Прошел месяц с тех пор, как мы с матерью приехали из Москвы на Хованскую свалку и пополнили ряды её обитателей. За это время мы с ней основательно обжились на мусорном полигоне и уже знали на нем все ходы и выходы. С утра каждый день, кроме выходных, мы с мамой ходили на работу к Дмитричу и Гале на продовольственную свалку, где прессовали картон и грузили машины с бутылками и листами ДСП. А после обеда, когда работа на продовольственной свалке заканчивалась, мы шли на основную часть свалки, центральную, и там также собирали бутылки и цветной металл и уже сдавали найденное в вагончик " Мосхлеба ", с которого и началась наша жизнь на свалке.

Раз в неделю мы с мамой ездили в Москву на улицу 1905 года в прожарку для бомжей, где бесплатно мылись, так как на свалке помыться было негде, а быть грязными и вшивыми нам с ней больше не хотелось.

За месяц мы с мамой основательно обустроили свою хижину, наносив в нее на пол ковров, а я сделал нормальную дверь на петлях и с запором изнутри для того, чтобы можно было спокойно спать ночью, не опасаясь, что кто-то залезет к нам в домик. Я нашел на свалке рабочий аккумулятор, провода и лампочку с патроном, и у нас в хижине появился свет. А так же мы обзавелись радиоприёмником" Океан", он работал от аккумулятора. Мать обменяла его у бомжей на три бутылки водки. Мы с ней особо не бухали, а водку, которую я зарабатывал у Дмитрича на погрузке ДСП, использовали как жидкую валюту.

Мама нашла на свалке кастрюли и сковородку с чайником, и теперь у нас было полноценное горячее питание. Мать варила суп с тушёнкой на костре и даже пекла блины из муки, найденной на продовольственной свалке у Дмитрича. С куревом у нас так же не было проблем, так как табачная свалка была, считай, под боком. И меня часто звал хозяин табачной свалки Алик грузить машины с ДСП, а за погрузку он расплачивался сигаретами, причем мы с мамой курили строго " Космос ", а на " Яву " даже и не смотрели, до того у нас курева было в избытке.

За время, проведенное на свалке, моя мать пришла в себя и вновь стала красивой сорокалетней женщиной. Теперь мы с ней полноценно спали и питались, и мама расцвела, у нее пропали мешки под глазами, которые появились во время жизни на улице в Москве. Мать нашла на свалке себе красивую и модную одежду, духи, косметику и надевала ее и красилась, когда мы с ней ездили в Москву мыться. А по свалке она ходила в старом спортивном костюме и мазала сажей лицо, чтобы быть похожей на бомжиху, так как на этом полигоне случались изнасилования симпатичных женщин, и мама остерегалась. А я не всегда был с ней рядом, чтобы защитить.

Целый месяц я не приставал к матери, ждал, когда она придет в себя после двух недель, проведенных на улице в Москве. Но вскоре моему терпению пришел конец, так как я спал рядом с ней под одеялом и частенько упирался членом ей в жопу, когда мать лежала на боку. А так же видел её буквально в метре от себя, в трусах и в лифчике в моменты переодевания ко сну.

Холодный май сменился летней жарой, и даже по ночам на свалке было жарко. Мать нашла себе среди мусора, привезённого с Москвы, несколько хлопчатобумажных халатов, постирала их и надевала, когда мы были с ней в домике вдвоем. И я видел очертания её шикарного тела под тонкой тканью халата, широкие гладкие ляжки и выпирающие крупные груди, и однажды не удержался, стал откровенно приставать к матери.

В тот день мы с ней ездили в Москву в баню на улицу 1905 года, где помылись и к вечеру чистые вернулись на свалку. Мать приготовила ужин гречневую кашу с тушёнкой и, выпив по стопке водки, закусив её вкусной кашей, мы с мамой залезли внутрь своей хижины, я закрыл дверь на запор и подсоединил провода к аккумулятору, включил подвешенную к потолку лампочку. В хижине стало светло, а мать, расстегнув пуговицы на блузке, сняла её и аккуратно повесила на вешалку в углу, где хранилась наша с ней чистая одежда. Тоже самое она проделала и с юбкой, сняв ее с себя, и так же аккуратно убрала в небольшой комод, найденный мной на свалке и принесённый в домик.

Оставшись в одних трусах и в лифчике, мать было потянулась к висящему на вешалке халату, когда я навалился на нее сзади. Обнял и стал мять ей груди в чашах бюстгальтера, прижимаясь к спине мамы стоящим колом членом в трусах. И меня трясло как в лихорадке, потому что я не мог уже больше терпеть, а вид сидящей рядом на матрасах полуголой матери в черном нижнем белье окончательно помутил мой разум.

Эти черные трусы и бюстгальтер мама нашла тут на свалке, и они были новые, с этикетками. Найти нижнее белье на свалке вообще считалось редкостью, тем более женское, а тут моей маме, можно сказать, повезло, комплект женского интимного белья лежал в обычной, ничем не приметной коробке из под обуви, мать, копаясь в мусоре, просто поддала ее ногой, и оттуда вывалились трусы и лифчик. И, как оказалось, это был её размер. Но мама берегла черные трусики и бюстгальтер и надевала их, когда мы ездили мыться в Москву. И вот сегодня был как раз такой случай. Она их надела после бани и, раздеваясь, невольно спровоцировала меня на ответные действия.

— Постой, Костя. Не надо. По крайней мере, здесь. - с минуту мать сидела на матрасах неподвижно, позволяя мне лапать ей груди через бюстгальтер, прерывисто сопя носом, и только когда я попытался снять с нее лифчик, мягко, но решительно оттолкнула меня от себя к моему удивлению и разочарованию, так как я рассчитывал совсем на другой исход и то, что мать не будет сопротивляться.

— Я знаю, что виновата перед тобой, Костя. По моей вине ты лишился квартиры и стал бездомным. И я готова дать тебе, что ты от меня хочешь. Но только не здесь, не в этом месте. Ты, наверное, ещё мальчик? Так вот, я хочу, чтобы твой первый раз с женщиной был в нормальных человеческих условиях, а не тут, на свалке. Галя мне говорила, что в деревне, где у них с Дмитричем находится дом, можно снять квартиру на несколько дней. Паспорта у нас с тобой в наличии, осталось только достать деньги. Квартиру сдают минимум на три дня, и стоит всё это пятьсот рублей. Такой суммы у нас с тобой нет, но можно заработать, если постараться. Все в наших руках. А когда заработаем и снимем квартиру, я буду твоя. - сказала мать, лежа со мной на боку и упираясь ладонями мне в грудь, не давая лечь на нее сверху.

— А ты не обманешь Света? - спросил я у матери, находясь с ней рядом на постеленных на полу матрасах, едва не упираясь стоявшим в трусах членом ей в живот.

У мамы был небольшой сексуальный животик, и он у нее дрожал от возбуждения.

