В течение дня Элис постоянно наблюдала за Сидом. Она редко находилась от него дальше, чем на десяток шагов. Даже когда он отправлялся в уборную, Элис была рядом, надеясь мельком увидеть его член. Задержка между спасением и возвращением на Перекресток сводила ее с ума. Сейчас она была готова вознаградить Сида за свое спасение. Звуки, доносившиеся из ее палатки по ночам, возвещали миру о том, что у нее на уме.

Для Сида ситуация была не намного лучше. Элис не только наблюдала за ним со стороны, но и позировала, дразнила и вообще вела себя как можно более соблазнительно. Ее поведение оказывало на него влияние. Ему казалось, что половину дня он ходит с эрекцией.

Чувства между ними было невозможно игнорировать. Грегор, Фред и Дерек часто комментировали это, сидя в лагере. В основном это было добродушное подтрунивание, но бывали моменты, когда поведение Элис раздражало. Никто не раздражался больше, чем Фред.

Элис сидела напротив Сида у костра, задрав юбку выше колен. Она то раздвигала, то сводила ноги, заставляя Сида часто заглядывать ей под юбку. Сид был не единственным, кто мог видеть ее землю обетованную. Покачав головой, Фред спросил:

— Когда ты собираешься избавить ее от страданий?

Сид покачал головой и посмотрел через костер, как раз вовремя, чтобы увидеть ее. Он вздохнул и сказал:

— Пойдем со мной, Элис. Нам нужно поговорить.

Элис встала на ноги быстро и оказалась рядом с Сидом так быстро, как никто из мужчин не мог себе представить. Сид поднялся, взял ее за руку и повел прочь из лагеря. Когда они оказались достаточно далеко от людей, чтобы их не подслушали, Сид сказал:

— Элис, ты знаешь правила. Мы не можем заниматься сексом здесь, на Хаосе.

— Я ничего не могу с собой поделать. Я хочу тебя так сильно, что мне больно, - плаксиво сказала Алиса. Она была одержима идеей, что король станет отцом ее ребенка. Она потерлась о его тело и сказала:

— Ну же. Одна маленькая дружеская возня в постели не повредит.

Покачав головой, Сид сказал:

— Я думал об этом, поверь мне. Сегодня днем мне пришла в голову одна неприятная мысль, и я не могу от нее отделаться.

Элис ворковала и поглаживала рукой выпуклость в его брюках. Она ответила:

— Люблю гадкие мыслишки.

— Я думал, что будет, если ты забеременеешь на Хаосе. Я думал, что произойдет, когда ты пройдешь через портал. Мысли, которые приходили в голову, были не из приятных: потеря ребенка, блокировка выхода, врожденные дефекты и, возможно, даже смерть матери», - сказал Сид. Изначально ее действия постоянно мешали ему думать. С каждым возможным исходом Элис все больше теряла цвет лица. Она перешла от агрессивной сексуальности к неподвижности.

— Ты так не думаешь, - сказала она в ужасе от образов, которые вызвали его слова. Она отдернула руку от его промежности, словно та могла обжечь ее.

— Всегда есть причина, по которой существуют правила, - ответил Сид. Пожав плечами, он сказал:

— Герой-компаньон с Земли должен быть стерильным. Интересно, почему так происходит?

— Я не могу дождаться! - воскликнула Алиса.

— Ты должна ждать, иначе ты никогда не сможешь иметь ребенка, - сказал Сид, зная, что его слова причинят боль.

Разочарованная до невозможности, Элис разрыдалась. Ее потребность в сексе была физической и постоянной. Сид обнял ее, чтобы успокоить. То, что ее держали, только усилило ее физическое желание, но ее эмоциональное желание сильно пострадало. Желание иметь ребенка от короля толкало ее к сексу, а мысль о негативных последствиях оттягивала желание назад. Это была пытка.

Сид позволил ей выплакать свое разочарование. Когда она успокоилась, он сказал:

— Давай вернемся к костру.

— Я хочу побыть одна, - сказала Элис. Ее глаза опухли от слез, а носовые пазухи были заложены. Расстроенная обстоятельствами, она не чувствовала себя спасенной девушкой.

— Я отведу тебя в палатку, - сказал Сид.

Вернувшись к костру, Сид оглядел лица собравшихся там мужчин. Пожав плечами, он сказал:

— Думаю, дальше будет лучше.

Чем ближе Сид подходил к цитадели, которую они едва не разрушили в начале войны, тем больше становились его силы. С ними ехали все люди Грегора. К ним присоединились войска, разбросанные по всей округе. Численность армии превысила шесть тысяч человек. В каждой деревне, поселке и городе Сид отпускал людей из армии, чтобы они помогли заселить местность.

