Является ли отсутствие красных флажков тревожным сигналом? Не становлюсь ли я параноиком? Я уже некоторое время задавался этим вопросом, но у меня не было окончательного ответа.

Я только что вернулся с работы, и у меня оставалось всего около получаса до того, как моя жена, прекрасная 32-летняя Эмили, вернется из спортзала, как она делала каждый понедельник. Я быстро переоделся, а затем был уже на месте, намереваясь ещё раз осмотреть пару ящиков комода, стараясь как можно меньше двигать её бельё.

Что я искал? Я не знал, вернее, знал. Я искал доказательства или зацепки её предательства, или, по крайней мере, я искал что-то, что не сходилось, что-то, что она не хотела бы, чтобы я видел.

И снова я не нашел ничего подозрительного, точно так же, как и в прошлый раз, когда я искал. У меня оставалось немного времени, поэтому я без особой надежды осмотрел две полки в шкафу с её свитерами.

О какой надежде речь? Возможно, я надеялся найти что-то, что заставило бы меня усомниться в ней? Конечно, нет, я надеялась ничего не найти. Так почему же я продолжал поиски? У меня было мало времени. Через несколько минут она, точная, как швейцарские часы, позвонила в дверь, обняла меня, радуясь, что снова видит, и я сделал то же самое, как и положено каждой влюблённой паре.

"Динь-дон". Два звука с очень короткой паузой между ними. Это была она. Я открыл дверь. Она вошла в дом и, улыбаясь, обвила руками мою шею. Она поцеловала меня, и я поцеловал её в ответ.

— Привет, Нат!

— Привет, Эмили, как дела?

— Всё хорошо, просто немного устала. Этот час занятий пилатесом всегда выводит меня из себя. А ты?

— Хорошо, спасибо, я только что вернулся. Обычная повседневная рутина и обычные проблемы, ничего особенного.

Действительно, это так. Меня зовут Натан, мне 36 лет, и я являюсь менеджером корпоративной сети крупного местного производителя программного обеспечения. Очевидно, что я эксперт как в аппаратном, так и в программном обеспечении, как корпоративного, так и Microsoft, я всю жизнь увлекаюсь компьютерами. Мой компьютер, ноутбук и даже два сотовых телефона - корпоративный и личный - напичканы всевозможными программами и приложениями, и во время простоя на работе я активно пользуюсь Интернетом, не брезгуя время от времени заходить в Тёмную паутину, разумеется, втайне от всех. Непрофессионал не поверил бы тому, что можно найти, действительно, всё, что угодно, как законное, так и незаконное.

Почему я посещаю эти страницы? Просто так, без определённой цели, просто из любопытства. Знание делает человека свободным, и мне нравится знать. Благодаря моим способностям, работа, которую я выполняю, особенно легка для меня: обеспечение бесперебойной и быстрой работы корпоративной сети, немедленное вмешательство в случае сбоев или трудностей с компьютерами сотрудников, прохождение базовых курсов по программному обеспечению для бизнеса и другие подобные услуги - это несложно для тех, кто знает, как это делать.

То, что я называю проблемами, на самом деле незначительно, но мне также нравится важничать перед своей женой.

— Да ладно, я знаю, ты всегда решаешь все проблемы. А теперь дай мне немного отдохнуть, а потом я пойду приготовлю ужин. Ты можешь продолжать и посмотреть новости по телевизору. Когда все будет готово, я позвоню тебе.

— Ладно, что у нас сегодня на ужин?

— Сюрприз, сюрприз, ты увидишь, когда мы сядем за стол, - сказала Эмили, улыбаясь мне и подталкивая локтём в сторону гостиной.

Хихикая, я сделал, как мне было "приказано", и растянулся на диване. Затем я нажал на пульт дистанционного управления, чтобы включить телевизор и настроить его на соответствующий канал. Голос, доносившийся из динамика, не заглушал моих мыслей.

Я любил Эмили. Она была любовью всей моей жизни, идеальной женой: красивой, любящей, доброй, жизнерадостной. Сиськи идеального размера, чтобы их можно было съесть глазами. Кроме того, она была умной, и иногда наши беседы на общие темы подчеркивали это. Она умела слушать, чётко выражать свою точку зрения, иногда признавала, когда была неправа, и настаивала, когда оказывалось, что она права, до тех пор, пока я не признавал свою ошибку.

Она не флиртовала с другими мужчинами и никогда не давала мне повода думать о ней плохо. Идеальная. Слишком.

Мы познакомились в теннисном клубе. Возможно, исходя из моей работы, вы могли бы подумать, что я гик в очках, который часами просиживает за компьютером, не занимаясь ничем другим и даже не участвуя в общественной жизни. Ничто не может быть дальше от истины. Я не Адонис, но и не плох. У меня неплохое телосложение, и в молодости я занимался боевыми искусствами, прежде чем переключиться на теннис - вид спорта, который мне всегда нравился, как просмотр, так и игра, даже на соревнованиях. Пока я участвовал в турнире, Эмили сопровождала своего младшего брата на групповое занятие, организованное школой. Она заметила меня, я заметил её, и я наполнился энергией, чтобы выиграть свою партию.

Мы нравились друг другу, встречались и два года спустя поженились, всё больше влюбляясь друг в друга.

Эмили - учительница начальной школы, и ученики обожали её. Родители тоже души в ней не чаяли, и она была в восторге от своей работы, о которой мечтала с детства. Ей нравилось проводить время с детьми, и у неё почти всегда была возможность отдохнуть после обеда, за исключением вторников, когда были запланированы обычные межшкольные встречи с коллегами. Поэтому два раза в неделю она пользовалась этим временем, чтобы посещать тренажёрный зал: пилатес по понедельникам и тренажёры с отягощениями по четвергам, чтобы привести в тонус мышцы.

Я тоже раньше посвящал часть своего времени физической активности, теннису, конечно, хотя больше не участвовал в турнирах. По понедельникам проводились одиночные игры, а по пятницам нам почти всегда удавалось организовать парные с 18:30 до 20:30 вечера, когда шансы на то, что мы все будем доступны, были выше. В клубе были крытые корты, так что погодные условия не были проблемой, и между быстрым принятием душа и возвращением домой я всегда возвращался домой вскоре после 9 часов вечера, что было вполне подходящим временем для ужина.

Таким образом, за исключением работы и времени, посвящаемого спорту, всё остальное оставалось за нами, и наша семейная жизнь по-прежнему была очень хорошей, несмотря на то, что мы были женаты более шести лет. После первоначального долгого периода безумия и любовных утех мы немного успокоились, и жизнь вошла в привычное русло: поездки за город на выходные или в кино, регулярные летние каникулы, почти всегда на море, но также короткие зимние каникулы в снегу или в каком-нибудь европейском городе, визиты к родственникам и т.д. Обычные вещи, как у всех.

А как насчет секса? Мы обнимались каждую ночь, интимно и близко, но настоящий секс случался по средам и субботам, неизменно прекрасный. В другие дни мы немного уставали в перерывах между работой и занятиями спортом, но среда и суббота были полностью нашими, и иногда мы меняли распорядок дня, добавляя к нему воскресное утро; нет ничего лучше, чем немного секса сразу после пробуждения. Нам нравилось как следует готовиться, как будто это всегда было в первый раз: сначала мы принимали душ раздельно, и она всегда надевала восхитительное нижнее бельё, иногда даже совершенно новое, часто одно из тех, что я ей дарил, хотя она прекрасно знала, что этого хватит ненадолго и вскоре оно будет на полу.

