Курай.

Я шла по улицам быстрым шагом, ощущая, как воспоминания о недавнем происшествии в парке всё ещё не отпускают меня. В моей голове происходил внутренний диалог — две мои сущности, словно ангел и демон, продолжали спорить.

— А вдруг кто-то видел? — испуганно шептал один голос.

— Ну и пусть! Пусть видели! — возражала другая часть меня. — Ты же ничего плохого не сделала. Просто немного расслабилась. Это нормально.

— Но это было слишком! Он бы зашёл ещё дальше, если бы я не остановила его. Разве это нормально?

— А тебе разве не понравилось? — ехидно спросил другой голос. — Ты ведь сама его не остановила сразу. Ты позволила. Тебе было хорошо. Признай это.

Я покраснела, но не могла возразить. Это была правда..

— Да, но это неправильно! Мы даже не встречаемся. А что, если кто-то из знакомых видел нас? Это же стыдно!

— Стыдно? Почему? Потому что ты впервые почувствовала себя желанной? Потому что ты наслаждалась? — насмешливо прозвучал ответ. — Хватит себя обманывать. Ты этого хотела.

Мои пальцы невольно сжались в кулаки, пока я пересекала дорогу. Я пыталась игнорировать эти мысли, но они становились всё громче, путаясь с воспоминаниями.

— А если бы он пошёл дальше? Ты бы позволила?

— Может, и позволила бы, — едва слышно прошептал дерзкий голос.

Я остановилась на тротуаре, чувствуя, как моё лицо заливает краской. И вспоминая как его руки забрались в мои трусики проведя пальцем по щелочке.

— Но что бы это изменило? Мы же не готовы!

— Готова, не готова… А почему ты думаешь, что вообще должна быть "готова"? Это просто удовольствие. Ты хотела, и он хотел. Всё честно.

— Но это не правильно!

— Снова одно и тоже! Что тут неправильного? Мы уже не дети, да ещё и не взрослые, но наше тело хотело этих ласк — и это нормально. Признайте это хотя бы себе. И мы были не против продолжения, какое бы оно не было. Судя по ощущениям на попке его член очень даже...

Я судорожно вздохнула, почти выбежав на свою улицу. Я чувствовала себя как на грани — между смущением, желанием и странной гордостью от того, что я испытала и мучительным чувством, что я совсем не против вернуться чтобы вновь ощутить его руки и губы.

Поднявшись на последний этаж, я вошла в квартиру, захлопнула за собой дверь и привалилась к ней спиной, ощущая холод металла. Этот прохладный контакт немного отрезвлял, помогая немного унять бурю чувств, которая всё ещё бурлила внутри. Глубоко вздохнув, я закрыла глаза, словно надеясь, что так удастся стереть воспоминания. Но сцены из парка всплывали с пугающей ясностью.

"Надо успокоиться", — уговаривала я себя, но слова звучали как слабое оправдание. Я вздохнула ещё раз и, открыв глаза, невольно встретилась с отражением в зеркале в прихожей.

Мягкие волны моих волос обрамляли лицо, и я вдруг заметила, что выгляжу совсем не такой, какой считала себя раньше. Упрямый локон свисал на лоб, прикрывая глаза, но в зеркале я видела их отчётливо. Мои синие глаза, вместо привычного смущения, выражали что-то иное. Искру. Ту самую искру, что я почувствовала, когда сидела рядом с Виком. И точно такую же иску я несколько раз замечала у Лиссы.

Мой взгляд скользнул ниже. Блузка, хоть и застёгнутая, предательски хранила следы его рук. Моё тело будто помнило каждое прикосновение. Я тряхнула головой, стараясь избавиться от этих мыслей, но они возвращались с настойчивостью.

"Губы Вика… его пальцы… его взгляд…" — эти образы всплывали снова и снова.

Моё сердце колотилось. Я снова посмотрела на себя в зеркало и впервые поймала себя на мысли: я выгляжу… красиво. Гладкая кожа, лёгкий румянец, очертания фигуры, которые я раньше не замечала. Это новое чувство — ощущение своей привлекательности — было пугающим, но манящим.

— Стоп! — прошептала я вслух, отрываясь от зеркала.

Выдохнув, я направилась в свою комнату, где надеялась наконец вернуть себе контроль. Но даже в этих стенах мысли о парке, о Вике, о том, что я чувствовала, продолжали следовать за мной, словно тени, которые я не могла прогнать.

