Итак, поздним солнечным днем, когда свадьба была в самом разгаре, Костя сидел на заднем сиденье арендованного минивэна, направляясь с остальными гостями на базу отдыха. Воздух в салоне был пропитан запахом духов, шампанского и лёгкой усталости от уже завершившейся регистрации. Молодожены – общие друзья Кости и Елены Владимировны – были счастливы, и всех ждала длинная вечерняя программа на базе, где можно было наконец расслабиться, без формальностей и речей.

На соседнем сиденье от Кости сидела Елена Владимировна, но выглядела она так, будто только что сошла с обложки модного журнала. Её стрижка и безупречный макияж делали её лицо выразительным, а платье подчёркивало фигуру, тонкую талию и округлую грудь, которая, казалось, даже при незначительном движении слегка колыхалась под тканью. Приталенный силуэт подчёркивал её стройные ноги в чулках, и Костя, едва взглянув на неё, поймал себя на том, что не может так просто отвести взгляд.

— Жалко, конечно, что Саша и Денис не смогли, — сказала Елена Владимировна, немного повернувшись к Косте. Её голос был тёплым и мягким, словно они обсуждали что-то сугубо личное. — Всё-таки свадьба — такое событие, а они оба застряли в командировке.

Костя кивнул, улыбнувшись. — Да уж, было бы веселее с Сашкой. Хотя с вами, Елена Владимировна, тоже не скучно, — добавил он с лёгким смешком.

Она усмехнулась и качнула головой, показывая, что не восприняла его слова всерьёз. Для неё он всегда был в первую очередь другом её сына, поэтому комментарии в её адрес казались чем-то привычным. Она смотрела на него с теплотой, но всё же с той лёгкой дистанцией, которую ощущала всегда, когда общалась с друзьями сына.

— Ты сам-то как? — спросила она, поправляя платье на коленях. — Всё с учебой, с работой успеваешь?

— Да, всё хорошо, — ответил Костя, слегка опираясь на локоть и стараясь выглядеть непринуждённо.

Костя поймал её взгляд и на мгновение задержался, стараясь не выдать своё лёгкое волнение. Она была прекрасна в этот вечер, вся такая уверенная и элегантная. В ней чувствовалась особая зрелость, та самая женственность, которая привлекает не только внешностью, а уверенностью и тонкой грацией.

Они приехали на базу отдыха под вечер, когда солнце уже клонилось к закату, окрашивая небо тёплыми оттенками. База представляла собой два трёхэтажных корпуса с рядом стоящим банкетным зданием в окружении леса. Пахло хвоей и рекой, и воздух был чистым, свежим, с лёгким холодком. Гости разошлись по номерам, чтобы отдохнуть перед торжественным ужином и вечерними гуляниями.

Елена Владимировна достала из багажника свою дорожную сумку. Костя, заметив её лёгкую неуверенность, как бы невзначай предложил:

— Давайте я помогу

— Ой, спасибо, — отозвалась она, с теплотой глядя на него. — После всего дня на ногах уже руки отваливаются.

Поднимаясь на лифте и проходя вдоль длинных коридоров, они разговаривали о свадьбе, о том, кто как выглядел, как всё прошло. Елена была расслаблена, с лёгкой улыбкой наблюдая за Костей, который на несколько мгновений унес её сумку, как будто это был его долг, и она вдруг поняла, что уже давно не чувствовала, чтобы о ней так заботились.

Когда они наконец дошли до её номера, Костя отметил, что они находятся на последнем этаже, тогда как большинство гостей разместили на первых.

— А почему у вас номер здесь, а не вместе со всеми? — поинтересовался он, приподняв бровь.

Елена пожала плечами и, открывая дверь, бросила небрежно:

— Там уже все занято было. Да и хотелось чего-то потише. Тут так уютно и просторно. Кровать, смотри, какая — можно спокойно выспаться.

Костя заглянул в номер, слегка склонив голову. Уютный полумрак, большие окна с видом на лес и широкая, белоснежная кровать, накрытая пледом. Мягкое освещение придавало комнате почти домашний уют, и всё пространство как будто манило к спокойному отдыху.

— Да уж, тут явно не тесно, — кивнул он, понимая, что Елена Владимировна не пожалела об этом выборе.

Она засмеялась, будто угадав его мысли. — Вот и я так подумала.

Вечер на банкете шёл своим чередом. Гости оживлённо переговаривались, бокалы то и дело поднимались в честь молодожёнов. Елена Владимировна и Костя сидели за одним столиком с тремя другими гостями, кто-то был другом жениха, кто-то невесты. Все были в хорошем расположении духа, обстановка становилась всё более непринуждённой, и неформальные тосты сменяли официальные речи.

Костя наблюдал за Еленой Владимировной, как бы невзначай бросая на неё взгляды. Она смеялась, поддерживала разговор с тем же лёгким, уютным дружелюбием, что и всегда. Но в её движениях, плавных и чуть более раскованных после бокала-другого вина, Костя начал улавливать ту уверенность, которую так редко можно увидеть в молодых девушках. Он замечал, как её пальцы чуть сильнее задерживались на краю бокала, как она изредка скользила взглядом по гостям с лёгкой, едва заметной улыбкой.

Ещё недавно они сидели достаточно прямо, сохраняя вежливую дистанцию между собой и гостями, но алкоголь немного расслабил их. Костя начал замечать, что Елена Владимировна, в силу расположения стола, то и дело наклонялась чуть ближе к нему, чтобы расслышать очередной тост или чей-то смешной комментарий. С каждым разом это приближало их к разговору, которого не слышал никто, кроме них двоих.

За соседним столом кто-то начал громко обсуждать поездку в теплые страны, и обсуждение затянуло и их. Елена рассказывала об одном отпуске, как заблудилась на пляже, чем рассмешила всех соседей по столу, а Костя смеялся вместе с остальными, наслаждаясь её живостью и заразительным смехом. Он сам для себя ещё не осознал, что его взгляд теперь всё чаще задерживался на её изящной шее, на блеске серёг в её ушах, на том, как мягко очерчивался силуэт в приглушённом свете банкетного зала.

Алкоголь делал своё дело, и лёгкая пьяная эйфория начинала заполнять их разговоры и взгляды.

Музыка сменилась на более спокойную, и вечер окончательно вошёл в ту стадию, когда всё кажется чуть более тёплым и мягким. Елена Владимировна поднялась со стула, взяв бокал с шампанским, и с какой-то решимостью посмотрела на Костю.

— Пошли танцевать, будешь сегодня моим кавалером! — сказала она и, не оставляя ему шанса возразить, повернулась к танцполу.

Может быть, в её тоне и была лёгкая шутка, но почему-то эти слова звучали для него с особым смыслом. Наверное, это был алкоголь или сам этот полутёмный зал, где каждый элемент вечеринки слегка терял свои обычные очертания.

Когда они оказались на танцполе и музыка затянулась неторопливым, плавным ритмом, Елена Владимировна повернулась к нему и легко положила свою руку на его плечо, другой рукой взяв его ладонь. Костя тоже придвинулся ближе, обняв её за талию, и почувствовал, как её мягкие формы очерчиваются под пальцами. В этом движении было что-то неожиданно интимное, и, хотя он держал её в рамках приличия, еле уловимая граница была нарушена.

Сначала Костя пытался сосредоточиться на танце, но его мысли то и дело возвращались к ощущению её тела под рукой, к тому, как близко они оказались друг к другу. Он улавливал тонкий аромат её духов, который слегка пьянил и накладывался на шампанское. В нём что-то щёлкнуло, как если бы он вдруг увидел её совсем по-другому — не как мать друга, а как женщину с мягким взглядом, плавными движениями, ту, к которой странно и непозволительно испытывать такие мысли. Но сейчас, под аккомпанемент медленной мелодии, этот барьер исчез, словно растворился.

Он ловил взгляд Елены, немного игривый, не подозревающий о его внутреннем смятении. Её лёгкая улыбка, чуть приподнятые уголки губ и совершенно расслабленное выражение лица говорили о том, что она просто наслаждается моментом — танцем и близостью, не думая о последствиях. Она по-дружески прижималась к нему, ничего не подозревая, и это только сильнее подогревало интерес Кости.

С каждым медленным шагом Костя чувствовал, как между ними устанавливается особенная близость, непривычная, почти интимная, но всё ещё оставшаяся в рамках приличия.

Костя ощущал, как его дыхание становится чуть более частым. Её рука в его ладони, лёгкая улыбка, и этот почти невинный танец — всё это наслоилось в его голове на череду слишком откровенных мыслей. Он заметил, как его тело откликнулось, а разум рисовал картину за картиной, не давая оторваться от образа Елены Владимировны. Она, мать его друга, — и при этом… дико привлекательная женщина.