У освобожденных были некоторые преимущества в виде денег и припасов, которые позволили бы им начать новую жизнь. Те, кто останавливался в маленьких разрушенных деревнях, планировали открыть магазины. Обычная экономика сельских общин была нарушена рабством. С исчезновением рабства сельский образ жизни должен был вернуться. Это означало новые магазины, рынки, конюшни и трактиры. Сид позаботился о том, чтобы один или два человека, получившие серьезные ранения, остались в качестве королевских представителей.

Не все, кто остался, хотели быть купцами. На самом деле большинство из них хотели вернуться к земледелию. За пределами солдатской службы единственной жизнью, которую они понимали, было земледелие. Они находили определенный комфорт в том, чтобы подготовить почву, посадить урожай, ухаживать за растениями в течение всего вегетационного периода, а затем собирать плоды своего тяжелого труда. Шли годы, и они растили свои семьи с такой же заботой, с какой ухаживали за урожаем.

Сид всегда с удовольствием наблюдал за тем, как человек вступает в управление заброшенной фермой. Он смотрел, как тот стоит на краю участка и с мечтательным выражением лица представляет себе, во что превратится ферма под его руководством. С внезапностью, которая всегда удивляла, мужчина шагал вперед, чтобы начать работу по воплощению своей мечты в жизнь.

Грегор сидел на лошади и наблюдал за тем, как один из мужчин захватывает поместье. Повернувшись к Сиду, он сказал:

— Это потрясающее зрелище.

— Да, это так, - ответил Сид. Переведя взгляд на очень сдержанную Элис, он сказал:

— Это одна из причин, по которой я взялся за эту кампанию. Нет ничего более приятного, чем наблюдать, как свободный человек берет ответственность за свою жизнь в свои руки.

Грегор кивнул и сказал:

— Я знаю, что мои сородичи очень хотят вернуться домой, на равнины. Они скучают по своим домам.

— Дома? - спросил Сид. Он знал, что большинство мужчин и женщин с Грегором были кочевниками.

— Ну, они скучают по жизни на равнинах. Нет ничего лучше, чем скакать на полном скаку под открытым небом. Они скучают по раскатам грома, когда их лошади мчатся по равнине в прохладном воздухе раннего утра. Ничто не сравнится с видом сотни бегущих лошадей. Это заставляет сердце биться, а дух парить, - сказал Грегор, вспоминая сцены своей юности. Вздохнув, он сказал:

— Я скучаю по нему больше, чем по большинству из них. Я слишком давно не был дома.

— Что ты ожидаешь найти, когда вернешься домой? - спросил Сид.

— Я отправился в путешествие, чтобы получить опыт, который позволит мне стать вождем клана. Эта война, возможно, вознесет меня на вершину лидерства в нашем клане. Те, кто был со мной, видели, как я отвечал на бесчестье честью. Я руководил большими силами, чем кто-либо из живущих в клане, за исключением вождя клана, - ответил Грегор.

— Ты будешь важным человеком, - одобрительно сказал Сид.

— Очень важным, - сказал Грегор. Он наклонил голову в сторону Дерека и сказал:

— Дерек тоже будет важным человеком. Он будет моей левой рукой.

Сид кивнул головой, понимая значение упоминания о левой руке. Именно эта рука держала поводья в бою и позволяла всаднику орудовать мечом. Среди кочевников левая рука была рукой, которая позволяла им действовать. Сид сказал:

— Это хорошо.

— Лучше человека не придумаешь, - сказал Грегор.

Фред отнес миски с походной лапшой туда, где у костра сидели Сид и Элис. Не говоря ни слова, он передал миску Элис. Элис наклонилась, чтобы показать Сиду свою грудь. Когда он никак не отреагировал, она сделала жест, призванный привлечь его внимание к ним. Фред фыркнул и отвернулся.

Фред подошел к Сиду и, протягивая ему миску, сказал:

— Вот твой ужин.

— Спасибо, Фред, - с улыбкой ответил Сид.

— Почему я тебе не нравлюсь? - спросила Алиса у Фреда, раздраженная его поведением.

Удивленный этим упреком, Фред повернулся и посмотрел на нее. Не то чтобы она ему не нравилась, просто она вела себя не так величественно, как он привык ожидать от спасенных Сидом дамочек. Конечно, другие девушки были одержимы идеей секса с Сидом, но они выражали это с помощью тонкого поддразнивания и флирта. Алиса же была слишком груба и откровенна. Приподняв бровь, он решил, что настало время поговорить с ней начистоту. Он сказал:

— Дай мне поесть, и я тебе расскажу.

