Перед посадкой в экипаж Николай коротко поговорил с ним. Он успел лишь предупредить, что едут они в женский монастырь к монахине Алевтине. Он знает её с детства и был даже влюблён в неё по молодости. Однако судьба распорядилась иначе. Пятнадцати лет она подверглась насилию от лихих людей, и родители согласились на её постриг в монахини.

С тех пор Алевтина служит богу в качестве ближайшей помощницы настоятельницы этого монастыря, преподобной матушки Варвары. Ещё было сказано, что его ждёт любопытное приключение, а подробности он расскажет по дороге.

Экипаж был небольшой, закрытый, с маленькой дверцей без застекленного верха и окном в противоположной боковой стене кареты. Их спутница заняла место сзади, лицом вперёд. Друзья же расположились на противоположном сиденье.

Места было действительно немного, так что колени сидящих почти упирались в сиденье с противоположной стороны. Монахиня скромно сдвинулась к дальнему от дверцы боку, и молчала, отвернувшись к окну. Алексей, сидевший напротив, мог её хорошо рассмотреть. Невысокого роста, видимо со светлыми волосами скрытыми традиционным чёрным платком, девушке было лет 20.

Чёрное же платье с застёжкой на шее опускалось вниз до самого пола. Рукава были узкие и так же закрывали руки до запястий. Свободными от ткани оставались лишь кисти и бледное лицо.

Невыразительные серые глаза были обрамлены редкими светлыми ресницами, в выражении лица было ожидаемо видно спокойствие и покорность божьей воле.

Невольно Алексей скользнул взглядом по груди. Хотя платье не сильно обтягивало её стан, под ним можно было угадать, что грудь девушка имела не большую.

Почти сразу как они тронулись, Николай повернулся к приятелю и, обняв его за плечо, начал шепотом свой рассказ. Голос был настолько тих, чтобы до поры его не слышала их попутчица.

— Лёша, нас ждёт невиданный нигде, но очень волнующий ритуал. Монастырь этот довольно старый. Построили его ещё монахи-иезуиты, когда распространились на эти земли после очередного раздела Польши. Эти ребята, я тебе скажу, были те ещё пройдохи. Архитекторы предусмотрели в здании разные неожиданные сюрпризы. Тайные ходы между кельями и этажами или слуховые каналы, из помещений для подслушивания и слежения. Позже их прогнали с российских земель, и местный патриарх разрешил Матушке Варваре основать тут православную женскую обитель. И теперь матушка Варвара, находясь сейчас уже в преклонном возрасте этим пользуется. Она с трудом может передвигаться сама, но зато весьма изобретательна в способах получении дохода для монастыря.

Нет, это не то, о чём ты подумал, она очень набожна и строго преследует блуд среди прихожан и уж тем более среди сестёр и послушниц. Но вот, что мне однажды рассказала моя Алевтина.

Однажды к матушке на исповедь пришёл довольно богатый местный дворянин. И поплакался о своей беде. Угораздило его, видишь, жениться на девице очень горячего нрава. Вот и пришлось ему довольно долго после свадьбы терпеть унижения в обществе от её похождений с разными мужчинами. А поскольку развод тогда церковь не приветствовала, то и обратился он в храм со своей бедой. Ну, само собой, матушка ему и молиться наказала регулярно, и в храм ходить, и водить свою супругу.

И сама даже не раз поминала грешницу, обращаясь к господу в своих утренних и вечерних молитвах. Но что-то божий промысел не очень помогал этой беде.

А как-то раз пришла ей в голову идея. Уж не знаю, кто её надоумил, а может и сама придумала. Наказывать эту проказницу надо было ремнём. Но не просто так, а чтобы видела она, значит перед собой предмет своего вожделения.

Чтобы, значит, вид этот в её голове соединился с болью, и потом каждый раз ей вызывался в случае появления греховных мыслей. Чтобы ярче, значит, осознавала своё моральное падение и чувствовала свою вину. И, де, мучения си, должны привести проказницу к смирению или даже отказу от похоти.