К этому времени мы уже хорошо знали друг друга и доводили друг друга до изнеможения в разных позах, обливаясь потом, постанывая и наслаждаясь нашей любовью. Детей у нас не было, и в то время мы не планировали их заводить, но это ни в коем случае не было закрытым вопросом. Учитывая наш возраст, нам скоро пришлось бы с этим смириться, и мы бы сделали это с радостью. Замечательный брак.

Ну и что? Что со мной было не так? Хрустальный голос Эмили прервал мои размышления:

— Пойдем, Нат, ужин на столе.

Я встал с дивана, направляясь на кухню. Меня ждал обычный вечер: вкусный ужин, посиделки перед телевизором на диване, а затем я свернувшись калачиком, улёгся в постель для заслуженного отдыха.

Эмили быстро заснула, а я, лёжа на спине и заложив руки за голову, позволил своим мыслям течь своим чередом. Я любил свою жену, и её поведение говорило мне, что она тоже любит меня, и что? Почему я не был спокоен?

Дело в том, что на моей работе иногда приходится непрерывно трудиться в течение нескольких дней, даже сверхурочно, в то время как часто бывают периоды затишья, когда я сижу в своем офисе перед экраном компьютера. Я часто использую это время, чтобы наверстать упущенное, что в IT-сфере абсолютно необходимо, но иногда я свободно блуждаю по Интернету, даже развлекаюсь просмотром некоторых порнофильмов, а недавно я обнаружил сайт, полный эротических историй, некоторые из которых очень смешные и пикантные.

В частности, там был раздел, посвященный измене, и я получил представление о поведении женщин, которые изменяют своим парням или мужьям, особенно о признаках, которые оставляет после себя изменщица. Если вы не "серийный" мошенник, то в большинстве случаев мошенники склонны демонстрировать схожее поведение, и подсказки, которые они оставляют после себя, могут быть очень очевидными, поскольку иррациональность их поведения и возбуждение от нового трансгрессивного опыта могут привести к тому, что люди утратят ясность мышления.

Короче говоря, основные признаки, которые могут вызвать подозрения в продолжающейся измене, можно кратко изложить в этом списке: Изменения в интимной жизни, такие как внезапное снижение сексуальной активности или, наоборот, новые и необычные требования и поведение. Отдаление от партнёра, проведение больше времени на работе, с друзьями или поиск причин отсутствовать дома. Внезапное сосредоточение внимания на внешнем виде, возможно, изменение прически или манеры одеваться, возможно, в более сексуальной или утончённой манере. Повышенная привязанность к смартфону, большее внимание к звонкам и текстовым сообщеним, по возможности незаметное. Не отвечать на них в присутствии партнёра. Перепады настроения и поиск любого повода для ссоры...

Ну, ни один из этих признаков, и я имею в виду, что ни один из этих или каких-либо других, не относился к моей жене. Моя жена была всё той же, и, казалось, она не изменилась ни на йоту.

Ну и что? Почему же у меня возникли подозрения?

Ответить несложно. Как это возможно, например, что Эмили никогда не отказывалась от секса, ни разу? Как это возможно, что у неё никогда не болела голова, чтобы элегантно избегать моих ухаживаний? Как это возможно, что она никогда не приходила домой поздно, никогда не говорила, что у неё сверхурочная работа, ни разу не ходила на девичник, никогда ни с кем не флиртовала, всегда относилась ко мне с любовью и уважением?

Конечно, было несколько ссор по пустяковым причинам, но когда мы мирились, наша постель сверкала. Что с её телефоном? Он всегда был разблокирован и доступен, она спокойно оставляла его где попало, не опасаясь, что его проверю, и иногда, когда он звонил, а она была в другой комнате, она тихо просила меня пойти и посмотреть, кто ей звонит. Её ноутбук? Так же. В моём полном распоряжении, с абсолютной свободой читать, если захочу, все её электронные письма. А когда ей хотелось пройтись по магазинам, она всегда просила меня сопровождать её, иногда даже заставляла, хотя на самом деле я этого не хотел.

Идеальная жена. Слишком идеальная, чтобы быть правдой. Или это я был параноиком и больным? Сомнения были. Но параною трудно излечить. Когда я был дома, а Эмили по какой-то причине отсутствовала, я продолжал поиски.

Жаль, что не изобрели детектор супружеской неверности, я бы наверняка стал одним из первых покупателей. Сегодня была очередь книг. У нас были общие отделения, где мы хранили книги по предметам, которые нравились нам обоим, таким как фотография, бридж и языковые курсы, и отдельные части. В тех, что были отведены для меня, я хранил свои книги по информатике, математике и научной фантастике, в то время как у неё я мог найти в основном романы, особенно триллеры и исторические романы, но недостатка в романтических названиях также не было.

Стараясь придерживаться заранее установленного порядка, я вынимал из её отделений по одной книге, внимательно перелистывая её, чтобы посмотреть, не выпали ли случайно какие-нибудь бумаги или заметки. Затем я возвращал на место и переходил к следующей. Я делал это несколько раз до этого, но я повторил это снова. У меня всегда были сомнения, что я мог что-то упустить в прошлый раз.

Сегодня снова никаких новостей; все книги были просмотрены, и ничего не обнаружилось. Я рад? Конечно, да, но послезавтра я мог бы заняться другим отделом её шкафа, тщательно осмотреть другие ящики.

На самом деле, мне пришла в голову идея: прежде чем начать, я сфотографирую содержимое, чтобы точно расставить всё по местам так, чтобы она ничего не заметила. Я так и сделал, и, конечно же, в очередной раз не обнаружил ничего необычного или ненормального.

Дни шли, и я убеждал себя, что на самом деле ничего не нужно было искать. Я определённо стал менее задумчивым и даже в офисе стал спокойнее. Сегодня, например, был день полного отдыха, и я расслаблялся. После обычной проверки того, насколько хорошо функционирует сеть, я мог сесть за стол и заняться своими делами. Я взялся за телефон, чтобы протестировать три новых приложения, которые установил вчера. Первым из них был сканер с многообещающими функциями: автоматическое распознавание границ, стабилизатор изображения, почти мгновенная фокусировка и таймер, позволяющий легко переключать страницы между сканированиями. Неплохо. Вторым был диктофон, который позволял записывать как голос, так и внешние звуки, а также телефонные звонки. Основными примечательными функциями были автоматическая активация при обнаружении звука, фоновая работа без отображения чего-либо на экране и возможность автоматической потоковой передачи и сохранения записи в облаке для удобного воспроизведения позже. Третьим было приложение для удалённого наблюдения за общественными или частными камерами с некоторыми интересными функциями, такими как запись равномерного звука, функция "детектора движения" и даже распознавание лиц.

Я как раз опробовал первое приложение, когда зазвонил мой сотовый. Я посмотрел на номер вызывающего абонента и криво усмехнулся: закон Мерфи сработал снова. Иногда он надоедал мне, но я бы простил его; он был одним из самых приятных людей и звонил только по необходимости.

— Привет, Боб, какие-то проблемы?

— Да, Нат, извини, что беспокою тебя, но с ноутбуком проблема. Я не вижу рабочего стола: вместо него чёрная страница с белой надписью. Я не хочу что-то испортить, сделав что-то странное, можешь подойти?

— Конечно, Боб, в данный момент я свободен. Я сейчас приду.

Его неисправность была довольно распространённой и, к счастью, легко устранялась. Вероятно, в прошлый раз он был неправильно выключен, возможно, его отключили от сети до того, как ноутбук полностью выключился. В этом случае было бы достаточно закрыть этот экран с помощью кнопки "Выход без изменений" и перезапустить Windows в обычном режиме.

