Оставшиеся дни тёща стала относиться к Алексею подчёркнуто строго.

Ни о каких ласках и речи не было, он попробовал пару раз заикнуться об этом, но получил сначала от ворот поворот, а потом и лёгкую взбучку. Тёща начала блюсти высокие моральные принципы.

Повздыхав, Алексей махнул на это рукой: да и хер с ней, ведь с Ленкой ему ещё жить и жить.

В день Ленкиного приезда он вызвал такси и заехал на рынок, купив букет белых роз, которые Ленка просто обожала. Настроение парня было приподнятое – во-первых, по работе проект почти завершён, пришла очередная порция денег, во-вторых, после недельного воздержания он наконец займётся делом с отдохнувшей и, скорей всего, загоревшей женой.

На вокзале царила обычная сутолока, витали запахи жареной еды, пассажиры прятались от жары под козырьком перрона и охлаждались кто чем мог – пивом, водой, липким мороженым.

Алексей сразу заметил Ленку, с трудом выволокшую чемодан из вагона. Он быстро протолкался к ней и, улыбнувшись, протянул розы:

— Привет! С приездом!

Ленка не глядя взяла букет и исподлобья пробормотала:

— Спасибо. Пошли уже.

Парень пожал плечами, подхватил её сумку и потянул чемодан в сторону стоянки такси. Ленка семенила за ним.

Сунув чемодан в багажник первого попавшегося свободным маленького жёлтого Соляриса, он плюхнулся на заднее сиденье, куда уже нырнула его жена.

— Брат, кондей включи! – попросил он водилу.

— Нэ вопрос, дорогой, сэйчас всё будет, - водитель южных кровей щёлкнул тумблером, закрыл окна, и их обдала струя жаркого воздуха, впрочем, быстро охладившаяся.

Ленка выглядела хмуро.

Одета она была в несвежую футболку и длинную, не по погоде юбку.

Ехали они в молчании, слушая какой-то разухабистый шансон.

— Как лагерь-то? Что-то ты не загорела почти, - попытался начать разговор Алексей.

Ленка шмыгнула носом и отвернулась к окну.

«Ну и ладно. Устала небось. Дома ещё наобщаемся, » - подумал Алексей.

А дома их уже ждала тёща, накрывшая к тому времени ужин. Она с порога обняла Ленку (та вела себя как-то отстранённо) и засуетилась, ища вазу под цветы.

Тем временем Алексей затащил чемодан в гостиную и отправился в спальню - перевести дух под кондиционером. Он скинул майку, чтобы немного остыть. Сквозь шум кондиционера он услышал странные звуки на кухне. Недолго думая, он отправился туда.

Картина на кухне не обрадовала: тёща в недоумении стояла возле накрытого стола, который венчала ваза с розами, Ленка сидела на стуле, закрыв лицо руками и шмыгала носом.

— Да что с тобой сегодня такое творится? – спросил парень, взяв её за плечи.

И тут Ленка разрыдалась.

Вытирая слёзы, она всхлипывала, раскачиваясь, пытаясь что-то сказать, но вместо слов издавала короткие завывания.

— У неё истерика, - неожиданно деловым голосом произнесла тёща. Она набрала стакан воды и сунула Ленке: - Пей!

Та, давясь слезами и стуча зубами о стакан, выпила всю воду и снова заплакала.

— Достань водку, - скомандовала тёща.

Алексей, обалдев от увиденного, молча повиновался, достал из холодильника начатую бутылку водки, налил полстакана и протянул Ленке.

Увидев протянутый стакан, Ленка замотала головой, сжав зубы. Слёзы катились по её щекам.

— Пей, тебе говорят! – прикрикнула тёща.

Парень приставил стакан ко рту жены, и она, придерживая его двумя руками, давясь, выпила водку до дна, после чего, всё ещё всхлипывая, закрыла лицо руками.

— Видимо, разговор будет долгим, - мрачно произнесла тёща, усаживаясь за стол. – Ну, что стряслось?

Постепенно Ленка, прерывая свой рассказ всхлипываниями и вытирая слёзы протянутой тёщей салфеткой, всё объяснила...

Сначала в лагере всё шло прекрасно – её и подругу Люську назначили вожатыми не самого старшего отряда («Там вообще уже почти выпускники!»), сам лагерь был сделан на базе старого пансионата, и состоял из маленьких уютных дощатых домиков-бунгало, один из которых они и делили с Люськой на двоих. Ребят поселили по трое-четверо, мальчишек и девчонок, естественно, отдельно. Позднее они с Люськой переселились в палату в главном корпусе – бунгало, это конечно, романтика, зато душ и туалет рядом.

