— Чего желаем, красотка? — Анна провела пальцами по моим плечам, её голос звучал бархатисто и чуть насмешливо.

Я закусила губу, ловя её взгляд в зеркале. Её руки уже скользили по моим волосам, и от каждого прикосновения по спине пробегали мурашки.

— Ммм… Давай обновим каскад. Сделаем так, будто пряди выгорели на солнце, — прошептала я.

— Хорошо… Процедуру по уходу делаем? — её пальцы вплелись в мои волосы, слегка оттягивая голову назад.

— Да — мой голос дрогнул, когда её ногти нежно прошлись по коже у шеи.

— Ты как будто чем-то загружена… Может, расскажешь? — Анна наклонилась ближе, её губы почти касались моего уха, а дыхание обжигало.

Я закрыла глаза на секунду, чувствуя, как внутри всё сжимается от напряжения.

— Даже не знаю… Столько всего произошло…

— Так… Чувствую, это связано с мужчинами, — она усмехнулась, и её руки медленно опустились к моим плечам, сжимая их.

— Именно с ними… Ты прям чувствуешь — выдохнула я.

— Я не только волосами хорошо занимаюсь… — её голос стал ниже, а пальцы начали лениво массировать мою кожу. — Я ещё и психолог. Рассказывай, я тебя с удовольствием выслушаю…

Я глубоко вдохнула, представляя его руки вместо её пальцев…

— Да парень уехал… Уже две недели не общаемся. Не знаю, где он и как он там… Знаю только, что в командировке.

— Занятой человек?

— Да… Бизнесмен…

В этот момент телефон провибрировал, заставив меня вздрогнуть. На экране всплыло СМС от Андрея:

— Привет, малышка. Я завтра возвращаюсь в Москву… и через несколько дней улетаю в Сочи по работе. Мы тут с Мишей подумали может, ты и Лиза полетите с нами?

Губы сами растянулись в улыбке, а между бёдер стало горячо. Я представила его руки на своей талии, его губы на шее…

— Ну что, красотка? — Анна ухмыльнулась, заметив мой румянец. — Кажется, твоя проблема решится очень… приятным образом.

Оставалось только отпрситься у мамы...

Мы сидели за ужином, мягкий свет люстры окутывал стол золотистым свечением, а бокал красного вина в маминых пальцах медленно вращался, оставляя на стекле соблазнительные следы. Она откинулась в кресле, перекинув ногу на ногу, и шелк её домашнего халата скользнул вниз, обнажая гладкую кожу бедра.

Я почувствовала, как горло слегка пересохло, и сделала глоток воды, прежде чем начать:

— Мне тут Лиза предложила в Сочи слетать на несколько дней… — Голос звучал чуть выше обычного, а пальцы непроизвольно сжали край скатерти.

Мама подняла бровь, её взгляд скользнул по мне — изучающий, чуть насмешливый.

— А Лизины родители в курсе? — Она потянулась за виноградом, и капля сока скатилась по её запястью. — И сколько денег надо?

— Ну… около ста тысяч. Это с билетами и отелем.

— Но ещё же с собой деньги нужны, верно? — Она откинулась глубже, и халат расстегнулся ещё на одну пуговицу. Взгляд её стал тяжёлым, будто она читала не просто мои слова, а то, что пряталось между строк.

Я потупилась, чувствуя, как тепло разливается по щекам.

— Ну, я не думала, сколько точно… Наверное, тысяч пятьдесят. Да и тем более, я же не в другую страну уезжаю. Мы всегда на связи будем!

Мама медленно выдохнула, её губы дрогнули в улыбке.

— Ага… Вы с Лизой найдёте приключений на одно место. — Она сделала ещё один глоток вина, и я невольно проследила, как её горло двигается при глотке. — Ладно, дам денег. Вы уже взрослые… и сами отвечаете за свои дела.

Последнее слово прозвучало с лёгким намёком, и в воздухе повисло что-то неуловимое будто она знала, что за этим путешествием скрывается не просто отдых.

Город встретил нас густым маревом раскалённого воздуха, где даже лёгкий шёлк платья прилипал к влажной коже, словно второе дыхание. Босые ноги в ажурных босоножках тонули в расплавленном асфальте, оставляя мимолётные следы, которые исчезали мгновенно будто и не было нас вовсе.

Отель взмыл ввысь стеклянными гранями, а его холл окутал нас прохладой, струящейся по шее и запястьям, как глоток ледяного шампанского. Мы вчетвером обступили стойку ресепшена, и пока администратор с безупречным маникюром, как поздний закат скользила пальцами по клавиатуре, я ловила отражения в полированном мраморе Андрей откинулся на стул, и его рубашка, промокшая у лопаток, обрисовала рельеф мышц. Миша барабанил по стойке пальцами — ритмично, как отсчёт секунд до чего-то неизбежного. Лиза приподняла подол платья, обмахивая колени её загар уже слегка потускнел после московских дождей.