Прежде чем покинуть свой офис и отправиться к Бобу, я воспользовался возможностью подключить свой мобильный телефон к розетке для быстрой зарядки, так как аккумулятор был на исходе. Как обычно, я несколько минут боролся с портом USB-C в телефоне, который отказывался работать должным образом в течение нескольких дней. Я попробовал почистить его с помощью баллончика со сжатым воздухом, но ничего не изменилось. В конце рабочего дня я пообещал себе, что отнесу телефон в сервисную службу, чтобы сменить порт. На самом деле я мог бы сделать это и сам, но, конечно, я не хотел терять гарантию. К тому же магазин располагался недалеко от дома и поэтому был очень удобным.

Я пришёл домой в обычное время и, как всегда, как только я успел избавиться от сумки с ноутбуком, Эмили подошла, улыбаясь, и мы поцеловались.

— Привет, красавица. Ты в порядке?

— Я в порядке, а ты как? Как прошёл день?

— Обычные дела, ничего особенного. Я отнёс свой сотовый в ремонт, к счастью, он будет готов уже завтра. Как у тебя?

— Один из моих мальчиков заболел, и пришлось позвонить его родителям, чтобы они приехали и забрали его, но в остальном всё было нормально. Переодевайся, пойдём, я должна рассказать тебе пару интересных сплетен о Пэт, - сказала она, озорно улыбаясь. - Может быть, мы создадим какую-нибудь атмосферу для сегодняшнего вечера. Для ужина ещё рано.

Я улыбнулся этой мысли. Была среда, и наш секс на десерт был неизбежен. Патриция была её коллегой-одиночкой, и Эмили с коллегами часто подвергали её своеобразному допросу, чтобы узнать о её любовных похождениях и о том, сможет ли она наконец найти подходящего парня. Мне было всё равно, но, чтобы доставить удовольствие Эмили, я с удовольствием выслушал, и мы вместе посмеялись над перипетиями Пэт.

Сценарий послеобеденного ужина был уже разработан, но не обошлось и без небольших вариаций. После того, как я некоторое время смотрел телевизор, сидя на диване, ровно столько, чтобы немного переварить ужин, я поцеловал её, серьёзно сказав:

— Я собираюсь принять душ, а потом буду ждать тебя в комнате. После прошлого раза я смазал противомоскитную сетку, и мне нужно, чтобы ты проверила, скрипит ли она по-прежнему.

Она усмехнулась:

— Конечно, я с нетерпением жду возможности помочь тебе.

Приняв душ, я пошёл в свою комнату и сел в ожидании на край кровати. Услышав, что шум воды в ванной прекратился, я встал и тихонько притаился за приоткрытой дверью. Вскоре вошла Эмили, одетая только в одно из тех красивых нижних платьев, которые я ей подарил.

Я был голый, и как только она переступила порог, слегка удивлённая тем, что не увидела меня на кровати, я схватил её сзади за плечи и поцеловал в шею. Я почувствовал, как она слегка вздрогнула, как от удивления, так и от возбуждения, которое усилилось, когда мои губы коснулись мочки уха, одновременно расстегивая лифчик. Я обхватил ладонями груди, и соски сразу же оказались между указательным и средним пальцами моих рук, подвергаясь давлению и растиранию. Вскоре они набухли, и она тихонько застонала от удовольствия. Её голос прозвучал немного неуверенно:

— Ты любишь меня?

— Да. - Прошептал я, отрывая рот от её уха, чтобы начать посасывать грудь.

При виде её великолепной попки, прикрытой лишь крошечной комбинацией, я опустился на колени у неё за спиной, осторожно стянул трусики, проведя кончиком пальца по маленьким губкам, которые, как я почувствовал, уже были влажными.

Я поднял её на руки и отнёс на нашу большую кровать, осторожно уложив. Я тоже забрался и склонился над ней.

— Я не могу дождаться, когда почувствую тебя внутри себя. Пожалуйста, Нат, трахни меня.

— Дай мне сначала попробовать тебя на вкус, милая, я хочу поцеловать тебя всю.

— Да, не останавливайся, оближи меня везде. Ты можешь делать всё. О, Боже, я уже кончаю.....

Это было только начало прекрасного, долгого и насыщенного сексуального вечера.

К концу мы были измучены и заснули в объятиях друг друга.

На следующее утро я чувствовал себя неважно. Должно быть, я где-то подхватил вирус, потому что был очень слаб, у меня болел живот и слегка повысилась температура.

Эмили была тверда и непреклонна:

— Не смей идти на работу в таком состоянии. Я позвоню и скажу, что тебе нехорошо. Завтра посмотрим; если тебе ещё будет плохо, мы вызовем врача.

Я не мог возразить.

— Хорошо, но ты увидишь, что это ерунда, завтра мне будет лучше.

— Надеюсь. Ты сможешь побыть один, пока я на работе? У тебя даже нет мобильного телефона. Хочешь, я тоже позвоню и останусь с тобой дома?

— Даже не думай об этом, - ответил я, - я же не умираю.

— В случае необходимости я смогу позвонить тебе со стационарного или служебного мобильного телефона, но это не понадобится.

— Хорошо. Но пока оставайся в постели, а если температура поднимется слишком сильно, прими таблетку тайленола. Ничего, если я куплю что-нибудь в китайском ресторанчике на обед, чтобы не возиться на кухне?

— Очень хорошо, успокойся. Я жду тебя на ланч, хорошего дня.

— Хорошенько отдохни.

Она закончила собираться и подошла, чтобы поцеловать меня перед уходом в школу, но я остановил её:

— Тебе лучше не подходить ко мне слишком близко, если это вирус, я бы не хотел, чтобы ты тоже им заразилась.

Несколько недовольная, она не смогла возразить на мои замечания, и мы попрощались, обменявшись виртуальным поцелуем в руку.

Я снова забрался под одеяло и задремал. К тому времени, когда она вернулась, я чувствовал себя немного лучше, и, хотя я ещё был немного ошеломлён, температура спала, и мне не понадобились никакие таблетки. Она поприветствовала меня обычным поцелуем - на этот раз не виртуальным, - прежде чем я успел возразить.

Из-за моей работы нам редко удавалось пообедать вместе, и хотя это были блюда китайской кухни навынос, мы наслаждались моментом. В конце концов, чувствуя себя не очень хорошо, я устроился в гостиной, чтобы немного отдохнуть, пока она наводила порядок на кухне, но на этот раз я не смог ей помочь. Вскоре она присоединилась ко мне, и, пока я возился со своим ноутбуком, играла успокаивающая музыка, она взяла только что купленную книгу и продолжила чтение.

Время пролетело незаметно, и, наконец, Эмили отложила книгу и спросила:

— Как ты себя чувствуешь?

— Очень хорошо, спасибо, гораздо лучше.

— Ты не против побыть один? Мне уже почти пора собираться в спортзал на тренировку с тренажёрами. Но если ты плохо себя чувствуешь, просто скажи мне, я определённо смогу пропустить.

— В этом нет необходимости, спасибо. Мне ничего не нужно, и я думаю, что это была небольшая проблема. Уже завтра я смогу вернуться к работе.

— Ну, тогда я пойду собираться.

— Конечно, продолжай. Только вот: заскочила бы ты в службу поддержки и забрала мой мобильный телефон? К этому времени всё уже готово. За него уже заплачено, но его следует забрать до спортзала, потому что потом магазин будет закрыт.