— Не обману, глупенький. Я сама хочу. Сильно хочу. Но только не здесь. Хотя бы первый раз в человеческих условиях, а потом можно и тут. Так что давай потерпим, пока не заработаем денег на съем квартиры. А до этих пор не распускай свои руки Костя. Не надо меня провоцировать, я же тоже не железная. - ответила мне мать голосом, не требующим возражения, и в нем появились стальные нотки.

Моя мать стала прежней, уверенной в себе женщиной, какой она была до того, как стать бездомной, и у меня похолодело в душе. Я понимал, что мамаша может мне и не дать, а я ничего не смогу сделать. Если раньше, когда мы только приехали на свалку и мать боялась каждого шороха, я бы мог поставить ей условие, или она мне даёт засадить, или я ее брошу одну тут среди бомжей. То сейчас мама была независимой, и она может обойтись без меня. Та же Галя подыщет ей жилье в деревне, и мать будет у нее работать и снимать квартиру, а я без матери пропаду.

— Расстроился? Напрасно. Я же тебе сказала, что сама хочу. Но наберись терпения, Костя. Я желаю, чтобы у нас все прошло в комфортных условиях. И ещё я мечтаю помыться с тобой вдвоём в душе и лечь в кровать на чистые простыни. А для этого нам нужны деньги. Выключай лампочку и давай спать. И помни, что я тебе сказала. Наберись терпения и не распускай свои руки до поры. - произнесла мать, ложась на спину.

Она передумала надевать на себя халат, так как на улице было жарко, а в хижине душно, и просто лежала на спине в нижнем белье, демонстрируя мне свои прелести, а я был лишён возможности к ней прикоснуться и полапать её за груди, выпирающие у матери в чашах чёрного бюстгальтера.

Я потянулся к лампочке, но чуть помедлил с её выключением, во все глаза рассматривая красивую зрелую самку в черных трусах и в такого же цвета лифчике, лежавшую навзничь передо мной на матрасах с раздвинутыми в стороны ногами. А потом выключил свет, и внутреннее пространство хижины погрузилось в темноту, в которой мерцал огонек горящей сигареты. Мать лежала полуголая на матрасах, курила сигарету, стряхивая пепел в пустую банку из под консервов, и разговаривала со мной.

— Мы с тобой завтра ещё до работы пораньше по свалке пройдемся. Я в одном месте приметила, где бутылок много было. Их не все собрали. Может, что-то осталось. Нам деньги нужны. А для этого придется поработать сверхурочно. - говорила в темноте мне мать, а я лежал с ней рядом со стоящим колом членом в трусах, слушал её мягкий голос, вдыхая запах, шедший от тела матери, аромат духов и терпкий духан женского пота, возбуждающий желание и похоть, и так и заснул, не в силах что либо сделать, боясь разгневать мать.

Утром мы встали с ней пораньше и, по быстрому вскипятив на костре чайник, попили кофе и отправились на свалку искать пустые бутылки. Соседи, наши два брата, Олег и Миша, пропали уже как с неделю, и их хижина стояла пустой. Они вдвоем поехали провожать на станцию жену Миши, которая приезжала из Смоленска на свалку проведать своего беглого мужа и заодно затариться продуктами. Братья понесли сумки, набитые просрочкой, на станцию и назад уже не вернулись. И нам с мамой оставалось только гадать, что с ними случилось? Возможно, их забрали менты, так как оба брата находились в розыске, или произошел несчастный случай, но, так или иначе, узнать об их судьбе нам было не суждено.

Бутылок на том месте, куда привела меня мать, не оказалось, их собрали ещё ночью бомжи, и они сейчас стояли в очереди к одному из вагончиков, где принимали стеклотару, в ожидании, когда из Москвы на свалку приедет приемщица, а у них рабочий день начинался с девяти утра.

— Не расстраивайся, Света. Найдем мы ещё бутылки. - успокоил я мать, видя, что она расстроилась из-за того, что бомжи собрали все бутылки в том месте, на которое она рассчитывала.

От нечего делать и чтобы убить время до девяти утра, когда на свалку приедут Дмитрич и Галя, мы с мамой присоединились к группе бездомных и стали ворошить мусор, высыпаемый на землю из машин. На центральной свалке так же попадались продукты и алкоголь, но брать их и употреблять в пищу было опасно. Так как люди могли отравить водку в бутылках и на свалке, уже несколько бомжей умерли в страшных муках, выпив водки или коньяка из найденных бутылок.

Но в отличие от продовольственной свалки, на центральной можно было найти ценные вещи и деньги. Бомжи находили и золотые часы, и доллары. Нам Миша рассказывал о том, что он лично знал одну бомжиху, которая нашла барсетку с семью тысячами долларов. И эти доллары ей обменяли на рубли прямо тут, на свалке. Только в Москве меняли доллары один к тридцати рублям за доллар, а на свалке один к десяти. И сейчас, за неимением найти бутылки, мы с мамой стали ворошить выброшенную на свалку одежду в надежде найти что-то стоящее.

Я и раньше находил на свалке деньги в карманах выброшенных курток или брюк, но все время небольшие суммы по десять и пятьдесят рублей, а вот крупные купюры мне не попадались.

— Привет, земляк. Хочешь выпить. Только что нашла целая запечатанная. - за моей спиной раздался звонкий девичий голос и, обернувшись, я увидел девушку с короткой стрижкой, она стояла позади меня и держала в руке бутылку коньяка " Белый аист".

За месяц нахождения на свалке я успел с ней познакомиться, и даже несколько раз мы выпивали вместе в компании с другими бездомными во время погрузки машин с тряпками и бутылками вечером для приемщицы Тамары из вагончика " Мосхлеб ". Девушку с короткими волосами звали Ира, и она не была бездомной, как большинство обитателей Хованской свалки. Ира приезжала наездами на полигон бытовых отходов из Тулы, где у нее жила мать и маленький сын. Она скиталась по свалке несколько недель, а потом уезжала обратно домой в Тулу и через некоторое время приезжала вновь. Как я знал из ее рассказа о себе, замужем она не была, а ребенка родила от сожителя, который впоследствии ее бросил. Девчонкой она являлась простой, без заморочек, но любила выпить, и эта пагубная страсть отразилась на ее лице, а оно у Иры было опухшим, как и у большинства бомжих на свалке, привыкших к ежедневным возлияниям.

— Да нет, не хочу, спасибо Ир за предложение, я уже похмелился с утра. - ответил я девушке, не горя особым желанием пить с ней коньяк, найденный на свалке, который вполне мог быть с ядом.

Мы с матерью опасались вообще брать спиртное, найденное на полигоне, и предпочитали пить водку, взятую у Гали или в вагончике "Мосхлеба", она была, конечно, " палёной, " но от нее ещё никто не отравился, только болела голова и мутило сильно, когда перепьешь. А вот от найденного на свалке алкоголя, который люди в Москве выбрасывали из квартир в мусорные контейнеры, и потом это все попадало на свалку, вполне можно было попасть на тот свет, и таких случаев было полно. Так как в бутылки с вином и водкой специально добавляли яд. Маньяков и психически ненормальных людей в столице хватало.