Кондиционер гудел, выбрасывая струи воздуха, в которых кружились невидимые частицы морской соли — я почувствовала её на губах, когда облизнулась.

— Так девочки, мы с Мишей здесь по работе, с утра и до 15 часов вы предоставлены сами себе! Не вижу смысла таскать вас по офисам и переговорам! Днём работа, вечером вы! - с деловым видом заявил он.

— Утро деньги, вечером девочки! - засмеялся Миша, положив руку на пузо.

— Именно! Так Миша через пол часа за нами приедет машина встречаемся в холле, а девочки идут гулять! - он взял наши чемоданы и пошел к лифту.

Номер встретил нас прохладой, контрастирующей с раскалённым воздухом за окнами. Огромные панорамные стёкла раскрывали перед нами весь Сочи слева бесконечная золотая полоса пляжа, где волны лениво лизали камни, справа сверкающие белизной яхты у морского вокзала, покачивающиеся на едва заметной зыби.

Я вышла на балкон, и горячий бриз сразу обвил тело, заставив лёгкое платье прилипнуть к влажной коже. В этот момент его руки обхватили мою талию, а губы коснулись плеча.

— Красиво... — прошептала я, поворачиваясь к его щеке, покрытой лёгкой щетиной.

— Да, обожаю Сочи, — его дыхание обожгло шею, — здесь своя атмосфера...

Его ладони скользнули ниже, сжимая бёдра, и я почувствовала, как его тело напряглось за моей спиной.

— Может, сходим в душ? — мои пальцы легли поверх его рук, ногти слегка впились в кожу.

— Нууу, можно... — он замялся, но уже тянул меня назад, в номер. — Только недолго, мне через полчаса уезжать...

Одежда упала на пол, оставляя за собой мокрые следы будто мы спешили сбросить с себя не только ткань, но и всю эту душную уличную жару.

Струи воды ударили по коже, прохладные и резкие, заставляя нас инстинктивно прижаться друг к другу. Его губы нашли мои в неровном, влажном поцелуе, а руки скользнули вниз, сжимая ягодицы.

— Давай я помогу тебе расслабиться перед встречей... — прошептала я, опускаясь перед ним на колени, на холодную мокрую плитку. — Она очень важная? — спросила я, обхватывая его мокрый от воды член.

— Ооочень... — его голос сорвался в стон, когда мой язык скользнул по напряжённой головке.

Кончик языка скользнул в дырочку алой головке немного расширив её. Языком я провела к чувствительной уздечке, ощущая, как под пальцами дрогнули его бёдра.

Вытащив язык и положив на него пульсирующую головку, член начал плавно скользить по языку погружая в ротик, губы сомкнулись вокруг ствола, втягивая его внутрь. Головка упёрлась в нёбо, пульсируя на каждом вдохе, а щёки втянулись, создавая нежное давление.

Язык обвил его, скользя снизу вверх спиралью будто вытягивая из него каждый стон, каждое сдержанное движение. Пальцы вцепились в мои волосы, но не направляли, лишь дрожали в такт этим медленным, мокрым толчкам.

Губы сомкнулись ещё плотнее, создавая влажный вакуум, когда я начала медленные круговые движения головой. Каждый толчок вглубь заставлял его ствол скользить по языку гладкий, горячий, с лёгкой солоноватостью кожи. Щёки втянулись сильнее, а пальцы впились в его бёдра, чувствуя, как дрожь пробегает по его мышцам.

Андрей выгнулся дугой, его пресс напрягся под моими ладонями, а живот затрясся от прерывистых стонов.

— Какой вкусный... — прошептала я, на мгновение отпустив его, чтобы насладиться видом блестящий от слюны и воды, он пульсировал в такт его сердцу.

Снова наклонившись, я взяла его в рот, но теперь опустилась ниже губы скользнули вдоль ствола к тяжелеющим яйцам. Они болтались между его ног, напряжённые и горячие. Я обхватила их ладонью, слегка оттягивая вниз, смешивая лёгкую боль с удовольствием.

Потом резкий поворот головы, и мой рот раскрылся, принимая одно яйцо, затем другое. Язык скользил по нежной коже мошонки, а пальцы продолжали ритмично работать вдоль его члена, смазанного слюной и водой.

— Аххх, Д-дааа... О божеее... — его тело содрогнулось, а пальцы впились в кафель.

Его ствол пульсировал в моей ладони, как живой — горячий, напряжённый, покрытый блестящей смесью воды, слюны и предсемени. Каждый толчок крови под тонкой кожей отзывался во мне низким, животным трепетом.

— Андрей... Кончи мне в ротик... — голос сорвался в шёпот, когда я подняла на него глаза — мокрые ресницы, полуприкрытые веки, немой вопрос.