— Нет проблем. Я знаю, где он находится, это просто небольшое отклонение от моего маршрута, я выйду пораньше.

Примерно через час после того, как Эмили ушла со своей спортивной сумкой, я отправился на кухню с ноутбуком, намереваясь перекусить, чтобы немного восстановить силы. Перед экраном ноутбука, с упаковкой печенья и бокалом грейпфрутового сока в руках, я бродил по сети, явно пользуясь преимуществами домашнего Wi-Fi, когда на пару секунд появился жёлтый прямоугольник уведомления. Оно предупредило меня, что в моём облаке теперь доступен новый файл. В чём дело? Без непосредственного вмешательства была только одна возможность, и при этой мысли я улыбнулся. Очевидно, Эмили подняла трубку, и, конечно же, это было приложение для записи голоса, которое я установил, и оно заработало. Я зашёл в свой аккаунт, открыл соответствующую папку и нашёл файл с расширением mp3, с указанием даты и времени суток. Это был тот, который меня интересовал, и, щёлкнув по нему дважды, я запустил его.

Несколько секунд я слышал неразличимый и не поддающийся классификации шелест, за которым последовал звук закрывающейся двери. Затем слегка женоподобный, но твёрдый мужской голос произнёс:

— Привет, Эмили, добро пожаловать! Ты готова к обычному массажу, снимающему усталость и сокращающему мышцы?

«О, хорошо, - подумал я, немного удивлённый. - Тогда она тоже делает массаж. Почему она никогда не говорила мне об этом?»

— Вполне готова.

Я услышал радостный голос моей жены.

— Ты не слишком устала от тренажёров?

— Что ж, я должна показать, что стараюсь изо всех сил. Я, конечно, не могу позволить тем, кто наблюдает за мной, что-то заподозрить. Но не волнуйся, у меня ещё есть энергия, я не буду лежать мёртвым грузом.

"Подозревать что?" - Подумал я с некоторым беспокойством. Что-то странное витало в воздухе.

— Отлично. Ты же знаешь, мне нравится видеть тебя активной, моя милая маленькая сучка. Снимай этот костюм, давай, я хочу увидеть твою красивую задницу.

"Что за чертовщина, - подумал я. - Она не оскорбилась, ничего не сказала? Что происходит?"

Затем я услышал какой-то слабый шорох, который, как я предположил, был звуком снимаемой одежды, падающей на пол.

— Но ты уже без трусиков? Тогда ты такая потаскушка! Сними и лифчик, я хочу, чтобы ты была вся голая. Дай мне поцеловать твою красивую задницу и киску, ты прекрасная шлюха.

— Да, по четвергам я твоя сучка.

— Хорошая девочка, положи руки на кроватку и встань раком, потому что я хочу хорошенько всё рассмотреть, прежде чем трахну тебя.. ... Давай, слушайся.... Вот так, хорошо...раздвинь ножки...

— Но... так... слишком много порнографии....

— Вот именно. Давай, сучка, умоляй меня трахнуть эту киску так, как никогда раньше!

— О да, трахни меня, трахни меня так, как ты всегда это делаешь, жёстко и быстро.

Голос Эмили звучал из динамика......

— А-а-а...

Затем голоса смолкли, и я услышал классический звук траха, типичный звук, с которым член поднимается и опускается во влажной киске, киске моей жены Эмили. Удивление, изумление, неверие, гнев, желание всё разбить, может быть, даже убить. Были ли это мои чувства в то время? Нет, ничего подобного.

Только ощущение пустоты, тяжёлое и пугающее; я был словно погружен в бездну. У меня перехватило дыхание, сердце билось не так быстро, как можно было бы подумать, я отвёл глаза. Но я тут же закрыл их, обхватила голову руками и разрыдался.

Моему браку пришёл конец. Моя жизнь уже никогда не будет прежней.

Ноутбук снова начал выдавать голоса, но я их больше не слышал.... У меня звенело в ушах, дыхание возвращалось медленно. Я был как зомби. Был ли я слабым человеком, чтобы так плакать? Слёзы на похоронах не считаются проявлением слабости, а я плакал на похоронах своего брака.

Это продолжалось недолго. Я снова начал дышать, поднял голову и вытер слёзы рукой.

С помощью мыши я вернулсяк звуковому окну, включил запись с самого начала и прослушал ещё раз, полностью.

Половой акт продолжался добрых полчаса, сопровождаясь криками, стонами, прерывистыми фразами и двумя или тремя оргазмами. Я слышал, как Эмили звучно шлепали по заднице, пока она не закричала от боли, смешанной с удовольствием.

— Ой... ооох... да, да.... трахни меня... Не останавливайся, ублюдок, не останавливайся...

В какой бы позе они ни были, она отдавалась ему по-настоящему, я слышал, как она тяжело дышит, и почти мог представить, как она вся истекает потом от вожделения.

— Кто лучше всех тебя трахает, сучка?

— О, Марк.... у тебя самый лучший член, который у меня когда-либо был....

— Ты готова?... Я собираюсь войти в тебя и заполнить тебя полностью...

— Да, стреляй в меня, стреляй в меня целиком.... Я тоже собираюсь кончить.... снова... ааа... ааааа...

— Я лучше Нэта? Отвечай, маленькая сучка...

.........

— Ну же, ответь мне, чем я лучше этого твоего маленького мужа-рогоносца?

— Да... да... ты лучше... но не будь мудаком, Нэт хороший муж... Ааа... продолжай...

— Конечно... конечно... но давай повторим вместе.... мой муж - маленький рогоносец.... мой муж - маленький рогоносец.... давай, повтори со мной...

— Нет... давай... ооо... мне так приятно чувствовать твой член внутри себя.....

— Тогда скажи это... давай... давай скажем это хором.....

И я услышал два голоса, звучащих почти в унисон, слегка дрожащих и натужных, но в то же время удивлённых, в вокальном дуэте, который я никогда не мог себе представить:

— Мой муж немного... cuckold... мой муж немного рогоносец...

— Нет... перестань.... что ты заставил меня сделать.... Я больше не хочу.... согласен? Достаточно того, что я изменяю ему с тобой, давай не будем придурками.

— Ладно, перестань, это было просто развлечение.

— Просто убедись, что ты правильно меня трахнул, и всё. Я очень надеюсь, что он никогда не узнает.

— И как он может узнать? Мы встречаемся каждый четверг, ничего не говоря друг другу, у тебя нет моего номера телефона, а у меня нет твоего. Наши встречи всегда проходят в этом звуконепроницаемом массажном кабинете без окон. Никто ничего не знает, и если ты не расскажешь своему мужу, я, конечно, не расскажу.

— Я расскажу мужу? Ты с ума сошёл? Я бы никогда этого не сделала, я бы причинила ему слишком сильную боль, слишком много мучений. Кроме того, я люблю его и не могу допустить, чтобы он бросил меня.

— Тогда почему ты позволила себя соблазнить?

— Разве ты не счастлив? Ты знаешь, что ты хороший парень, а потом...

— И что потом?

— А ещё мне нравится... твой член.

— Ты уверена, что он ничего не подозревает?

— Конечно, нет! Я очень осторожна и не подаю ему никаких знаков. Я всегда принимаю душ здесь, я всегда соблюдаю расписание, я никогда не отказываю ему в сексе, я всегда такая.

— Моя обычная маленькая сучка.

— Ха.. ха, не будь придурком, я всё-таки хорошая маленькая жена.

— Да, конечно, особенно между ногами.