— Фрол. Игнат. Идите ко мне, я выпивку нашла. - Ира позвала к себе двух мужиков из своей шоблы, бездомных, с которыми жила в одной хижине, и те, услышав слово выпивка, мигом очутились возле молодой предводительницы, годившейся им в дочки.

Поскольку оба бомжа, Фрол и Игнат, были уже пожилые мужики, лет под пятьдесят.

— Давай, Игнат. Ты у нас на разливе всегда стоишь, тебе и первому пробу снимать. - обратилась Ира к высокому и тощему на вид бомжу с синими от тюремных наколок руками.

Скорее всего, моя землячка опасалась первой пробовать найденный коньяк и поручила это дело Игнату, бывалому зеку, проведшего полжизни в местах не столь отдаленных, и тот, не особо раздумывая, открыл бутылку и сделал из горлышка приличный глоток, запрокинув седую голову.

— Нормальный коньяк. Только "палёный", но пить можно. - выдохнул Игнат, занюхивая выпитый алкоголь рукавом рваного пиджака, надетого у него поверх линялой майки, и отдавая бутылку в руки своей предводительницы.

Не знаю почему, но Иру, этот бывалый зек, побаивался и слушался ее беспрекословно.

— Ну, от " паленки " ещё никто не умирал, если её в меру пить. Давайте, мужики, похмеляться. - обрадовано произнесла Ира и, сделав несколько глотков из горлышка, передала бутылку Фролу, кстати, полному антиподу Игнату.

В отличие от своего худого и высокого товарища, Фрол был небольшого роста, коренастый, круглолицый, с маленькими злобными глазками, с недоверием смотрящими на всех как бы исподлобья. И он, так же, как и Игнат, имел за плечами не одну ходку на зону. Да и тут на свалке большинство бомжей были судимые. В основном это зеки, вышедшие из тюрьмы и потерявшие по разным причинам жилье.

Пока Ира и ее кореша похмелялись найденным коньяком, пустив бутылку по кругу, передавая ее друг другу, на свалку стали приходить мусоровозы с Москвы, груженные отходами.

Я видел, как моя мать с группой бездомных пошла разбирать отходы, сваленные на землю мусоровозом, а я в это время кинулся к другому самосвалу, который выгружался рядом в надежде найти деньги или что-то ценное. В основном попадались книги, газеты, старые журналы, остатки продуктов и одежда. Если у нас в городе люди выбрасывали на помойку вещи, пришедшие в негодность, и никогда не выкидывали продукты, только объедки. То зажиточные москвичи отправляли в мусоропроводы вполне хорошие вещи, а также съедобные продукты.

Сколько раз я находил запечатанные контейнеры с замороженными цыплятами бройлер прямо из магазина, которые вполне были пригодны к употреблению. А так же вещи, новенькие джинсы с маленькой, едва заметной дырочкой на колене москвичи выбросили на свалку, где я их подобрал и стал надевать для выхода в город.

Вот и сейчас среди мусора и отходов я заметил вполне пригодную для носки джинсовую куртку, зимнюю, с меховым воротником и по виду моего размера. Зимней куртки у меня не было, только летняя, и я решил её подобрать, чтобы отнести в хижину и там примерить, но первым делом полез в карманы без особой надежды, что в них есть ценные вещи, так как часто мне ничего не попадалось. Но решил проверить на всякий случай, не отходя от кассы.

В первом кармане куртки лежал носовой платок и ключи с прицепленным к ним брелоком, а во втором мелочь по десять и пятьдесят копеек. Вверху куртки были еще карманы на молнии, и когда я туда полез, то сразу наткнулся на сложенную пополам купюру. И меня словно током ударило, это была " пятихатка", банковский билет в пятьсот рублей. Деньги лежали в одном из верхних карманов на молнии, и я едва их увидел, тут же вытащил и положил к себе в карман брюк. Из одежды на мне в это утро были только джинсы и футболка, потому как с утра уже припекало солнце.

— Нашел чего, парень? - обратился ко мне Игнат, он так же рылся в отходах в поисках ценных вещей и заметил, как я поднял куртку и шарил в её карманах.

— Да нет в ней ничего. Только носовой платок, ключи и мелочь. - ответил я бомжу, показывая ему найденные в куртке вещи.

— Не врешь? А если мы тебя сейчас обыщем и найдем деньги. Что тогда? - угрожающе произнес второй бомж, Фрол, смотря на меня исподлобья маленькими злобными глазками.

Этот Фрол был наглухо отмороженным и всегда носил с собой выкидной нож. Вот и сейчас он полез за ним в карман и, достав, нажал на кнопку. Лезвие выкидного ножа противно щелкнуло, выскочив из своего эбонитового чрева, заблестело в лучах утреннего солнца.

Я по правде оцепенел от страха, не зная, что делать, очутившись перед выбором. Отдать бомжам найденные мной деньги и тем самым похоронить возможность секса с матерью. А пятьсот рублей нам с ней и за месяц на сдаче бутылок не заработать. Да и за это время мать может и передумать и не захочет ложиться со мной в постель, а заставить ее я был не в силах. Вступить с бомжами в драку я тоже не мог, их было двое, и у одного из них имелся нож. Позвать на помощь мать, которая меня не видела и рылась в отходах по соседству, я так же не мог. Да и чем она могла мне помочь? Убежать тоже не выход. Я не хотел бросать мать одну, в таком случае бомжи, обозлившись, могли отыграться на ней.

— Какого хуя вы к парню пристали, мужики? Он вам сказал, что у него ничего нет и я ему верю. Как ни как, мой земляк с Тулы. Идите лучше вон к той машине, видите, там толпа собралась. Может опять пиво привезли, как в прошлый раз. - раздался голос подошедшей Иры.

Девушка копалась в мусоре чуть в стороне, но слышала и видела, как ее друзья устроили со мной разборки, и вовремя пришла на помощь. Она была ко мне неравнодушна и даже пыталась заигрывать, а я, в свою очередь, несколько раз похмелял землячку водкой, и она это помнила.

— Пошли, Фрол. На кой ляд тебе этот шкет сдался. Нет у него ничего, а там действительно пиво вывалили. Смотри, " полторашки " тащат. - обратился к корешу худой бомж Игнат, показывая ему на поднятый кузов самосвала невдалеке и толпу бомжей возле него.

— Ладно, живи пока. В другой раз потолкуем по душам. А сейчас мне некогда. - Фрол отступил от меня и убрал лезвие выкидного ножа обратно в черную эбонитовую рукоять, сунув ее в карман, отправился вслед за своим товарищем собирать " полторашки " с пивом, которые только что выгрузили на свалку.

— Вы и на мою долю наберите пива, мужики, я сейчас к вам подойду. - крикнула вдогонку ушедшим бомжам Ира и обратилась ко мне, заинтересовавшись курткой, которую я держал в руках.

— А ничего, курточка. Почти как новая. Может, подаришь землячке куртку Костя. А то зима скоро, а у меня зимней куртки нет. - спросила Ира, и в её голосе прозвучали требовательные нотки.

Девушка не сколько просила подарить ей найденную мной куртку, а требовала как оплату за то, что она отогнала от меня двух " отмороженных " бомжей, один из которых мог реально пырнуть меня ножом.