Я отпустила его яйца, чувствуя, как они напряглись в последнем предвкушении, и снова обхватила губами головку. Но теперь приподнялась выше, зажав член между грудями — розовые соски, твёрдые от возбуждения, скользили по жилкам его ствола, а горячая плоть выскальзывала вверх, касаясь подбородка.

— Ммм, Андрей, кончи... — стонала я, ускоряя движения, чувствуя, как его пальцы впиваются в мои плечи.

И тогда он резко притянул меня за шею, вгоняя член глубже, чем я ожидала. Головка ударила в горло, заставив слезы выступить в уголках глаз, а потом горячие толчки. Густые, солёные, с терпким послевкусием. Семя било в нёбо, стекая по стволу и капая на плитку мелкими жемчужными каплями. Я причмокнула, высасывая последние капли, чувствуя, как его пальцы дрожат у меня в волосах.

Его тяжёлое дыхание смешалось с моим последним стоном.

Капли воды ещё стекали по плечам, когда я вышла из душа, завернувшись в пушистое полотенце с монограммой отеля. Андрей, уже одетый в идеально отглаженную белую рубашку, притянул меня за талию и впился губами в мои — его поцелуй был тёплым, с лёгким привкусом мятной зубной пасты.

Поцеловав меня скрылся за дверью, чемодан раскрылся с лёгким щелчком, достав из него лёгкую голубую рубашку, белый топ облегающий, без бретелек и голубые свободные шорты но сидящие так, чтобы при каждом шаге обнажалась линия бедра, завершив свой образ солнцезащитными очками с белой оправой, лёгкой соломенной шляпой и туфли тонкие ремешки, обвивающие лодыжку, как намёк на то, что их можно легко снять.

Мы встретились с Лизой в холле, и пошли гулять по городу. Наделав много новых фото для инстаграма, мы с Лизой рухнули в плетеные кресла, сбросив соломенные шляпы. Перед нами запотевшие стаканы с лимонадом, где кусочки льда таяли с тихим звоном, и две тарелки с салатом - ее с креветками, моя с авокадо.

— Мальчики освободятся через час... — Лиза говорила с набитым ртом, капля соуса айоли дрожала на ее подбородке.

Я не удержалась от улыбки, поправляя солнцезащитные очки, сползшие на кончик носа:

— Ты когда-нибудь пробовала сначала прожевать, а потом говорить?

Солнце играло в ее золотых сережках, когда она наклонилась:

А что, твой идеальный Андрей никогда не чавкает? Не верится.

— Он... — я замялась, вспоминая, как вчера он ел устрицы прямо с моих пальцев. — Он умеет быть разным.

Лиза фыркнула и ткнула вилкой в салат:

— Мой Миша ест, как пятилетка. Вчера уронил фуа-гра на рубашку. Да он не идеальный мужчина с красивым телом, но знаешь что? — ее глаза блеснули. — Он не раскидывается словами в пустую, за то раскидывает мои ноги так как это не делал не один мужчина в моей жизни, так что мне все равно сколько ему лет и как он ест.

— Тебя правда не смущает, что он старше тебя на...

— На двадцать лет? Неееет. — она отпила лимонад, оставив след помады на стакане. — Меня смущают твои вопросы. Мы в Сочи, у нас классные мужики, море и... — она понизила голос. — Миша вчера так задрал мне юбку в лифте, что я до сих пор хожу как после верховой езды.

Я рассмеялась, чувствуя, как загорелая кожа покрывается мурашками.

Я раньше не видела ее такой счастливой, обычно Лизины ухажёров хватала максимум на неделю, а когда она говорила пропишу её глаза светились от счастья.

Закончив обед мы пошли на морской вокзал любоваться яхтами и делать ещё фото для инстаграма.

— Ммм, Миша пишет что они едут в отель — Сказала она смотря в телефон пока ела мороженое.

— Пошли отсюда, это солнце жарит так сильно, я уже не могу...

— Хм интересно а куда мы поедем вечером? Было бы прикольно поехать в клуб или ресторан, мы бы отошли с тобой как умеем! — она радостно обняла меня за талию.

— Да было бы круто! — улыбнулась я.

Мы разошлись по номерам, я ушла в душ охлодиться и смыть с себя уличную жару. За окном начало вечереть, солнце начало опускаться к морю, Андрей сказал что сегодня едем в ресторан где в четвертом будем ужинать.

Зеркало в ванной затянуло лёгким паром, сквозь который проступал мой силуэт, словно сквозь вуаль. Я медленно поворачивалась, любуясь игрой света на атласных лентах, нижнее бельё темно-зелёное, как бутылочное стекло в полумраке бара. Лифчик с прозрачными чёрными вставками, где кружевные узоры обрисовывали каждую выпуклость, будто художник-сюрреалист набросал эскиз кончиками пальцев.