Сказано - сделано. Отослал дворянин жену в монастырь на месяц. О том, какие экзекуции ей предстоят, ему конечно не сообщали. Но вроде как эффект был потрясающий. И теперь подобный ритуал стал очень популярным среди дворян-мужчин. Тем более что цена за него очень солидная. А для богатых ведь как? Чем лекарство дороже, тем оно лучше. И теперь эта услуга в монастыре оказывается не редко.

Поскольку в самом монастыре мужского пола не имеется, Аля и приглашает меня для таких случаев в качестве наглядного пособия. Так меньше слухов по округе будет. А сами грешницы и подавно молчат. Представь помахать чреслами перед обнажённой красоткой, когда её ещё и ремешком охаживают. Жаль, что нельзя её касаться, это требование такое. Ну, ничего, веришь, я после этого Алю в её келье с таким пылом пользую, что сам удивляюсь. Экзекуция возбуждает неимоверно.

Вот только чем чаще я в этом разврате участвую, тем больше у меня сомнений. А знаешь почему? Кажется мне, что всё получается наоборот. Не похоть от боли уменьшается, а сама боль, накладываясь на возбуждение женщины, его же в свою очередь усиливает и даже вызывает.

Тем более что с некоторых пор подозреваю я сама экзекуция проводится с послаблением. Матушка ведь давно слаба стала. И контролировать исполнение может только чрез слуховую систему. Из комнаты к ней проложен звуковод. И ориентируется она только по стонам да свисту ремня. А что там потом происходит как думаешь? Может сердобольные сёстры и помогают грешницам до удовольствия добраться. Вот и подумай сам. Да только факт в том, что некоторые из них теперь сами в тайне от мужей просятся к преподобной за наказанием. Вроде как прозрели они к истине и жаждут исцеления. И платят за него как бы не больше собственных мужей!

Во, каково! Я их, к примеру, понимаю.

— Ты сам как к монашкам относишься? - Николай а за ним и Алёша взглянули на их спутницу.

— Они там, между прочим, бедные месяцами без мужского внимания. Представляешь, каково им приходится? Уверен, их только пальчиком помани - в момент потекут и сами ножки раздвинут! Наверное и между собой балуются, как их не стереги.

Мужчины улыбнувшись, переглянулись и посмотрели на спутницу.

— Сестрица, а как зовут тебя? - уже громче произнёс Николай.

— Зинаида, - не сразу ответила та и потупила глазки. От вопроса она вздрогнула, её явно выдернули из каких-то своих мыслей. Колени её были плотно сведены. Ладошки с выпрямленными сомкнутыми пальчиками лежали на них одна на другой, крест-накрест...

— А я Николай, это мой друг Алёша.

— Вот посмотри, что сейчас с ней будет, - опять перешёл на шепот в ухо гусар. - Я не я буду, если она через пять минут нам задок не подставит...

И, как бы продолжая речь обращённую к приятелю, заговорил уже громче, чтобы слышала и монашка:

— . ..Стоит она на кровати на коленочках. Расставила, видишь их пошире, чтобы мне приятней было. А я не тороплюсь, поглаживаю пальцами её белые бёдра изнутри и постепенно всё выше... и выше... Пока не добрался до самой щёлки. А она нежная, сладкая... Сначала ягодички ей помял немного, потом уже и по самим губкам ладошкой прошёлся. Задрожала моя козочка, стонет. Уже и сочиться начала... Грудки тяжёлые вниз оттянулись, сосочки сморщились. По всему видно, что торопится поскорее принять в себя мой огурчик...

Под такие речи мужчины внимательно вглядывались в соседку. С первых слов она поменялась в лице. Глаза, смотревшие до этого строго в окошко, заметались по сторонам, затем опустились вниз и плотно прикрылись. Ладони расцепились по разным коленкам, пальцы растопырились, скрючились и заметались по бёдрам, как сошедшие с ума белые паучки. Скоро руки свои монашка выпрямив, пропустила, вниз, продавив платье между ног, и постепенно всё теснее прижималась локтями к паху.