Костя пытался вернуть свои мысли в русло, но взгляд снова цеплялся за её изгибы, за еле заметную полоску чулка, которую он приметил, когда она поднималась со стула. Её стройные ноги, так удачно подчеркнутые чулками, пьянили его едва ли не сильнее, чем выпитое шампанское. Чулки… Он не мог избавиться от этой мысли, разглядывая её бедра и воображая, как этот кусочек тонкой ткани обвивает её кожу. Они кружевные? Или обычные, до пояса? Всё равно, сама идея сводила его с ума, несмотря на всю неуместность этих фантазий.

Костя ловил себя на том, что мысли начали уходить куда-то совсем не туда. Он держал её за талию, а в голове упрямо крутились детали, на которые обычно не обращал внимания. Её платье, строгое, но подчёркивающее фигуру, было чуть ниже колен — этого было достаточно, чтобы разбудить воображение, но недостаточно, чтобы разглядеть что-то большее. И это неизвестность подогревала его ещё сильнее. А что там под платьем?...

Музыка медленно текла, обволакивая их, и они словно оказались вдали от банкетного зала и других гостей. Елена Владимировна, улыбнувшись, заговорила первой, и Костя заметил, как её глаза заискрились, будто она собиралась рассказать что-то особенное.

— Костя, а ты знал, что я в молодости хотела стать архитектором? — вдруг сказала она, глядя в сторону, будто вспоминая что-то далёкое.

Он удивлённо поднял бровь. — Нет, не знал. Вы ведь работаете в маркетинге, верно? Строительство вроде как совсем не ваша тема.

Она чуть улыбнулась. — Да, жизнь повернула совсем в другую сторону. Но я до сих пор иногда рисую, когда есть время. Люблю создавать планы, чертежи… Вот только, если честно, мне кажется, я бы в итоге всё равно устала от строгих рамок архитектуры. Так что сейчас я больше по офисным зданиям и презентациям, чем по реальным чертежам.

— Значит, в вас всё ещё живёт архитектор? — с улыбкой спросил он, стараясь держать разговор непринуждённым. Ему нравилось узнавать такие неожиданные детали.

— Вроде того, — кивнула она. — А ты чем бы занялся, если бы можно было попробовать что-то абсолютно новое, не задумываясь о работе и будущем?

Костя на секунду задумался, глядя куда-то поверх её плеча. — Даже не знаю… Наверное, путешествовал бы. Причём не так, как это обычно бывает: неделя в Турции или Египте, а чтобы рюкзак, палатка и полная свобода. Просто ехать, куда глаза глядят, — не думая, где буду завтра.

Она кивнула, её глаза чуть потеплели. — Прекрасный выбор. Хотя… интересно, насколько бы тебя хватило. Ведь полный отрыв от комфорта — это не так просто, как кажется.

— А вы, могли бы вот так, сорваться и поехать? Без плана и расписания?

Елена Владимировна чуть смущённо усмехнулась. — Знаешь, возможно, уже и нет. Я слишком привыкла к контролю, к расписаниям и… ответственности. Но иногда, когда ловишь такие моменты, как сейчас, кажется, что где-то глубоко внутри у меня всё ещё жива та девчонка, которой хочется бросить всё и просто быть.

Они медленно вернулись за столик, уже чувствуя, как музыка и бокалы шампанского слегка ударили в голову, наполнив вечер уютной лёгкостью. За столом они обнаружили, что остались почти вдвоём — одна пара, видимо, уже ушла в номер, а другой гость разошёлся и болтал с кем-то в другой части зала. Окружающий шум становился тише, оставляя их в почти уединённом уголке праздника. Костя заметил, что Елена Владимировна расслабилась, села удобно, слегка повернувшись к нему, и посмотрела, словно размышляя, что бы ещё обсудить.

— Ну и вечер, правда? — сказала она, облокотившись на столик и лукаво улыбаясь. — Всё-таки свадьбы — это особенное. Когда видишь чужое счастье, сама невольно заряжаешься.

Костя усмехнулся. — Да, свадьбы, знаковые моменты… Правда, знаете, мне они кажутся немного… театральными что ли.

Елена Владимировна наклонила голову, заинтересованно глядя на него. — В каком смысле?

— Ну, — он чуть покачал бокалом с шампанским, будто подбирая слова. — Парад платьев, речи, тосты, которые звучат по сценарию. Все такие торжественные… А где живые эмоции? Мне кажется, главное ведь то, что остаётся потом, когда весь этот блеск уходит.

Елена задумчиво кивнула, её взгляд стал чуть более тёплым и личным. — Может, ты прав. Настоящее счастье, наверное, не требует такой пышности. Хотя… — она немного пожала плечами и улыбнулась. — А ведь иногда и игра в этот праздник нужна. Людям важно хотя бы на день почувствовать себя в центре всего, окружёнными вниманием и одобрением.

Костя взглянул на неё с интересом, его захватила не только её мысль, но и то, как она говорила: спокойно, без намёка на усталость или раздражение. В ней была лёгкость, непринуждённость, и он впервые подумал, что в их компании за этот вечер ему, пожалуй, было действительно хорошо.

Елена продолжала:

— Просто иногда ловлю себя на том, что всё это — лишь миг. Вот сегодня свадьба, все счастливы, а завтра это станет просто воспоминанием.

Костя усмехнулся, чуть нагнувшись к ней, будто раскрывая секрет:

— А вам не кажется, что как раз такие моменты — когда что-то просто происходит, случайно и непринуждённо — куда интереснее?

Елена Владимировна рассмеялась, опустив взгляд к бокалу и покачав головой, словно не совсем соглашаясь с его словами.

— Случайные моменты? Хм... интересная мысль. Хотя, знаешь, мне кажется, такие моменты — самые ненадёжные. Они мимолётны, приходят и уходят, а вот вспомни их потом — и поди, поймай, что чувствовал тогда. Кажется, что было важно, а потом остаётся разве что лёгкое послевкусие.

— Разве это не и есть самое ценное? — Костя чуть подался вперёд, глядя на неё с неподдельным интересом. — Послевкусие, которое как будто оставляет место для фантазии, для какого-то неполного, но... особенного чувства.

Она посмотрела на него немного удивлённо. Её глаза на мгновение задержались на его лице, и он уловил нечто необычное в этом взгляде — что-то чуть тёплое, неуловимо личное.

— В твоих словах что-то есть, — задумчиво проговорила она, словно разглядывая его под другим углом. — Но тебе, конечно, легко так рассуждать. Молодость ведь даёт свободу... легкомыслие, если хочешь. Вот мне кажется, когда ты станешь постарше, взгляд станет немного другим.

Костя засмеялся. — Может быть. Но, знаете, Елена Владимировна, вы же сами ещё выглядите так, будто вам по силам позволить себе это легкомыслие.

Она вскинула на него взгляд, в котором мелькнула лёгкая тень удивления, и вдруг рассмеялась, кокетливо вскинув руку.

— Ах, Костя! Ну вот чего ты хочешь сказать — что я, значит, должна бросить всё и пуститься во все тяжкие?

— Ну... кто знает? — ответил он с невинной улыбкой, чуть пожав плечами, но в его взгляде читалось вызов. — Разве не ради этого мы здесь, в конце концов?

Елена наклонила голову, будто раздумывая над его словами. От шампанского и разговоров её лицо приобрело лёгкий румянец, и она казалась расслабленной, словно отпустила все привычные границы.

Елена Владимировна улыбнулась, приподняв бровь, словно проверяя, стоит ли делиться с ним тем, что пришло в голову. Алкоголь и спокойная атмосфера, лишённая строгих рамок, явно делали своё дело — она чувствовала, что может позволить себе немного больше, чем обычно.

— Между нами говоря, — начала она, чуть прищурившись и опустив голос, как будто выдавая секрет, — в молодости я была та ещё штучка. Любила приключения, если ты понимаешь, о чём я, — с улыбкой добавила она, ловко отводя взгляд.

Костя не мог удержаться и задал вопрос, будто подыгрывая ей:

— А о каких именно приключениях идёт речь?

Она слегка покачала головой, как будто отмахиваясь, но его заинтересованный взгляд подстегнул её продолжить. Елена сделала маленький глоток шампанского, глядя куда-то в сторону, словно вспоминая.

— Ну, знаешь… В те годы мне нравилось пробовать что-то новое, границы себе почти не ставила. Иногда даже не знала, где окажусь в следующий момент. Я была такой... — она замялась, подбирая слово, — ветреной, что ли.

Костя сдержанно улыбнулся, его взгляд становился всё более внимательным. Ему стало действительно интересно — казалось, он открывал её для себя совершенно с новой стороны.

— Ветреной? — поддел он её, стараясь не выдавать возрастающий интерес.

Елена вдруг снова посмотрела на него и, чуть улыбнувшись, добавила, теперь уже почти шёпотом:

— Ой, Костя, ты бы знал!

Костя хитро прищурился, не скрывая лёгкой улыбки и желания продолжить этот смелый разговор. Елена Владимировна, уже слегка разгорячённая алкоголем и захваченная игривым настроением, снова смущённо улыбнулась, но взгляд у неё был цепкий, и в нём мелькнуло что-то совсем неожиданное.