— Хорошо, - угрюмо сказала Элис.

— Он мой верный человек, - сказал Сид, глядя на Элис, когда Фред ушел за очередной порцией лапши. Элис полагала, что знает, что это значит. Она вздохнула и сказала:

— Я знаю, но он меня ненавидит.

Сид покачал головой и решил не вмешиваться. Лично ему нравилась ее экзотическая внешность, но ее поведение все равно переходило все границы. Он сосредоточился на поедании лапши, ожидая возвращения Фреда. Если между Фредом и Элис возникнут неприятные отношения, ему придется вмешаться и разнять их.

Фред вернулся к костру с миской лапши. Оглядев костер, он с удовлетворением увидел, что их по-прежнему только трое. Держа в одной руке чашу, он посмотрел на Элис и сказал:

— Я все о тебе знаю.

— Что ты имеешь в виду? - спросила Алиса.

— До встречи с тобой я знал четырех дам. Первой была замечательная женщина по имени Сандра, адвокат с Кассандры. Она была прекрасной женщиной, полной изящества и очарования. Несмотря на мои попытки спасти ее, она погибла от рук нашего хозяина. Он привязал ее к раме и выставил на улицу без еды и воды, - сказал Фред. Хотя в его голосе не было и следа эмоций, поза мужчины говорила о том, что ему больно вспоминать те события.

Увидев ужас на лице Элис, он сказал:

— Она рассказала мне о «Дамах в беде» и героях с Земли. Когда Сид пришел, он помог мне похоронить ее и пообещал отплатить рабовладельцам за то, что они сделали. Такая красота и грация никогда не должна была страдать так, как страдала она. Я поклялся служить Сиду, потому что знал, что он настоящий Герой и что его слово – верное.

— Со своей следующей дамой я познакомился, когда Сид освободил ее из рабства. Дерек и Лаура, автор с Кассандры содержались на одной ферме. Лаура – замечательная женщина. Она напомнила мне Сандру с первой минуты знакомства. Она всегда думает о других людях. Она даже дает парням подсказки о том, кто из дам в лагере мог бы заинтересоваться ими. Мужчины обожают ее за щедрость духа.

— Мэри из Кассандры пришла к Сиду после серьезного сражения. Она боялась, что ее мучения еще не закончились и что он прогонит ее. Конечно же, Сид никогда не откажет нуждающемуся человеку. Она – очаровательная женщина, полная остроумия и жизни. Находиться рядом с ней – одно удовольствие. Она подшучивает над Сидом, но не переходит грань, отделяющую подшучивание от пошлости. Улыбкой и подмигиванием она передает свое желание, - сказал Фред.

Он посмотрел на Элис и сказал:

— Следующую «Даму в беде» держали в плену в подвале. Мэнди Кук была обнажена и два дня не получала ни еды, ни воды. Прикованная к стене, она умерла бы в одиночестве в темноте, если бы Сид не нашел ее. Я увидел ее после того, как Сид привел ее в порядок, и это чуть не разбило мне сердце.

— Я никогда не слышал, чтобы Мэнди жаловалась на трудности, которые ей пришлось пережить. Даже если у нее были физические проблемы, она ни словом не обмолвилась о том, что большую часть дня ей приходилось ехать на спине лошади. Она ела грубую пищу в лагере и благодарила нас за нее. Сиду пришлось отослать ее, потому что нам грозила опасность. Она ушла без споров. Она всегда была культурной леди.

Фред посмотрел на свою миску с лапшой и сказал:

— Я думал, что все женщины с Кассандры – леди, пока не встретил тебя. Ты грубая.

Элис была в ярости от того, что ее назвали грубой. Она смотрела, как он ест свою лапшу, пытаясь придумать ответ. Наконец она сказала:

— Я не грубая!

Глядя на нее, Фред поджал губы, обдумывая свой ответ. Он сказал:

— Я видел твою пизду, когда ты показывала ее Сиду. Твои сиськи выставлены напоказ, как будто на тебе даже нет рубашки. Ты теребишь себя и хватаешь его. Это действия грубой женщины.

— Ты видишь это только потому, что все время подглядываешь за мной, - возразила Элис.

Фред собирался что-то сказать, но Сид положил руку ему на плечо. Сид мягким голосом сказал:

— Ты уже достаточно сказал.

— Думаю, нет, но я попридержу язык за зубами, - ответил Фред. Он продолжил есть свою лапшу.