"Душ, " — мелькнула мысль. — "Мне нужен холодный душ. Это поможет мне привести мысли в порядок."

Проходя по коридору, я быстро скидывала одежду, как будто стараясь сбросить с себя все те ощущения, что оставил на мне этот день. Блузка, брюки, бельё — всё летело на пол в спешке. Я почти ворвалась в ванную, захлопнув за собой дверь, словно закрывая её не только от внешнего мира, но и от собственных мыслей.

Открыв кран, я почувствовала, как ледяные капли обрушиваются на моё тело, заставляя мышцы вздрогнуть и напрячься от холода. Это было больно и приятно одновременно. Вода, струящаяся по моим плечам и спине, медленно смывала физические следы прошедшего дня, а вместе с ними — накал эмоций и те образы, что крутились в голове.

Мои волосы, прямые и гладкие, постепенно намокли, превращаясь в тяжёлые нити, прилипшие к коже. Прохладные капли стекали вниз, обтекая ключицы, грудь, лёгкой струйкой пробегая по плоскому животу и обнимая бедра. Я взглянула вниз на своё тело, освещённое мягким светом ванной. Гладкая кожа блестела под струями воды, а холодная свежесть заставляла соски на маленькой груди напрячься, вызывая во мне новый укол смущения.

Моё дыхание постепенно становилось ровнее, а разум — чище. Но даже теперь, когда вода пыталась смыть воспоминания, две сущности внутри меня не сдавались.

— Ну что, теперь чувствуешь себя лучше? — язвительно заметила развратная часть меня. — Ты ведь сама наслаждалась. Признай это. Зачем притворяться?

— Зато теперь можно всем рассказать, как ты не смогла удержаться, — подхватила стыдливая часть. — Ты же чуть не…

— Да хватит! — перебила я их вслух, опираясь руками на стену душевой кабины. Моё тело вздрогнуло от этого всплеска эмоций, но мне уже надоело слушать этот спор у себя в голове.

— Знаешь, что самое обидное? — развратная часть говорила уже тише, почти обиженно. — Ты могла бы пойти дальше. Я не говорю про секс. Этого мы все же не допустили бы, но оральные ласки вполне. Почувствовать его язык там, где нас ласкала Лайна и самой поласкать его член ртом. Это было бы прекрасно. А теперь ты осталась одна, под холодной водой, и думаешь, что это спасёт.

Её голос стих, будто растворившись в шуме воды. Я почувствовала странное облегчение, но стыдливая часть, конечно же, осталась, неожиданно согласившись с развратной.

— Всё равно ты уже не та, что раньше, — проговорила она тише. — Но… всё же это было приятно.

Эти слова задели меня больше, чем я ожидала. Я почувствовала, как в последний раз мои щеки вспыхнули, даже несмотря на холод воды, стекающей по лицу.

Я выдохнула, закрыв глаза, и сосредоточилась на ощущениях. Прохлада воды, касающаяся разгорячённых щёк и шеи, напоминала, что всё ещё под контролем. Она стекает вдоль позвоночника, обнимая моё тело, заставляя мышцы расслабляться, а в паху исчезало то тягучее ощущение неудовлетворения, которое не отпускало меня до этого момента.

Под водой я стояла, чувствуя, как напряжение окончательно покидает меня. Я ещё раз глубоко вздохнула, позволив себе расслабиться.

— Это просто день, — наконец сказала я себе. — Он закончился. Завтра всё будет иначе.

Но внутри я знала, что этот день я не забуду.

***

Когда голоса в голове затихли, а тугой комок в паху ослаб и почти растворился, я повернула ручку душа, делая воду горячее. Струи обжигали кожу, согревая тело и очищая разум. Я стояла под этим потоком, зажмурив глаза, пока моё дыхание не стало ровным, а мысли — ясными. Мир, который ещё недавно казался таким хаотичным, начал обретать форму.

Выключив душ, я почувствовала, как прохладный воздух окутывает разгорячённую кожу. Сделав шаг на кафельный пол, я вдруг осознала: я забыла взять полотенце или одежду!

Осмотревшись, я с облегчением заметила большое махровое полотенце, висевшее на крючке.

