Часть 2. По пути к моргу

1994 год, 8 августа, понедельник, город N

Ориентировка:

6.08.1994 года по ул. Мира был обнаружен труп неизвестной женщины с признаками насильственной смерти. Одежда на трупе полностью отсутствует.

Имеющиеся приметы: на вид 20 лет, рост 165 см, телосложение среднее, волосы на голове короткие светло-пепельного цвета, в затылочной части головы – русые, в височной части волосы срезаны, зубы в верхней челюсти с признаками почернения, возможно – от курения, ногти рук окрашены светлым лаком, глаза серо-голубые.

Особая примета: под левой грудью имеется горизонтально расположенное пигментное пятно размером 5х2.

* * * * *

Утреннее совещание у начальника отдела уголовного розыска проходило, как обычно. Пятаков, нещадно дымя сигаретой, зачитывал оперативную сводку, комментируя зарегистрированные преступления:

— Так, гражданка Афиногенова обратилась с заявлением, что гражданка Сырова через форточку проникла в её квартиру и совершила кражу трех пар босоножек. Ага… участковый уже разбирается. Дальше… В период с такого-то по такое-то неизвестные преступники с территории областного комитета экологии и природных ресурсов совершили кражу металлических ворот. Горохов, займись этим. Вечером доложишь подробно. Всё, ты свободен, можешь идти. Дальше тебя не касается. Шестого августа в 08.25… так-так-так… был обнаружен обнаженный труп… Ясно, это – наша красавица. Ладно, всем всё понятно? Все свободны. «Убийцы» - задержитесь!

В кабинете остались пятеро оперов, составлявших группу по раскрытию тяжких преступлений против личности – «убойное» отделение.

Так начался рабочий день понедельника, 8-го августа.

— Ну что? – Пятаков распечатал новую пачку «Родопи» и снова закурил.

— Да ничего, - глядя куда-то в пол буркнул старший группы капитан Шелестов Эдик.

Пятаков и не ждал другого ответа. Он знал, что «ничего».

— Смотри, - начал развивать мысль Пятаков, - нужно кого-то отправить в баню на улице Мира, пусть возьмут эксперта, осмотрят полы, стены. Если её «хлопнули» в бане – должна быть кровь. Надо сделать соскобы. Своих не задействуй. Отправим опера-«зональника». Озадачь Бойцова. Он парень усердный, пусть помогает.

— Да это понятно, Серёж, - взгляд Шелестова переместился на Пятакова, - есть информация…

Но Пятаков его перебил, начав перечислять нераскрытые убийства текущего года:

— Никаноров, раз… Кстати, надо переводить Мишу Власова в ИВС, пока он ещё в тюрьме. И прессовать, прессовать, прессовать! Его рук дело, стопудово. Я, пожалуй, в ИВС сам с ним «поработаю»; Колчанов, два… Тоже надо работать. И кандидат на ИВС есть – Рыскаленко. Ефимов, три… Ну, здесь понятно. Надо ловить Абубакара. Этим пусть пока УВД города занимается. Бельчикова, четыре… Надо доработать версию по ростовским. Возможно, кто-то из вас в Ростов-на-Дону отправится на следующей неделе. Я предварительно договорился о командировке. Начальство дало добро. И вот, на тебе, пять! Что же это за девка? Откуда? Я пока вижу так: Она возвращалась с речки, шла по тропинке, её сзади кто-то догнал, изнасиловал, забрал одежду, придушил. Завтра утром должны быть результаты вскрытия. Будем знать: насиловали её или нет. Но, скорее всего, изнасиловали. Ладно, подождем.

В этот момент дверь кабинета начальника УР распахнулась и вошел майор Красовский Юрий Павлович, начальник криминальной милиции отдела. Его желтое, вечно изможденное лицо выдавало в нем заядлого курильщика и, вероятно, язвенника. Пройдя к окну, он опёрся тощей задницей о подоконник и нервно закурил:

— Ну, вот, дождались! Это какой по счету? Шестой? – вопросительный взгляд Красовского остановился на отрешенном лице старшего опера Шелестова.