— Ну, Костя, что ты хочешь услышать? — она усмехнулась, делая вид, что готова ответить, но чуть замешкалась, словно не зная, стоит ли делиться такими подробностями. — В твоём-то возрасте у вас, наверное, всё проще. А в наше время, знаешь, было много негласных правил. Но, несмотря на это…

Она откинулась на спинку стула, будто размышляя вслух. Костя, почувствовав, что это хороший момент, нагнулся чуть ближе и с лёгкой издёвкой в голосе продолжил:

— Да ладно, Елена Владимировна, что вы мне рассказываете? В ваше время всё было строго — ну, как говорится, юбки подлиннее, взгляды поскромнее… Наверняка о каких-то вещах вообще не было речи!

Она глянула на него с притворным удивлением и, прищурившись, тихо рассмеялась.

— Юбки — может, и длиннее, но это не мешало кое-кому уходить… в облака, — загадочно сказала она.

Костя, не сдавая позиций, лишь нахально ухмыльнулся:

— Елена Владимировна, вы, конечно, извините за прямоту… но я даже представить себе не могу, что, например, вы знаете, как делать... простите... минет.

Елена Владимировна театрально вскинула брови и издала возмущённый смешок. Её щеки уже слегка порозовели, и, кажется, эта провокация её лишь подогрела.

— Ой, Костя, — с лукавым блеском в глазах начала она, — ты бы знал, в какие “космические полёты” я отправляла некоторых… персонажей в своей жизни!

Костя поднял брови, играя удивление:

— В смысле? Да вы шутите! — с улыбкой в голосе ответил он.

Елена Владимировна подалась чуть вперёд и с довольным видом прошептала:

— Нет, между нами говоря, многие мужчины и правда говорили, что это был лучший опыт в их жизни.

Он покачал головой, бросив на неё недоверчивый взгляд:

— Да ну, вы просто себе цену набиваете, ведь знаете, что я не могу это проверить.

Елена Владимировна взмахнула рукой, притворяясь обиженной, но в её глазах уже не было былой строгости — лишь игривый огонёк, слегка усиленный вином.

— Я? Нет, Костя, ну зачем мне врать? Поверь, они действительно были… в восторге, — с ухмылкой ответила она.

Он подался ближе, как будто сам того не замечая:

— А Денис Валерьевич, значит, тоже в восторге?

Елена засмеялась, откинув голову, но на секунду в её взгляде промелькнула лёгкая грусть.

— Ооо, ну он-то, пожалуй, больше всех… Но за последние лет десять интерес у него к этому как-то… поутих, что ли, — добавила она с лёгкой ноткой разочарования.

Костя понял, что не стоит сводить всё на грустный лад, и быстро подбодрил её:

— Всё-таки вам легко так говорить, зная, что я никак не проверю. А спросить об этом у Дениса Валерьевича, уж простите, у меня не выйдет, — подмигнул он, и оба рассмеялись. Но ему показалось, что слова его её всё-таки немного задели.

Она поправила волосы и, прищурившись, с лёгким вызовом в голосе добавила:

— Костя, ну вот зачем мне придумывать? Говорю как есть.

Он с улыбкой покачал головой, явно не сдаваясь:

— Елена Владимировна, интересно стало даже… Ну, допустим, ваш… минет и был восхитителен, спорить не буду. Но сейчас-то этим никого не удивишь, разве нет? Ну… если только…

Елена Владимировна перебила его, слегка прищурившись и как бы ненароком усмехнувшись:

— Ой, Костя, поверь, мои… удивишь, — сказала она, но, едва слова сорвались с её губ, как она замолчала, осознав, что чуть перешла грань. Её взгляд отвёлся в сторону, и она, видимо, задумалась о том, что сказала лишнее.

Костя с улыбкой, но с подогретым интересом поймал её взгляд, как будто собираясь уточнить:

— Ну хорошо, хорошо… Я, собственно, имел в виду другое. Скажем так, что в целом… в спальне пробовали? Раз уж разговор у нас такой откровенный?

Елена Владимировна сделала глубокий вдох, её глаза на мгновение потемнели, словно в раздумьях, стоит ли продолжать разговор. Она чуть подалась вперёд, и Костя почувствовал, как его заинтересованность к тому, что она скажет, только росла. Видимо, алкоголь и расслабленная атмосфера окончательно сняли все её внутренние ограничения.

— Ну… если честно, я всегда считала, что женщина должна быть разной, — сказала она, внимательно глядя на него, будто бросая вызов. — Не только в жизни, но и в постели. Мужчинам это важно — им не нужны скучные правила. Они хотят… как бы это сказать… непредсказуемости.

Костя слушал её с интересом, но в его взгляде появилась лёгкая усмешка, поддразнивающая и слегка наглая.

— Непредсказуемости? — переспросил он.

— Ну, знаешь… некоторые вещи я действительно люблю. Например, — она запнулась, но после короткой паузы решилась продолжить, — я всегда предпочитала немного более… нетривиальные варианты. Всегда думала, что в этом и заключается искусство быть женщиной — сделать так, чтобы мужчина… помнил.

Костя приподнял бровь, явно не ожидая такого поворота.

— О, и что же это за… «варианты»? — не сдержался он, стараясь говорить спокойно, но чувствовал, что сердце бьётся чаще.

Она взглянула на него чуть пристальнее и, словно доверяя ему тайну, тихо произнесла:

— Ты правда хочешь знать? — она слегка прикусила губу, будто играя с собой, но затем сделала глубокий вдох и выдохнула. — Ну хорошо… Между нами. Я всегда предпочитала, чтобы в постели был элемент… неожиданности, включая… кое-что особенное.

Она замолчала, и на её лице мелькнул лёгкий румянец. Костя внимательно следил за её словами, и когда она осмелилась продолжить, он буквально затаил дыхание.

— Например, — она выдержала паузу, но затем выдала, — анал. Хотя многие, наверное, этого не поймут, — добавила она, слегка отводя взгляд, как будто не веря, что только что призналась в таком.

Костя на секунду потерял дар речи. Елена Владимировна, казавшаяся всегда такой сдержанной и правильной, неожиданно раскрылась перед ним с совершенно иной стороны.

Костя уловил, как Елена Владимировна слегка замялась, будто хотела прервать разговор, возможно, остановиться. Но он знал: если дать ей секунду, то вся эта захватывающая игра может раствориться в неловкости. Он решил сразу же подхватить и перевести разговор в другое русло, более игривое.

— Так, Елена Владимировна, — начал он, снова поддавая ей чуть дерзкий взгляд, — ну ладно, а позы? Что предпочитаете? Миссионерскую? Раком? Слышали про 69?

Елена Владимировна, услышав от него такой напор, на мгновение открыла рот в лёгком изумлении, а затем рассмеялась, даже будто бы приятно поражённая. Её взгляд стал более задорным, и она, чуть прищурившись, поинтересовалась:

— Костя, а ты откуда всё это знаешь? Фильмов насмотрелся?

Он ухмыльнулся, чуть поднимая подбородок, и с лёгкой надменностью ответил:

— Да бросьте, Елена Владимировна, вы как будто не догадываетесь, сколько девушек через меня прошло. Студентки знаете ли сейчас попроще... Внимания хватает, — уверенно добавил он.

— И что, прям всё это пробовал? — с интересом приподняла бровь она, будто в лёгкой проверке.

— Ну, думаю, больше вас.

Она усмехнулась и чуть подалась вперёд, её взгляд стал чуть насмешливым.

— Серьёзно? — переспросила она, — это откуда же такая уверенность?

— Ну, Елена Владимировна, — ответил он, задерживая на ней взгляд, — вы же… скованная немного. А в сексе это лишнее, я считаю.

Она открыла рот, чуть отстранившись, будто не веря его словам.

— Скованная? С чего ты это взял? — ответила она, её голос звучал так, будто она готова была защищать себя.

— Ну, раз так, — усмехнулся Костя, — скажите тогда, что у вас было самое… необычное?

Елена Владимировна, чуть помедлив и будто играя с этой мыслью, наконец наклонилась ближе и с заговорщицкой улыбкой произнесла:

— Хорошо, раз ты хочешь знать, сорванец. Но тогда поклянись, что всё это останется между нами. Никто и никогда не узнает об этом разговоре.

— Могила, — уверенно пообещал Костя, на его лице играла азартная улыбка.

Елена Владимировна, глядя прямо в его глаза и слегка прикусив губу, прошептала:

— Двойное проникновение.

У Кости глаза расширились. Он на секунду потерял дар речи, пытаясь осознать, что только что услышал.

— ДА ЛАДНО! Вы? Елена Владимировна! — он не мог удержаться от удивления и почти шёпотом добавил: — Не верю!

Она рассмеялась, видимо довольная его реакцией, и откинулась на спинку стула, смело глядя ему в глаза.

— Ну вот… А ты говорил, скованная, — она подмигнула ему, явно наслаждаясь его ошарашенным видом.