"Спасибо, мама, " — мысленно поблагодарила я за её привычку оставлять его на случай моих и сестринских забывчивостей. Закутавшись в мягкую ткань, я ощутила, как уютное тепло сменяет прохладу.

Когда я направилась в свою комнату, в голову пришла забавная мысль:

"А что, если бы полотенца не оказалось, а дома были бы родители или Лисса?" Воображаемая картина сразу вспыхнула в голове: я, совершенно мокрая и голая, пытаюсь добраться до своей комнаты, наткнувшись на ошарашенные лица родителей. Или, хуже того, на Лиссу, которая, смеясь, начала бы подкалывать меня. Эта мысль заставила меня невольно хихикнуть.

Оказавшись в комнате, я бросила полотенце на кровать и начала сушить волосы. Каждое движение расчески по мокрым прядям наполняло меня спокойствием. Волосы не поддавались сразу, узлы распутывались медленно, но в этом была своя терапия. С каждым проходом расчески я чувствовала, как остатки дневного напряжения ускользают, оставляя за собой тихую, почти домашнюю гармонию.

Когда расческа замерла на тумбочке, мой взгляд случайно упал на край матраса. Что-то выглядывало из складок покрывала. Потянувшись, я вытащила предмет и сразу ощутила лёгкий толчок удивления. Это были трусики Лиссы.

Тонкая ткань, такая лёгкая и мягкая, лежала у меня на ладони. Они были неаккуратно, и заметно что использованы. Прямо посередине, где ткань скрывает самое сокровенное, виднелся овальный след — слегка влажный и тёмнее основного цвета.

"Она ведь вчера их брала в душ, " — мелькнуло в голове. Утром я видела её в других трусиках, но тогда этому не придала значения. Теперь же, держа её бельё, я почувствовала странное смешение эмоций: удивление, лёгкое смущение, щекотливое чувство восхищения... и что-то ещё, едва уловимое, но весьма реальное.

Не понимая, зачем, я провела пальцем по влажному следу. Ткань была холодной, но словно сохраняла её тепло. На миг я ощутила, как будто Лисса была здесь, рядом. Это чувство пронзило меня, вызвав мурашки по всему телу. Я быстро отдёрнула руку, но мысли, которые уже начали крутиться в голове, невозможно было остановить.

Глубоко вдохнув, я положила трусики на кровать и отступила, словно пыталась создать между нами дистанцию. Но внутри меня начало происходить что-то странное. Я смотрела на них, ощущая, как образы Лиссы всплывают в сознании всё отчётливее: её взгляд ночью, её движения, её тёплая улыбка при поцелуе... Всё это было таким знакомым, но теперь приобретало совершенно новый оттенок.

"Что я делаю? Почему я думаю об этом?" — билось у меня в голове, но не могла отвести взгляд от отброшенного кусочка ткани с характерным пятнышком посередине. Моё сердце учащённо билось, а тело снова начало отзываться на это ощущение близости.

Мы с Лиссой уже знали, что такое сексуальное возбуждение, и понимали, что это естественная часть взросления. Мы слышали о мастурбации — из книг, от подруг, которые шёпотом обсуждали такие темы. Но сама я никогда не пробовала, если не считать того неловкого опыта в бане с Нэсти и Лайной, который оставил меня скорее в замешательстве, чем в удовлетворении.

Теперь, смотря на трусики Лиссы и разглядывая влажный след на ткани, я чувствовала, как внутри меня поднимается странное чувство. Восхищение, удивление, смущение — всё перемешалось.

"Так вот что ты скрывала, сестрёнка, " — пульсировала мысль в моей голове. — "Ах ты, бесстыжая!"

Я поднялась с кровати и случайно заметила свои трусики, которые бросила на пол перед душем. Подняв их, я машинально провела пальцем по ткани. На ней тоже было пятнышко — чуть меньше, но всё же заметное.

"Ну ты даёшь, Лисёнок!" — мысленно усмехнулась я, чувствуя, как внутри вспыхивает странная смесь эмоций.

А в моей голове снова зазвучали голоса.

— Вот видишь? Она такая же, как ты, — сказала дерзкая часть. — Вас тянет к одному и тому же. Разве это плохо?

— Это ненормально! — перебила стыдливая сторона. — Мысли о своей сестре? Это неправильно! Зачем ты копаешься в её белье?

— А почему нет? — парировала дерзкая часть. — Она же наша сестра. Мы близнецы. Разве вам есть что скрывать друг от друга?

