вместе с отцом на него уезжал. Погода начинала портиться и отец предложил Димке помочь грести уже сухое сено. Димка с радостью согласился. Болтаться одному ему было скучно и после работы, захватив его, мы поехали на поле. Я этого тогда не предполагал, что отец пригласит Димку. Я помогал отцу с ремонтом его трактора и как обычно за день мой член и яйца выглядели как раньше, во время работы на МТМ, были чёрными и грязными. Отмыв руки в керосине, мы сели в трактор и поехали. Быстро скидав собранное сено в телегу, отец увёз сено домой, а мы стали сгребать остальное. Его оставалось не так много и мы делали это не спеша. У меня было огромное желание показать Димке, что я сделал со своими гениталиями, но после долгого перерыва и того, что он к этому относился как то равнодушно и ему это было не интересно, я не решался. От выпитой воды, я захотел писать и это был повод. Я не стал отворачиваться, а приспустив штаны и вытащив свой грязный член прямо на глазах у Димки, стал поливать стоящее рядом дерево. Он сразу увидел необычный вид моих гениталий и спросил:

— Перешёл на грязи, не всё ещё смазал на него?

— До этого ещё далеко – взглянув на него, с улыбкой на лице, ответил я.

Наше объяснение прервал голос мальчишки. Он подъехал к нам на велосипеде и сказал, что мой отец не приедет и чтоб мы когда закончим, шли домой сами, у него трактор сломался. Отправив мальчишку обратно, мы принялись доделывать оставшееся. Через час всё было собрано и сложено в копны и придавлено ветками от берёз, чтоб не раздуло порывами ветра. Теперь я уже не стеснялся ни кого и не оглядывался, что вдруг приедет отец. Я при позыве пописать тут же спускал штаны – трусов я не носил, и выставив на показ свои грязные причендалы, поливал кусты, покачивая им в разные стороны. Димка всё это видел и после второго раза спросил

— А ты уже бросил перетягивать?

— Нет, а что – спросил я.

— Да так, просто подумал, из за грязи синяков не видно – ответил он.

Мне было интересно вести разговор на эту тему, и я продолжил.

— Помогая отцу неудобно было, так что я только в выходной это делаю.

— Сегодня пятница, вы что завтра работаете? – спросил Дима.

— Да, но если тебе интересно, то я могу прямо сейчас, у меня всё с собой - и я вытащил из кармана кучу всякого рода шнурков и верёвок, даже резинки были.

— И ты это всё с собой таскаешь? – спросил Димка.

— Дома боюсь оставлять, приходится – ответил я.

После небольшой паузы и стояния со спущенными штанами и полувозбуждённым членом, я сказал, вышагивая из штанин.

— Я могу и сейчас, мне это не трудно.

— Ну давай, давай – окинув меня взглядом и с язвительностью улыбнулся и ответил Димка.

Я не стал долго себя уговаривать и тут же присел и разобрав шнурки и верёвочки, развесил их на ветку и начал перетягивать. Димка стоял в стороне и с непонятным выражением лица смотрел на всё происходящее. Перетянув член у основания я ещё несколько раз перетянул его по всей длине, а потом каждое яйцо и обернув их вокруг члена, стал одной рукой придерживать, а другой неуклюже обматывать. Яйца были в мазуте и выскальзывали и глядя на это, Димка предложил.

— Давай помогу.

Я с радостью согласился, ведь он это делал всего во второй раз и у меня из головы не вылетал тот первый случай, хотя он и был такой незначительный.

Димка взяв шнурок, обмотнул его вокруг обеих яиц, которые я держал, чтоб они не выскользнули. После он завязал узел и стал затягивать. По мазуту шнурок скользил легко и даже не тёр кожу мошонки. Я не останавливал его и ждал, когда будет больно. Как только яйца, т.есть кожа мошонки на них натянулась, он остановился сам и сделав ещё несколько витков, снова завязал несколько узлов, а потом отстригнул лишнее, чтоб не болталось. Я ничего не советовал и наблюдал за всем происходящим. Оставался ещё один шнурок и Дима спросил

— А этот куда?