— И с кем, если не секрет? — не удержался Костя, поддавшись любопытству.

Елена Владимировна улыбнулась и, прищурив глаза, ответила:

— А вот…

Костя, всё ещё не веря своим ушам, покачал головой, осознавая, насколько его представление о Елене Владимировне перевернулось за эти несколько минут. Он смотрел на неё уже совсем другими глазами, и ей, похоже, это даже нравилось. Она слегка краснела, но на её лице играла уверенная, довольная улыбка — она явно наслаждалась его шоком.

— Ой, да ладно, — смеясь, сказала она, слегка взмахнув рукой, будто отмахиваясь. — Не смущай меня.

— Елена Владимировна, ну это, конечно, смело! И как это было? Один человек? Или двое? — продолжил он, чуть склоняясь к ней, всё ещё ошарашенный.

— В смысле, один? — переспросила она, будто не сразу поняв, и вдруг поняла. — А, ты про игрушки что ли? Нет, это были двое… — Она слегка покраснела и на секунду отвела взгляд, но на её лице всё ещё играла лукавая улыбка.

— Ахуеть… Простите мой французский! — вырвалось у Кости, и он прикрыл рот рукой, но смех всё же вырвался наружу. Его глаза блестели от восторга и недоверия одновременно.

Елена Владимировна продолжала улыбаться, ещё более зарумянившаяся, но всё ещё уверенная.

— Да ладно тебе, не делай такие глаза! — она хихикнула. — Это было давно, ещё до Дениса, в молодости… ты же сам сказал, что тогда всё было строго, вот я и решилась доказать обратное, что не такая уж я была "скованная".

— Всё ещё с трудом верится! Ну… и как это было? — спросил он, ухватившись за её взгляд.

— Что "как"? — спросила она, притворно растерянная, но её лукавая улыбка не сходила с лица.

— Ну, как получилось так, что… двое? И… как ощущения? — он старался сохранять спокойствие, но его глаза выдавали искреннее любопытство.

Она слегка пожала плечами, с кокетливой улыбкой ответив:

— Молодость, Костя… горячая была, что огня хватило сразу на двоих, вот и получилось так, — она чуть прикусила губу, будто заново вспоминая всё это, и её взгляд стал чуть более игривым.

Костя не мог скрыть своего интереса.

— А где это было?

Елена снова усмехнулась, будто окидывая взглядом его любопытное лицо.

— У вас сейчас модное слово есть — "вписка". Ну вот… примерно так и было.

Костя засмеялся:

— Ааа, понятно… И что? Не томите, Елена Владимировна, интересно просто жесть!

Она засмеялась, всё ещё чуть смущённая, но увлечённая этой игрой:

— Что ты хочешь услышать? — Она снова рассмеялась. — Ну, пришла к друзьям на квартиру, называется… посидели, выпили, расслабились. Ну а дальше… туман, веселье.

— Так вы не помните что ли ничего?

Она снова кокетливо улыбнулась, чуть прищурившись:

— Помню, конечно. Скажем так… всё было в приятном тумане.

Елена Владимировна, всё ещё весело поглядывая на Костю, слегка наклонилась вперёд и с интересом разглядывала его реакцию. Он, казалось, был всё так же в шоке, хотя и пытался держать уверенное выражение лица. Её лицо светилось лукавством.

— Ну и как, не больно было? — полушёпотом спросил Костя, будто боясь, что кто-то подслушает их разговор.

Она усмехнулась, чуть закатив глаза. — Нет, Костя, ну что ты! В тот момент, если честно, об этом вообще не думала, — она прищурилась, игриво глядя на него. — Скажем так, в голове было что-то совсем другое.

— Да ладно! — усмехнулся он, качая головой. — Знаете, многие девушки на… э-э, анал, даже уговорить-то непросто, а тут… сразу двое. Как?

Елена, гордо вздёрнув голову и с притворным вызовом ответила:

— Кость, я же говорю… на опыте мадама, — её взгляд сверкнул, и они оба разразились смехом.

— Мдаа… умеете удивлять, Елена Владимировна, — усмехнулся он, опускаясь обратно на стул и глядя на неё так, будто перед ним была совершенно новая личность.

— Так, ну ладно, — сказала она, поудобнее устроившись на стуле и сложив руки на груди. — А ты-то сам? — она прищурилась, внимательно разглядывая его. — Что в твоём списке?

— Я? — он чуть наклонил голову, словно сомневаясь, стоит ли говорить. — Ну… шибари, БДСМ, ролевые игры… групповуха, понятное дело, тоже была.

Она хлопнула ладонью по столу и захохотала, прикрыв рот рукой. — Костя, ну вот выдумщик! Ты мне не заливай, а то вон глаза бегают!

Он лишь усмехнулся, глядя на неё абсолютно уверенно, и его взгляд вдруг стал серьёзным.

— Ну-ну, — протянул он, выдержав её пристальный взгляд, — можете не верить, но это правда.

Елена Владимировна на мгновение растерялась, всматриваясь в его уверенное лицо, и вдруг поняла: он не врал. На секунду её взгляд стал чуть удивлённым, и это смущение выглядело так же искренне, как и её недавние откровения.

— Да ладно? — наконец прошептала она. — Костя… кажется, мы сегодня знатно друг друга шокировали, — с этими словами она залилась звонким смехом, и он рассмеялся вместе с ней.

Костя, подметив, как Елена Владимировна сдерживает улыбку, почувствовал себя ещё увереннее. Их разговор, хоть и начался с лёгких откровений, постепенно превращался в игру, где он всё больше чувствовал себя на равных с этой, казалось бы, уверенной и неприступной женщиной. Теперь она уже не была просто "мамой друга", а раскрывалась перед ним с неожиданной стороны, что подогревало его любопытство.

— Да, не все в жизни предсказуемы, как оказывается, — произнёс он, хитро поглядывая на неё. — Вы тоже умеете удивлять, Елена Владимировна.

— Это точно, — улыбнулась она, пытаясь скрыть лёгкое смущение и снова отворачиваясь к бокалу. Она сделала ещё один глоток, явно ощущая, как алкоголь делает её разговоры более раскованными.

Несколько секунд они сидели в молчании, погружённые в свои мысли, но напряжение между ними оставалось ощутимым. Костя, улучив момент, решил продолжить, не давая ей шанса увильнуть от разговора.

— Знаете, Елена Владимировна, — сказал он, слегка подаваясь вперёд, — я вот всё думаю… про ваши слова о минете. Ну и чем же он такой хороший, что мужчины, как вы сказали, в космос улетали?

Она улыбнулась, будто бы застенчиво, но в её взгляде мелькнула уверенность.

— Ну… это и техники, и опыт… тренировки, так сказать, — с намёком добавила она, чуть смущённо пряча глаза.

— Техники, значит, — он кивнул, делая вид, что задумался. — А до какого… скажем так, уровня? Как глубоко можете?

Елена Владимировна на секунду задержала взгляд на нём, будто решая, стоит ли отвечать, но всё-таки, с лёгким вызовом в голосе, ответила:

— До конца.

Костя, едва сдержав улыбку, приподнял бровь, стараясь её поддразнить.

— Ну-ну, это потому что, наверное, размеров нормальных не видели.

Она усмехнулась и, делая вид, что принимает его вызов, спокойно ответила:

— Уверенный ты какой… Кстати, а у тебя самого-то есть предмет для гордости? Или так, только разговоры?

Костя, глядя прямо ей в глаза, с гордостью заявил:

— Ещё как есть.

Она усмехнулась, не сводя с него взгляда и с явной иронией в голосе спросила:

— Ну, рассказывай тогда, раз мы так откровенно заговорили, — сказала она, выпивая остаток шампанского, явно забавляясь ситуацией.

Он чуть наклонился ближе, говоря тихо, но уверенно, стараясь произвести впечатление:

— А что рассказывать? Смотреть надо. Толстый, 19 сантиметров.

Елена Владимировна на секунду затаила дыхание, слегка прикусив нижнюю губу и, отведя взгляд, снова посмотрела в сторону, делая вид, что это её совсем не тронуло. Но Костя заметил её лёгкий румянец и то, как она чуть дольше задержала взгляд на столе. Улыбнувшись себе, он понял, что его слова достигли цели.

Костя, глядя на неё с довольной улыбкой, слегка склонил голову, как будто на миг задумался, прежде чем продолжить свою лёгкую подколку.

— Знаете, Елена Владимировна, — сказал он, удерживая её взгляд, — давно не общался так… приятно. С вами удивительно легко.

Она фыркнула, снова отвела взгляд, но на её лице было явное удовольствие от его слов.

— Да пипец… напились мы с тобой, конечно, — ответила она, смеясь. — Но помнишь, всё это… между нами?

— Ой, Елена Владимировна, ну вы будто думаете, я способен кому-то рассказать такое? Да мне самому жизнь дорога! — он рассмеялся, и она подхватила его смех, понимая, что в их кругу любые подробности такого разговора могли бы вызвать неподдельный шок.