— Бери её, Ира. Мне она не нужна. Да и не люблю я джинсовые куртки носить. - соврал я девушке, отдавая своей спасительнице куртку, из-за которой чуть не лишился жизни.

Я знал, что Ира не только пьянствовала на свалке, но и собирала хорошие вещи, которые затем отвозила домой в Тулу и отдавала их своей матери, а та продавала привезенную блудной дочерью со свалки одежду на рынке и на эти деньги содержала малолетнего сына Иры.

— Лады. Как по мне размер. Земляк, ты это, если еще найдешь подобные вещи, так для меня их прибереги. А я с тобой рассчитаюсь. - Ира тут же примерила куртку на себя, она ей была чуть великовата, но в целом смотрелась неплохо.

— Не вопрос, землячка. Как найду, так тебе и отдам мне эти шмотки, все равно ни к чему. У нас все есть. - ответил я девушке и поспешил от нее к матери, сгорая от желания показать ей найденную мною купюру в пятьсот рублей, которая жгла мне ляжку, находясь у меня в кармане.

Меня реально из-за этих денег могли убить бомжи и закопать тут же на свалке. Фрол пырнул бы ножом, и мое бездыханное тело присыпали мусором, а на это место выгрузили машину с отходами, и по ним пройдет тяжёлый японский бульдозер "Комацу", и от меня и следов бы не осталось.

На Хованской свалке умерших бомжей хоронили прямо на полигоне, засыпая их могилы отходами и землёй. А ещё свалка принимала в себя жертвы криминальных разборок из Москвы. Трупы убитых бандитами людей привозили в мусоровозах и их закатывали бульдозерами и засыпали отходами. Я помню, Миша мне рассказывал, как они с братом Олегом нашли большую коробку из под холодильника, привезенную из Москвы мусоровозом. Она была заклеена скотчем со всех сторон. И братья решили её открыть, думая, что в ней находиться что-то ценное, раз её запечатали скотчем. А когда открыли, то остолбенели. В коробке из под холодильника сидел милиционер в форме и при оружии. Он был как живой, только во лбу у него имелось небольшое пулевое отверстие.

По словам Миши, они с Олегом закрыли коробку обратно и убежали оттуда, даже не забрав у убитого мента пистолет, который у него был в кобуре. В дальнейшем эту коробку из под холодильника засыпали мусором и закатали бульдозером, и убитый бандитами милиционер пополнил ряды пропавших без вести людей, которые ежегодно сотнями исчезают в Москве.

— Ну что, нашел что-нибудь? - спросила у меня мать, когда я подошёл к куче отходов, где она копалась наряду с другими бомжами.

Голос у моей мамы был разочарованным, она, по всей видимости, ничего путного не нашла, и пакет у нее в руках был пустым.

— Можешь к Гале идти и спрашивать у нее адрес, где нам квартиру снять. - сказал я матери и, потянув ее за руку от кучи, где копошились бомжи, достал из кармана пяти сотенную купюру и незаметно для всех вложил её маме в ладошку.

— Правда, меня за нее чуть ножом не пырнули. Но все уже позади. Главное, что у нас есть деньги, и мы можем с тобой уйти с этой свалки и снять на время квартиру, как ты мне и говорила. - сказал я матери и, смотря ей в глаза, почувствовал, как у меня начал вставать колом член в штанах.

Было утро, и если после обеда мы с мамой пойдем в деревню, которая находилась в нескольких километрах от свалки внизу, то наверняка я уже сегодня вечером познаю сладость полового сношения с женщиной и блаженную негу инцеста с родной матерью.

— Какой же ты молодец, Костя. Я думала, что мы с тобой если и наберем денег на съем квартиры, то не раньше, чем через неделю. А выходит, что я уже сегодня на чистых простынях буду спать. Пошли скорее к Гале, она уже должна приехать с Москвы. - мама глянула на маленькие часики, висевшие у нее на запястье, и, крепко сжав своей ладошкой мою руку, посмотрела мне в глаза томным, полным желания взглядом. Моя мать хотела секса со мной так же, как и я с ней, и это было замечательно, так как в этом случае мне не придется ее уламывать, и мама сама раздвинет ноги передо мной по собственному желанию.

*****

Везение, которое началось для нас с утра, на этом не закончилось, Галя сообщила моей матери адрес своей знакомой в деревне, которая сдает квартиру посуточно, и что ее можно уже снять прямо сегодня, она свободна. И пока мы ждали машину для прессования картона, на продовольственную свалку пришел самосвал с Шереметьево и выгрузил продукты, оставшиеся от пассажиров Аэрофлота. Что было для нас с мамой весьма кстати, мы планировали снять квартиру на три дня и не выходить из нее до окончания договора, а для этого нужен был запас продуктов. Денег, чтобы купить их в магазине на месте, у нас не было, и мы рассчитывали взять с собой продукты и выпивку с сигаретами со свалки.

Как всегда, Дмитрич вышел с дубинкой и не подпустил к разбору машины с Аэрофлота бомжей с центральной свалки, оставив лишь тех бездомных, кто собирал у него картон, а их было не так много, и нам с мамой удалось набить продуктами два пакета, которых с лихвой хватило бы на три дня и даже больше. Тут были и привычные для Аэрофлота контейнеры с закусками, и пакетики с кофе и чаем, а также отдельно куски рыбы, завернутые в фольгу, и даже фрукты, перезрелые бананы и апельсины.

— Сейчас выходные на носу, можете три дня отдохнуть от свалки. А после возвращайтесь, я к вам привыкла, и вы мне здорово помогаете. А это от меня вам подарок, чтобы веселее отдыхалось. - сказала Галя и вынесла из вагончика коробку синего цвета, на которой по английски было написано " Absolut vodka".

— Машина с контрабандой с таможни приходила, и в ней были как раз такие наборы. С машиной таможенники на свалку приехали и смотрели, чтобы вся контрабанда под бульдозер попала, но все равно я штук десять таких наборов себе взяла. Один вам вот дарю за работу. - приемщица раскрыла коробку и в ней показалась лежащая в отдельной ячейке литровая бутылка шведской водки " Абсолют, ", а рядом в другом отделе находилась закуска к ней, хлебцы из цельнозерновой муки, палочка колбасы " салями", паштет из гусиной печени, маленькая баночка красной икры и консервированные оливки.

— Спасибо, Галь. Конечно, мы с Костей вернёмся на свалку. Куда мы денемся. У нас ведь жилья нет, кроме хижины тут, на полигоне. - поблагодарила жену Дмитрича моя мать, беря у нее из рук коробку с дорогим набором, который в обычной жизни нам не за что не достать, а тут, на свалке, запросто.

Я видел, когда приезжала на мусорный полигон машина с таможни, привозившая контрабанду из Европы под уничтожение продовольственную свалку, оцепляли и выгоняли с нее всех бомжей, даже тех, кто на ней работал. Тут же на место выгрузки контрабанды, как мухи на мед, собиралось все начальство, нарядчики, приемщицы, и они набирали себе контрабандный товар, продукты питания и одежду.