Бретельки из атласа, холодные и скользящие, как змеиная кожа. Трусики-бразильянки спереди глянцевые, отражающие свет, сзади чёрное бархатное кружево, впивающееся в упругие ягодицы, оставляющее едва заметные отпечатки.

Я провела ладонью по животу, чувствуя, как шёлк платья скользит по коже. Платье тёмно-синее, глубокое, как ночное море. Облегало тело, подчёркивая каждый изгиб, каждый намёк на силуэт. Длинной чуть выше щиколотки. Черные туфли с ремешком вокруг лодыжки завершили образ.

Я наклонилась, чтобы поправить прядь волос, и платье с шёпотом съехало с плеча, обнажая атласную бретельку.

— Готова? – голос Андрея звучал глухо, но я почувствовала, как по спине пробежал холодок.

— Почти... – я нанесла последний штрих каплю духов.

Андрей присвистнул, оценивающе приподняв бровь, когда я вышла к нему. Его взгляд скользнул по мне медленный, обжигающий, будто он разглядывал не платье, а то, что под ним.

— Привет, красавчик! — Я сделала плавный поворот, давая шелку обвить бедра, затем остановилась спиной к нему, слегка наклонив голову этого хватило, чтобы декольте платья приоткрыло верхние кружева лифчика.

Он приблизился, его пальцы провели по шву на талии, проверяя посадку ткани:

— Идеально сидит... — голос стал ниже, а в углу губ заплясала та хищная усмешка.

— Спасибо, — мои пальцы поправили ворот его рубашки, зацепившись за жесткие волоски на шее. — Ты тоже... слишком хорош.

И правда светло-коричневое поло обтягивало плечи, выдавая рельеф груди, белые брюки подчеркивали узкие бедра, а черные лоферы добавляли той самой брутальности, которая сводила меня с ума.

Я отошла к зеркалу, но он тут же последовал за мной, обхватив мою талию сзади. Его ладони казались огромными на фоне моих изгибов я достала телефон.

На экране:

Его смуглая рука с выступающими венами на фоне моего бледного шелка. Мои локоны, падающие ему на плечо. Разница в размерах, его пальцы почти смыкались вокруг моей талии.

— Готово... — я прикусила губу, рассматривая фото. Выглядим так, будто сошли со страниц глянца. «Бизнесмен и его роскошная грешница».

Он рассмеялся, губы коснулись моей шеи:

— Тогда давай сделаем второе фото... Для личного архива.

Его руки скользнули вниз, словно раздвигая волны шелка, и платье приподнялось, обнажая полоску темно-зеленой резинки трусиков. Я выгнулась в дугу, запрокинув голову локоны рассыпались по его руке, как водопад.

— Ммм… — его губы обжигали шею, а зубы слегка зацепили цепочку, заставив её впиться в кожу.

Щелчок. Фото готово.

На экране мелькнул кадр, моя согнутая нога, обвитая шелком. Его пальцы, впившиеся в бедро. Резинка белья, выглядывающая из-под ткани зелёная, как запретный сигнал.

Я прилипла к его губам, чувствуя, как он улыбается:

— Может как нибудь снимем видео…? — прошептала я, кусая его нижнюю губу.

Он провёл ладонью по моей спине, останавливаясь на застёжке лифчика:

— Я подумаю, пойдём. Нас уже ждут… — голос звучал томно.

Ресторан встретил нас гулом голосов и ритмичными ударами баса, пробивающимися сквозь общий шум. Наш столик упирался в прозрачную перегородку кухни словно сцена, где повара в белых колпаках творили магию с огнём и ножами.

Шеф с татуировками на предплечьях швырял стейки на раскалённую плиту, брызги масла взрывались звёздами. Бармен жонглировал шейкером, его закатанные рукава обнажали вены. На нашем столе, стоял, марокканский кальян с дымом, вьющимся как мои волосы после душа, и бокалы с вином, в которых отражались огни люстр.

Вино ударило в виски сладким туманом, а дым кальяна оплел сознание шелковыми петлями. Мы с Лизой поднялись из-за стола две грешницы в сиянии люстр.

Я извивалась в такт музыке, шёлковое платье прилипает к влажной коже, а зубы впились в собственный палец, оставляя на нём алый след помады. Мои руки скользили по Лизиной талии, ногти впивались в ткань, обнажая кружевной край трусиков при каждом движении.

Андрей развалился в кресле. Его ноги широко расставлены, а пальцы сжимают бокал так, будто вот-вот раздавят хрусталь. Взгляд тёмный, голодный, следящий за каждым изгибом моего тела под платьем.

А потом наш поцелуй. Грязный, сладкий от вина, с переплетением языков, которые скользили друг по другу, как змеи в брачном танце. Ее руки сжали мою грудь через шелк, пальцы нашли жесткие соски. В ответ я впилась пальцами в ее упругую попку, медленно раздвигая её ягодицы.