Из развлечений – в основном пляж, да нехитрая самодеятельность, и главной обязанностью вожатых было отвести ребят до столовой и пляжа и обратно, не растеряв никого по дороге, благо пляж был на территории лагеря. Ну и конечно уложить спать, чтобы они не бедокурили по ночам и не сидели полночи в телефонах. С территории выходить не разрешали – от греха подальше.

Люська постепенно свалила все дела на Ленку и стала проводить вечера после отбоя с ребятами из старшего отряда, которые не скрываясь пялились на её прелести, не особо прикрытые купальниками, в которых к середине смены Люська и ходила день-деньской, вместо платья.

Люськины сиськи, почти вываливаясь из чашек купальника, когда она смеялась над очередным неприличным анекдотом, рассказанным словоохотливыми ребятами, привлекали всеобщее внимание, и за ней, дыхнув перегаром, попытался волочиться даже престарелый физрук, который по утрам проводил для ребят короткую зарядку. Однако, получив лёгкую оплеуху, когда его рука невзначай посетила купальник Люськи, физрук быстро оставил девушек в покое, и они проводили время сами по себе.

Через какое-то время сформировалась компания, сидевшая по вечерам после отбоя вокруг Люськи – один-два вожатых и несколько старшеклассников. Уйдя тайком на пляж, они разжигали костёр, пили как-то раздобытое пиво или дешёвое местное вино и ложились спать поздно.

Вторая смена в лагере подошла к концу – почти всех детей отправили домой с большинством вожатых, оставшимся девушкам осталось приглядывать за несколькими ребятами, которые должны были уехать следующим поездом (как всегда, что-то намутили с билетами).

Как-то ночью Ленка была разбужена возвращением припозднившейся Люськи. На физиономии Люськи сияла довольная улыбка.

Ленка спросонья пробурчала:

— Припёрлась наконец...

— И на такой конец! – Люська сладко потянулась и, подойдя к Ленке, силой стянула с неё одеяло, - хватит спать, всё проспишь.

Ленка сначала сопротивлялась, но потом, утомлённая двумя месяцами однообразной лагерной жизни, одела шорты, майку, и они вместе отправились к рощице на окраине лагеря.

Там уже горел небольшой костёр, вокруг которого сидели двое парней-вожатых и несколько ребят из старших отрядов. Они были слегка навеселе, бренчала гитара, по кругу ходила двухлитровая пластиковая бутылка из-под газировки, в которой плескалось местное винцо. Ещё пара таких же бутылок торчали из ведра с холодной водой.

При виде девушек ребята заметно обрадовались, появились пластиковые стаканчики, был тост в честь дам, один из вожатых, Игорь, неумело исполнил романс, и понеслось.

Ребята травили анекдоты и истории, все ржали, настроение у Ленки поднялось, она смеялась вместе со всеми. Потом пошли танцы под появившуюся откуда-то колонку, сначала быстрые, потом медленные. Люська вовсю сосалась с Игорем, не скрываясь от любопытных глаз собравшихся. Ленка выпила ещё стаканчик-другой, настроение было супер, в голове царил приятный туман.

Люська объявила:

— Нам с Игорем надо пройтись немного. Мы ненадолго! – и они ушли в сторону берега, обнимаясь.

К Ленке подсел другой вожатый, Коля, и предложил выпить на брудершафт. Она легко согласилась, выпили («До дна, до дна!» - кричали ребята вокруг), и Коля пригласил Лену потанцевать.

Встав, она обнаружила, что ноги её почти не слушаются, и медленный танец она практически провисела на Коле, который обнимал её, прохаживаясь жадной рукой по шортам.

Когда музыка закончилась, Ленка неуверенно сказала:

— Ребята, я, наверное, пойду, уже поздно... - но Коля предложил «на посошок» выпить коктейль, его «фирменный». Ленка выпила и дальше её отрубило.

В памяти остались какие-то отрывки – она танцует с кем-то из ребят, пьёт из горла бутылки вино, танцует «Макарену» с двумя ребятами, её целуют, потом она уже без майки показывает сиськи, проиграв какой-то спор, потом в голове остались одни кадры – она скачет на каком-то парне, её ласкают чьи-то руки, потом, гораздо позже, появляются Люська с Игорем и веселье продолжается. Ленка сосёт чей-то член, ей хорошо, и свет вырубается.

Утром она очнулась в своей комнате. Рядом с ней на узкой койке лежал Игорь, на соседней спал Коля. Люськи нигде не было.

— Что вчера было? – спросила она не своим голосом.

— А, королева проснулась, - пробормотал Игорь.

У Ленки болело влагалище, попа, во рту был мерзкий вкус, и раскалывалась голова. Она застонала и села на кровати, обнаружив, что спала голой.

Коля тоже проснулся и пробормотал:

— Ну ты, мать, вчера дала жару. Гарик, плесни поправиться.