— Женщина, которая сдает квартиру, моя знакомая. Я в деревне не живу, у нас с Витей там дом под дачу, а сами мы с ним в Москве обитаем. Скажите ей, что я вас послала, она поймёт. Мы с ней вместе тут на полигоне одно время работали. - предупредила нас Галя и ушла к себе в вагончик отоваривать стоящих в очереди бомжей "палёной " водкой.

Отработав на сборе и прессования картона у Дмитрича до обеда, мы с мамой забрали пакеты с продуктами и подаренный Галей набор с водкой " Абсолют, ", который лежал на хранении у нее в вагоне, пока мы работали, я и мать отправились в свою хижину, где в первую очередь отсортировали и собрали пакет с нужными нам продуктами, выпивкой и сигаретами. Тащить все, что у нас было, мы не хотели, нам нужны лишь продукты на три дня, а лишнее брать и обременять себя ношей не было желания.

— Нам водки, что Галя дала на три дня, маловато будет. Возьмём с собой ещё спиртного, пива и сока. - сказала мне мать, укладывая в пакет продукты.

У нас в хижине имелся запас водки и пива, а так же апельсинового сока, пачки с которым мы нашли на свалке недавно. Он был немного просроченным, но вполне пригодным к употреблению, и мы его использовали с мамой для питья вместо воды, с которой на свалке был определенный дефицит.

К литровой бутылке " Абсолюта" мать добавила ещё две бутылки "палёной " водки, полученной мной за погрузку листов ДСП у Дмитрича. Несколько полторашек "Жигулёвского" пива и пять литровых пачек апельсинового сока. Из продуктов мы взяли рыбные консервы, найденные нами ранее на продуктовой свалке, несколько банок свиной и говяжьей тушёнки и с десяток пластиковых контейнеров с закусками, которые мы нашли сегодня в машине из Шереметьево. Ещё мать взяла с собой по паре пачек макарон и гречки с расчетом сварить все в квартире, которую мы с ней будем снимать, ведь в ней должна быть кухня и кастрюли. А так же положила в пакет блок " Космоса", так как курила мама много и ей на день не хватало пачки.

С сигаретами у нас проблемы не было. Их всегда можно было достать на табачной свалке, куда два раза в день приезжали машины с табачных фабрик "Дукат" и "Ява", а начальник табачной свалки, бывший бомж Алик, часто звал меня грузить машины с ДСП и взамен давал сигареты, да и мы и сами с мамой находили в отходах табака пачки сигарет, а в последний раз нашли целый блок "Космоса", который мать взяла с собой в деревню.

— Ну вот и все, а хлеб мы по дороге купим. У меня есть немного мелочи, как раз на пару буханок черного и батон. - сказала мне мать, собрав в дорогу два пакета, в одном лежали водка и пиво с соком, а в другом продукты и сигареты.

— А теперь покури на улице Костя пять минут. Я переоденусь в дорогу. - попросила меня мать, и я вышел из хижины наружу.

Конечно, мне хотелось увидеть ее в трусах и в лифчике, но перечить матери я не стал, тем более, что если все пройдет гладко с квартирой, то я уже сегодня смогу не только увидеть ее голую, но и лежать на ней сверху и совершать половое сношение.

И от этих мыслей у меня тут же встал член в штанах и стоял колом. Я был ещё девственником, и переспать с женщиной с родной матерью для меня было сродни полета в космос.

— Иди, переодевайся и пошли. - мать вышла из хижины, чисто одетая и благоухающая духами.

— Ногти вот не покрасила, но ничего, я их в квартире покрашу, с собой косметичку возьму. - сказала мне мама, стоя возле дверей хижины и красуясь передо мной, словно показывая себя, какая она ладная и справная, а мамаша действительно выглядела красиво.

Вместо чёрного, засаленного и заляпанного грязью спортивного костюма, в котором мать ходила по свалке, собирая бутылки с бомжами, и была неотличима от них, сейчас я видел перед собой зрелую брюнетку в джинсовой юбке чуть выше колен и в красивой белой блузке с рюшами. Черные волосы у мамы были распущены по плечам, а сверху в волосах заткнуты большие солнцезащитные очки по моде. На ногах вместо грубых солдатских берц красовались белые лакированные туфли на каблуке. Губы у мамы были накрашены помадой, а глаза подведены тушью и тенями.

— Ты такая красивая, Света. Я тебя такой даже раньше у нас в городе не видел. - восхищенно сказал я матери и полез в хижину переодеваться.

Одевался я со стоящим колом членом, он у меня тут же встал, едва я увидел, в какую красавицу превратилась моя мать, и мне вскоре предстояло увидеть ее без одежды. Натянув чистые джинсы, футболку и надев на ноги кроссовки, я вышел из хижины и хотел ее закрыть на замок, так как присматривать за ней было некоему, братья, жившие от нас неподалеку, бесследно пропали.

— Подожди, не закрывай дверь Костя. Самое основное забыла. Без них у нас с тобой ничего не получиться. - стоявшая рядом мать хлопнула себя ладошкой по лбу и полезла обратно в хижину, что-то там поискала и вылезла буквально через минуту, держа в руке серебристую ленту презервативов.

— Давно их нашла и берегла на всякий случай, не пропадать же добру. А сегодня они как раз в тему будут, без них никак. - засмеялась мать, ловко укладывая ленту, судя по всему, импортных гандонов, в стопку и, сложив, расстегнув пуговку у себя на блузке, положила презервативы в лифчик.

Там у нее хранились наши документы, и к ним сейчас присоединились средства контрацепции, без которых нам было не обойтись.

Закрыв дверь хижины на замок, а он был большой, амбарный, я сунул ключ от замка под кирпич, лежавший у порога, и, взяв в руки оба пакета с продуктами и выпивкой, зашагал вслед за шедшей впереди матерью, попутно любуясь игрой её ягодиц под туго обтянутой юбкой. У мамы была большая, приятных размеров попа, и она игриво колыхалась на ходу у нее под юбкой, вызывая во мне стойкое желание прикоснуться к ней членом, который от подобного зрелища стоял у меня колом. Но я сдерживал себя до поры.

Выйдя со свалки на дорогу, ведущую вниз, я попытался голосовать, подняв руку, но мусоровозы проезжали мимо нас с мамой, не останавливаясь, и я уже было смирился с мыслью, что нам придется идти пешком до самой деревни, а это километра три, как сзади раздался гул двигателя и скрип тормозов.

— Далеко путь держите? Вас и не узнать. - произнес молодой парень из окна остановившегося рядом ЗИЛа мусоровоза.

Это был молдаванин Андрей, который месяц назад привез меня и мать на свалку, и вот сейчас он ехал пустой назад и остановился, видимо, нас узнав.

— Привет, Андрей. Вниз до деревни не подкинешь? А то пешком далеко идти. - моя мать так же узнала весёлого парня молдаванина и, открыв дверь кабины его ЗИЛа, полезла внутрь, не дожидаясь разрешения, а мне лишь осталось подтолкнуть мамашу под её мягкую, объёмную попу.