После нескольких мгновений лёгкого молчания, Костя, улучив момент, тихо добавил, будто бы невзначай:

— Кстати, раз уж мы тут так откровенно болтаем, — он слегка прищурился, оценивая её реакцию, — весь вечер мне покоя не даёт один вопрос… У вас чулки на поясе или… чулочки?

Елена Владимировна, едва сдержавшись, чтобы не прыснуть от смеха, посмотрела на него с лукавым блеском в глазах и, поднимая брови в лёгком вызове, прошептала:

— Кружевное, Костя.

Он на секунду задержал дыхание, будто бы пропуская её слова через себя, а потом выдохнул:

— Ух… шикарно… Но… постойте! — он взмахнул рукой с притворным удивлением, — а для кого это вы так нарядились, если уж никого тут нет?

Она слегка откинула голову назад и засмеялась, её смех был заразительным и немного пьяным, но при этом она выглядела так, будто была в своей стихии.

— Эй, не надо тут! — она нарочито строго погрозила ему пальцем. — Я женщина приличная, просто люблю себя тоже…

— Ну-ну, конечно, — поддел он, ухмыльнувшись, а она, поймав его взгляд, снова рассмеялась.

Костя, чувствуя, что между ними образовалась почти осязаемая электрическая искра, выдержал паузу, наблюдая за её реакцией. Она смотрела на него с лёгким удивлением и смущённой улыбкой, но её взгляд выдавал нечто большее, будто она сама не могла поверить, что разговор зашёл так далеко. Он решил продолжить, но сохранял игривый тон, не желая ни в коем случае её обидеть или сделать неловкое.

— Знаете, Елена Владимировна, раз у нас уже есть один секрет, может, ещё один добавим? — спросил он с тенью лукавства, подаваясь чуть ближе и не отрывая взгляда от её лица.

Елена, едва уловимо приподняв бровь, будто поняла, куда он клонит, рассмеялась, махнув рукой:

— О, нет-нет, молодой человек. Кто-то тут явно перебрал и говорит лишнего! — она покачала головой, пытаясь вернуть разговор в лёгкое русло, но её голос всё равно звучал немного… заинтригованно.

— Да ну вас! — с лёгкой ухмылкой ответил он, всё ещё в шутливой манере, будто не придавая своим словам большого значения, но продолжая продавливать границы. — Я серьёзно! Сами посудите: идеальный вечер для нового секрета. У вас отдельная комната… или что, сдрейфили, поняли, что не вывезете такого парня, как я? — Он подмигнул, явно дразня её, но за этим скрывался совершенно иной подтекст.

Елена Владимировна фыркнула, будто возмущаясь, но в её взгляде мелькнуло нечто азартное. Она покачала головой, всё ещё улыбаясь, но в её глазах появился лукавый блеск.

— Я? Тебя? Костя, не будь так самоуверен. — Она остановилась, видимо решая, как ответить, а потом сделала глубокий вдох. — Хотя… о чём это я вообще? Нет, нет, нет! Ты что, сдурел? — произнесла она, но её улыбка выдавалась. Она не воспринимала это всерьёз… или, возможно, именно так и пыталась это показать.

Костя, не собираясь упускать момент, подался чуть ближе, понижая голос:

— Да ладно вам, Елена Владимировна. Что тут такого? Мы взрослые люди, можем позволить себе немного… приключений. — Он сделал паузу, словно прикидывая, как далеко может зайти. — И клянусь, всё останется между нами. Ну, скажите честно… Когда вы в последний раз держали твёрдый молодой член?

На этот раз она замешкалась, её взгляд остановился на его лице, и в её глазах появилось что-то между сомнением и странным азартом. Она не сразу ответила, будто решала, что делать, но отвести взгляд не смогла.

Костя заметил, как Елена Владимировна замешкалась, её взгляд на секунду остановился на нём, и в этом взгляде читалось так много: удивление, лёгкий шок, но и что-то ещё, будто она не могла до конца решить, как на это реагировать. Её улыбка немного ослабла, глаза чуть расширились, а потом она, словно осознавая, что их разговор зашёл слишком далеко, прошептала, не сводя с него взгляда:

— Нет, Костя… — она сказала это почти серьёзно, но в её глазах играла лёгкая улыбка. — Нельзя так, понимаешь? — добавила она шёпотом, и её голос звучал немного приглушённо, будто она боялась, что кто-то услышит.

Но Костя, поймав момент, лишь наклонился ближе, смело отвечая:

— Ну так и скажите прямо, что вам… большой размер не по силам. Всё равно я уже привык, — он ухмыльнулся, слегка дразня её и наблюдая, как она слегка покраснела, но не отвела взгляда.

— Да брось… — пробормотала она, будто не зная, что ответить. Её голос был чуть более хриплым, и она попыталась скрыть смущение, но было видно, что это не так просто. — В самый раз… — Она тихо засмеялась, но в её голосе слышалось напряжение, и, чуть опустив голову, добавила, едва слышно: — Ой, Костя, что ты делаешь со мной…

Её взгляд на мгновение упал на его руку, лежащую рядом, будто между ними появилась та граница, которую она сама решала — переступать или нет. Он видел её лёгкое колебание, этот внутренний конфликт, который разыгрывался в её глазах, и понимал, что она сама не могла справиться с этим импульсом.

Немного выждав, он прошептал, мягко и уверенно, чтобы успокоить её сомнения:

— Елена Владимировна…

Елена Владимировна покачала головой, всё ещё не в силах скрыть тёплую, почти игривую улыбку, которая буквально сияла у неё на лице. Её смех был чуть тише обычного, почти шёпотом, но это делало их разговор ещё более личным и интимным. Она выглядела растерянной, но заворожённой, будто часть её сознания понимала — это не шутка, а момент, когда можно позволить себе маленькое безумие.

— Нет, Костя, это безумие! — прошептала она, но её взгляд не отрывался от него, а уголки губ предательски подрагивали в улыбке, которую она уже не пыталась скрывать.

— Вот именно, — с мягкой ухмылкой ответил он, чуть наклоняясь ближе. — Поэтому предлагаю… деловое соглашение, — добавил он, выдерживая паузу и наблюдая за её реакцией.

Елена засмеялась, едва не прикрыв рукой рот от неожиданности.

— Соглашение? — спросила она с интересом, не отрывая от него любопытного взгляда.

Костя откинулся назад, его голос стал чуть тише, как будто они обсуждали что-то сокровенное.

— Ну, вы сами понимаете, что это может стать… одним из самых ярких событий за последнее время. Я вам гарантирую. Поэтому чего тянуть, правда? Я понимаю чего вы боитесь... я тоже... и поэтому мы точно понимаем, что никто никогда не проболтается...

Елена слушала его, чуть приоткрыв губы, её взгляд бегал между его лицом и его рукой, лежащей рядом на столе. Костя почувствовал, что она уже обдумывает его слова, и продолжил, добавляя чуть более личный оттенок к разговору:

— Да и сами же говорили… что Денис Валерьевич уже давно не был активен. А я… — он вздохнул с улыбкой, будто раскрывая ей тайну, — если честно, у меня уже… встаёт просто от мысли об этом, — признался он с легким смешком, и Елена захихикала, слегка опустив глаза, но её щеки явно порозовели.

— К тому же, — добавил он, подначивая её и чуть подаваясь вперёд, — теперь я, если честно, и сам хочу понять, не врали ли вы… про то, что вы «горячая штучка», — улыбнулся он, но в его взгляде не было ни тени насмешки, а только подлинное восхищение.

Елена на секунду задумалась, покачав головой и не сводя с него взгляда. Её улыбка стала немного смущённой, но она явно размышляла, словно взвешивая все за и против, и Костя видел, что эти его слова, смешанные с её собственными желаниями и вином, оказались убедительнее, чем можно было ожидать.

— Ой, Костя… — выдохнула она наконец, покачав головой с невольной улыбкой. — Ну что ты творишь…

Костя, поймав её колеблющийся взгляд, осознал, что Елена Владимировна сама словно ждала ещё одного толчка, последнего слова, которое окончательно развеет её сомнения. Она смотрела на него, но в её глазах мелькали и смущение, и неподдельный интерес, который, казалось, вот-вот перевесит все запреты. Костя решил действовать решительно, но, как и раньше, оставался предельно мягким и уверенным.

— Да ладно вам, Елена Владимировна! — проговорил он, подаваясь вперёд, чтобы говорить тише, будто разделяя с ней тайну. — Сама судьба словно говорит «да»! Вон и номер у вас, заметьте, отдельный от всех. Никто не узнает, — добавил он, и его взгляд на мгновение задержался на её губах, прежде чем снова встретиться с её глазами.

Елена Владимировна снова посмотрела куда-то в сторону, слегка кусая губу, будто её мысли были совсем не об их разговоре. Она снова посмотрела на него, и на её лице мелькнула улыбка — вроде как стеснительная, но наполненная скрытым ожиданием.