Я молчала, пытаясь отстраниться от этого внутреннего спора, но они говорили всё громче, заставляя меня обдумывать происходящее.

"Мы с Лиссой точно близнецы. Даже чувства и эмоции у нас одинаковые, " — мелькнула мысль.

Я вспомнила, как вчера разбудила её, как она выглядела, как её лицо слегка покраснело, а взгляд отвёлся, словно пытаясь что-то скрыть. Теперь всё стало на свои места.

"Ей снилось что-то… сексуальное, " — подумала я, ощущая, как уголки губ непроизвольно поднимаются в улыбке.

Почувствовав, как меня захлёстывает уверенность и чувство открытия, я аккуратно затолкала трусики Лиссы обратно под матрас. Свои же отправила в корзину для стирки.

Когда я подошла к шкафу, чтобы выбрать, что надеть, прежнее смущение окончательно исчезло. Я чувствовала себя свободнее, чем раньше. Мысли кружились вокруг сегодняшнего дня и тех разговоров, которые мне предстояло провести.

"Мы же близнецы. Какие между нами могут быть тайны?" — подумала я с решимостью, выбирая домашний наряд. — "Когда Лисса вернётся, я точно вытрясу из неё всё!"

Наметив ближайшие планы и чувствуя, как в груди разливается тёплое чувство предвкушения, я решительно принялась выбирать домашний наряд в котором надо встретить эту молчунью

Но выбрав бельё и лёгкую домашнюю одежду, я не спешила их надевать. Вместо этого встала перед зеркалом, позволив себе разглядеть собственное отражение. Лицо казалось мне слегка грубее, чем у Лиссы, скулы более выразительными, но глаза сияли яркими голубыми огнями, словно сапфиры, точно такие же, как у неё. Я нахмурилась, пытаясь понять, действительно ли мы с Лиссой так похожи, как говорят все вокруг.

— Вот лицо… — пробормотала я вслух, наклоняясь ближе. — А вот тело…

Тело, что я видела в отражении, выглядело почти идеальным. Стройное, с длинными ногами, гладкой кожей и аккуратной талией. Обидно было только за грудь, точнее ее почти полное отсутствие. Но у мамы тоже не очень большая, так что это семейное. Только обидно, что моя грудь казалась чуть меньше, чем у Лиссы, лишь соски задорно торчали, как будто стараясь поднять мне настроение. Я провела пальцами по животу, ощутив под пальцами его гладкость и лёгкий холод Лобок, с полным отсутствием волосков на нем, тоже подчёркивал идеальную гладкость кожи, и я невольно улыбнулась.

— Вот это фигурка! — восторженно заметил дерзкий голос внутри меня. — Формы, тело, ножки, всё на месте. Только сиськи подкачали, но это дело наживное, может еще отрастут. Лиссы-то грудь побольше, но соски не такие задорные, как у нас.

— Ты нас как кобылу расхваливаешь! — возразила стыдливая часть.

— Не просто как кобылу, а как самую сексуальную кобылку на свете! — дерзкий голос в моей голове рассмеялся.

Я не смогла удержаться от улыбки, но всё же заметила:

— Я ещё невинна, между прочим.

— Между чем? И не волнуйся! Это временно, — хмыкнул дерзкий голос. — С таким телом ты долго невинной не останешься.

Я почувствовала, как мои щёки слегка порозовели, но не стала спорить. Мой взгляд вновь задержался на отражении. Тело казалось мне красивым, способным вызывать восхищение.

"Интересно, как бы Лисса описала меня? — подумалось вдруг. Желание услышать её мнение, знать, что она тоже видит во мне что-то большее, чем просто сестру, заставило моё сердце учащённо биться.

Отойдя от зеркала, я всё ещё не спешила одеваться. Лёгкое прикосновение прохладного одеяла к моему телу было приятно и расслабляюще. Я легла, раскинув руки, позволив своим мыслям снова унестись к Лиссе. Мысли о том, что она скрывала, почему была такой смущённой вчера, казались мне загадкой, которую я хотела разгадать.

С этими мыслями я снова вытащила трусики Лиссы из-под матраса. Тонкая ткань была всё ещё чуть влажной, хранила запах её тела. Я поднесла их к носу и вдохнула. Терпкий, сладковатый аромат, смешанный с чем-то едва уловимым, ударил в голову. Моё сердце снова забилось быстрее.