— Я не шучу, я думаю, что он ко мне хорошо относится, но ему, конечно, не понравилось бы моё отношение к тебе.

Я закрыл аудиозапись, сердито нажав кнопку мыши. Маленький рогоносец? Если когда-либо и был какой-то шанс на прощение и спасение брака, то он мгновенно растаял, как снег на солнце. Предательство, продиктованное сиюминутной страстью, почти не имело бы шансов на прощение и примирение, но предательство, характеризующееся унижением и неуважением, не имеет вообще никаких шансов.

Моему браку пришёл конец. И виновные заплатят.

Ходить к психологу и пытаться спасти брак? Для чего, чёрт возьми, нужны консультации? Только для того, чтобы попытаться изобразить невинность с другой стороны. Спасти брак? Как писал Карл Густав Юнг, "Дайте упасть тому, что хочет упасть; если вы будете сдерживать это, оно потянет вас за собой".

Развод? Определенно да, но, конечно, не сразу. О нет, даже не рассматривается. Действующие законы, разработанные грубыми, истеричными, эгоистичными, разочарованными и экстремистскими феминистками, к сожалению, были приняты идиотскими, покорными и слабыми политиками-мужчинами, которые стремятся только угодить женщинам и не потерять их поддержку на выборах. Эти законы несправедливо направлены в пользу женщин. Даже в случае доказанной супружеской неверности женщины получают разделение всех активов в соотношении 50 на 50, права на дом, основную опеку над детьми, щедрое содержание до тех пор, пока они не найдут работу (чего, конечно, они никогда не делают) и, конечно же, непомерную поддержку детей, где финансовое благополучие всегда имеет приоритет над достоинством оскорблённого, преданного и униженного человека.

Таким образом, часто случается, что изменяющая женщина после развода может обеспечить себе продолжение жизни со своим любовником за счёт своего бывшего мужа, который иногда вынужден жить в нищете, как говорится, выращивая рога и подвергаясь побоям. Как будто кому-то платят за то, чтобы он обманывал. Отвратительная ситуация, которую ни один политик никогда не осмелится разрешить более справедливыми законами.

Смог бы я это вынести? Конечно, нет, и в отсутствие чёткого брачного контракта (которого у меня не было, но теперь, оглядываясь назад, я сожалею, что не воспользовался им, и настоятельно советую всем молодожёнам подписать его), мне приходится искать другое решение.

Если закон не защитит меня, что ж, я буду защищаться сам. Я всегда был тихим и общительным парнем, даже ценой того, что временами казался милым и покорным, но даже до того, как я занялся боевыми искусствами, я никогда не позволял людям издеваться надо мной. Быть хорошим и вести себя тихо вовсе не означает быть глупым и покорным, я был добрый и добродушный и не наносил первый удар, но тех, кто пришёл за мной... я всегда находил.

Например, я помню, как в детстве мы часто играли во дворе после школы, обмениваясь комиксами. Был также мальчик, чуть старше нас, который иногда использовал нас в своих интересах, немного задирая, например, отдавал одну книжку комиксов и забирал две взамен, не позволяя владельцу забрать их обратно. Он попробовал применить ту же тактику и ко мне, но после того, как я просто взял его за руку, согнув его пальцы почти до хруста и заставив опуститься на колени, чтобы избежать ещё большей боли, он стал умолять меня отпустить. Он долгое время держался в стороне; когда он вернулся, то стал более сговорчивым и дружелюбным.

Но вернёмся к настоящему: мой разум, хотя и был потрясён случившимся, уже лихорадочно работал. Сложнее всего будет вести себя спокойно с этой шлюшкой, которая, к тому же, скоро вернётся домой, красивая и чистая, после освежающего душа, смывшего сперму своего любовника со своей грязной киски.

Ублюдок! Я, конечно, никогда не знал её хорошо, но и она меня не знала. Я постараюсь в ближайшее время восполнить этот её пробел. Пунктуальная, как счёт за коммунальные услуги, я услышал, как в замке повернулся ключ, и дверь открылась.

Эмили, моя дорогая Эмили, вошла и, бросив сумку на стул, подошла и обвила руками мою шею, страстно целуя меня. Затем, с нежным взглядом лани, она сказала:

— Я не звонила, потому что не знала, отдыхаешь ли ты. Как дела, Нат? Ты поправляешься?

Я посмотрел на неё, стараясь ничего не выдать. Как она могла быть такой лживой? На каком чудовище я женат?

К счастью, в меня вселился дух Джона Уэйна, и я ответил:

— Намного лучше, спасибо. Я действительно думаю, что смогу вернуться к работе завтра. Может быть, я даже схожу к врачу.

— Хорошая идея. Так что, возможно, к нашему субботнему сеансу ты будешь в отличной форме. - лукаво сказала она, подмигнув.

Вопрос о сексе между нами был ещё одной проблемой, которую мне предстояло решить. У меня не было намерения макать печенье в плохой латте, даже в презервативе.

На следующий день я действительно пошёл к врачу и, подчеркнув, что со мной произошло, назначил анализы. У меня было идеальное алиби для того, чтобы находиться на расстоянии от этой шлюхи.

— Что тебе сказал доктор, дорогой?

— Он осмотрел меня и назначил различные анализы крови и мочи. Задав мне несколько вопросов и ощупав живот, он предположил возможную инфекцию мочевыводящих путей и посоветовал воздержаться от половых контактов, по крайней мере, до получения результатов. Это не должно вызывать беспокойства, но, думаю, нам придется пропустить нашу завтрашнюю "встречу".

— Очень жаль! Но главное, что с тобой всё в порядке, я уверена, что ничего серьёзного.

— Я тоже так думаю. Я надеюсь скоро вернуться на правильный путь и забить мяч в лунку.

Конечно, мои намерения были прямо противоположными. На следующий день на работе я отпросился на два часа и пошёл в тренажёрный зал моей жены, чтобы получить информацию, делая вид, что собираюсь туда записаться. Я получил расписание различных групповых занятий, и администратор также указала мне на двух инструкторов, которые сменяли друг друга в рабочее время, одним из которых был Марк. Его особенностью было то, что, помимо оказания помощи посетителям, он по запросу проводил восстановительный массаж в маленькой отдельной комнате. Я прекрасно понимал, что помимо массажа, в этой маленькой комнате, вдали от посторонних глаз, можно сделать гораздо больше.

Несмотря на то, что я видел Марка только издалека, он сразу же стал мне неприятен. Конечно, конечно, потому что он был мудаком, который трахнул замужнюю женщину - действительно, мою замужнюю женщину, - но не только из-за этого. Он был типичным высокомерным спортсменом с длинными волосами, явно статным телосложением и, несомненно, сногсшибательным прессом под обтягивающей футболкой. Его поза "я сам по себе", фальшиво-почтительное отношение к прекрасному полу, непринуждённые разговоры и улыбка в двадцать четыре зуба были типичным клише "повелителя женщин".

Мне потребовалось всего несколько минут, чтобы полностью разоблачить его, этого засранца. Я записал еженедельные расписания двух инструкторов, затем поблагодарил их и сказал, что подумаю об этом.

Я, конечно, не хотел сидеть в тюрьме до конца своих дней, поэтому убийство было исключено. Однако в случае с серьёзными травмами ситуация была иной. Никто не знал о романе моей жены, поэтому никто не мог заподозрить меня в нападении и нанесении телесных повреждений. Ожидаемый срок наказания составлял от четырёх до шести лет. Даже если меня разоблачат, что было крайне маловероятно, с учётом очевидных смягчающих обстоятельств дела, связанных с пережитым шоком, хорошим поведением и парой хороших адвокатов, я бы отделался парой лет тюремного заключения, а затем перешёл на испытательный срок. Это был осознанный риск, на который я мог пойти.