Он заметил её лёгкое замешательство, её глаза, которые то и дело бегали от его лица к столу, и продолжил игру, не давая ей полностью отвлечься.

— Только предупреждаю, если решитесь, то учтите: я буду требователен, — произнёс он, дерзко глядя на неё с полуулыбкой.

— В смысле? — прозвучало неподдельное любопытство, а в глазах появилось лёгкое волнение.

Костя чуть наклонился к ней, шепча достаточно тихо, но с явной уверенностью:

— Это значит, что ваша попка просто так не отделается. Я устрою вам серьёзный тест-драйв со всеми… вытекающими последствиями, — сказал он, ухмыльнувшись. Он видел, как её щеки порозовели, но вместо смущения в её глазах теперь читался неподдельный интерес и желание продолжить этот откровенный разговор.

Елена Владимировна, чуть задыхаясь от сдерживаемого смеха, спрятала лицо в ладонях на секунду, а потом посмотрела на него, делая вид, что не верит его словам.

— Ну и что это значит? — спросила она, с трудом скрывая задорную улыбку.

Он посмотрел на неё серьёзным взглядом, но уголки его губ подрагивали от сдерживаемого смеха.

— Это значит, что будет и анал, и горловой, и, в общем, пару часов жёсткой... — он сделал короткую паузу и, выдержав её взгляд, добавил: — ебли.

Елена Владимировна на секунду замерла, её взгляд на мгновение стал более сосредоточенным, и Костя понял, что эта откровенность, этот её внутренний вызов самому себе подогревают её желание не меньше, чем его. Её лёгкий смех, напряжение, бегущий взгляд — всё это говорило, что она, быть может, ждала именно этого момента.

Елена Владимировна, набравшись смелости и окончательно решившись, сделала глубокий вдох, поправила платье и, как будто говоря самой себе, с улыбкой произнесла:

— Ну… ладно. Сгорел сарай — гори и хата… Пошли, Казанова, — добавила она с усмешкой, бросив на Костю игривый взгляд.

Услышав это, Костя почувствовал волну чистого восторга — он был максимально доволен собой и тем, как сумел её расположить, словно судьба действительно благоволила ему в этот вечер. Взглянув на неё, он старался скрыть своё восхищение, но в душе ликовал. Елена Владимировна, казалось, излучала спокойную уверенность, в то же время в её глазах горел огонёк задора, которого он прежде не замечал.

Она направилась к выходу из зала, лёгким движением подавая ему знак следовать за ней. Костя не мог оторвать глаз от её фигуры, его взгляд цеплялся за плавные изгибы её талии, за то, как её бёдра качались в такт её шагам. Идти позади неё, не привлекая внимания окружающих, было отдельным испытанием — он не мог не восхищаться тем, как она уверенно держится, будто не давая ни одному постороннему взгляду заподозрить, что в их прогулке есть что-то большее.

Они шли по коридору, и чем дальше они отходили от банкетного зала, тем сильнее ощущалось напряжение между ними. В этот момент, казалось, в воздухе витало что-то запретное и манящее.

Как только они вошли в здание, скользнув мимо ресепшена, где девушка за стойкой едва удерживалась от дремоты, Елена Владимировна уверенно повела Костю в сторону лифта. Коридор был пуст, и их шаги тихо раздавались в тишине. Костя, идя позади, не мог оторвать взгляд от её плавной походки и того, как её фигура очерчивалась в приглушённом свете.

Когда они подошли к лифту, Костя, не в силах сдержаться, с лёгким азартом шлёпнул её по округлой попе, не удержавшись от восторженного шёпота:

— Уффф… просто грязь!

Елена Владимировна вздрогнула от неожиданности, но её лицо осветила едва сдерживаемая улыбка. Она посмотрела на него так, как будто это был и укор, и вызов одновременно. Нажав на кнопку вызова лифта, она обернулась, повернувшись к нему лицом, и на мгновение между ними повисла плотная, напряжённая тишина.

Они стояли, не произнося ни слова, просто глядя друг на друга, но в этом взгляде читалось всё. Костя видел, как её глаза, ещё минуту назад сдержанные, теперь стали глубже и потеплели. Елена Владимировна не отрывала взгляда, чуть прикусив нижнюю губу, и наконец еле слышно выдохнула, будто окончательно сдаваясь этому моменту.

Как только двери лифта закрылись, Костя не сдержался и, притянув Елену Владимировну к себе, обнял её за талию, прижимая её к стенке лифта. В ту же секунду их губы встретились в порыве страсти, и всё напряжение, что зрело между ними весь вечер, словно прорвалось наружу. Она обняла его за шею, отвечая на поцелуй с неожиданной для себя самой силой, будто тоже копила это желание, не осознавая, насколько оно сильное.

Их поцелуи становились всё глубже, жарче, как будто они боялись, что кто-то сейчас прервёт их. Её пальцы запутались в его волосах, а он крепко прижимал её к себе, чувствуя её тело — тёплое, податливое. Он скользнул рукой вниз, касаясь её бедра, задерживаясь на её талии и подмечая, как сильно она прижималась к нему в ответ, без стеснения, с настоящей жадностью.

Всё это происходило так стремительно, так захватывающе, что казалось, будто время вокруг остановилось, а тишина лифта, наоборот, подчёркивала каждый их вздох, каждый звук, который они издавали, в этом коротком, но бесконечно долгом моменте страсти.

Платье Елены Владимировны оказалось неожиданной преградой — длинное, элегантное, с застежкой на спине, оно скрывало её тело, не давая Косте добраться до тех мест, которые, он знал, сейчас пылали от страсти. Его руки жадно скользнули вверх по её спине, нащупывая края ткани, но, как назло, застежка и длина платья не позволяли ему проникнуть туда, куда так хотелось. Вся ситуация лишь усиливала накал, превращая их поцелуи в настоящую бурю желания.

Но тут же раздался глухой сигнал — лифт достиг нужного этажа, и они оба, едва успев отдышаться, чуть отступили друг от друга, затаив дыхание, будто боясь, что кто-то из гостей может оказаться по ту сторону дверей. Двери открылись, но коридор был пуст.

Елена Владимировна первой шагнула наружу, и Костя, поправляя свой напряжённый член через брюки, последовал за ней. Он всё ещё ощущал на губах её поцелуй, а его мысли уже уносились к тому, что их ждёт за дверью её номера. Она шла вперёд уверенной походкой, но Костя заметил, как её руки чуть дрожали, когда она нащупывала ключ в сумочке.

Как только дверь номера захлопнулась, их снова захлестнула волна страсти. Костя почти сразу притянул Елену Владимировну к себе, и, не медля ни секунды, развернул её лицом к стене, позволяя себе наконец сделать то, чего хотел с самого начала. Его руки быстро и ловко скользнули по застёжке на спине её платья, расстёгивая его и позволяя ткани медленно соскользнуть с её плеч, обнажая её силуэт в изысканном кружевном белье. На секунду он застыл, восхищённо оглядывая её фигуру. Она была прекрасна, её тело излучало уверенность и женственность, каждый изгиб её тела словно манил.

Елена Владимировна слегка повернула голову, её глаза были полны той же страсти и предвкушения, что и его. Костя провёл ладонями по её спине, спускаясь к талии, чувствуя тепло её кожи, которое пробуждало его желание ещё сильнее. Он мягко помог ей опуститься на колени, и Елена, не отрывая взгляда от его лица, позволила себе подчиниться этому моменту.

Костя аккуратно расстегнул ширинку, и в воздухе повисло напряжение, которое, казалось, заполнило всю комнату.

Как только член оказался у неё перед глазами, Елена Владимировна, будто голодная, жадно наклонилась и взяла его в рот с такой страстью, что Костя не смог сдержать громкого стона. Он опёрся рукой о стену, прикрыв глаза и полностью погружаясь в ощущения. Её движения были уверенными, плавными и бесконечно искусными. Она держала его одной рукой, а второй нежно касалась его яиц, добавляя к удовольствию что-то, что он раньше не испытывал — её опыт был не просто заметен, а ощущался в каждом её движении, в каждом глубоком и точном ритме.

Костя едва сдерживался от того, чтобы не закрыть глаза полностью, глядя на неё, как она, поглощённая моментом, была сосредоточена на нём, как будто всё вокруг перестало существовать. Её движения были размеренными, будто она знала, как растянуть это удовольствие, заставляя его буквально терять голову от каждого её прикосновения, от каждой секунды этого пьянящего ритма.

С каждым разом Елена Владимировна брала его всё глубже, погружаясь с такой уверенностью и мастерством, что Костя лишь крепче сжимал пальцы, ощущая, как всё тело захватывает волна наслаждения. Она двигалась плавно, но с каждым разом приближаясь всё ближе, пока наконец, собравшись, не взяла его полностью, почти касаясь губами его паха. Он тихо застонал, не веря в происходящее, а она, выдыхая и с лёгкой улыбкой, медленно отстранилась, глядя на него с таким взглядом, который говорил обо всём без слов.