— Лисенок, Лисёнок, — тихо прошептала я, улыбнувшись.

Запах вызвал новый всплеск чувств, заставляя меня задуматься. Я держала эту ткань, представляя, как она касалась Лиссы, как впитывала её тепло и ее соки. Ввиду хрупкости нашего тела и небольшого веса, месячных у нас почти не было. Они случались может раз два в год, и то под давлением сильных нагрузок, так что прокладки, даже ежедневные мы применяли крайне редко, хотя как положено правильным девушкам, на всякий случай таскали в сумочке, по паре пластинок.

"Интересно, каковы они на вкус?" — эта мысль вспыхнула в голове, и я едва не задохнулась от неожиданности.

Моё тело покрылось мурашками. Я прижала ткань к губам, но тут же отдёрнула руку, словно боясь того, куда могут завести мои фантазии. Однако образ Лиссы продолжал пульсировать в моём сознании, вызывая странное сочетание любопытства и волнения.

Лёжа на ее кровати, вдыхая терпкий запах трусиков Лиссы, я не могла перестать думать о ней. В голове снова начался внутренний диалог, который то поднимал вопросы, то заставлял меня смущаться, то будоражил любопытство.

— Она бы гордилась тобой, если бы знала, что ты сейчас делаешь, — шептала Секи, мой сексуальный внутренний голос.

— Гордилась? Да она бы в шоке была! — снова вмешалась Мони, голос, который я прозвала от слова "монашка". — Тебе не стыдно? Ты сейчас буквально нюхаешь её бельё! Это отвратительно.

— Отвратительно? А я бы сказала, что это честно, — парировала Секи. — Она же наша сестра, наше половинка. Если не она, то кто?

Я усмехнулась, едва ли осознавая, что присоединилась к их спору:

— Может, она и моя половинка, но это не значит, что я должна…

— Что? Узнавать её? Разве тебе не интересно, что она чувствовала вчера ночью? — продолжала Секи. — Ты ведь знаешь, что она фантазировала о чём-то… или о ком-то. Возможно, даже о тебе.

— Перестань! Это уже слишком, — возмутилась Мони.

Но мне было трудно с ней согласиться. Воспоминания о Лиссе смешивались с чем-то другим, более отчётливым.

— А Вик? — вдруг шепнула Секи, увидев о чем я думаю. — Его пальцы… Его прикосновения. Как это было?

Эти слова вызвали цепочку образов. Я снова ощутила, как его пальцы, сильные и тёплые, скользили по моей щелочке, вызывая мурашки. Особенно отчётливо я вспомнила, как его рука уверенно проникла под ткань моих трусиков, будто изучая территорию. Тогда это вызвало во мне смесь смущения и восхищения — я никогда не ощущала ничего подобного.

Я закрыла глаза, стараясь воспроизвести эти ощущения.

— Ну давай же, попробуй. Ты помнишь, как он это делал, — настаивала Секи.

Её голос был подбадривающим, почти дразнящим. Я медленно провела пальцами по бедру, вспоминая, как это делал Вик. Его движения были мягкими, но настойчивыми, будто он точно знал, что мне понравится. Пальцы двигались выше, к месту, где он сначала колебался, лишь слегка касаясь кромки ткани, но потом уверенно проник внутрь.

Я повторила его действия, медленно проводя пальцем по месту, где проходит линии резинки своих трусиков. Кожа становилась горячее от воспоминаний. Мони, казалось, исчезла, оставив меня наедине с собой и подбадривающей Секи.

— Да, вот так. Ты помнишь, как это было, не так ли? Как он медленно находил твои самые чувствительные точки...

Я помнила, как его пальцы осторожно коснулись моего лобка, словно проверяя мою реакцию. Я попыталась повторить это движение, но ощущения были совсем другими. Когда его пальцы нашли влажную линию губок, я чувствовала, как внутри что-то разливалось теплом. Теперь, лёжа одна, я провела пальцем по тому же месту, но это ощущалось иначе.

— Ну что? Не так хорошо? — поддразнивала Секи.

— Да, — прошептала я вслух. — Это… странно.