— А я сок её, видишь, - продолжал Николай, - по губкам размазываю. И глажу губки сверху вниз, медленно... Добрался до горошинки под самым лобком и её придавливаю очень нежно так... Потом уже и пальчиком в щёлку принялся нырять. Колечко узенькое там оказалось. Она тут и застонала уже...

И как будто в ответ на такое повествование монашка издала тихий стон.

Николай подмигнул Алексею и легко переметнулся на сиденье к девушке. Он продолжал произносить свои скабрёзные фантазии, уже напрямую в ушко и тихонько пристроил свою ладонь ей на живот. Девушка тут же схватилась за его руку. Но недовольства в этом движении не было. Наоборот, она как будто силой удерживала его руку прижатой к себе. Лицо она держала прямо, глаза плотно закрыты. Румянец залил щёки. И только опустившаяся нижняя губа подрагивала, выдавая её возбуждение.

Зина жила в монастыре уже шестой год. Поначалу суровый уклад заведения её угнетал не сильно. Строгость помогала ей забыть о своём горе - на войне погибли два её брата, а потом и родители умерли от какой-то лихорадки. У молодой сироты не было другого выхода, выжить можно было, только посвятив себя богу. Её душевная рана быстро затянулась, но переход молодой женщины в зрелость принёс новые испытания. Девственность она потеряла рано, в своём селе, хотя особого удовольствия при этом и не испытала. А теперь в храме её всё чаще охватывала сладкая истома, и она прекрасно понимала причину этому. Справляться с ней было сложно.

Почти сразу она начала заниматься рукоблудием, это поначалу помогало. Правда, приходилось потом ночами вымаливать у господа прощение за свой грех. А заснув под утро, ей снова снились статные мужики, с крепкими причиндалами и к утренней молитве она новь приходила в состояние возбуждения, которым мучилась опять до самого вечера. Терпеть это становилось всё труднее. В келье она жила вдвоём сестрой Анной, такого же возраста молодой послушницей, которая пришла в храм с полгода назад. Это была невысокая дородная девица с огромной грудью и большой попой. Благодаря своей молодости всё это богатство подчёркивалось отчётливой талией и небольшим аппетитным животиком. Совместное проживание быстро сблизило девушек и они уже давно не имели тайн друг от друга. Более того и ласкать друг друга они начали почти сразу. Анна оказалась не менее пылкой в похоти, хотя девственности своей она лишилась как раз от руки Зинаиды.

Они много и часто обсуждали разницу между ласками мужчины и друг друга. Зина как могла описывала свои ощущения из прошлой жизни. Конечно немного приукрашивала, потому что реальный опыт был не из самых приятных. Не редко она больше фантазировала.

Например когда она описывала удовольствие от ласк ртом мужского орудия. Этого она не делала ещё никогда. В обители мужчины появлялись крайне редко. Матушка строго следила за чистотой сестёр. И Зина не на шутку испугалась, когда сестра Алевтина отослала её с таким деликатным поручением. Рядом с ней ехали в повозке два взрослых зрелых мужчины. И вот сейчас они подвергли её невыносимому испытанию. Могла ли она устоять под такой провокацией? Нет, конечно. Она потекла почти сразу, как Николай начал свою речь.

Другой своей рукой, вояка мягко оторвал её руку и пристроил себе в пах. Девушка тут же обхватила крепко надувшийся под штанами ствол. Первой рукой, что на дамском животе, он в это время начал подтягивать подол платья, сминая его в кулаке. Вот уже открылись её белые коленки,. .. теперь бёдра... А вот и нежная щёлка показалась на свет между разведённых в стороны ног.

Николай нежно поцеловал девушку в щёку, затем в ушко. И монашка повернувшись к нему, поймала губами его рот. Поцелуй её был жадным. Её рука в мужском паху уже освобождала стойкого бойца. А мужчина в свою очередь пальцами ласкал между ног её истекающую вульву.