Прижалась ко мне спиной, её упругая попка ритмично толкалась в мои бёдра, а руки скользили по своему телу: грудь, талия, шея. Затем резко развернулась и наши губы снова встретились. Это был не поцелуй, а имитация секса, языки глубоко проникали в рот, слюна смешивалась с вином, зубы слегка кусали нижние губы.

Пальцы Андрей сжали подлокотники кресла, его брюки явно стали тесны. Миша не скрывал возбуждения, ладонь лежала на паху, слегка надавливая, будто проверяя, сколько ещё он выдержит. Их взгляды пылали, они обменивались краткими взглядами это уже не просто развлечение, это вызов.

Я медленно подошла к Андрею, чувствуя, как его взгляд прожигает мне спину насквозь. Развернулась и встала между его широко расставленных ног, ощущая тепло его тела сквозь тонкий шёлк платья. Наклонилась к столу за бокалом, специально выгибая спину дугой. Попка при этом соблазнительно покачивалась, а ткань платья натянулась, отчётливо обрисовывая кружевные трусики-бразильянки. Медленно выпрямляясь, сделала акцент на округлостях - специально оттопырила попку назад, затем шлёпнула себя ладонью, заставив плоть дрожать под шёлком. Пригубила вино, специально оставив алый след помады на бокале, языком ловила каплю, стекающую по стеклу.

Его глаза сузились, взгляд стал по-настоящему хищным. Белые зубы блеснули оскалом в полумраке ресторана. Руки сжали подлокотники кресла так, что костяшки пальцев побелели. Брюки явно стали тесны в районе ширинки, но он даже не пытался это скрыть.

Напряжённый член под тканью брюк приманил мою попку, я плавно села на Андрея сверху, напряжённый ствол упёрся между ягодиц. В танце на нем я начала тереться об него ощущая как член двигается под моим давлением. Его руки легли на попку начав плавно сжимать.

Я почувствовала его напряжение ещё до того, как опустилась на него горячий, твёрдый бугорок под дорогой тканью брюк явственно выдавал его желание. С лёгким вздохом я плавно опустилась сверху, чувствуя, как его член напряжённым валиком упирается между моих ягодиц, разделяя их сквозь тонкий шёлк платья и кружевные трусики.

Бёдра начали медленные, волнообразные движения, создавая идеальное трение ровно настолько, чтобы он почувствовал каждую выпуклость. Я начала извиваться сидя на нем и двигая попкой, словно занимаюсь с ним любовью.

Повернувшись к нему, мои руки обвили его шею, пальцы запутались в его волосах.

— Я так хочу тебя... - прошептала я ему касаясь губами мочки уха.

Моя рука сжала член через ткань брюк, начав сдавливать его и плавно двигать кожу на стволе.

— Там наверное уже мокро... - засмеялась я и встала с него.

Алкоголь и возбуждение смешались в голове сладким туманом, отчего мир вокруг поплыл, как отражение в бокале вина. Я прислонилась к столу, чувствуя, как подкашиваются ноги, но это лишь добавляло остроты моменту.

Андрей тем временем подошёл к официанту его походка была нарочито медленной, будто он давал мне время рассмотреть, как брюки обтягивают его упругие ягодицы и напряжённые бёдра. Он обернулся, поймав мой взгляд, и провёл языком по губам.

Лиза и Миша устроили настоящее шоу. Она сидела у него на коленях, её платье задралось до поясницы, открывая круглые, упругие ягодицы, слегка покрасневшие от его шлепков. Её пальцыловко скользили по киске сквозь чёрное кружево, оставляя влажные следы на ткани. Миша, не скрывая наслаждения, вытащил свой толстый член из брюк и Лиза тут же обхватила его ладонью, начав медленные, но уверенные движения.

Андрей вернулся со счётом, его рука скользнула по моей талии придерживая меня мы подошли к ребятам.

— Миша поехали пока нас не выгнали! - сказал он грубо со злобой.

Миша резко поднялся, подхватив Лизу на руки её тело обмякло, а ноги беспомощно болтались. Мы вывалились из ресторана в ночь, где воздух был густым от запаха моря и бензина.

Я шла, качая бёдрами, каждый шаг заставлял юбку обтягивать бедра. Каблуки чертили по асфальту нелепые узоры. Андрей пытался придержать меня, но его пальцы впивались в мою талию всё сильнее с каждым моим пьяным смешком.

В машине я рухнула на заднее сиденье, кожу обожгло холодное кожаное покрытие. В следующую секунду мои губы уже впились в его шею, зубы зацепили кожу, оставляя фиолетовые метки.

— Вытащи его... — моя рука сжала выпуклость в брюках, ногти впились в ткань.

— Щас мы доедем... — его голос дрогнул, когда я провела языком по его уху.

— Я хочу в машине... — я опустилась ниже, зубами зацепив молнию.