Пальцы двигались осторожно, как двигались бы его, но я не могла достичь той смеси удовольствия и неожиданности, которую он вызвал. Тогда я опустила другую руку на груди, поочередно сжимая то одну то другую. Соски уже затвердели от воспоминаний. Я вспоминала, как его губы захватывали их, оставляя лёгкое покалывание и тепло.

Я провела пальцами по соску, слегка сжав, но это ощущалось не так. Я вздохнула, чуть раздражённая.

— Знаешь, почему? — сказала Секи. — Потому что дело не в прикосновениях. Дело в нём. В том, как он смотрел на тебя. Как будто ты была для него центром вселенной.

Эти слова поразили меня. Я открыла глаза, ощущая, как мысли о Вике смешиваются с каким-то новым пониманием.

"Может быть, это правда, " — подумала я. — "Дело не в том, что он делал, а в том, как он это делал и что делал это именно он."

Я остановилась, убрав руки, и просто лежала, глядя в потолок. Секи замолчала, но её слова оставались со мной. Может быть, она права. Может, дело в том, кто прикасается, а не как.

Лёжа на кровати, я ощущала, как странное тепло постепенно окутывает моё тело. Это было волнующее и смущающее чувство, словно я одновременно знала, что делаю, и не понимала, зачем это делаю. Мысли о Вике, его прикосновениях, и образы Лиссы смешивались в моей голове, заставляя сердце биться быстрее. Но больше всего привлекало моё собственное отражение в зеркале. Оно показывало каждое моё движение, позволяя видеть то, что я раньше могла только чувствовать.

Мои руки снова медленно скользнули к груди, но теперь я следила за своим отражением в зеркале. Я наблюдала, как мои пальцы очерчивают её форму, как слегка прикасаются к соскам, вызывая дрожь. Внутренний голос, который я прозвала Секи, не заставил себя ждать.

— Вот так, мягко, но увереннее, — шептала она. — Ты видишь, как красиво это выглядит? А теперь представь, как бы это выглядело со стороны. Твои соски, твоя грудь… они просто созданы, чтобы ими восхищались.

Я улыбнулась, едва заметно, но тут вмешалась Мони, моя "монашка".

— Ты опять начала расхваливать нас, как выставочный экспонат! Тебе не стыдно?

— Нет, не стыдно, — парировала Секи. — И тебе не должно быть! Посмотри на нас— разве это не совершенство?

— Это не совершенство, — пробормотала я вслух, наблюдая за собой. — Это просто я.

— Ну да, "просто ты", — фыркнула Секи. — Но какая! Ты только глянь, как гладкая кожа блестит, как грудь поднимается от твоего дыхания. Даже живот — просто магия.

Я невольно засмеялась.

Мои пальцы скользнули ниже, к животу и дальше к лобку. Глядя в зеркало, я видела, как мои руки медленно исследуют это место, словно я не тороплюсь, наслаждаясь каждым движением.

— А теперь смелее, — подбадривала Секи. — Это твоё тело, ты должна узнать его.

Я медленно раздвинула ноги, наблюдая, как мои пальцы пробегают по внутренней стороне бёдер, вызывая лёгкие мурашки. Они двигались медленно, осознанно, приближаясь к самому центру моей тепла и влажности.

— Посмотрите, как красиво, — тихо сказала я себе, глядя в зеркало.

— Да, именно так, — прошептала Секи. — Теперь прикоснись там, где чувствовала его прикосновения. Помнишь, как это было? Как он двигался, как находил твои самые чувствительные точки?

Я прикоснулась к своему гроту, к чувствительной вершине. Мягкое нажатие вызвало слабую пульсацию тепла, которая разлилась по всему телу. Пальцы двигались осторожно, как будто это были его пальцы.

— Ты такая красивая, когда касаешься себя, — продолжала Секи. — И смотришь в зеркало. Тебе ведь нравится, правда?

Мони неожиданно вмешалась:

— Это всё ещё неправильно. Но… это красиво, я согласна.

Я замерла, удивившись её словам, но продолжила. Пальцы осторожно раздвинули губки, обнажая мягкую, влажную поверхность. Лёгкое прикосновение к вершине заставило моё тело вздрогнуть. Волна удовольствия, мягкая, как шелест волн, накатила, унося с собой последние остатки сомнений.

— Почему с ним это было так захватывающе? — прошептала я, глядя на своё отражение. — А со мной — иначе?