— Пятый…

— Пять нераскрытых убийств, а на носу девять месяцев, а потом – год! Когда такое было?! Да с нас в УВД шкуру снимут! А если завтра шестой? Что нужно, Шелестов? Машины, люди? Что? Всё – в вашем распоряжении. Нечего здесь совещаться – штаны просиживать! Работайте, как угодно. По любому графику. Можете даже на работу в отдел не приходить. Можете целыми днями на пивных точках пиво пить! Но раскройте мне хоть что-нибудь, блядь! К следующему понедельнику жду осязаемый результат! Иначе я разгоню вашу группу к чертовой матери! В народное хозяйство, блядь, пойдете работать!

— Всё сказал, Палыч? – Шелестов посмотрел на майора, - Можем идти?

— Ну ладно, я сгоряча, на нервах с утра, – пошел на попятную начальник «криминалки», - давайте, за работу!

* * * * *

— План оперативно-розыскных мероприятий сам будешь писать, Эдик? - спросил Андрей Сугатов у Шелестова, когда они, наконец, покинули кабинет начальника УР.

— Уже всё готово. План - шаблонный, версии - формальные. Я в воскресенье, вчера, в отдел приезжал. Дома не сиделось. Из головы эта девка не выходит. Какое-то стерильное убийство – и в прямом, и в переносном смысле слова. Давай дойдём до своего кабинета – обсудим.

Но перед обсуждением, которое являлось прерогативой Шелестова и Сугатова, нужно было озадачить остальных оперов, входящих в состав убойного отделения. В результате – двое отправились на болото, находящееся неподалеку от места преступления. Эта честь выпала Давиду Коладзе, огромному, под 2 метра ростом, грузинскому «легионеру» в составе группы, и Володе Серову. Они, прихватив костюмы ОЗК, поехали «шманать» болото на предмет возможного обнаружения каких-либо элементов одежды жертвы. Пятаков, провожая их, выдал очередной перл:

— Ищем женскую одежду – трусы, лифчик. Хотя вряд ли эта проститутка пользовалась лифчиком.

Ещё один, не задействованный в мозговом штурме, боец группы – Кириллов Вадим – отправился по коммерческим «точкам», расположенным неподалеку от места обнаружения трупа, с фотографиями девушки и найденных на тропинке бутылок. А вдруг?

Шелестов и Сугатов остались в кабинете одни. Сведя воедино всю имеющуюся скудную информацию, стало понятно, что пока – ничего не понятно:

Труп был чистый в прямом смысле слова. Чистым было лицо девушки, на нем не было ни малейших следов макияжа. Чистыми были тело и ноги: на них не было ни соринки. Лишь одинокий коричневый листик, такой же мертвый, как и девушка, приклеился к внутренней поверхности её бедра. Обескураженность оперов вызывала и недорезанная шея жертвы. Что-зачем-почему? И, как это часто случается, никто из потенциальных свидетелей – жителей близлежащих домов – ничего не видел, ничего не слышал.

Если прочесывание болота, осмотр бани и опрос торговцев ларьков и магазинчиков ничего не даст, то дело грозит перейти в разряд «висяков». По сути, до установления личности жертвы, работа могла вестись лишь на «авось» и то – недолго.

— Ладно, - подытожил Шелестов, - дождемся хотя бы результатов судмедэкспертизы. Если это изнасилование – будем отрабатывать отсидевших по 117-ой.

— Эдик, - сказал Сугатов, - я часов в двенадцать свалю из отдела и возвращаться сегодня уже не буду. Хочу погулять, с народом пообщаться. Да и человечек у меня на улице Мира есть. А вечером заскочу в морг, заберу заключение эксперта или, хотя бы, узнаю результат. Там Гаврилов заключение будет делать, обещал к концу рабочего дня мне результат вскрытия сообщить. Я ему, кстати, бутылку коньяка должен.

— Ладно, ты там в процессе позвони мне откуда-нибудь, если что-то появится.

— Спасибо, договорились.

* * * * *

Сугатов, живший в десяти минутах ходьбы от отдела, ровно в 12.00 отправился домой. Обитал он в трехкомнатной квартире с высокими потолками и совмещенным санузлом, на первом этаже 4-х этажной «сталинки». Квартира была неплохая, но, по мнению жены Сугатова – не очень уютная.

Супруга Андрея, Лена, в настоящее время находилась с их трехмесячной дочерью в деревне у своих родителей. В мае, сразу после родов, на семейном совете решили, что так будет лучше. Там, в деревне у тестя с тещей – большой дом, в котором также проживал младший брат Лены с женой. Скучать Лене там, точно, не придётся. И Сугатову было спокойнее от того, что жена не одна в этот важный для неё период жизни.