— Тут водитель!.. — его ладонь резко прикрыла ширинку.

— Мне всё равно! Я хочу его в ротик... Ну что, кончишь в меня? — ягромко рассмеялась, звенящим, пьяным голосом.

В зеркале заднего вида блеснули глаза водителя ухмылка скользнула по его лицу.

— Извините... Она... просто пьяна... — сказал покраснев.

Но я уже схватила его руку, втянула два пальца в рот, сочно обсасывая, причмокивая и постоная так, чтобы каждый звук долетал до передних сидений.

Такси резко остановилось у подъезда отеля, и я искусственно пошатнулась, упав прямо в объятия Андрея. Его руки автоматически обхватили меня, но я почувствовала, как его пальцы впиваются в мои бока.

В лифте я накинулась на него ещё до того, как двери успели закрыться. Мой язык резко провёл по его губам, раскрывая их, словно взламывая замок. Внутри его рта я вела себя как захватчица терла его язык своим, кусала губы, вдыхала его стон.

Руки скользили по платью, сжимая талию так, что кружева лифчика впивались в кожу. Косые мышцы напряглись под моими пальцами твёрдые, как камень. Член в моей руке пульсировал, набухший до предела, несмотря на все его попытки сохранить контроль.

Сердце колотилось так, что я слышала его в висках. Грудь прижималась к нему, соски затвердели от трения о его грудь. Между ног было горячо и влажно, даже шёлк трусиков казался грубым на фоне этого зуда.

Лифт запищал, приближаясь к нашему этажу.

Я оторвалась от его губ, слюна тянулась между нами, как паутина.

— Ты... невыносима... — он хрипел, его*глаза были тёмным, как сама ночь.

— И ты обожаешь это. — Я лишь ухмыльнулась, сжав его член ещё сильнее.

Лифт открыл двери и я обхватив его кисть вышла из лифта, Андрей год за мной, мои бедра обтянутые платьем плавно кружились гипнотизируя его. Зайдя в номер отеля я толкнула его в сторону постели, подойдя к зеркалу я сняла свое платье и оставшись в каблуках и нижнем белье грациозно как модель по подиуму пошла к нему. Рельефные мышцы плавно играли на свету при каждом шаге, грудь в лифчике подпрыгивала как мячики.

Лифт с мягким дзинь распахнул двери, и я, словно повелительница, вышла первой, крепко обхватив его кисть. Мои пальцы впились в его кожу, оставляя алые метки, что он мой.

Бёдра под шёлком платья вращались с гипнотической плавностью, каждый шаг заставлял ткань облегать изгибы, будто вторя моему дыханию. Каблуки стучали по полу, отмеряя ритм, под который его сердце бешено колотилось.За спиной я чувствовала его взгляд горячий, тяжёлый, будто физически скользящий по моей спине, талии, попе.

Я толкнула его в сторону кровати, и он упал на спину, даже не пытаясь сопротивляться. Его глаза расширились, когда я медленно подошла к зеркалу.

Платье соскользнуло с плеч, шёпотом упав на пол. Грудь в кружевном лифчике, которая пружинила с каждым шагом. Талию, такую узкую, что его пальцы зудели от желания её обхватить. Бёдра, обтянутые трусиками-бразильянками, где чёрное кружево впивалось в кожу. Каблуки остались, мои ножки в них выглядели длиннее, соблазнительнее.

Я шла к нему, как пантера, грациозно, опасно. Мышцы пресса играли при каждом движении. Грудь подпрыгивала, кружево слегка натирало соски. Его взгляд ползал по мне, будто запоминая каждый сантиметр.

— Ты... чёртова богиня... — он прохрипел, пальцы впиваясь в мои бёдра.

Моя ухмылка стала ещё шире, когда его горячее дыхание обожгло обнажённую кожу. В один резкий момент его сильные руки грубо стащили лифчик под грудь, заставив её выпрыгнуть наружу с неприличной упругостью. Пальцы впились в плоть груди, сжимая так, что розовые соски набухли до неестественных размеров, будто две спелые вишни.Зубы вцепились в правый сосок, сначала лёгкий укус, затем боль, от которой по спине пробежали мурашки. Левая грудь извивалась под его ладонью, кожа розовела от давления.

Тело затряслось, колени подкосились, но я удержалась, впившись ногтями в его плечи; Губы прикушены так, что выступила капелька крови сладковатый привкус смешался со стонами. Глаза закатились, когда его пальцы рванули кружевные трусики в сторону. Грубые, требовательные, вдавливались в плоть, раздвигая губы. Два из них резко вошли внутрь, а большой палец закрутился вокруг клитора. Я завизжала, спина выгнулась, живот затрясся он чувствовал, как внутри всё сжимается вокруг его пальцев.

Он достал пальцы из киски которые были мокрые и склизкие от моей смазки, он медленно облезнул их.

— Ты такая вкусная... - его губы облизнули пальцы.