Игорь встал с Ленкиной кровати в чём мать родила, достал бутылку вина из-под кровати и налил всем троим:

— Так, это лекарство.

— Я не буду, - Ленку чуть не стошнило при виде стакана с вином.

— Пей, дура! – прикрикнул Игорь, - еле тебя до палаты донесли, - и насильно влил в неё стакан. Она послушно выпила, чувствуя, что становится легче.

— Так, про вчерашнее – никому ни слова, - сказал Коля, выпив до дна свой стакан, - помнишь, что вытворяла?

Ленка помотала головой.

— Фотки у тебя в телефоне.

Она достала дрожащими руками свой телефон и с ужасом пролистала многочисленные фото – вот она в дупель пьяная сосёт чьи-то члены, сразу два, вот она с видимым удовольствием верхом скачет на чьём-то, отнюдь не взрослом, мужском теле, вот её оприходывают с двух сторон, вот она, улыбаясь, позирует с опять-таки членом во рту.

— Ты вчера чуть не всех ребят перетрахала, кого-то наверняка девственности лишила, будет им о чём вспомнить. Так что рот на замок и первым поездом – домой.

— Ну вы и сволочи, - процедила она сквозь зубы, размазывая накатившие слёзы.

— Тебя куролесить никто насильно заставлял, а если их родители ментам стукнут, сама понимаешь, что будет, - сказал Коля многозначительно.

— Люська где? – спросила Ленка, шмыгая носом.

— Да спит в соседней комнате, лагерь почти пустой.

В этот момент в дверь постучали, и дверь сразу открылась. В комнату зашла потрёпанная Люська с опухшей мордой:

— Проснулись, наконец? Я там вас прикрываю изо всех сил, что завтрак пропустили.

Ленка, не глядя на подругу, натянула майку и полезла проверять обратный билет. К её облегчению, выезжать ей предстояло завтра...

...Закончив рассказ, Ленка разрыдалась, уткнувшись лицом в ладони.

Алексей стоял в оцепенении и смотрел в окно, сжав кулаки.

— Лёша, выйди, - сказала тёща.

Не чувствуя ног, он вышел из кухни и заперся в туалете, сев на край ванны. Внутри была пустота. Надо было что-то делать, но что? Ехать искать вожатых и бить им морду? В полицию звонить? Больше всего ему хотелось дать Ленке затрещину, но бабу ударить он не мог.

Просидев так какое-то время, он услышал в коридоре шум. Скоро шум стих. Он встал и отпер дверь ванной. Дверь в их спальню была закрыта. Он заглянул на кухню, где обнаружил курившую тёщу.

— Я её спать уложила, дала успокоительное и снотворное. Завтра её к врачу свожу, надо провериться, - сказала она, туша сигарету.

Алексей мотнул головой, подошёл к столу, плеснул себе водки и залпом выпил, после чего снова отправился в ванну. Дверь в ванную он закрыть не успел – помешала нога тёщи. Быстро юркнув вслед за ним, она закрыла за собой дверь и строгим шёпотом сказала:

— Спокойно. Ленка – дура и набедокурила. Но она тебя любит. Веди себя как мужик. Хочешь напиться – пожалуйста, но только без глупостей. У вас всё будет хорошо, а я помогу.

Алексей уселся на унитаз и молчал.

Женщина подошла к душу и включила воду на полную. Неожиданно тёща расстегнула халатик, сняла лиф и встала на колени перед Алексеем. Он обалдел, но ничего не делал.

— Тс-сссс! – прошипела тёща, насильно стягивая с него бермуды.

У парня член почти встал при виде тёщиных сисек – секса не было уже пару недель.

Она решительно взяла его полуокрепший орган, подрочила немного и стала его насасывать, крепко взяв парня за бёдра. Вырываться Алексей не стал. Почувствовав, что член набух, он встал во весь рост, крепко взял тёщу руками за затылок и стал насаживать её кудрявую голову на свой орган. Тёща массировала его яички одной рукой, другой держала за ягодицы.

Алексей разошёлся. Он не мог о чём-то думать, просто трахал изо всех сил призывно открытый истекающий слюной рот женщины. Загнав ей член несколько раз на всю глубину, он почувствовал, что кончает. Тёща тоже это поняла и крепко обхватила его за бёдра обеими руками, удерживая член глубоко во рту. Семя выстрелило бурной струёй в горло женщины, Алексей ещё несколько раз дёрнулся и тихо простонал. Казалось, злость его выплеснулась вместе со спермой, осталась какая-то опустошённость.

Подождав немного, она вынула его обмякший член из рта, деловито вытерла его туалетной бумагой, потом вытерла себе рот и поцеловала парня – прямо в головку члена.

— Я сказала – всё будет хорошо. Одень бермуды. Но Ленке – ни слова, - и вытолкала Алексея из ванной.

(Продолжение следует).