— А куда хочешь – ответил я.

Я уже чувствовал всю тяжесть возбуждённого члена и как вальяжно он покачивался передо мной. Дима окинул всё взглядом и стал обматывать шнурок у самого основания, пытаясь тем самым вытянуть, как бы ещё чуток члена из моего живота, при каждом разе он затягивал узел и чем короче становился шнурок, тем сильнее он затягивал узлы. Оставшиеся концы он запрятал закрепив тройным простым узлом. Выглядело это довольно громоздко и спрятать в штанах не представляло возможности. Димка посмотрел на свои руки и я понял. Я молча подошёл к канистре с водой и набрав воды в банку, подошёл к нему и стал поливать на руки. Потом он полил мне. Убрав всё в яму и прикрыв ветками, мы пошли прятать вилы и грабли – смысла таскать их домой и обратно не было и мы всегда их прятали в густом кустарнике, где никогда никто не ходил. Я шёл в одной рубахе и кирзовых сапогах. Штаны остались висеть на ветке. Мой член качался из стороны в сторону, иногда ударяя меня по ноге или животу.

— Ты что так по покосу ходить будешь – спросил Дима.

— Я смысла не вижу одевать штаны – ответил я – всё равно всё выступает и любой увидит.

— Ну смотри – твоё дело – ответил Дима.

Спрятав инструмент, мы взяли сетку, в которой лежала недоеденная еда и мои штаны и пошли в сторону дома.

— Ты и домой так пойдёшь?

— Нет, только до опушки леса – ответил я.

Лес находился в полукилометре от нашего села, а от дома до покоса было больше пяти км. Так что четыре км. с лишним, я смело мог идти по лесу в таком виде. Я это делал впервые. Раньше боялся, да и одному было не очень интересно. Располагающий и понимающий разговор с Димкой сподвиг меня на подвиг. Я был очень возбуждён и мне хотелось подрочить и испытать неописуемое наслаждение, но ещё мне хотелось что то доказать самому себе, а может не только себе, но и показаться перед Димкой таким ничего не боящимся. Мы шли не спеша и при каждом шуме и треске оглядывались и если нам казалось что то подозрительное, то прятались и пережидали. За время пути по дороге проехали два мотоцикла Урала с накошенной травой и трактор и ещё один старенький Москвич. Мы всегда успевали спрятаться вовремя и нас никто не видел. В низу всё уже начинало ныть и при каждом покачивании члена сильно тянуло кожу. Я терпел и не подавал виду. Была пройдена уже половина пути и оставалось не больше получаса. Димка постоянно поглядывал на моё чёрный и грязный член и яйца, которые разбухли и были очень сильно перенапряжены от перетяжки, но он ничего не спрашивал и только когда мы вышли на опушку, он спросил

— Давай здесь уберём всё, или ты так домой пойдёшь?

Я согласился с ним и мы осторожно минут за пять освободили мой член и яйца из верёвочного плена. Ощущение было такое, как будь то я сбросил лишний килограмм. Одев штаны, мы пошли в деревню. В это лето мы вместе с Димкой ещё дважды ездили на наш покос и каждый раз возвращались, как и в этот раз, а перед своим отъездом, он сказал мне.

— Будь осторожнее, а то доиграешься и жена не нужна будет, да и с грязью поосторожнее, всякое попадается, или ты уже всё перепробовал.

— Нет, вариантов ещё много – возможности только нет – ответил я не так многословно.