Отсутствие жены предоставляло Сугатову неограниченную свободу выбора своего времяпрепровождения. И Андрей, договорившись с Шелестовым о том, что сегодня он в отделе не появится, теперь думал, как ему спланировать остаток дня понедельника.

Зайдя на кухню, он открыл дверцу холодильника, достал из кастрюли пару котлет, приготовленных им вчера из покупного фарша, и кинул их на сковородку. Туда же, на сковородку, последовали вчерашние макароны из другой кастрюли. Пара минут, и обед был готов к употреблению. Сугатов, недолго поколебавшись, принес из шкафа бутылку водки. Почему бы и нет? И, налив полстакана, выпил на вдохе его содержимое. Глоточек рассола из банки с солеными огурцами – и всё отлично!

Пообедав, Андрей плюхнулся на диван в зале и уставился в потолок. Начался процесс планирования дальнейших действий.

Минут через пятнадцать Сугатов поднялся. Пройдя на кухню, выпил ещё полстакана водки. Итого – 200 грамм. Посмотрел на часы – 13.10. Ну вот, теперь можно отправляться в свободное плавание по улицам родного города. Стоп! Сугатов вернулся к платяному шкафу, что стоял в спальне, и из внутреннего кармана своего старого пиджака вынул пачку с тремя презервативами. Пусть будут, мало ли!

Теперь всё – он был готов. Ксива, презервативы, фотографии трупа девушки, пачка сигарет “Bond”, спички, ключи, деньги – всё было распихано по карманам джинсов и легкой, с короткими рукавами, ковбойской рубашки. И никаких сумок, пакетов и прочей, обременяющей руки, фигни.

Примерный маршрут из точки А (квартира опера) до точки Б (дом Валеры «Маэстро») выглядел так: Центральный рынок – летняя пивная площадка чуть выше рынка – улица Ленина и три забегаловки на ней, где подают водку на разлив – городской морг – дом Маэстро. На каждой точке этого маршрута он рассчитывал встретить определенных людей, общение с которыми могло быть полезным как вообще, так и конкретно по субботнему убийству.

Обойдя знакомых торгашей на рынке и не получив сведений, представляющих оперативный интерес, Сугатов решил притормозить на пивной площадке, с хозяином которой – Серегой «Емелей» – он был хорошо знаком. Как-то по одному из незначительных дел Сугатов подтаскивал его в отдел для получения информации о некоторых завсегдатаях пивнушки. Одним из результатов этого знакомства стало бесплатное пиво для Сугатова во время его нечастых посещений этой точки. В ответном «реверансе» Сугатов закрывал глаза на то, что Емеля приторговывал из-под прилавка самогоном и водкой.

Сегодня Емеля сам стоял на разливе. Перебросившись с ним парой фраз, Сугатов взял бокал разливного пива и пристроился за угловым столиком, развлекая себя наблюдением за окружающими его забулдыгами.

Стоя с пивом в руках, старлей понимал, что вероятность уйти в «замут» очень высока. Но он, в отсутствие жены, мог себе это позволить. Прошедшая неделя, включая выходные, выдалась очень напряженной. И сейчас ему хотелось отрешиться от дел насущных, подчинив часть своей воли алкоголю. Старлей задумался, как вдруг…

— Не хотите девушку пивом угостить? – услышал Сугатов чей-то мягкий и вкрадчивый голос.

Около его столика стояла юная особа, которой на вид было не больше 20 лет. Девушка была достаточно стройной. Темные волосы мягкими волнами спадали на плечи. Смешливые, широко распахнутые карие глаза вопросительно смотрели на Андрея. На ней была короткая юбка из черной джинсовой ткани и кружевная рубашка с небольшими рукавами. Тонкая ткань рубашки не оставляла сомнений в отсутствии бюстгалтера у её хозяйки – выпуклые соски маленькой груди девушки были отчетливо видны Сугатову.

Девушка улыбалась и ждала реакции Сугатова.

— Да, угощу пивом, конечно, - сказал он и кивнул Емеле, который в этот момент обходил столики, собирая пустую тару.

Емеля намек понял – через пару минут перед девушкой стоял бокал светлого, на четверть заполненного пеной, пива.

И тут опер вспомнил: где, когда и при каких обстоятельствах он видел эту сразу показавшуюся ему знакомой девушку...