Костя, взглянув в её глаза, встретил такой же насмешливый и уверенный взгляд, и между ними словно прошёл немой диалог: она не солгала ни на секунду о своих талантах. Елена, чуть прикусив губу, улыбнулась ему, будто подтверждая, что этот вечер запомнится им обоим.

Костя, не выдержав накала, обхватил её голову обеими руками и, удерживая её, начал двигаться с неожиданной для себя смелостью, направляя её и задавая ритм. Елена Владимировна, казалось, только этого и ждала — её глаза блеснули азартом, и в них читалось явное одобрение. Она без колебаний приняла его напор, полностью отдаваясь моменту, с лёгкостью подстраиваясь под его ритм, будто наслаждаясь этим проявлением его силы и уверенности.

После того, как Костя осторожно вынул член из её рта, он наклонился вперёд и уверенным движением расстегнул лифчик Елены Владимировны, освобождая её грудь. Она встретила его взгляд, в котором читался неподдельный интерес и удовольствие. Он слегка ухмыльнулся, затем плюнул между её грудей, и Елена, поняв его замысел, лишь улыбнулась, прижав грудь ближе, создавая плотное, упругое кольцо для него.

Костя обхватил её плечи, начав двигаться вперёд и назад, медленно, наслаждаясь каждым мгновением, чувствуя тепло её кожи.

Костя, увлёкшись моментом, медленно провёл рукой по её шее, чуть сжимая её, но нежно, без излишнего давления — просто создавая ощущение контролируемой силы. Елена Владимировна прищурила глаза, слегка прикусив губу, её дыхание участилось, и Костя понял, что ей это нравится, что она наслаждается его прикосновениями и этим лёгким, но возбуждающим ощущением контроля.

Костя, подхватив её за талию, в порыве страсти направил её к кровати, и она с лёгким хохотом упала на мягкое покрывало, смеясь и отдаваясь этому мгновению. Едва она успела ощутить под собой кровать, как он уже оказался рядом, её ноги были приподняты и разведены, и, удерживая её за бедра, он одним уверенным движением вошёл в неё. Елена Владимировна застонала, её дыхание участилось, и на её лице отразилось чистое удовольствие.

Она обвила его плечи руками, прижимая его ближе, её ногти впивались в его спину, а сама она подстраивалась под каждый его толчок, двигаясь в такт и полностью отдаваясь моменту.

Елена Владимировна продемонстрировала невероятную гибкость: она прижала ноги к кровати, обхватив руками свои ступни, позволяя Косте получить полный доступ к её телу. Это только усилило его желание. Он опёрся ладонями на её бёдра, чувствуя мягкость и упругость её кожи, и начал двигаться с ещё большей страстью.

Елена Владимировна пыталась сдерживать себя, старалась подавить стоны, но с каждым движением Кости это становилось всё сложнее. Он видел, как её лицо отражает искреннее удовольствие, и слышал её прерывистые, почти сдавленные стоны, которые вырывались, несмотря на все её попытки сохранить контроль. Она задыхалась от удовольствия, её тело реагировало на каждый его толчок, и, чем дальше они заходили, тем больше она забывала обо всех запретах.

С каждым движением звук их тел становился всё громче, эхом раздаваясь в тишине комнаты. Ритм нарастал, и их дыхание смешивалось, заполняя пространство. Костя не отрывал взгляда от Елены Владимировны: её лицо, расслабленное и одновременно напряжённое, её прикушенные губы, её взгляд, полный желания. Она уже не сдерживала себя, её тело извивалось в его руках, поддаваясь каждой волне наслаждения.

С каждым толчком Костя чувствовал, как её мышцы сжимаются вокруг него, как её дыхание становится всё прерывистее, как её спина выгибается от удовольствия. И вот, достигнув пика, Елена застонала, её тело затрепетало, и она потерялась в этом моменте экстаза, закрыв глаза и полностью отдавшись волне наслаждения, которая накрыла её целиком.

В разгар их страсти, когда их тела уже полностью наладили ритм, жар усилился, и оба начали покрываться лёгким слоем пота. Их дыхание стало всё более глубоким и прерывистым, тела скользили друг по другу, и напряжение достигло предела.

И в самый неожиданный момент Елена вдруг почувствовала, как её тело поддаётся ещё одной волне удовольствия, непредсказуемой и захватывающей. Сильный толчок, и она не смогла сдержаться — её тело отозвалось неожиданным сквиртом, оставляя след на Косте.

Она, чуть смутившись, рассмеялась, поймав его взгляд, полный неподдельного восхищения и удовольствия. Видя, что ему это явно понравилось, она, всё ещё чуть смущённая, выдохнула с облегчением.

Костя, не давая ей передышки, заметив её смущённый, но довольный взгляд, снова склонился к ней, решительно погружаясь в неё с той же страстью и уверенностью. Елена, едва успев перевести дыхание после волны удовольствия, ощутила его напор, и её тело вновь отозвалось, подстраиваясь под его ритм.

Их страсть не утихала, а только набирала силу. Костя, не сбавляя ритма, снова подхватил Елену и развернул её, аккуратно ставя на колени, чтобы теперь она стояла перед ним раком. Она послушно выгнулась, опираясь на руки, её спина изящно изогнулась, подчёркивая все линии её тела, и это зрелище ещё больше его завело.

Костя крепко держал её за бёдра, задавая быстрый, ритмичный темп, который поднимал их общую страсть на новый уровень. Каждый толчок отзывался в их телах мощной волной, и в комнате снова раздавались звуки их дыхания, стоны Елены и ритмичные движения.

Костя, помня о том, что они обсуждали ранее, решительно скользнул большим пальцем к её другому, более скрытому месту, осторожно разрабатывая его, как бы подготавливая её к тому, о чём он так уверенно говорил. Елена почувствовала его прикосновения, и её тело откликнулось новой волной возбуждения, стоны стали громче, а дыхание — прерывистее.

С каждым движением его пальца она всё больше расслаблялась, постепенно подстраиваясь под этот новый ритм, и её волнение перешло в неподдельное удовольствие.

Елена Владимировна, полностью погружённая в момент, с трудом сдерживая стоны, простонала, почти шёпотом:

— Как же хорошо… ммм…

Её голос, наполненный страстью и искренним наслаждением, лишь подогрел Костю ещё сильнее.

Костя с лукавой улыбкой на лице замедлил движения, а затем, слегка отстранившись, направил свой член чуть выше, к её самому чувствительному месту, как бы воплощая всё, о чём они говорили ранее. Елена, ощутив это, затаила дыхание, её тело охватило предвкушение.

Костя начал медленно, аккуратно входя, давая Елене Владимировне привыкнуть к новым ощущениям. Он внимательно следил за её реакцией, чувствуя, как её тело поддаётся, принимает его всё глубже. Её дыхание участилось, она снова застонала, с трудом сдерживая нахлынувшее на неё наслаждение.

Как только он почувствовал, что она полностью готова, он начал увеличивать темп, двигаясь всё быстрее, увереннее. Елена, уже полностью поглощённая этим новым ритмом, поддавалась каждому его движению, её стоны становились громче.

Елена Владимировна, поглощённая волной страсти, прикусила простынь, стараясь хоть как-то сдержать свои стоны, которые становились всё громче и выразительнее. Её пальцы сжались на ткани, а дыхание стало прерывистым и глубоким.

Костя, почувствовав, что их страсть достигла нового пика, наклонился вперёд, обхватив её запястья и мягко потянул их назад, прижимая её к своей груди. Елена, чувствуя его силу и тепло за спиной, полностью поддалась этому движению, выгибаясь и отдаваясь каждому его толчку. Он держал её крепко, но нежно, не давая ей ни на мгновение вырваться из их общего ритма, его руки надёжно удерживали её, усиливая ощущение близости.

Темп не сбавлялся; их дыхание смешивалось, и Елена снова застонала, погружённая в страсть и полноту момента, который, казалось, не мог быть более захватывающим.

Костя, почувствовав, что достиг пика, не смог сдержаться и кончил, не вынимая члена. Они оба замерли на пару секунд, чувствуя тепло и близость, которые ещё сильнее сплотили их в этот момент. Он сделал глубокий вдох, закрыв глаза, но, к своему удивлению, понял, что его тело всё ещё полно желания. Член оставался твёрдым, и в его взгляде мелькнула решимость продолжить.

Чувствуя, как тепло разливается внутри, Елена откинула голову, её дыхание оставалось глубоким и прерывистым. Она ощущала, как Костя вновь медленно начал двигаться, а тёплая сперма постепенно вытекала, добавляя ещё больше чувственности их моменту.

Костя, переполненный ощущениями, мягко повалился на Елену, обхватив её и прижимая к кровати всем телом. Она почувствовала его вес, тепло его кожи, и это добавило ещё больше страсти в их и так насыщенный момент. Он продолжал двигаться.