Какое-то время Алексей наблюдал это представление. Затем с удовольствием достал на свет и свой начавший укрепляться член. Не торопясь он поглаживал его, наблюдая, как Николай оторвался от своей партнёрши. Он указал девушке взглядом на своё достоинство. Зиночка, улыбнувшись опустила лицо к его паху. Ей впервые предстояло взять мужской орган в рот. И нежность потемневшей от напряжения головки её возбудила крайне. Гладкая горячая кожа на головке так благодарно принимала ласку её языка, что возбуждение девушки тут же подскочило до крайности.

Возможности ласкать её промежность уже не было и довольный гусар, откинувшись на спинку, обменялся взглядами с приятелем.

Распалившаяся девушка сосала страстно. Живой горячий член двигался во рту и вызывал томление несравнимое с её фантазиями. Это было невыносимо приятно. Постепенно, заполняя её рот, орган начал выпускать капли смазки, которые она разглаживала по головке языком. Девушка изнывала всё больше и под конец начала сама ласкать свою горячую щёлку свободной рукой, пока Николай не поднял её вверх за плечи.

Он указал монашке на Алёшу. Перед возбуждённой женщиной был ещё один не менее достойный объект для ласки. Стрельнув глазами в лицо юноши, Зинаида захватила взглядом новый член. Она привстала с сиденья и оперлась локтями о его колени.

Орган был очень красив и просился прямиком на язычок в ротик.

Воспользовавшись положением, Николай, привстав на колено, дотянулся до застёжки её платья на шее. Помогая спустить вниз, он расстегнул его полностью и освободил женские руки до самого пояса. Затем он проворно поднял сзади чёрный подол и так же закинул его на спину. Гусар передвинулся на место монашки, которая стояла, согнувшись вперёд, и пропустила сзади его колени, расставив свои ноги. Перед ним между ягодиц была прекрасная картина юного цветка. Обильно сочащиеся розовые губы уже раскрылись полностью. Вход во чрево немного пульсировал сжимаясь.

Стараясь ласкать нежно, мужчина прогладил своими пальцами губки по всей длине. Смочив их так смазкой, он медленно принялся продавливать их внутрь. Пройдя первыми фалангами тугое колечко, гусар стал вращать пальцы, немного раздвигая это сладкое место.

Зина, с удовольствием сосавшая крепкий член, простонала. Выпускать свою добычу она не собиралась, поэтому стон прозвучал в нос и своей вибрацией принес дополнительное удовольствие Алёше.

Николай ещё какое-то время орудуя пальцами как штопором возбуждал влажную дырочку. Стоны монашки всё нарастали. Наконец решив, что время пришло, он отогнул от себя своё орудие, установив его вертикально. Примерившись поточнее, он другой рукой опустил попку монашки вниз и плавно заехал в неё до упора.

Ритмичные стоны девушки перешли в непрерывный вопль. Она плотно села на этот живой кол и подняла, наконец, голову. Сжимая разведёнными бёдрами ноги Николая, она рьяно насаживалась на его член, не переставая при этом ласкать копьё Алексея руками. Парень, наконец, получил возможность добраться руками до груди, привставшей монашки. Она оказалась не такой уж и маленькой. С приятными сморщенными сосками. Уже когда девушка пришла к своему первому оргазму, он пощипывал эти горошины, усиливая её удовольствие. Фейерверк искр наслаждения взорвался у неё в голове. Оргазм накрыл её тяжёлой волной. Чтобы полнее насладиться его негой она отбросила скромность. Расставив колени она с жаром вращала тазом насаженным на упругое орудие.

Отдохнув немного, девушка продолжила свою скачку. Она удобно сидела на сомкнутых коленях как наездница. Эта поза позволяла ей управлять проникновением по своему желанию. А желала она расставить ноги пошире и сесть как можно глубже. Желая доставить больше удовольствия своему "заднему" гостю она обернулась. Зина осталась удовлетворена выражением его лица и догадалась, что тот уже близок к извержению.

— Господа, в меня нельзя, матушка может наказать!... - с этими словами она развернулась лицом к Николаю и приняла в рот его член до середины.

Теперь её попка оказалась доступна Алёше. Просунув между её расставленных ног теперь свои колени, тот повторил манёвр своего друга. Какое-то время он мучил девушку лаская набухшие губки своей головкой. Проводя по ним вверх и вниз он добился новых потоков её сока. Когда женские колени начали крупно дрожать он потянул талию на себя и насадил щёлку девушки на ствол.