По субботам и воскресеньям, ежедневно проводя по паре часов за своим ноутбуком, я посвящал себя некоторым исследованиям Даркнета. Предыдущий опыт, накопленный мной за эти годы, позволил мне за короткое время найти именно то, что я искал, и, сделав три депозита в биткоинах, которые были соответствующим образом увеличены, чтобы обеспечить быструю доставку в оговорённое время, я завершил покупку. В четверг в строго конфиденциальных упаковках без указания их содержимого у меня было всё необходимое.

В понедельник я отпросился из офиса на два дополнительных часа, и никто не возражал, зная о моей болезни. В конце утренней смены Марка я вышел из спортзала, поджидая его, и незаметно, поскольку он меня не знал, последовал за ним пешком, пока не заметил его машину, припаркованную неподалеку, и записал номерной знак. Во вторник, когда Марк был на утренней смене, я приехал незадолго до его ухода, и сидел в своей машине, готовый последовать за ним и найти его дом. Это была быстрая и лёгкая задача, потому что он припарковался в нескольких милях от нас, а затем проскользнул в подворотню. Я не смог сдержать ухмылки: вторая деталь тоже встала на своё место.

В пятницу у меня был матч по теннису в парном разряде, и Эмили была или, по крайней мере, казалась немного озабоченной. Я сказал "казалась", потому что к этому моменту я уже не был уверен ни в чём из того, что она делала, я не мог понять, была ли она искренна или притворялась.

— Ты уверен? Ты хорошо восстановился после болезни и можешь заниматься спортом? Как насчёт инфекции?

Я ответил, улыбаясь и подмигивая:

— Да, сейчас я чувствую себя хорошо. Я уже пропустил понедельник и не хочу терять форму. Анализы ещё не получены, но моя инфекция, если она есть, не представляет собой ничего серьёзного, и мы наверстаем упущенное.

На этот раз мне на помощь пришёл дух Харрисона Форда. Я закончил собирать свою сумку, и ушёл, не обменявшись обычным нежным поцелуем с "милой" Эмили. Иногда мне действительно было трудно притворяться, что ничего не произошло.

— Будь осторожен, не поранься. Я буду ждать тебя на ужин. Целую тебя, - были её прощальные слова.

На самом деле, я вообще не собирался играть в теннис. Я положил теннисную сумку в багажник, рядом с моим вместительным туристическим рюкзаком, куда я уже положил всё необходимое, и спокойно направился в район, где жил этот мудак. Я припарковался подальше от его входной двери и стал ждать подходящего момента. Когда пришло время, я достал свой рюкзак из багажника и положил его на заднее сиденье. Не выходя из машины, я достал одну из своих покупок: пару простых резиновых сапог на три размера больше моих, которые я как следует утяжелил свинцом. Если бы полиция случайно обнаружила какие-нибудь следы, они бы обнаружили следы человека, который был совсем другого роста и веса, чем я. Я был закутан в чёрный непромокаемый пуховик с капюшоном. Учитывая время года, было уже темно и холодно, и такой наряд был абсолютно оправдан. Вокруг не было видно ни души, и я медленно приблизился к дому этого засранца. Ему уже пора было возвращаться из спортзала, поэтому я остановился за припаркованной машиной, внимательно осматривая окрестности, надеясь, что никакие прохожие или машины не помешают моим планам.

Судьба была на моей стороне. Засранец выскочил из-за угла, и, бросив последний взгляд, я убедился, что поблизости больше никого нет. Я вытащил из рюкзака ещё один невинный предмет: деревянную кухонную скалку. Когда Марк собирался вставить ключ в замок, я выскочил из-за машины и сильно ударил его по голове, отчего он потерял сознание и упал на землю. Я быстро достал флакон с пропофолом в дозе 2, 5 мг/кг, и ввёл в руку этого придурка. Пропофол - наиболее часто применяемый препарат для введения в общую анестезию. Он вызывает глубокое успокоение ультракороткого действия; начало действия - 30 секунд, продолжительность - 5 минут. Следующие пять минут этот придурок будет в моей власти. Он ничего не почувствует, но по прошествии этих пяти минут, конечно, почувствует. Я представил себе его крики.

Осторожно оглядевшись по сторонам, я убедился, что рядом с этим засранцем, лежащим на земле, нет свидетелей, а затем скалкой разбил ему оба колена, оба локтя, ударил по рукам и ногам, сломав пальцы. Закончив, я положил скалку обратно в рюкзак и взял свою последнюю покупку. Сама по себе покупка была совершенно невинной - это была простая портативная паяльная лампа, которую можно было приобрести в любом хозяйственном магазине или торговом центре Brico, но я купил её там, где ни один владелец магазина не сможет дать о покупке ни малейшей информации.

Я включил прибор, и пламя сразу же разогрелось до 2800 градусов. Я сжёг его член. Затем его яйца. А затем снова его член, всё глубже и глубже. После этого встал и, естественно, ушёл с места происшествия, завернув за угол так быстро, как только смог. Стараясь не ускорять шаг, через пару минут я добрался до машины, снял ботинки, сел, завёл двигатель и уехал.

Через пару километров, у мусорного контейнера, я избавился от ботинок и шприца, а скалку сжёг паяльной лампой.

Я взглянул на часы. После теннисного матча мне пора было возвращаться домой.

Выходные прошли спокойно. По выражению лица я понял, что Эмили хотела бы заняться субботним сексом, но в данный момент она не могла ничего предложить.

Я пошёл за своими анализами и собиралась показать их врачу позже на этой неделе.

Я старался постоянно выводить Эмили из дома - за покупками, в ресторан или в кино, - чтобы она не могла слышать или читать местные новости.

В понедельник мы оба пошли на работу и после обеда были заняты: я - теннисом, она - в спортзале на занятиях по пилатесу.

Когда она вернулась, я уже был дома, развалившись на диване перед телевизором. Она была сама не своя.

— Привет, Нат. - сказала она, подходя для поцелуя, но без обычного энтузиазма.

— Привет, что происходит? Я вижу, ты не в настроении. Ты ушиблась в спортзале?

— Нет. Нет... Я в порядке.

— Так что? Расскажи мне, что тебя беспокоит.

— Ну... да... здесь... В спортзале мне сказали, что с одним из наших инструкторов произошёл... несчастный случай.

— Несчастный случай? Какой именно? Дорожно-транспортное происшествие?

— Нет. Вообще-то, мне сказали, что он был... атакован. Сейчас он госпитализирован.

— На него напали? И кто это сделал? Что случилось?

— Ничего определённого неизвестно. Я позвоню позже, чтобы получить обновлённую информацию.

— Хорошо, но почему ты так нервничаешь? Как его зовут?

— Не то чтобы меня это особенно интересовало. Но всё же, он был моим инструктором, я хорошо его знаю. Его зовут Марк.

— Конечно, конечно. Что ж, тогда держи меня в курсе.

Вскоре после ужина Эмили взяла свой мобильный телефон и позвонила, отойдя в другую комнату, чтобы не мешал телевизор, но я отчетливо слышал её слова.

— Привет, я Эмили....... Есть что-нибудь о Марке?.... Что? Нееет.... Я не могу в это поверить...... Но кто мог такое сделать?..... Да, я понимаю.... Хорошо, мы ещё поговорим..... Нет, я не думаю, что приду в понедельник..... Ладно, пока.