… Около двух недель назад Сугатов, будучи дежурным по отделу, выезжал на место кражи магнитофона и ещё какой-то ерунды из салона автомобиля на платной парковке у рынка. Милицию вызвал парень, работавший на автостоянке охранником. И, когда старлей там же на месте опрашивал его, рядом крутилась эта самая девушка, по всей видимости, знакомая этого молодого охранника. Да, именно так. Он вспомнил её…

Опер, успокоившись, внимательно посмотрел на стоявшую перед ним за столиком юную вертихвостку.

— Чем занимаетесь? – спросил Сугатов девушку, которая, сделав большой глоток, облизывала пену с верхней губы.

— Ничем, просто гуляю… А Вы?

— А я работаю.

— Прямо сейчас?

— Да, прямо сейчас.

— А где работаете, или кем?

— В милиции, уголовный розыск.

— А я знаю, знаю, знаю! – радостно, по-детски, отреагировала девушка, – Вы моего брата допрашивали на автостоянке!

Сугатов не стал комментировать ту мимолетную встречу двухнедельной давности и, перейдя на «ты», спросил:

— И как зовут тебя, подруга?

Девушка уловила момент и тоже перешла на «ты»:

— Таня… А ты всегда здесь пиво пьёшь?

Таня тараторила без умолку. И постоянно улыбалась. А, когда не улыбалась – смеялась. Сугатов заказал ещё два пива. С учетом выпитых им в квартире 200 грамм водки, чувствовал он себя уже «хорошо».

Рассказала Таня о себе практически всё. И то, что ей 19-ть; и то, что она закончила педучилище в прошлом году, а с сентября будет работать в школе-интернате воспитателем; и то, что она не местная, приехала из райцентра соседней области, а здесь живет у тети, у которой есть сын – её, получается, двоюродный брат, который работает охранником; и то, что она хотела бы найти общежитие. И то, что подошла она к нему, Сугатову, в шутку, ей просто весело было и хотелось пошалить, а пиво она любит.

То ли эта Таня была наивной дурочкой, то ли хотела показаться такой. После второй кружки пива Таня расстегнула две верхних пуговицы своей рубашки, облокотилась на столик и наклонилась. Рубашка девушки легко «отошла» от молодого тела, и Сугатов увидел её голую маленькую грудь с пухлыми розовыми сосочками. Очень похоже было на то, что Таня пыталась его заинтересовать собой. И у неё это хорошо получалось. Сугатов принял эту игру и, посмотрев на часы (было уже около 15.00), сказал:

— Ну что же, пошли дальше гулять?

— Ура! Пошли! А куда?

— Мне к 6-ти часам, не позже, надо быть в морге, забрать кое-какие документы. А до этого времени можем хоть в кафе, хоть на природе…

— Хорошо, тогда пошли скорее!

Девушка взяла со стола свою маленькую сумочку, такую же джинсовую, как и её юбка, и с готовностью последовала за Андреем.

Цели – «трахнуть» Таню – Сугатов перед собой не ставил. Скоротать время в компании симпатичной молодой девушки, поразвлечься, не выходя за рамки, если эти рамки для неё существуют – как-то так.

А Таня всё щебетала:

— А, если что, я же могу к тебе обращаться, как к сотруднику органов? Вдруг, проблемы какие будут…

— Можешь. Я тебе телефон рабочий свой оставлю. Звони, приходи в отдел. Можешь и просто так приходить. Даже в кабинете сможешь посидеть – посмотреть, как мы работаем.

Затарившись в ближайших «Продуктах» (бутылка водки, пластмассовые стаканчики, две банки «Спрайта», четыре бутерброда с вареной колбасой), Сугатов повел Таню на небольшой пустырь, находившийся между старыми, дореволюционными, но по-прежнему – жилыми, «купеческими» домами. Это место было ему знакомо, оно было совсем недалеко, и, что важно – по пути к моргу. Иногда Сугатов там выпивал с коллегами.

Они присели на отполированное тысячами задниц бревно. Таня по-прежнему была весела и болтлива. Интересно, что она думала? Чего хотела? Просто выпивку? Или что-нибудь ещё?

Едва присели, как Таня быстро проговорила:

— Ой, мне стыдно признаваться, но ещё минута – и я не выдержу! Мне надо срочно пописать! Здесь где-нибудь можно?

Девушка огляделась, увидела на одной стороне пустыря кустарник и попросила Андрея:

— Ты меня прикроешь? Я вон там присяду!