Я начала стаскивать с него футболку, оголяя его накаченные торс, волосы на теле придавали животности по сравнению с моим миниатюрным гладким телом. Вцепившись в его шею и повалив на кровать, я начала плавно опускаться ниже, нежно целуя накаченную грудь, описавая языком по темным соскам, медленно опускаясь ниже то покусывая то облизывая пресс. Дойдя до пуговицы брюк я еле расстегнула ее трясущимися пальцами, стащив брюки с белыми боксерами вниз перед моими глазами открылся вид на его толстый жилистый член головка которого немного выглядывала из под крайней плоти и пульсировала.

Мои руки скользили сжимая его волосатые бедера. Я обхватила пальцами член которые не могли полностью сомкнуться на его толстом стволе. От него шел резкий мужской запах возбуждения, левая рука начала играть с яичками перекатывая их и оттягивая. Андрей опёрся на руки и смотрел на меня сверху вниз тяжело дыша, его взгляд следил за каждым моим движением, как светлая маленькая рука двигается вверх вниз то оголяя головку то пряча ее обратно под кожу.

Я улыбнулась смотря в его глаза и снова спрятав головку под кожу поднесла язычек к ней. Медленно, просунула язык между кожей и головкой и начала делать круговые движения зацепляя языком уздечку от чего он вздрагивал, кожа на головке поднималась от моего языка, рука плавно опустилась вниз освобождая головку от кожи, но тут же мои пухлые губки обхватили её и сжались опускаясь ниже. На губах появился соленоватый вкус, член пульсировал во мне когда я остановилась на половине. Нежные, бархатные губы плотно держали его жёсткий и массивный ствол обвитый венами.

— Ммм... Ммм... Ммм... - я начала сосать заглатывая его глубже и наслаждаясь моментом.

Член входил почти до самого горла, выходил останавливаясь головкой рядом с губами, плавное движение вниз и член погружается кончик языка прижат к стволу и давит на него, головка скользит трясь об верхнее небо, а зубы чуть касаются его гладкой кожи.

Скаждым разом я насаживалась все сильней и сильней, проталкивая его глубже, слюны во рту стало настолько много, что она начала капать между губ и членом, быстрый ритмичный отсос, рука скользит вниз оттягивая кожу губы следуют за ней, губы летят вверх сжимаясь ещё сильнее рука скользит по мокрому стволу. Я оторвалась от члена сделав глубокий вдох, нити из слюней тянущиеся от члена к губам плавно рвутся капая на его яйца и ноги. Я опускаюсь к яичкам и высунув язык начинаю играть с ними, двигая их в мошонке, ладошка скользит по мокрой головке круговыми движениями.

— Мрркххх... — я резко насадилась до конца и член больно упёрся в горло вызвав рвотный рефлекс.

Снова быстро вверх, губы задержались на головке начав двигаться в перед назад издавая громкие влажные звуки, плавное движение вниз губы крутятся то по часовой стрелке то против. Стоны Андрея заставляют меня работать активнее, начинает болеть шея и рот который без остановочно принимает его.

Приподнявшись я потянулась к нему губами, нежный сладкий поцелуй, языки перепились а я теряла связь с реальностью.

— Трахнешь меня — грязно спросила я?

Резким движением Андрей развернул меня, обхватив мою шею и немного заломав рук подвёл к стулу.

— Встань раком... — прошептал он.

Я упёрлась руками в спинку стула а ноги расставила на подушке, он плавно стянул трусики которые скользнули вниз по ногам на колени, руки развели попку, а горячий язык начал спускаться вниз между ягодиц, кончик языка плавно играл с колечком которое пыталось сопротивляться и специально сжималось сильнее когда его язык начинал её мучить, пальцы лениво раздвигали мокрые половые губы. Толстый палец вошёл в киску и сразу найдя точку G, я застонала прикусив кулак. Язык в попке и извивающийся палец в киске вызывал волны удовольствия внизу живота.

Руки развели киску оголив ее розовый тоннель в который сразу скользнул язык, я прогнулась поддалась на встречу языку насаживаясь ещё сильнее на него. Таз приподнялся, насаживаясь на его лицо глубже, заставляли его язык проникать то глубже то выскакиват.ь Губы обхватывали клитор, сосущие его с нежностью и жадностью, а нос утыкался в колечко, дразня его лёгкими толчками. Мои стоны заполнили комнату, смешиваясь с хлюпающими и причмокивающими звуками.

Андрей поднялся с колен и поднес головку члена к киске, я начала двигать попкой и насаживаться на его пульсрующий ствол.

— Стой резинка... — не успел он довогорить как я насадилась на него.

— Я хочу без нее. — мой шёпот растворился в влажном хлюпающем звуке.