Я притворился, что меня интересует эта тема, да и на самом деле, мне было искренне интересно.

— И что тебе сказали?

— Плохие новости... его порезали. Ему переломали все кости, а потом, недовольные... кто-то... что-то сделал... с его... промежностью.

— С членом?

— Не будь вульгарным. Я так думаю. Определённых новостей нет.

— Что ж, если так, то виновник - дворецкий.

— Не поняла... Каким образом?

— Это фигура речи в том смысле, что это типичное клише. Если его ударили по гениталиям, то преступник может быть партнёром женщины, которая изменила ему с вашим инструктором. Наверняка полиция тоже так подумает. Ты, случайно, не знаешь женщину, которая изменяла мужу с этим деятелем?

Я заметил, как она скосила глаза, словно олень, поражённый светом фар.

— Но нет, о чём ты?

Затем она немедленно повернулась и ушла, прервав нашу прекрасную и содержательную беседу.

Следующие дни были очень важными. Я узнал, что полиция посещала спортзал и задавала вопросы. Наверняка они тоже подозревали что-то, связанное с внебрачными связями какой-нибудь шлюшки из спортзала, и, хотя я вёл себя довольно осторожно, всегда существовала вероятность, что они могут прийти и задать Эмили несколько вопросов.

Этого не произошло, и это явный признак того, что её роман на самом деле оставался скрытым от всех. Только странный поворот судьбы позволил мне узнать об этом, и я горько усмехнулся, осознав, что, в конце концов, не был таким уж параноиком.

Конечно, моя милая жёнушка тоже была убеждена, что я пребываю в неведении, и мысль о том, что я несу ответственность за то, что случилось с Марком, похоже, её не трогала.

Через две недели наша повседневная жизнь возобновилась почти в обычном режиме, и я снова стал регулярно играть в теннис. Она также возобновила занятия в тренажёрном зале, отчасти потому, что в противном случае прервать их было бы несколько подозрительным поведением.

Единственным изменением было то, что, к счастью, она не предпринимала никаких сексуальных попыток, и я понял, что то, что случилось с этим засранцем, не выходило у неё из головы.

Он ещё не выписался из больницы, на нём был наложен большой гипс, и я знал, что для того, чтобы пописать, ему приходится сливать воду во внешний резервуар в ожидании небольшого протеза. Он, как и все те, кто преследует замужних женщин, был просто первоклассным засранцем, и поэтому наказание было заслуженным. Слишком кровавым? Совсем нет! Те, кто преследует замужних женщин, даже если у них, возможно, кризис в браке, - это подлые люди, которые используют все доступные средства, чтобы ещё больше отдалить супругов друг от друга, с единственной целью - иметь возможность макать печенье в капучино, не заботясь о том, что при этом навсегда разрушают жизнь супружеской пары, не думая о вреде, причиняемом мужу и ни в чём не повинным детям.

Наказание ни в коем случае не было незаслуженным, и если условности так называемого цивилизованного общества не предусматривают такого... что ж... Возможно, это общество может и цивилизовано, но оно совсем не справедливо.

А что насчет неё? Если этот придурок был виновен, то она, безусловно, виновата не меньше. В конце концов, этот придурок, конечно, не обещал мне любви и верности, в то время как моя жена обещала. Она жестоко предала меня, и теперь я ненавижу её всем сердцем.

Всё же... до недавнего времени она была любовью всей моей жизни, я бы отдал свою жизнь за неё. Я не мог полностью избавиться от своих чувств. Возможно, я был слишком мягок, но... Я бы и пальцем её не тронул, по крайней мере физически, однако она не могла этого знать....

Ещё одна небольшая помощь пришла от телевидения. Точнее, от одного из тех глупых и бесполезных ток-шоу, где псевдоэксперты обсуждают всё подряд, создавая какие-то рейтинги, особенно среди женской аудитории, практически бесплатно. Я ознакомился с программой и, зная, какая тема будет обсуждаться в этот вечер, после ужина настроил на нужный канал.

Когда известный ведущий представил гостей, психологов, священников (на каком основании, неизвестно), юристов и семейных консультантов, Эмили казалась растерянной. Однако, когда была раскрыта тема вечера, а именно измена в браке, она сразу же навострила уши и внимательно следила за эфиром. В конце я уже был готов начать небольшой невинный диалог на эту тему, но меня опередила Эмили.

— Интересная передача, не правда ли?

— Да, вполне, - ответил я, стараясь не выглядеть особенно заинтригованным.

Она продолжила:

— С тех пор, как появился мир, мужчины всегда были мошенниками. Если женщины и сейчас поступают так же, это просто равенство.

Вот оно! Ещё одна деталь встала на своё место, и я мог взбеситься.

— Статистика говорит, что, в отличие от прошлого, сейчас женщины изменяют чаще, чем мужчины, хотя они неохотно признаются в этом на собеседованиях.

— Возможно, это потому, что женщина, у которой есть любовник, остаётся шлюхой, в то время как мужчина - латиноамериканский любовник.

— Это старое клише, которое в лучшем случае объясняет, почему женщины меньше признаются в этом, но не объясняет, почему женщины чаще обманывают.

— Ну, у них, безусловно, больше возможностей.

— Конечно, но так было всегда. Изменилось лишь то, что мужчины и женщины по-разному воспринимают предательство.

— Что это значит?

— Если раньше женщина, которая изменяла, делала это, как правило, только тогда, когда влюблялась в кого-то другого - возможно, из-за неудачного брака, - то теперь она делает это ещё и для того, чтобы сорвать, скажем так, запретный плод, ради острых ощущений от приключений, ради того, чтобы выставить своего мужа дураком, не будучи пойманной. Наконец, возможно, она уверена, что даже в том случае, если её обнаружат, её непременно простят.

— Нельзя разрушать брак из-за какой-то интрижки.

— Вот-вот, в этом дело. И вот почему женщина охотнее прощает измену, чем мужчина. Для неё измена - это, в общем, незначительная проблема, которую легко преодолеть, возможно, с помощью дешёвой консультации, в то время как для мужчины это может означать конец всех отношений, построенных на доверии и верности.

— Ты... ты не простил бы маленького предательства? - спросила Эмили слегка дрожащим голосом.

— Я думаю, ты уже должна меня знать. Измена - это не ошибка, а выбор. Изменщик - это подлый и отвратительный человек, мудак, который наносит непоправимый ущерб, не обращая внимания на весь причинённый вред, не обращая внимания на печаль, боль, гнев, унижение, фрустрацию, страх и травму, причиненные преданному мужу. Такого человека нельзя простить, и я думаю, что это следует рассматривать как преступление, наравне с изнасилованием. И то, и другое наносит не столько физический, сколько психологический ущерб, иногда необратимый.

— Но если бы она искренне раскаялась и пообещала больше так не делать, разве нельзя просто забыть и простить?

— Нет, что касается меня, это было бы просто отвратительно, и я никогда больше не смог бы приблизиться к ней вплотную. Мысль о том, чтобы засунуть свой член в её грязную киску, вызвала бы у меня отвращение. Меня бы затошнило от одной мысли об этом.

— Но если вдуматься, то за самим поступком кроется нечто большее, что кто-то - по разным и неоспоримым причинам, которые я не собираюсь обсуждать, - может даже притвориться, что простил. Да, я говорю "притвориться", потому что на самом деле в глубине души мужчина никогда бы по-настоящему не простил её, по той простой причине, что человек не может забыть по команде, и поэтому воспоминания о том, как его жена интимно ублажала другого, будут продолжать преследовать его.