Сугатов понял, о чем она. Если она сядет у кустарника (а больше, особо, было и негде), то её будет видно из окон находящегося напротив трехэтажного старого дома.

— Пойдем. Конечно, прикрою!

Андрей с Таней подошли к кустарнику. Она расстегнула ремешок юбки и спустила её вместе с трусиками до колен. Сугатов, да не осудим его за это, стал к ней лицом, загораживая девушку от любопытных глаз… но, при этом, сам с интересом наблюдал за Таней. А она и не возражала. Вот так водка с пивом сближают людей! Показался на мгновение волосатый лобок, Таня присела, и шипящая струя мочи ударила в сухую землю, растекаясь зигзагообразными ручейками.

— Ох… - произнесла девушка, поднимаясь, - полегчало!

Её лобок снова сверкнул и спрятался в ткани серых трусиков.

— А ты не хочешь? – спросила Сугатова Таня.

— Пока нет.

Андрей с Таней снова уселись на бревно. Выпили по сто грамм водочки. Таня после своей стопки выпила полбанки «Спрайта» и съела бутерброд. Её пьяные глазки блестели. Она смело клала свою руку на колено Сугатову, когда рассказывала ему какую-нибудь казавшуюся ей интересной историю. Её маленькие сиськи в вырезе рубашки, благодаря расстегнутым верхним пуговицам, постоянно маячили перед глазами старлея. И он, не выдержав, в какой-то момент, когда Таня в очередной раз наклонилась к нему, засунул в вырез свою руку и прижал ладонь к маленькой груди девушки. Таня сначала инстинктивно отклонилась, но тут же, засмеявшись, придвинулась вплотную к Андрею и запрокинула голову, сложив свои пухлые губки для поцелуя. Как же Сугатов мог не подумать об этом! Девушкам нужен поцелуй!

И Андрей, продолжая ласкать её грудь, впился губами в приоткрытый рот юной соблазнительницы. Таня немного раздвинула ноги и сказала:

— Здесь тоже можно…

Сугатов поместил свою руку на внутреннюю поверхность Таниного бедра. Массажирующими движениями ладони он быстро продвинулся к её самому волнующему месту. И вот – его рука уже прощупывает сквозь ткань трусиков складки влагалища юной искусительницы. Таня прикрыла глаза, отдавшись удовольствию от прикосновений мужских рук к интимным частям её тела.

Член Андрея просто неистовствовал от стремления вырваться наружу и залезть в дырочку девушки. А Таня снова взяла инициативу в свои руки:

— А здесь есть ещё какое-нибудь место, чтобы не на виду?

Опер намёк понял. Завинтив пробку на бутылке с водкой, которой оставалось там примерно половина, и положив её в пакет вместе со стаканчиками и банкой Спрайта, Андрей повел Таню к полуразрушенной постройке, которая находилась метрах в двухстах от них.

А Таня не умолкала:

— У меня вроде как есть парень. Это друг моего двоюродного брата. Мы с ним уже один месяц, типа, встречаемся. Но с ним ничего не было. Да я, как-то, и не хочу с ним. А так у меня было всего один раз. С одним мужчиной интересным. Весной. На квартире – не помню уже у кого. Я тогда напилась сильно, но всё равно боялась. Он и воспользовался. Сейчас-то я трезвая, ну …почти.

Когда они вошли в развалины, Таня неожиданно сказала:

— А можно мне сначала посмотреть? Я ведь близко никогда не видела. Тогда тот мужик просто трусы с меня снял и засунул. Я и не видела, и не трогала. Хи-хи…

Андрей был не против. Пьяным он не был, так как выпил, в принципе, немного: 300-350 грамм водки в общей сложности и литр пива. Но этого было достаточно, чтобы мир вокруг казался ярким, сочным, красочным, а Таня – длинноногой красоткой в короткой джинсовой юбке. И всё, что сейчас происходило – это было так естественно!

И вот он, опершись спиной о старую кирпичную стену, спускает до коленок свои джинсы и трусы. А Таня завороженно изучает его голый член:

— Давай ещё выпьем по стопке, а ты побудь пока так, без трусов. Шучу, шучу. Хи-хи… Смотри, смотри! Он шевелится!