Я резко опустилась, вбирая его весь одним порывистым движением. Внутри всё вспыхнуло он распирал, растягивал, заполнял до мурашек в кончиках пальцев. Слеза выкатилась из закрытых глаз, когда глубина удара отозвалась в пульсирующем клиторе.

Его пальцы вцепилась в волосы, выгибая шею. Горячая пульсация его члена внутри. Киска захлёбывалась, хлюпала, судорожно сжималась вокруг него. Бёдра хлопали о его живот, мокрая плоть прилипала и оторвалалась с громкими звуками. Его яйца шлёпались о киску, липкие липкие, громкие, непристойные.

— Да- Да- Да... Сильнее.... — мои стоны сорвались на вопль.

С громким хлюпающим звуком его член выскользнул из моей киски, оставив после себя пустоту, которая тут же заполнилась прохладным воздухом. Но прежде чем я успела ощутить эту пустоту, его сильные руки резко перевернули меня и швырнули на кровать. Простыни были прохладными на моей горячей коже, но это ощущение тут же исчезло, когда его ладони грубо раздвинули мои бёдра.

Я лежала, высоко подняв зад, чувствуя, как капли наших смешанных соков стекают по внутренней стороне бедер. Моя киска, распухшая от возбуждения, влажно блестела в свете ночника, приглашая его обратно.

— Ты так красиво раскрываешься для меня..." — его голос звучал хрипло, пока он водил головкой члена по моим губам, собирая влагу.

Один резкий толчок и он вошёл до самого основания. Я вскрикнула, впиваясь пальцами в простыни. Его руки вцепились мне в бёдра, помогая задавать ритм.

— Да... вот так... сильнее! - мой голос сорвался на стон, когда он начал двигаться.

Каждый его толчок заставлял моё тело подаваться вперёд, а грудь тереться о прохладные простыни. Я чувствовала, как его яйца шлёпаются о мою киску с каждым движением, как горячая пульсация внутри меня нарастает.

Комната была наполнена только звуками наших тел громкими, влажными, неприличными. Андрей вбивал меня в матрас с такой силой, что пружины кровати протестующе скрипели под нами. Я чувствовала, как моя попка краснеет от его шлепков, но боль только подстегивала желание.

Моя рука судорожно скользнула между ног. Пальцы нашли клитор, уже набухший и болезненно чувствительный. Я закусила губу, когда первые круговые движения заставили все мое тело содрогнуться.

— Да! Вот так! Не останавливайся! — мой голос сорвался на визг, когда Андрей сменил угол и вошел глубже.

Его потное тело прижалось к моей спине, обжигая кожу. Внезапно я почувствовала, как его локоть сгибается у меня на шее. Воздух перехватило сначала легкое давление, потом нарастающая волна паники, смешанной с невероятным возбуждением.

— Ты... так... красивая... когда задыхаешься... — его хриплый шепот обжег ухо.

Глаза сами закатились, в висках застучало. Я чувствовала, как по щекам текут слюни, как мокрые пряди волос прилипли к лицу. Мир сузился до ощущений как его член, разрывет меня изнутри, пальцы, судорожно растирающие клитор. Нехватка воздуха, делающая каждый нерв гиперчувствительным.

Когда волны оргазма прокатились по телу, я выгнулась в неестественной дуге, чувствуя, как каждый мускул напрягся до предела. Андрей резко отпустил мою шею, и я с шумом вдохнула воздух, который тут же превратился в хриплый крик наслаждения.

Ещё несколько мощных толчков я чувствовала, как его член пульсирует внутри и он резко вытащил его. Горячие струи спермы ударили мне в спину, растекаясь липкими потоками по коже.

— Ах, чёрт... — прошептал он, продолжая кончать.

Я чувствовала, как тёплая жидкость капает. Одна струя затекла между лопаток. Другая оставила белый след в моих растрёпанных волосах. Третья медленно стекала по округлости попки.

— Ты испачкал меня... — засмеялась я, проводя рукой по его животу.

Андрей стоял на коленях, его мощная грудь тяжело вздымалась, а на губах играла усталая ухмылка. Глаза, тёмные от желания, медленно скользили по моему телу, задерживаясь на каждом испачканном участке кожи.

Я томно потянулась, чувствуя, как засохшие потоки спермы натягиваются на спине. Ловким движением обхватила его полувозбуждённый член ещё был тёплый, влажный, покрытый смесью наших соков.

— Ты так много отдал мне... — прошептала я, собирая каплю, свисающую с головки.

Язык медленно скользнул по ладони, солёный вкус спермы смешался с металлическим привкусом пота.

Андрей провёл пальцами по моим запёкшимся волосам:

— Ты... обалденная... — его голос сорвался на хрип, когда я сжала его ещё раз.

— Да, мне надо в душ! — пробубнила я и пошла в душ покачиваясь при каждом шаге.

Выйдя из душа сил искать ночнушку не было, я открыла шкаф взяла белые стринги Calvin Klein и упала спать.