После этой встречи мы с Димкой не виделись несколько лет. Он женился в городе, да и его родители туда переехали. Приезжать к нам ему не было смысла. Кризис за кризисом, зарплату не давали и жили кто как мог. Всё разваливалось, и люди постепенно уезжали из села. Многие дома были заколочены, а когда умерла соседка баба Варя, её родственники попросили нас присматривать за её домиком (комната и кухня). Продать его было невозможно, а раскурочить всегда нашлось бы кому. Мы посоветовались, и я просто переехал в него и теперь жил один. Мне никто не мешал, и я всегда мог ходить, как хотел, и играть в свои игры со своими членом и яйцами. Держа подсобное хозяйство, я через три года постепенно выкупил этот домик, и однажды в городе покупая всё для ремонта, после успешно сданного картофеля, я встретил Димку с его женой. Мы познакомились и я пригласил их в гости, поделившись своей новостью, что у меня теперь свой домик. Вместе они правда не приехали, а вот один Димка приехал вскоре. МТМ тогда уже было продано, и там никто не работал. Хоть и был у меня диплом механизатора, но ни в городе ни у нас в селе устроиться было некуда и я жил только на свой огород и держал свиней, поэтому всегда был дома. Всегда помогал отцовский трактор, который ему достался после распада колхоза и ввиду его болезни он стоял у меня во дворе и я на нём иногда подрабатывал. Как только я стал жить один, я стал ещё больше придумывать всякие игры и развлечения и после частого нахождения моих гениталий в грязи и мазуте, я их просто не мыл по несколько недель и с каждым днём наматывал на них всё больше и разносторонний ассортимент. А чтоб ничего не замарать, я держал всё это в целлофановом кульке.

В таком виде с кульком на грязном и перетянутом всеми способами члене, меня и застал Димка. Он приехал один и поздно вечером.

— Я с женой поссорился, могу я у тебя несколько дней перекантоваться – спросил он.

— Да хоть всё лето живи – ответил я и тут сам себя одёрнул.

— Только на мой вид внимания не обращай, я стараюсь твой совет выполнить. – смекнул я и ответил.

Конечно обнажённый вид с кульком на торчавшем члене мог бы любого выбить из равновесия, но Димка знал меня и мой увлечения с детства и его этим удивит было уже невозможно.

— Какой совет? – спросил он.

— Помнишь мы шли с покоса и ты спрашивал у меня, всю ли я грязь уже собрал на него. Тогда было не всё, а вот теперь я уже и не знаю, что я ещё не пробовал. – ответил я.

Разговор располагал доверием и я не удержался. После ужина, когда мы выпили за встречу пива, привезённого Димкой с собой, хотя я вообще был не любитель спиртного, я немного расслабился и сам предложил.

— Если тебе хочется, чтоб я повторил наш последний поход с покоса, то я не против, если ты составишь мне компанию.

Димка тоже был на веселее и тут же согласился.

— Мы можем прямо сейчас отправится – сказал он.

— Пошли?

— Пошли. – ответил я

Я дал Димке свою одежду, чтоб он мог не опасаться и не запачкаться и оделся сам. Мы вышли за село и направились в сторону леса. Димка спросил меня.

— А у тебя эти с собой?

— Кто?

— Ну твои разные там верёвки.

— Вот они и я показал, достав из кармана целую пригоршню разных по цвету и толщине шнурков и верёвочек.

— Ну тогда порядок – весёлым голосом сказал Дима.

— А ты что прямо сейчас хочешь, чтоб я это сделал – спросил я.

— Ну если тебе так уж не в терпёж, то валяй – ответил он подвыпившим голосом.

На опушке леса мы остановились, и я начал распутывать шнурки и верёвочки. Димка стоял и смотрел на меня. Хмель после пива ещё был, но медленно выветривался. Была осень, но было не то что тепло, а не по осеннему жарко.

— Давай помогу – сказал Димка и взяв первый попавшийся шнурок, стал наматывать его на член у самого основания. Я посмотрел на него и вижу, что у него не получается, стал помогать ему. А помогал правильно уложить витки шнурка или верёвочки, а он сам затягивал и завязывал узлы. Шнурки скользили легко, так как я только утром ещё окунал свой член и яйца и банку с отработанным маслом, слитым из двигателя и менял другое. Димка тянул сильно и не пытался контролировать силу натяга. Я молчал и это его успокаивало. Минут через семь-восемь, а может и больше, часов с нами не было, все шнурки были намотаны и затянуты на члене по всей его длине и на яйцах. Оставив одежду прямо на опушке, дальше я пошёл голый, а мой перетянутый с помощью друга член и яйца, покачивались в такт моим шагам. Руки у нас были грязными и я предложил свернуть немного и отмыть их на пруду. Насекомых уже не было и Димка согласился и вскоре мы уже шли с отмытыми руками и на легке. На покосе, где вся трава уже была выкошена и вывезена, мы нашли приямок и достав канистру с немного застоявшейся водой, попили и я спросил.