— Потому что это было в новинку, — ответила Секи. — И ты знала, что это он. Но ты можешь это почувствовать и сама. Просто дай себе время.

Я ввела палец чуть глубже, ощущая мягкость и тепло внутри. Это было странно, пугающе, но одновременно увлекательно. Моё тело отзывалось на каждое движение, но в голове всё ещё звучали слова:

— Это только начало. Ты только начинаешь узнавать себя.

Лёжа на кровати, я позволила себе забыть обо всём, кроме собственного тела. Моё дыхание стало глубоким и неспешным, словно я готовилась к чему-то важному. Пальцы медленно ласкали меня внизу, там, где влажность и тепло манили изучить неизведанные территории

Когда я добралась до вершинки клитора — маленькой, чувствительной горошины, — я ощутила, как тело моментально отозвалось. Едва заметные круговые движения вызвали сладкую волну удовольствия, которая затопила живот и растеклась вниз, вызывая дрожь в ногах. Это было как лёгкое прикосновение молнии, быстрое, но захватывающее.

— Молодец, девочка, — мурлыкала Секи, довольная моими действиями. — Продолжай, теперь ты понимаешь, что это не просто точка — это твой центр.

Я чуть улыбнулась, прикрывая глаза, и позволила пальцам двигаться ниже. Мягкие губки приятно согревали мои прикосновения. Их текстура оказалась такой нежной, что я замерла на миг, просто касаясь. Каждый раз, когда пальцы пробегали по этим местам, казалось, что тело поёт, подстраиваясь под ритм.

— Ох, это правда красиво… Но не спеши. Изучай, играй. Как Вик изучал тебя тогда, — напомнила Секи. — Помнишь, как он это делал?

Мони, которая молчала, снова вмешалась с осуждением:

— Но ведь это неправильно. Ты же знаешь…

— Неправильно? Ты её только останови сейчас! — взвилась на нее Секи. — Посмотри, как она хороша! Лежит, трогает себя, ищет то, что давно должна была найти. Разве это плохо?

— Это… странно, — выдохнула я, не поднимая головы.

— Но приятно? — поддразнила Секи.

Моё тело начало двигаться в такт пальцам, которые, становясь увереннее, спускались всё ниже, изучая влажные и тёплые глубины. Когда я добралась до входа в пещерку, то замерла, чувствуя, как пальцы слегка надавили на её край. Барьер, преграда, которую я знала, но никогда не исследовала, отозвалась лёгким сопротивлением.

— Вот он, — шепнула я себе.

— Это твоя защита, — мягко заметила Мони, перестав спорить с Секи. — Но она не вечно останется такой.

— Конечно, не вечно! — подхватила Секи. — Но не отвлекайся, крошка. Возвращайся к своей горошинке. Она тебе больше подарит.

Слушая их, я вернула пальцы к вершине грота. Мягкие круговые движения вызывали всё более сильные волны удовольствия. Я ускорила ритм, и тело ответило мгновенно. Это было похоже на нарастающий прилив, который медленно покрывал меня с головой.

И вдруг оно случилось. Лёгкое, слабое, словно вспышка света вдалеке. Оргазм пришёл, но это была лишь тень того, что я ожидала. Моё тело затрепетало, мышцы слегка сжались, и я выдохнула, но уже через секунду всё вернулось на свои места, оставив после себя лёгкое разочарование.

— И это всё? — усмехнулась Мони, вторя моим мыслям. — Честно говоря, я ожидала большего.

— Ну, конечно, это только начало! — горячо возразила Секи. — Она просто не погрузилась полностью. Кури, солнышко, нам нужны образы, чувства, фантазии. Ищи их! Закрой глаза и представь… кого ты хочешь. Вик? Или Лисса? Или их обоих?

Я замерла, чувствуя, как кровь приливает к щекам.

— Ты сама знаешь ответ, милая. Хватит думать. Просто позволь себе…

Я глубоко вдохнула и закрыла глаза. В памяти вспыхнули образы: Вик с его тёплыми пальцами, которые ласкали мой лобок, и его горячие губы, жадно целующие соски. Лисса, нежная, с тёплой улыбкой, её руки, которые скользят по моим бедрам, касаясь самых тайных мест.

Мои пальцы вновь нашли вершину, лаская её более уверенно. Каждое движение казалось сильнее, каждая волна удовольствия накрывала тело всё быстрее. Я прикусила губу, чтобы не застонать, но уже знала, что это только начало нового путешествия.