Отверстие полное влаги сладко хлюпнув приняла нового гостя. Упругое колечко с трудом пропустило его раздувшуюся головку в тугой канал. Наконец он почувствовал свой орган в жерле женского таза. Плавно качая молодую попку, парень наслаждался. Влага стекала по стволу на мошонку.

Между тем, энергичный минет довёл Николая до салюта. Проглотив весь мужской сок до капли, девушка продолжила благодарно обсасывать так хорошо потрудившийся орган. Оказалось, что не только гладкая кожица головки была волнующе приятна. Вкус мужского семени так же был пряным и возбуждающим.

Гусар ласкал милое личико ладонями, пока девушка поглядывала на него с колен. Вскоре взгляд её поплыл, веки опустились. Это она так подходила к своему пику стараниями Алёши.

Энергично натягивая партнёршу на член, Алексей повысил темп. До упора загоняя орган в женщину, парень чувствовал, что так же подходит всё ближе к оргазму. Зина задрожала, затем судорожно засеменила ногами и напряглась. Её финал был опять очень ярким. Партнёр замер, помня о её предупреждении. И через мгновение монашка опустилась на пол, на колени, быстро поймав его кол ртом.

Проворно стараясь жарким языком, она заласкала головку, и мужской оргазм перевалил через последний рубеж. Поток горячей спермы она опять глотала с упоением и удовольствием. Это ведь она оказалась так хороша и приятна мужчинам, что довела их до вершины удовольствия.

— Господа, это было замечательно. Вы ведь не расскажете сестре Алевтине? Она очень строгая, мне попадёт... - И девушка доверчиво заглянула в глаза своих попутчиков.

— Ну что ты, Зиночка, мы люди благородные и... благодарные!...

Дальнейший недолгий путь до монастыря они провели в неге и успокоении.

По прибытию в обитель их карета заехала в открывшиеся ворота. Сестра Алевтина, строгая на вид монахиня немногим моложе Николая сдержанно улыбнулась ему и внимательно рассмотрела его приятеля. Это была аппетитная на вид женщина с пышной попкой, которую не смогла скрыть чёрная монашеская ряса.

— Здравствуйте, господа. Николай, а кто этот молодой человек с тобой? - Было видно, что Алексей ей понравился своей молодостью, статью и скромным видом.

— Знакомьтесь, душа моя, это мой сосед и с некоторых пор компаньон по моей жизни. Алексей, племянник Надежды Петровны. Можешь быть с ним вполне откровенна, как со мной.

— Алеша, это сестра Алевтина, мой добрый друг.

Алексей смиренно припал к протянутой ручке и нежно её поцеловал.

— Я рада вас видеть в нашем скромном храме, Алексей. Мне нужно переговорить с Николаем о наших делах, поэтому прошу нас извинить. Сестра Зинаида покажет вам комнату, где вы можете пока отдохнуть.

С этими словами монахиня взяла под руку гусара и улыбнувшись поднялась с ним по лестнице. - Ты, проказник, опять совратил мою послушницу? - шипела она ему тихонько пока они не скрылись за дверью. - Она сияет как начищенный пятак! Николя, это возмутительно... - Говоря это она прижимала к себе его локоть двумя руками, словно опасаясь потерять свою добычу. - Расскажи мне что это за симпатичный мальчик...

— О ты удивишься, когда узнаешь как мы с ним по-куролесили за последние 3 недели!...

Зинаида между тем не рискуя прижаться к своему спутнику так же откровенно просто предложила молодому человеку следовать за ней и свернула куда-то на право к внутреннему углу здания. Там она открыла небольшую дверцу и уверенным движением сняла со стены приготовленный тут заранее факел. Дверь вела в очень узкий, темный пока коридор с низким потолком. Идти в нём можно было только по одному, в затылок друг другу. Девушка зажгла свой жезл, дождалась пока Алексей закроет за собой входную дверь, и уверенно двинулась вперёд...