— Фундаментальная проблема заключается в том, что если человек изменяет, невозможно стереть предательство, нельзя вернуться назад, это не то же самое, что нажать клавишу "Del" на клавиатуре компьютера. Человек, который обманул, будь то один раз, десять или сто, становится предателем, и этот ярлык остаётся навсегда. Допуская это, как можно испытывать желание находиться рядом с предателем? Как можно оставаться рядом с женщиной, которая смотрит тебе в глаза и говорит "Привет, я люблю тебя" перед уходом на работу, но вместо этого, возможно, идёт обедать со своим парнем? Как можно оставаться рядом с человеком, который, приходя домой, целует тебя как ни в чём не бывало, хотя, возможно, её только что трахнул любовник? Как можно находиться рядом с человеком, который лжёт так искусно, что его не поймают, как оставаться рядом с таким фальшивым человеком, как Иуда? Только человек с повреждённым мозгом может терпеть такую женщину.

Эмили побледнела и больше не произнесла ни слова. Она быстро встала с дивана и направилась на кухню, чтобы скрыть своё состояние и нервозность.

Вообще-то я не мстительный человек, но её предательство, очевидно, пробудило во мне всё худшее. Жребий был брошен, и на следующий вечер она, явно испытывая напряжение и желая узнать мои мысли до конца, не смогла сдержаться и вернулась к этой теме.

— Вчера ты сказал мне, что никогда не простишь предательства.

— Конечно.

— И если бы случайно, конечно, абсолютно гипотетически, ты узнал, что я..... Я предала тебя, что бы ты сделал? Ты бы ушёл? Ты бы развёлся со мной?

— Почему ты спрашиваешь? Дело ведь не в том, что ты мне изменила, правда?

— Ни в коём случае! - убеждённо сказала она, но на этот раз во взгляде не было такой уверенности, как ей хотелось бы.

— Это просто для того, чтобы знать. Простой разговор.

«Итак, давай поговорим», - подумал я про себя.

— Ну, в том случае, если бы я узнал о твоей измене, о чём, конечно, я не хочу даже думать, простого развода 50 на 50 для меня слишком мало.

— И что?

— Итак, сначала я бы сжёг член твоего любовника, а потом организовал бы твоё убийство.

Краем глаза я заметил, как она побледнела и широко раскрыла рот. Несколько секунд она молчала, а затем, запинаясь, пробормотала:

— М... моё... моё убийство?

— Конечно, твоё убийство. Если бы ты изменила мне, ты бы, думаю, не стала надеяться, что это сойдёт тебе с рук, не так ли? Конечно, я не смог бы сделать это лично; я был бы главным подозреваемым. Я бы связался с двумя хорошими нелегальными иммигрантами, а также обеспечил бы себе надёжное алиби на тот день, когда планируется провести операцию...

Я увидел, что она чуть не упала в обморок, и, чтобы не выдать себя выражением лица, развернулся и направился на кухню за пивом. Затем, вновь обретя невозмутимость, я закончил словами:

— Ну, раз ты никогда меня не предавала, можешь быть спокойна, верно?

Я снова повернулся, чтобы незаметно усмехнуться.

В течение следующих двух дней Эмили была похожа на тень себя прежней. Она говорила односложно, ела мало, я замечал, что она подозрительно смотрит на меня, дергалась при каждой малейшей возможности, рано ложилась спать и всю ночь непрерывно ворочалась с боку на бок. Несомненно, она соединяла точки в гипотетической схеме, и предположение о том, что я имею к этому какое-то отношение, или, скорее, что я несу прямую ответственность за нападение на её любовника, теперь было больше, чем просто сомнением.

Вероятность того, что моя речь была совершенно общей и не имела отношения к конкретному делу, объективно была довольно мала. Если это так, то она, несомненно, должна была чувствовать, что её жизнь в опасности. Мне почти стало немного жаль её, но, вспомнив о том, что она сделала за моей спиной, я приступил к осуществлению своего плана.

На следующий день, в конце необычно тихого ужина, за которым мы обменялись лишь несколькими односложными фразами, допив последнюю каплю вина из своего бокала, я небрежно, не глядя прямо на неё, сказал:

— Большой босс вызвал меня сегодня в офис.

— Чего он хотел?

— Они организовали курсы повышения квалификации в Маунтин-Вью, куда приедут люди со всего мира, каждый из которых будет представлять компанию-разработчика программного обеспечения, и босс напрвляет меня для участия.

Она подняла голову, внимательно наблюдая за мной, затем решилась:

— И когда тебе нужно уезжать?

— Я уезжаю через десять дней, и меня не будет неделю.

Бледная, как половая тряпка, она не произнесла больше ни слова и, поднявшись, нетвёрдо побрела прочь.

— Я неважно себя чувствую, я ненадолго лягу в постель.

В течение следующих двух дней казалось, что у неё помутился рассудок. Она вела себя как шизофреничка, старалась держаться от меня как можно дальше и, будучи не в состоянии преподавать, взяла больничный на работе.

Я играл с ней как кошка с мышкой. В конце концов, не желая давить слишком сильно, я предложил ей плановый выход. Пока Эмили сидела на диване в гостиной, устремив взгляд в пустоту, я подошёл и сел рядом с ней. Удивлённая, она вопросительно посмотрела на меня, ожидая, что я скажу, и ей не пришлось долго ждать.

— Знаешь, я вспомнил наш разговор несколько дней назад о предательстве в браке.

— Ты не передумал? - спросила она с вновь обретённым блеском в глазах.

— Не совсем так, хотя... Прими во внимание, что мы рассуждаем чисто теоретически, ты ведь понимаешь это, верно? Не то чтобы я думал, что ты мне изменяешь.

Она опустила глаза. Я уверен, что в тот момент она была абсолютно уверена в том, что я полностью осведомлён о её романе, все сомнения окончательно рассеялись. Несмотря на это, у неё не хватило смелости признаться. Она знала меня достаточно хорошо, и после того, что я ей сказал, она прекрасно понимала, что прощения ей не будет. По крайней мере, у неё хватило мужества выслушать то, что я хотел сказать.

— Да, да, конечно.

— Хорошо. Я говорил, что не изменил своего мнения, но, учитывая все обстоятельства, на тот случай, если ты меня предашь, у тебя будет небольшой шанс не отправиться в загробный мир.

Она пристально посмотрела на меня, и я заметил, что на мгновение у неё перехватило дыхание. Она определённо была удивлена, но не хотела пропустить ни слова.

Я посмотрел на неё и, слегка улыбнувшись, продолжил.

— Был бы способ спасти твою шкуру. Именно ты должна была бы подать на развод, оставив мне право собственности на весь дом, разделив совместное имущество в мою пользу в соотношении 80/20, без алиментов или каких-либо других требований, а затем переехать в другой штат и никогда больше меня не видеть. Поскольку именно ты обратилась бы с просьбой, судье не составило бы труда удовлетворить её, и в скором времени развод был бы оформлен окончательно.

Затем я оделся и вышел прогуляться, оставив её размышлять и вариться в собственном соку.

Когда я вернулся, она уже была в постели.

Через пять дней, в понедельник, вернувшись с теннисного матча, я обнаружил, что дом пуст, а на кухонном столе лежит конверт. В нём были уже подписанные документы о разводе, раздел имущества в полном соотетствии с условиями, которые я предложил.

Она исчезла. Больше я её никогда не видел.