После этих слов девушка, присев на корточки, начала играться с половым органом старлея. Что она только не делала: тянула за яйца вниз, открывала-закрывала головку, сдавливала ствол своим маленьким крепким кулачком. После таких «аккордов» аппарат Сугатова принял «железную» боевую стойку. И тогда Таня сняла под юбкой с себя трусики, расстегнула оставшиеся на рубашке пуговицы и прижалась к члену Андрея своим животом.

Настала очередь Сугатова ласкать Таню. И тут у Андрея возникла парадоксальная мысль или, даже, галлюцинация: это не он трогает её за сосок груди, это её сосок нахально впрыгнул ему в ладошку и радостно кувыркается там; это её клитор пытается протиснуться ему, Сугатову, между пальцев и потереться об их основание. Это было какое-то дикое взаимодействие двух физических тел, пытающихся всеми своими частями дотронуться друг до друга.

Она целовала его, куда придётся: в грудь, в шею, в подбородок. Она сжимала своими маленькими ручками его ягодицы. Она снова и снова хватала его за член и за мошонку. Он почувствовал своей рукой влажность её вагины. Она была готова.

Но тут Таня внезапно отстранилась и сказала:

— Подожди, у меня кое-что есть. Это, я думаю, нужно.

Она наклонилась к своей сумочке и вынула оттуда …презерватив в продолговатой «аптечной» упаковке, из тех – что продаются склеенными по 10-ть штук. Как обычно, она не переставала комментировать свои действия:

— Он у меня давно в сумке лежит. У двоюродного брата увидела почти целую упаковку и оторвала один, когда он не видел. Так, просто, ношу с собой, и всё.

Таня со своим единственным презервативом в потертой упаковке опередила Сугатова на какое-то мгновение. У него были презервативы, и он про них не забыл. Но, как это не было парадоксально, Андрей до последнего момента не был уверен в том, что он будет ебать эту смешную в своей непосредственности девчонку.

— Умница, - сказал он и, вскрыв поданную ею упаковку, натянул презерватив на член.

Они стояли у небольшого низкого окошка, которое правильнее было бы назвать дырой в стене, и Таня быстро сообразила, какая поза будет самой удобной в их ситуации. Она положила руки в выемку этого «окошка», широко расставила ноги и нагнулась, предложив Сугатову войти в её влагалище сзади:

— Только у меня там, кажется, дырочка совсем маленькая. Да? Ты её видишь? Так удобно? – Таня не переставала нести всякую чушь. Было видно, что она, несмотря на принятый алкоголь, волновалась перед тем, как впустить в себя фаллос Андрея.

— Всё будет хорошо. Мне удобно, - и Андрей, немного полюбовавшись попой и пиздой девушки, медленно всунул головку члена в действительно маленькую дырочку Таниной вагины.

Первые движения его полового органа во влагалище ограничивались исключительно размерами головки члена. Но постепенно Таня сама стала шевелением попы подталкивать Андрея к продвижению члена вглубь её естества. Сугатов, стоя со спущенными штанами, ебал незнакомую, по сути, ему девушку среди груды ржаво-красных разломанных кирпичей и самого разнообразного мусора, в старом разрушенном здании. Такая вот романтика!

Андрею хотелось доставить Тане максимальное удовольствие. И он старался. Заведя свою левую руку Тане между ног, со стороны её живота, он, не прекращая фрикционные движения, манипулировал пальцами в области её пизды, касаясь головки возбужденного клитора.

Неожиданно Таня запричитала:

— Ой-ой-ой… Я хочу писать! – и тут же издала громкий протяжный стон, возвестивший о наступлении оргазма.

Андрей ощутил своим членом пульсацию влагалища девушки, как будто Таня вовлекала его в свой оргазм. Это явилось мощным раздражителем для его полового органа – и они кончили вместе.

...А уже спустя полчаса, на углу улиц Ленина и Герцена, у дома, где жила Таня, они прощались. Из окна пятиэтажки доносилась песня: «Осенний поцелуй после жаркого лета…». Это было символично. Сугатов поцеловал Таню, положив свою руку на её грудь. Поцелуй вышел долгим, губы девушки не хотели отпускать его. Потом она поцеловала его, а потом – снова он. Есть в жизни место романтике! Так, случайная встреча положила начало дружбе между 26-летним опером уголовного розыска и 19-летней девчонкой, которая пыталась определиться со своей молодой жизнью.

* * * * *

Купив в коммерческом киоске бутылку коньяка, Сугатов быстрым шагом приближался к городской больнице, на территории которой располагалось здание морга.