Моя мать все же была опытной женщиной и видела, какое впечатление она произвела на молодого парня шофера, и пользовалась моментом.

— Вам свалка явно на пользу пошла. Когда я вас сюда подвозил, вы совсем по другому выглядели, какие-то измученные, серые. А сейчас расцвели. - говорил Андрей по ходу движения с горы вниз, попутно рассматривая ляжки моей матери, которая сидела с ним рядом.

Джинсовая юбка у нее задралась, оголив шикарные белые ляжки, один вид на которые моментально поднимал член. Я так же не хуже этого молдаванина, искоса посматривал на мамины ляжки, и у меня даже ревность к Андрею появилась. Так как я считал мать своей женщиной и не желал, чтобы чужие мужчины пялились на ее ноги под юбкой.

Как и в прошлый раз, Андрей не стал нас расспрашивать о том, кто мы и что делали на свалке. Вместо этого словоохотливый шофер завел разговор о себе и о том, как ему тяжело работать вахтой вдали от дома и семьи, не забывая при этом бросать любопытные косяки на ноги сидевшей с ним рядом симпатичной зрелой брюнетки, какой являлась моя мать.

— Да это и не село вовсе, а целый поселок городского типа. - воскликнула мать, когда по нашей просьбе Андрей остановил машину возле поворота на деревню, а сам поехал дальше по дороге на Москву.

Возможно, раньше тут в советское время и была деревня, о чем свидетельствовал указатель, попавшийся нам на пути, но при капитализме среди приземистых деревенских хат выросли двух и трехэтажные дома " новых русских ". Москва была недалеко, и по этому бывшая деревня активно застраивалась разбогатевшими москвичами. Были тут и многоквартирные дома " хрущевки", наследие существовавшего здесь в советское время колхоза. В одну из таких " хрущёвок " и лежал наш путь, следуя адресу, который дала нам жена Дмитрича, он был написан на тетрадном листке и находился у меня в кармане брюк. По пути нам попался продуктовый магазин, где мать купила хлеба, две буханки черного и булку с нашими припасами, хлеба нам должно было хватить на три дня.

— Здравствуйте. Вы квартиру посуточно сдаете? - спросила моя мать у вышедшей на звонок женщины, на вид за пятьдесят лет, в домашнем халате, в очках и аккуратно зачесаными за уши волосами, с проседью собранные сзади в хвост, женщина внимательно рассматривала нас, ни говоря ни слова.

По указанному на тетрадном листке адресу мы с мамой дошли, считай, до середины деревни и уперлись в старую обшарпанную двухэтажную " хрущевку", стоявшую в тени раскидистых тополей в конце улицы. Зашли в подъезд, пропахший мышами и кислыми щами, которые, по всей видимости, варил кто-то из жильцов на первом этаже, и, найдя нужную нам квартиру, я нажал на дверной звонок.

— Мы от Гали со свалки. Она нам ваш адрес дала. И мы хотели снять у вас квартиру на три дня. Деньги и документы у нас с собой. - еще раз обратилась моя мать к вышедшей на звонок женщине в очках и достала из пакета заранее приготовленные паспорта и деньги.

Мать их вынула из лифчика, едва мы вошли в подъезд, чтобы не делать этого при хозяйке квартиры, и положила в один из пакетов сверху.

Услышав, что мы от Гали, женщина в очках тут же к нам подобрела и уже не смотрела так настороженно, как вначале.

— Да, я сдаю квартиру, и вы по адресу пришли. Она тут, в этом подъезде, на втором этаже. Пойдемте, я вам ее покажу. Сейчас только ключи возьму. - женщина, не закрывая двери, ушла куда-то вглубь квартиры, откуда доносились детские голоса, и где-то в комнате работал телевизор, по которому шли мультики, судя по веселому смеху ребятни, сидевшей в комнате возле телевизора.

— Вы только воду не забывайте выключать. А то прошлые квартиранты до вас кран в ванной забыли закрыть и затопили соседей снизу, а мне пришлось им ремонт оплачивать. - говорила нам женщина, открывая ключом дверь квартиры на втором этаже и пропуская нас с мамой внутрь.

Квартира была однокомнатной, с прихожей, освещенной тусклой лампочкой, с крошечной кухней, ванной, совмещеной с туалетом, и небольшим залом, который служил одновременно и спальней, так как в зале у стены находился разложенный диван - кровать с постельным, сверху выцветшим зеленым покрывалом, поверх которого лежали подушки без наволочек. У противоположной стены стоял видавший виды бельевой шкаф, судя по царапинам на его поверхности, ровесник дома, в котором он находился, и небольшой телевизор на тумбочке в углу. В целом в квартире было чисто, но обстановка довольно спартанская, без излишеств.

— Постельное белье найдете в шкафу, оно чистое. И я хочу вас предупредить. По ночам не шуметь и свет в комнатах по напрасно не жечь. Через трое суток в это же время вы должны съехать. - хозяйка квартиры взяла у моей мамы деньги, а паспорта смотреть не стала, к моей радости, так как я опасался, что она в таком случае узнает, что мы мать и сын, ведь в паспортах мы с матерью имеем одну фамилию. И это обстоятельство может вызвать у нее подозрение и слухи о том, что мы, родственники, дойдут до Гали, она то считает нас парой любовников, а тут по всем статьям выходило, что мы мать и сын и занимаемся инцестом друг с другом, а такие вещи на свалке не приветствовались.

Но все, к нашей с мамой радости, обошлось. Узнав, что нас послала к ней её старая подруга со свалки, хозяйку квартиры наши с мамой паспорта не заинтересовали, и это было как нельзя кстати. Женщина вручила моей маме ключ от квартиры и ушла, оставив нас одних. С минуту мы с мамой стояли в прихожей, прислушиваясь к шагам спускающейся по лестнице к себе на этаж хозяйки квартиры, а затем мать вставила ключ в замочную скважину и, повернув его для надёжности на два оборота, закрыла входную дверь, через которую мы с ней выйдем спустя трое суток.

— Даже не верится. Неужели это все с нами происходит, сынок? Ещё час назад мы с тобой были на свалке, а сейчас находимся одни в квартире, и она на трое суток будет нашей, и нас никто здесь не потревожит. - произнесла мать срывающимся от охватившего её волнения голосом.

Она всё ещё не верила, что нам удалось воплотить мечту в жизнь, и мы с ней вдвоём оказались в отдельной квартире, которая на три дня станет нашей собственностью, и мать, стоя со мной в прихожей, даже рукой ощупывала стены, чтобы убедиться, что все происходящее с нами не сон, а самая настоящая явь.

— Нам повезло с тобой, Света. И я думаю, что везение на этом не закончится. - сказал я матери и, прижимаясь к ней спереди, давя ей в живот стоящим колом членом, а он у меня тут же встал, едва мать закрыла на ключ входную дверь, и мы остались с ней одни.

Я прижал мать к стене в прихожей, взялся руками за её груди, выпирающие двумя большими холмами в блузке, стал их мять через одежду и, трясясь от возбуждения, потянулся к ней с поцелуем, поскольку мама была выше меня на пол головы.