— Ещё! — прошептала я сама себе, и тело вновь ответило, готовясь взлететь выше, чем прежде.

Я полностью отдалась своим ощущениям. Тело было охвачено нарастающим теплом, фантазии переплетались с реальностью, создавая вихрь эмоций. В мыслях я видела Вика и Лиссу. Они одновременно оказывались рядом, их прикосновения сливались в единое целое, обволакивая меня заботой, страстью и непередаваемым ощущением близости.

Мои пальцы продолжали скользить по вершине грота, вызывая всё более мощные вспышки удовольствия. Движения становились увереннее, ритм ускорялся, и я чувствовала, как моё тело отвечает, будто подстраиваясь под эти ласки. Мои бедра начали двигаться сами, встречая каждое прикосновение. Каждое нажатие, каждый круговой взмах вызывал мурашки, пробегающие по коже, и тепло, разливавшееся от центра к каждой клеточке тела.

— Ещё, не останавливайся, милая, — подсказывала Секи. — Ты близка, так близка! Найди ритм, найди себя!

Вдохи становились глубже, перетекая в тихие вздохи, а затем — в едва сдерживаемые стоны. Я осторожно опустила руку ниже, раздвигая мягкие губки, чтобы изучить влажную пещерку. Когда палец проник чуть глубже, я снова ощутила ту самую преграду. Ощущение было странным, будоражащим, и одновременно напоминало, что я ещё невинна.

— Но ведь это временно, не так ли? — язвительно заметила Секи. — Позволь себе насладиться хотя бы сейчас.

В этот момент Мони неожиданно согласилась:

— Это всё… красиво. Ты так красива. Продолжай, и пусть это будет твоё открытие.

Моё тело слушалось их, но мысли снова унесли меня к Лиссе. Я видела её взгляд, чувствовала её прикосновения, почти слышала, как она шепчет моё имя. Я ласкала вершину грота круговыми движениями, ощущая, как с каждым прикосновением тепло внутри становится сильнее, превращаясь в плотную, невыносимую волну.

Моё дыхание становилось прерывистым, бедра подрагивали, а рука, ласкающая меня, двигалась всё быстрее. В какой-то момент напряжение достигло пика. Всё внутри меня сжалось, будто натянутая до предела струна, и вдруг…

Волна оргазма обрушилась, как мощный прилив, разливаясь от центра моего тела к кончикам пальцев. Моё тело выгнулось, а бедра рефлекторно сжались, удерживая это чувство. Сердце бешено колотилось, дыхание стало рваным, а звук — смесь стона и крика — вырвался из моего горла, не сдерживаемый.

— Вот оно! — шепнула Секи, растворяясь в этой волне. — Мы вернёмся, когда ты снова будешь готова.

— Ты многому научилась, — добавила Мони. — И пусть я считаю, что нам рано такому учиться, мы гордимся тобой. До встречи, милая.

Их голоса затихли, исчезая вместе с эхом удовольствия, что продолжало пульсировать во мне.

Отдышавшись после оргазма, я повернула голову в сторону, всё ещё лёжа на спине, и внезапно заметила Лиссу. Она стояла в дверях, её лицо озаряла мягкая, слегка удивлённая улыбка. Её глаза блестели от смеси эмоций — любопытства, восхищения, и чего-то ещё, чего я не могла точно определить.

В её руках был телефон направленный на кровать, но она даже не смотрела на него. Её взгляд был прикован ко мне, ко всему, что только что произошло.

Моё сердце замерло, но вместо стыда или смущения я вдруг ощутила странное тепло. Этот момент связывал нас ещё сильнее, чем прежде. Мы были близнецами, но теперь между нами возникло что-то большее, новое, неизвестное.

— Я… — начала я, но Лисса лишь покачала головой.

— Всё хорошо, — тихо сказала она, подходя и обнимая меня целуя в губы. Её голос был мягким, почти обволакивающим и в нем чувствовалась отголосок той страсти, что только что испытала я.

_________________________________________________________________________________________________________________________

Вопрос к прочитавшим. Средний объем глав около 30 тысяч символов. Заключительные главы около 60 тысяч. Собственно вопрос: разбивать рассказы на более мелкие части или же нет? С учетом того что сексуальные моменты занимают в них не так чтобы много.