Старлей позвонил в железную дверь – никто не вышел. Посмотрел на часы – 17.30. Он сел на скамейку под деревом напротив морга, закурил и решил подождать. Выкурив вторую сигарету подряд, без особой надежды на успех, он подошел к двери и позвонил ещё раз. И дверь отворилась. На пороге, с блаженным выражением на лице, стоял судмедэксперт, или патологоанатом, Гаврилов, собственной персоной.

— Здорово, Миша, - сказал Сугатов, - выходи, покурим!

— Да ты проходи-проходи, не стесняйся! Что в пакете?

Сугатов шел за Гавриловым по узкому длинному коридору, в котором вдоль правой стены стояли стеллажи …с трупами. Запах был тяжелым, удушающим. Судмедэксперт, предупреждая готовый сорваться с губ Сугатова вопрос, сказал:

— Холодильник не работает. Пытаются починить. Если до завтра не починят, будет полная жопа. Чувствуешь запах? Вот, в таких условиях работаем.

Пройдя через просторное помещение с тремя секционными столами, на одном из которых лежал знакомый Сугатову труп жертвы с улицы Мира, опер и судмедэксперт вошли в небольшой кабинет с открытым окном. Дышать стало легче.

Сугатов, войдя в кабинет, сразу же вынул из пакета и подал Гаврилову бутылку коньяка:

— Держи! Это за оперативное и грамотное заключение по июльскому трупу бомжа. Я отказной материал слепил. Дело не возбудили.

— О… Благодарствую! А что это у тебя там звякнуло в пакете?

— Полбутылки водки. Пили, вот, пили с одной дамой, но не допили.

— Так доставай! Мы это сейчас быстро исправим.

— Ладно, а ты рассказывай, что там по девушке неопознанной.

Гаврилов достал два стакана, два соленых огурца, завернутых в какую-то сомнительную салфетку и сел на потертое узкое кресло:

— Наливай и слушай… Причина смерти – асфиксия. Её задушили. А потом резали шею небольшим и не очень острым ножом. Кровоподтеки на лице – прижизненные, следы от ударов. Что ещё? Спермы не обнаружено. Никаких повреждений в области половых органов. Полового контакта не было. И попытки такого контакта, я думаю, тоже не было. Смерть наступила в районе 22.00 ч пятого августа, в пятницу. Обнаружен алкоголь, но в небольшом количестве. В протоколе посмотришь всё подробнее.

Водка была уже налита. Опер и патологоанатом выпили. Гаврилов закусил огурчиком и изящным движением руки, распахнув дверцу тумбочки, вынул оттуда ещё одну начатую бутылку водки:

— Давай ещё по одной! Теперь я угощаю. Кстати, я протокол в 5-ти экземплярах напечатал. Один экземпляр можешь забрать.

— Ладно… Но только по одной, мне ещё работать, - слукавил Сугатов, - я позвоню пока ты разливаешь.

Старлей набрал номер своего кабинета – трубку снял Шелестов. Сугатов слово в слово передал полученную от Гаврилова информацию и поинтересовался:

— Меня не искали? Пятаков или Красовский?

— Спрашивал Пятаков. Я сказал, что ты с людьми встречаешься. Завтра в отделе будь готов написать пару агентурных записок.

— Эдик… Отмажь меня ещё завтра утром на совещании. Скажи, например, что я по убийству Ефимова с его «связью» встречаюсь. Тем более по Ефимову у меня есть информация, о которой Пятакову пока неизвестно. Так, информация общего характера. Ну, ты знаешь, о чем я… В отделе появлюсь часам к 11-ти, максимум – к 12-ти.

— Ладно… Ты меня тогда в четверг прикроешь.

Затем Сугатов сделал на всякий случай ещё один звонок. На этот раз – жене. Телефонная связь с женой была односторонней. По причине того, что телефона в доме тещи не было. И ему приходилось звонить тещиной соседке, которая звала к телефону жену. Поэтому звонил он один раз в два-три дня. Перед этим разговором Сугатов сосредоточился, чтобы ненароком не «спалиться» из-за пьяного голоса перед женой. Всё обошлось: «Привет! Привет! (небольшой диалог о здоровье, ребенке, погоде, его работе, усталости) Пока! Пока!». Вот и всё… Теперь можно снова расслабиться.

Выпив ещё по сто грамм с Гавриловым, Сугатов с чувством облегчения, покинул морг и направился к дому Валеры Маэстро…