— Подожди. Я не могу вот так сразу с тобой. Не спеши, Костя. У нас времени полно. Давай сначала выпьем, поедим. Мне помыться нужно, да и тебе не мешает пот с себя смыть. А уже потом я смогу лечь с тобой в постель. Не все сразу, сынок. Мне нужно время. - мать стояла без движений, прижатая к стене взрослым сыном, безвольно опустив руки, позволяя мять ей груди, и сама нагнула голову ко мне, подставляя свои губы для поцелуя, от которого у меня закружилась голова, и я едва не кончил.

Вот так стоять с родной матерью в прихожей чужой квартиры, лапать руками её за сиськи через одежду, смотреть ей в глаза, упираясь вставшим членом в живот, сосаться с ней в губы взасос, а мать со мной не целовалась, а именно сосалась, при этом засунув свой горячий и влажный язык мне в рот, и было так приятно, что я был по ощущениям близок к оргазму. Ещё немного, и я реально бы кончил в трусы, даже не ебя мать, а просто во время поцелуя с ней взасос.

— Ну всё. Остынь, я кому сказала. - сопя носом, мать с силой оттолкнула меня от себя, дав понять, что ласки с ней закончены, и она пока не хочет, чтобы я ее ласкал.

Что-то что, а сила у этой рослой кобылы Светы была не даром, её боялись все алкаши и хулиганы у нас в городе, когда мать работала завучем в школе. Я лично видел, как она мудохала одного алкаша, недавно освободившегося из тюрьмы и полезшего к ней с кулаками. Бывший зек с другом выпивали на детской площадке, а мамаша, как блюститель нравственности, их оттуда разогнала, и когда один из собутыльников стал на нее возникать, взяла его и отпиздила, причем так, что этот зек стал обходить мою маму за километр.

— Я же тебе говорила, что сама хочу. Сильно хочу, а иначе я бы сейчас не была тут с тобой. Но дай мне немного времени. И у нас всё будет хорошо. - мать шагнула ко мне, обняла и прижала к своим грудям, таким большим и не сильно обвисшим.

Целовать она меня не стала, просто прижала к стене и смотрела в глаза, а вот рука мамы легла мне на ширинку, и требовательные материнские пальчики стали ощупывать мой член. Мать не мяла его, а щупала подушечками пальцев, словно пытаясь узнать размер члена у взрослого сына, но длилось это недолго, всего несколько секунд, а иначе я бы точно на этот раз кончил до того приятно было чувствовать мамины пальчики у себя на члене, даже через одежду.

— Пошли кухню осмотрим. Хорошо бы там холодильник был, а иначе у нас за три дня продукты испортятся. - тяжело дыша, мама отстранилась от меня, нагнулась, сняла с ног туфли и, шлепая босыми ногами по полу, взяв пакет с продуктами, пошла на кухню, часть которой была видна из прихожей.

— Очень хорошо, а он ещё вдобавок и рабочий. - обрадовано воскликнула мать, увидев стоящий на кухне холодильник " Ока" ещё советских времён.

Холодильник был хотя и старый, но вполне рабочий, и когда мы зашли с мамой на кухню, в этом момент в нем, приглушенно шумя, включился компрессор. По возрасту этот холодильник был старше моей мамы, но он до сих пор работал и выполнял свои функции.

Внутри холодильника, когда мать его открыла, на полке стояла литровая банка с солёными огурцами, закрытая сверху пластмассовой крышкой, наполовину начатая и больше ничего. И обрадованная мать, первым делом закурив сигарету, принялась деловито выкладывать на стоящий у окна стол продукты из пакета и скоропортящиеся из них ложила в холодильник.

Кухня в этой однокомнатной малогабаритной квартире была небольшой, и кроме холодильника в ней стоял стол, как в столовой, с пластиковой крышкой и железными ножками. Под столом пара стульев, тоже из пластика и железа. Над мойкой в углу была прибита полка с тарелками, и у стены возле стола находилась деревянная тумбочка, в которой мать нашла несколько кастрюль разных размеров и ложки с вилками. Так же на кухне была установлена газовая плита с двумя конфорками, тоже советских времен, но вполне себе рабочая, мать чиркнула зажигалкой и одна из конфорок загорелась голубым пламенем. На плите стоял белый эмалированный чайник с рисунком цветов на закопченом боку и небольшая чугунная сковорода с остатками недоеденной прежними жильцами яичницы.

— Чуть позже я макарон по флотски сделаю или каши с тушёнкой на выбор. А сейчас пошли в зал, постель постелим. - сложив продукты из пакета в холодильник, а бутылки с водкой поставив на стол, мать пошла в зал застилать диван и готовить постель для порева с родным сыном.

Я шел вслед за матерью и думал про себя, что еще несколько месяцев назад, когда мы жили с ней дома в своей квартире, такое и представить себе было невозможно, а если я бы попытался тогда полапать мать за сиськи, как сейчас, она меня на месте бы прибила. Но вот она идёт, виляя задом под тесной джинсовой юбкой, как ни в чем не бывало, готовить постель для ебли со мной.

Однажды я прочитал статью в одном из журналов на тему инцеста, и там писалось, что женщина, пережившая сильное душевное волнение, стресс, вполне может поступиться моральными принципами и лечь в постель со своим ребёнком. А моя мать как раз и пережила сильнейший стресс в своей жизни, став бездомной, и вдобавок она чувствовала себя виноватой в том, что с нами случилось, и поэтому решила со мной переспать, да и природа брала свое, женщина она в самом соку, и ей требовался мужчина.

— Помогай, не стой столбом Костя. Давай пододеяльник наденем. - мать нашла в шкафу чистые постельные принадлежности, наволочки, простынь и пододеяльник, и пока она стелила простынь на разложенный диван - кровать, я тупо стоял и пялился на ее жопу в юбке.

Меня так и подмывало подойти к матери сзади, обнять руками её за живот и прижаться стояком к ее пухлой заднице. Но потом передумал, решив, что мне по кайфу будет, когда мать сама начнет меня соблазнять.

— Вот так. Вдвоём мы с тобой быстро управились. А то одеяло большое и мне одной неудобно. - сказала мать, застилая поверх постеленной простыни и подушек с надетыми на них белоснежными наволочками большое ватное одеяло, облаченное в сиреневый пододеяльник.

Наволочки и простынь были белые, а вот пододеяльник почему-то оказался сиреневым. Но нас с мамой это мало волновало, главное, что бельё было чистым и от него шел приятный запах стирального порошка. Хозяйка квартиры все же заботилась о комфорте для своих клиентов и хранила в шкафу чистое выстиранное постельное бельё.

— Как ты думаешь, Костя он скрипеть будет? - спросила у меня мать и, не дожидаясь моего ответа, легла на застеленную одеялом постель прямо в одежде на спину, широко раздвинув ноги, да так, что мне стали видны у нее под юбкой чёрные трусы.

Подобного я вытерпеть не мог и тут же бросился на диван к лежащей на спине матери, у которой под задранной кверху юбкой виднелось нижние бельё. Я лег на мать сверху, не снимая брюк и футболки, и, лёжа на ней, поцеловал ее в губы, расстегивая одной рукой пуговицы у нее на блузке.