Костя, почувствовав, что хочется немного изменить ритм, нежно поднялся и помог Елене перевернуться, укладывая её на спину. Он наклонился, чтобы снова ощутить вкус её губ, и, не прерывая поцелуя, скользнул рукой по её телу, исследуя каждый изгиб, словно заново. Елена, приподняв бедра, подстраивалась под его движения, их взгляды встретились, и она слегка улыбнулась, чувствуя себя полностью открытой и уверенной рядом с ним.

Он чуть отстранился, позволив ей обхватить его ногами, и, удерживая её бедра, начал двигаться медленно и глубоко, меняя угол, чтобы её ощущения были ещё ярче. Елена откликнулась тихими стонами, её руки обвились вокруг его шеи, и они полностью погрузились в танец, где каждый знал, как сделать друг другу приятно.

После нескольких минут, чувствуя их общий ритм, Костя предложил ещё одно разнообразие. Они вместе перекатились на бок, и Елена повернулась спиной к нему, позволив ему обхватить её сзади. В этой позе её тело было полностью прижато к его, и он мог двигаться медленно, но глубоко, чувствуя, как их дыхания смешиваются.

Костя, не тратя ни секунды, крепко обнял Елену, и, ощущая её лёгкое удивление, аккуратно поднял её и перевернул вниз головой, прижимая к себе. Она, поняв его замысел, обвила ногами его плечи, переворачиваясь вверх ногами, доверяя ему полностью. Их тела встали в позу стоячего 69.

Елена, находясь в этой новой позиции, начала нежно, а затем с большим напором ласкать языком его яички, придавая каждому движению жадность и страсть. Костя затаил дыхание, чувствуя, как её язык касается его, и едва удерживал равновесие, погружённый в её ритм. Её прикосновения были не просто искусными, но наполняли каждый миг ещё большей близостью, словно между ними исчезали все границы.

Костя, погружённый в происходящее, не мог удержаться от короткой, почти самодовольной мысли: всего 20 лет, а он уже оказался в таком положении, сумев вовлечь в этот порыв Елену Владимировну — маму своего хорошего друга. Он понимал, что многое в их ситуации — запретное, возможно, даже предательское, но это только усиливало его волнение. Ведь она сама отвечала на его прикосновения, сама шла навстречу.

В глубине души он знал, что если это останется их секретом, если об этом никто и никогда не узнает, то всё это не принесёт вреда.

Костя, увлечённый каждым моментом, едва сдерживал поток нахлынувших мыслей. Он думал о том, какой же Денис Валерьевич, черт возьми, дурак, если упускает такую женщину. Как можно не ценить каждый изгиб её тела, не обнимать её каждый день? Её упругая попка, её готовность, её страсть — всё это сводило с ума.

Он чувствовал себя победителем в этот момент, втайне гордясь, что именно он оказался рядом с ней сейчас, когда она раскрылась так, как никто, возможно, давно не видел.

Костя на мгновение потерял нить своих мыслей, когда Елена Владимировна, проявляя неожиданную смелость и искусность, взяла его яички в рот, словно продолжая свою игру, которая оставляла его без слов. Это ощущение было настолько острым и непривычным, что его охватило приятное оцепенение. Она уверенно и с явным наслаждением ласкала его, и это доставляло ему такое удовольствие, что он едва мог удержаться, чтобы не простонать вслух.

Костя аккуратно опустил Елену на кровать, прижимаясь к ней так, чтобы её голова немного свисала с края. Она посмотрела на него, её взгляд был полон предвкушения. Он мягко и уверенно подвёл свой член к её губам, и она охотно приоткрыла рот, позволяя ему войти. Её голова находилась под нужным углом, и Костя мог погружаться глубже, наслаждаясь новым, более интенсивным ощущением.

Костя начал двигаться глубже, чувствуя, как Елена Владимировна полностью отдаётся этому моменту, позволяя ему задавать ритм. Он аккуратно направлял её, его движения становились чуть более уверенными, с каждым разом погружаясь глубже. Её губы плотно обхватывали его, а её глаза были закрыты, её дыхание сливалось с его в этом чувственном ритме.

Каждое движение приносило ему невероятное удовольствие, а она, казалось, понимала его без слов, подстраиваясь под его темп и полностью отдаваясь моменту.

Костя, увлечённый нарастающей страстью, начал двигаться более решительно и даже грубо, но, к его удивлению, это, казалось, только сильнее возбуждало Елену. Она не отстранялась, напротив — поддавалась, словно подстраиваясь под его напор, полностью доверяя ему в этот момент. Её руки крепче обхватили его бёдра, и каждый его толчок отзывался в ней волнением и удовольствием, подогревая их обоих.

Елена, охваченная страстью и погружённая в момент, не замечала, как её макияж начал подводить. Тушь растеклась, оставляя лёгкие тёмные следы на щеках, добавляя к её образу ещё больше необузданности и чувственности. Слёзы и слюна смешались, но она не обращала внимания — полностью отдаваясь этому моменту, позволяя себе быть естественной, без притворства. Этот контраст между её обычной сдержанностью и тем, как она сейчас была поглощена страстью, только подогревал Костю ещё сильнее.

Костя аккуратно вынул член, крепко взял Елену за руку, помогая ей подняться с кровати. Не теряя темпа, он нежно, но уверенно повернул её к стене, чтобы она могла опереться на неё ладонями. Елена, послушно наклонившись и приняв положение, стояла раком, слегка выгнув спину, её дыхание было прерывистым, а взгляд полон ожидания.

Костя, не теряя ни секунды, снова вошёл в неё, двигаясь уверенно и чувственно, пока она сдержанно, но страстно отвечала на его движения, полностью отдавшись ощущению.

Костя, крепко держась за её упругие бёдра, чувствовал, как Елена снова приближается к пику. Её тело откликалось на каждый его толчок, и она не могла сдержать захватывающие её ощущения. С каждым движением её ноги становились всё слабее, пока она, охваченная волной наслаждения, не осела на пол, обессиленная, но с довольной, почти игривой улыбкой.

Она подняла взгляд на Костю, её глаза сверкали от удовольствия, и, не теряя связи, протянула руку, обхватив его член, продолжая этот момент близости.

Елена, всё ещё погружённая в момент, обхватила его член рукой и начала дрочить в ритме, глядя на него с лёгкой улыбкой, полна страсти и удовлетворения. Костя понял, что она готова к финалу, и, чтобы взять всё в свои руки, мягко отодвинул её руку, принимая последний момент полностью под свой контроль.

Елена, подняв взгляд на Костю, приоткрыла рот, высунув язык, ожидая окончания. Костя, видя её готовность и желание, начал активно мастурбировать член касаясь об её язык. Костя быстро начал дрочить, пока наконец, спустя несколько мгновений, не достиг кульминации. Её лицо осветилось лёгкой улыбкой, и они оба чувствовали полное погружение в момент, разделяя между собой все, что накопилось за этот вечер.

Сперма нежно растекалась по её лицу, добавляя ещё один штрих к их общей картине.

Елена, с лёгкой улыбкой и чувством удовлетворения, провела пальцами по своему лицу, убирая последние капли спермы. Она посмотрела на Костю, её взгляд был полон тепла и игривости. Затем, не отрывая от него глаз, она медленно провела пальцами по губам и облизала их

Костя, чувствуя тепло момента, медленно опустился рядом с ней на пол и сел, опершись спиной на стену. Елена, всё ещё улыбаясь, тихо вздохнула и уютно устроилась, прижавшись к его груди. Он обнял её. Они сидели в тишине, наслаждаясь покоем и близостью, которые следовали за бурей страсти.

Елена Владимировна, всё ещё расслабленная и довольная, тихо прошептала, глядя куда-то перед собой:

— Вот это ночка…

Костя улыбнулся, сжимая её плечо чуть крепче, и ответил так же мягко:

— Да… Это был восторг. Спасибо вам за это.

Елена, услышав его слова, с тёплой улыбкой повернулась к нему, её глаза блестели от удовольствия и лёгкой усталости.

— Ну что, теперь точно скованной меня не назовёшь, правда?

Костя, всё ещё смущённый и довольный, тихо засмеялся, кивнув.

— Это точно, — ответил он, глядя ей в глаза. — Беру свои слова обратно.

Она, не сдерживая улыбки, наклонилась и нежно поцеловала его в губы, оставляя на прощание лёгкий поцелуй. Затем, поднявшись, бросила на него последний игривый взгляд и направилась в душ, оставляя его в приятной тишине.

Закрывая дверь ванной, Елена Владимировна бросила ему через плечо, полуобернувшись и лукаво прищурив глаза:

— Кость, ну ты же понимаешь, что остаться здесь ты не можешь, — её тон был мягким, но в нём чувствовалась привычная уверенность. — Так что, давай, к моему выходу, чтобы тебя не было. И ротик на замочек, помни, — добавила она, с улыбкой и лёгким озорством, которое напоминало, что это их секрет и их тайна.

Костя кивнул, не скрывая своего восхищения:

— Конечно, Елена Владимировна. За такое и умереть можно…

Елена с довольной улыбкой закрыла за собой дверь.