— Ножницы у тебя, давай снимем часть - спросил я, чтоб расстричь некоторые шнурки, а то как то не очень приятно они давили.

Димка хлопнул себя по карманам и сказал.

— Я их наверное там оставил?!

Мы и так уже около получаса путешествовали по лесу, а тут ещё и обратно идти. Это настораживало меня, хотя и не такое терпел. Хорошо, что хоть в лесу никого не было и мы пошли обратно. Было ещё светло, но начинало уже смеркаться и я спешил успеть до того, как стемнеет. Димка за эти семь лет, что мы не виделись, погрузнел и шёл за мной с одышкой и постоянно меня притормаживал. В результате обратный путь оказался по времени немного длиннее и когда мы вышли на опушку, уже ничего не было видно. Мы с трудом нашли мою одежду и ножницы и решили двигать домой, тут оставалось уж совсем немного – всего метров пятьсот. Ноющая боль постепенно за разговорами стихала и если я нечаянно рукой или перепрыгивая что-нибудь, сильно раскачивал при этом перетянутые член и яйца. Ощущения щемления и жжения усиливались. Я не смог идти в штанах, они причиняли неудобства и вскоре снял их и шёл только в одной рубашке. Димка уже придя в себя посмеивался надо мной и постоянно спрашивал

— Не потерял ещё?

— Там что то упало, не твой х...

Кроме это ещё было много усмешек и я не выдержал и ответил в том же смысле.

— Мой член и яйца прошли все испытания, что я мог придумать и им уже ничего не страшно. Ответ мне показался достойным, но Димка меня поймал на этом.

— Ну так уж и все?

— Ты что не согласен с этим – спросил я.

— Нет, ты ещё кое что не делал – сказал он и замолчал.

Я тогда не знал, что он имел ввиду, да и Димка тоже не хотел посвящать меня в это на улице.

— Дома расскажу – коротко обрубил он наш разговор и как раз вовремя.

По улице шли несколько человек и как раз в нашу сторону. Их было слышно по голосам. Я конечно знал их и поэтому встречаться и разглагольствовать с ними мне не хотелось, да и спешили мы. Внизу всё ныло, хотя уже не так сильно. Мы спрятались в бурьяне и стали пережидать. Ждать пришлось минут десять. Подвыпившие мужики и с ними две женщины шли и о чём то постоянно спорили, при этом останавливаясь. Когда они ушли на безопасное расстояние, я натянул штаны и бегом помчались до дому. Там мы быстро стали всё убирать. В некоторых местах я вообще не чувствовал прикосновение рук и подумал, что всё, кожа онемела и омертвела. Когда всё было снято и мой член и яйца освобождены, я облегчённо вздохнул. Я принёс немного керосина и растирая стал отмывать свой член. Кожу немного пощипывало и больно было прикасаться. Димка всё время следил за мной, и когда всё было чисто и напоследок отмыто с мылом, я облегчённо вздохнул. За всё это время я видно так тёр, что не выдержал и поток спермы вытек мне на руки и перемешался с пеной. Я думал, Димка этого не заметит, но он спросил

— Ты что кончил?

— Да – коротко ответил я, При нём я ещё ни разу не кончал и это было впервые.

— И часто ты так себя до этого доводишь?

— Всегда, когда что то делаю – ответил я, так как скрывать то что было уже нет смысла.

Конечно после такого о нормальном виде говорить нет смысла. Член и яйца были сине-фиолетового цвета со следами шнурков на коже и я знал, что это пройдёт не менее месяца, чтоб всё исчезло. Мы легли спать. Димка на диван, я на кровать и ещё долго болтали. Утром он уехал, не объяснив причину. Когда я проснулся, его уже не было.