— А я сильнее тебя, сынок. - мать ловким движением сбросила меня с себя и в одно мгновение, смеясь, очутилась на мне сверху, сев жопой прямо на мой стояк в штанах и, упершись двумя руками мне в плечи, поёрзала у меня на члене в разные стороны.

— Твоя мама вот так любит Костя. Обожаю на мужчине быть сверху. - произнесла мать и, перестав смеяться, сидя на мне, расстегнула остальные пуговицы и сняла блузку, оставшись в юбке и в чёрном бюстгальтере, в чашах которого выпирали крупные груди и торчала упаковка с презервативами.

Мать вытащила презервативы из лифчика, положив их в изголовье под подушку, наклонилась ко мне, легонько поёрзывая у меня на члене, поцеловала в губы страстным, но быстрым поцелуем. И взгляд у мамы был серьезным.

— Я выпить хочу. А мыться нам не обязательно, вчера ведь в Москве мылись. Потом помоемся. - сказала мать, вставая с меня и помогая мне подняться.

Я взял ее за руку и мы пошли с ней на кухню, где мать открыла коробку с водкой " Абсолют".

— Какая вкусная водка. Не сравнить с той, что на свалке. - сказала мама, выпив рюмку шведской водки и закусив её бутербродом с красной икрой.

В тумбочке возле стола нашлись рюмки, мать их промыла и разлила в них водку.

Выпив по рюмке, не дав мне толком закусить, мать налила ещё по одной, но на этот раз закуской стали ее губы. Мы выпили с ней на брудершафт и после поцеловались в засос, и поцелуй затянулся. Целуясь со мной, мать сама положила мою руку к себе на одну из своих грудей, и я стал мять ее через бюстгальтер.

— Я больше не могу. Пошли в зал, сынок. Пришла пора тебе стать мужчиной. - сказала мать, отстраняясь от меня, и мы с ней, держась за руки, как двое влюбленных, пошли в зал, где нас ждала постель с чистым постельным бельем.

На улице было ещё светло, и мама, подойдя к окну, задернула штору, и в комнате сразу стало полутемно, что было кстати, несмотря на выпитую водку, мать стеснялась меня и, сняв с себя юбку, она встала возле разложенного дивана, не решаясь полностью раздеться, и с минуту стояла в трусах и в лифчике, смотря на меня, а потом повернулась ко мне спиной и сняла с себя сначала бюстгальтер, а за тем и трусы.

— Света. Какая ты красивая мама. - я полностью разделся и подошёл к стоящей ко мне спиной матери, обнимая её за животик и упираясь членом ей в ягодицы.

С залупы у меня капала смазка от возбуждения, и она оставляла на белых маминых ягодицах потёки. Мать это чувствовала и поддала назад попой, да так, что головка моего члена вошла плотно ей промеж ягодиц.

— Света. Я люблю тебя. Ещё со школы люблю. - говорил я матери, целуя ее в шею, давя залупой промеж ягодиц родной женщины и держа в руках её груди, мягкие, податливые и не сильно отвислые.

И в эти мгновения передо мной промелькнула вся моя короткая жизнь, потому что происходящее было не реальным, за гранью моего понимания. Вот так стоять с голой матерью, мять руками ей сиськи и упираться членом маме в попу, чувствуя, как она поддает ей мне навстречу.

— Ой, сынок. Ты хочешь, чтобы я умерла. Не могу больше. Давай ляжем в постель. - мама освободилась из моих объятий и, повернувшись ко мне передом, подошла к дивану, где легла на спину, раздвинув ноги в стороны, слегка согнув их в коленях.

— Ну что ты? Иди ко мне, Костя. Возьми меня. Я хочу. Очень хочу твой член в себя. - хриплым, словно простуженным голосом позвала меня мать, видя, что я стою возле дивана и не двигаюсь с места.

А я по правде оцепенел от увиденного. Я предполагал, что у моей матери темный лобок, раз она брюнетка. Но когда увидел огромный чёрный треугольник кучерявых волос у нее в низу живота, встал столбом. А ещё мой взгляд привлекли груди у матери, они были крупные, но не вымя, в меру отвислые и вытянутые, словно дыни, с тёмно-коричневыми сосками на концах.

— Подожди. Я сама все сделаю. А ты потом будешь. Сейчас я хочу сама. - мать не дала мне лечь на нее сверху, прижала к себе, расцеловала и полезла под подушку, вытащила оттуда ленту с презервативами, отделила один кондом, ловко разорвала пакетик зубами и надела его мне на член, раскатав по всей длине.

Пальцы у мамы тряслись, когда она расправляла презерватив на моем члене и, расправив, окорячила меня сверху.

Упёрлась одной рукой мне в плечо, а другой рукой, держась за член, со стоном села на него и когда он полностью вошёл ей в вагину, на миг замерла, смотря на меня ошалелыми глазами. Для матери это было потрясением, сидеть на члене сына и смотреть ему в глаза. Она не была сильно пьяной после двух рюмок водки, а с меня пьянку как рукой сняло, я тупо лежал на спине, придерживал мать руками за бедра и ждал, что будет дальше.

— Вот так, так я сама люблю. - мать наклонилась ко мне, поцеловала в губы и, чуть привстав, упёрлась двумя руками в мои плечи, заёрзала, сидя влагалищем на моем члене вверх и вниз и как бы вбок, натирая стенки своей вагины.

" А это лучше, в миллион раз лучше, чем дрочить", - пронеслось у меня в голове, и я, к своему ужасу, испытал оргазм и спустил в презерватив, надетый на моем члене, не выдержав маминых движений на мне.

Мать замерла, почувствовав, что я кончил, и сердито засопела, по прежнему сидя на мне сверху. Но, к счастью, член у меня если и упал, то лишь на несколько секунд, а потом вновь окреп в вагине у мамы и налился кровью. Такое со мной бывало. Я мог дрочить до пяти раз кряду, испытывать оргазм, а член продолжал стоять. Вот и сейчас, мой орган меня не подвёл. Мать удивлено глянула на меня, улыбнулась и, наклонившись, поцеловала в губы, вновь начиная движение на моем члене вверх и вниз. И в таком положении соски её крупных сисек касались моей груди и щекотали ее, что было обалденно приятно.

— Ой, сынок. Хорошо то, как. Я давно хотела с тобой. Но боялась. А теперь бояться нечего. Аааа. Аааа. Оооой. - сквозь стоны говорила мать, ёрзая и ёрзая на мне сверху, и на этот раз у нас все продолжалось немного дольше, и когда я уже был близок к тому, чтобы опять спустить доведенный ёрзаньем родной матери, она глухо застонала и с силой задвигалась на мне, больно вцепившись руками в мои плечи.

Мы с мамой испытали обоюдный оргазм и кончали вместе. И если бы я не занимался онанизмом в школьные годы, то сейчас, находясь под родной матерью, я реально потерял бы сознание от сладости оргазма с женщиной, которую любил и боялся в детстве.