Что он хотел мне предложить и почему не сказав уехал, меня ещё долго мучило. Всё выяснилось спустя почти год, на следующее лето. Когда Дима вернулся домой, они помирились с женой и про меня снова забыл и даже не вспоминал. Я зная его отношение к тому чем увлекаюсь и моим играм даже и не расстроился, хотя последний пеший поход ещё долго вспоминал.

В августе месяце ко мне снова приезжает Дима. Мы долго болтаем и я забыв о том, что он хотел мне предложить, даже не вспоминаю. В тот день я как раз был в полном порядке, очухавшись и залечив синяки после очередной игры.

— Никак завязал – спросил он.

— В каком смысле – ответил я вопросом на вопрос.

— Ну как в каком, ты одет и я не вижу что что-то делал – пояснил Димка.

— А что есть предложение? Спросил я с интересом.

— Да нет, так просто – обычно в таком виде я тебя давно не видел.

— Ну если тебе непривычно, то могу и. .. - и тут я замолчал.

Я не знал что сказать. Мне всегда было трудно начинать разговор после долгого перерыва, а они исчислялись месяцами. После застолья, когда мы немного выпили и язык сам развязался, Димка подал мне лист бумаги и попросил прочитать. Я читал и от удивления о том, что там было написано, сильно возбудился. О таком я даже не мог подумать, что можно устраивать такое.

— Откуда это – спросил я.

— Кое что в интернете прочитал, что то сам придумал, а кое что жена посоветовала. – объяснил он.

Я испугался и даже в жар кинуло.

— Ты что, своей жене рассказал про меня?

— А что тут такого – сейчас этим никого не удивишь – ответил Димка, в интернете всего полно.

Я конечно слышал про интернет, но у нас в глуши ему неоткуда взяться.

— Если хочешь что-то посмотреть, приезжай ко мне, покажу всё, что сам видел.

Меня это сильно заинтересовало, и я пообещал. Димка остался у меня на несколько дней и перед отъездом спросил.

— Если надумаешь, то можешь приезжать как тебе захочется.

— В смысле – переспросил я.

— Ну можешь замотаться и приезжать, у нас потом можешь всё убрать. Ехать не долго всего минут сорок.

Это предложение меня заинтересовало и очень хотелось всё что рассказывал Димка, увидеть в ихнем интернете.

Договорившись с родителями, что они присмотрят за мои домом, я вечером сказал, что согласен ехать вместе с ним.

— Ну тогда утром и выезжаем, на первом – ответил Дима.

Встали мы рано и я думал как и что одеть. Дима сам внёс свои коррективы и предложил помочь мне. Я согласился и став с постели, даже не стал одеваться, а спал я всегда голым – кто меня видит в деревне.

Дальше всем процессом перетягивания уже руководил Дима. Он просил меня то приподнять, то придержать. Обматывал и затягивал и вскоре я в зеркало ничего не увидел от своего члена и яиц, а врезавшийся в живот ремень, туго стягивал мой живот. Это было то, что я делал постоянно идя на занятия в технаре, когда в комнате общаги был один и никто не мешал, чтоб ничего не выпирало и не выдавало моё возбуждение. Я сделал несколько шагов и понял, что чувствую себя вполне нормально, и мне ничего не мешает. Привезённые им шнуры были во много раз мягче и эластичнее и не резали кожу. Я быстро оделся и мы пошли на остановку. Ждать автобус пришлось минут пять, а по пути следования он останавливался у каждой деревни то высаживая кого-нибудь, то садил новых пассажиров. В город мы конечно приехали не за сорок минут, а чуть больше, и потом ещё шли минут десять дворами, чтоб не ждать маршрутный автобус.

Его жена Лена была дома и Дима нас познакомил. Мне было очень неудобно и получив от неё приглашение пройти к столу и выпить чай с дороги, я согласился. Не мог же я сказать, что у меня член и яйца перетянуты и мне их нужно развязать. Выручил Димка.

— Если захочешь, то туалет в коридоре вторая дверь.

— Я поблагодарил, не переставая чувствовать себя не в своей тарелке, и продолжил сидеть, а спустя минут десять я извинился и вышел.

Закрывшись, я быстро начал стягивать штаны и убирать всё, что напутал Димка. Разматывать пришлось недолго и чтоб не вызвать подозрение я проделал это в два приёма с перерывом минут двадцать и как только я всё убрал, я облегчённо вздохнул. Потом мне Димка показал свой компьютер и что такое интернет. Я был в шоке от вида голых девушек и парней, а когда прочитал несколько коротких заметок о таких, как и я, которым нравится играть со своими гениталиями, то вообще не знал куда деваться от стыда. Его жена Лена всё это время была рядом и прекрасно видела мою реакцию, да и кто этого тогда не заметил – мои штаны просто вздыбились и если бы не замок на ширинке, а пуговки вместо него, то тогда точно бы все поотлетали. А когда Димка по совету Лены показал ещё один короткий сюжет, я не выдержал и кончил прямо в штаны. Моё лицо загорело от стыда и я не знал куда мне деться, а из пульсирующего члена вытекала тёплая сперма и расползалась по животу и между ног. Хорошо, что брюки у меня были такого темного цвета, что заметить это было сразу нельзя, да и я старался прикрывать руками. После всего этого я готов был провалиться сквозь пол и исчезнуть, но Димка снова вместе с Леной заставили меня сгорать от стыда. Ну ладно он, я его знал и он про меня знал, но его жену я видел впервые, и всё это раскрылось при ней. Димка спросил меня.

— Ты не будешь на нас сердиться?

— Нет конечно – не задумываясь ответил я.

— Ну тогда вот это ещё посмотри и он стал что то щёлкать мышкой и передо мной открылся эпизод фильма, в котором было видно как парень распутывает свой перетянутый член, который был весь синий и очень опухший. Я снова начал возбуждаться и только потом до меня дошло, что я смотрел на самого себя, когда в туалете развязывал и расстригал все шнурки и верёвочки на своём члене и яйцах. Меня снова бросило в жар и я не знал куда деваться и как им смотреть в глаза. Димка мне всё объяснил и по моей просьбе щёлкнул несколько раз и всё исчезло.

— Вот и всё, я удалил твою запись – объяснил Димка.

Я с большим трудом переборол себя и вскоре успокоился. Ощущений после увиденного мне хватило сполна, и я после небольшого отдыха снова возбудился и как только представлял то, что видел на компьютере. За вечер я ещё дважды полил свои ноги спермой и с трудом заснул. Что-то делать в туалете мне больше не хотелось.

Утром, когда Лена ушла в магазин, я стал собираться домой. Димка уговаривал меня остаться, но я не мог. Мне было стыдно перед его женой и то, что она всё видела, что я делал, и мне вообще было трудно скрывать своё возбуждение.

— А как ты поедешь? – увидев оттопыривающиеся штаны спросил Димка.

Я пожал плечами и ничего не ответил. Я и сам не знал. Зимой было проще – под верхней одеждой не видно. А сейчас моя лёгкая ветровка лишь самый верх скрывала оттопыренного бугра впереди.

— А ты сделай так же, как ехал сюда. Хочешь, я тебе помогу? – предложил Дима.

Я кивнул головой, и мы вошли на кухню, где я был уверен, что тут-то уж меня никто не будет снимать на камеру. Мои шнурки все были изстрижены и он принёс бельевой шнур. Он был мягкий и эластичный и расстригая его не небольшие по полтора-два метра, он помог мне перетянуть вначале член, а потом и яйца и всё это закрепить на ремне со стороны спины, просунув между ног. Теперь у меня ничего не выпирало и я одев штаны, прошёлся по комнате. Мы вышли на улицу и встретили там Лену. Она расстроилась, что я уезжаю и мне ничего не оставалось, как пригласить их к себе в гости. Лена ушла домой, а Димка проводил меня до вокзала и убедившись, что я уехал, вернулся домой.

Автобус оказался не очень новый и еле полз. Вместо сорока минут, я приехал домой спустя час. С трудом вытерпел боль от врезавшегося бельевого шнура, но всё обошлось лишь несколькими синяками.

Продолжение следует. ...

marinakcnh@rambler.ru