Элис повернулась к Сиду и спросила:

— Ты с ним согласен?

— То, что я думаю, имеет мало общего с этим. Он имеет право на свое мнение, - ответил Сид. Ему стало интересно, что произойдет, если он разозлит даму, прежде чем доставит ее на Перекресток. В правилах не было ни слова о том, что он должен делать, если она сбежит.

— Я хочу знать твое мнение, - сказала Элис.

— Я думаю, что в результате рабства тебе было больно, и тебе нужно время, чтобы исцелиться. Я отказываюсь судить тебя, пока у тебя не будет возможности оправиться от того, что тебе пришлось несколько месяцев выживать в качестве проститутки», - тихо сказал Сид.

Элис с минуту смотрела на Сида. Он спокойно ел свою лапшу, не глядя на нее. Встав, она ушла в палатку, прихватив с собой миску с лапшой. Сид смотрел ей вслед печальными глазами. Покачав головой, он сказал:

— Ты был груб с ней.

— По-моему, она позорит дам, - сказал Фред, не отрываясь от своей лапши.

— Дай ей еще несколько дней, - сказал Сид.

— Она свободна уже несколько недель, - возразил Фред, чувствуя себя неловко из-за того, что не соглашается с Сидом.

Сид поднял глаза от своей лапши и сказал:

— Ее ежедневно насиловали в течение нескольких месяцев. Разве можно винить ее за то, что она хочет взять под контроль свою сексуальность, выбирая и добиваясь своего следующего сексуального партнера? Может быть, это и переходит все границы, но не держи на нее зла.

Фред покачал головой, решив, что ему стоит подумать об этом. Половина его раздражения на Элис была связана с тем, что он уже сто лет не был с женщиной. Вспышки чувств сводили его с ума, тем более что они были направлены не на него. Вместо того чтобы ответить словами, он хмыкнул.

Когда за поворотом дороги показалась цитадель, это было приятным облегчением. Было бы здорово для разнообразия поспать в помещении на настоящей кровати. Сид подумал о шести тысячах человек, ехавших позади него. Конечно, лишь немногие из них смогут найти ночлег. Он задался вопросом, как дать им такое же облегчение от тяжелой жизни, которое он надеялся испытать. Он вздохнул и сказал:

— Наверное, я буду спать в палатке.

— Ты не можешь так поступить. Ты же король, - сказал Фред, глядя на Сида.

Сид несколько секунд смотрел на Фреда. По выражению губ Фреда он понял, что тот готов весь день спорить о том, что Сид должен остаться в комнате в Цитадели. Вместо того чтобы спорить, он сказал:

— Я знаю, как уладить это небольшое разногласие.

— Как?

Не отвечая, Сид проскакал назад несколько десятков рядов марширующих людей. Он остановился и указал на пятерых мужчин. Любезным голосом он спросил:

— Не могли бы вы, пятеро мужчин, проехать со мной вперед на несколько минут?

— Конечно, - ответил один из мужчин. Они в два шага дошли до места, где Фред ждал Сида.

Как только они оказались там, Сид слез со своей лошади и, ведя ее за поводья, пошел рядом с ними. Разговорным тоном он сказал:

— Мы тут с Фредом посовещались. Мы хотели бы узнать ваше мнение по этому вопросу. Мы с Фредом пытались решить, должен ли кто-то из нашей армии автоматически получить комнату в цитадели, когда мы туда прибудем, учитывая, что всем остальным придется спать в палатке. Что скажете? - спросил Сид.

Фред закатил глаза, услышав вопрос. Когда Сид не смотрел, он кивнул головой, давая понять мужчинам, что они должны ответить «да». Один из мужчин спросил:

— Ты хочешь, чтобы мы предложили, кто должен остаться в комнате?

— Нет, я просто хочу знать, есть ли кто-то, кто автоматически должен получить комнату. Ну, знаете, кто-то настолько важный, что все просто предполагают, что он будет жить в комнате, - ответил Сид.

— Ну, я не могу вспомнить никого подобного, - сказал один из мужчин. Он посмотрел на других мужчин рядом с ним и спросил:

— А вы можете?

Видя, что Сид не смотрит на него, Фред указал на Сида, пытаясь сказать им, что Сид заслуживает комнаты. Мужчины не поняли намека и ответили:

— Нет.

Фред закатил глаза и указал на Сида. Конечно, на этот раз Сид заметил этот жест и сказал:

— Не надо показывать на меня пальцем, Фред.

— Я ничего не делал, - неубедительно сказал Фред.

Один из них понял, что пытался сказать им Фред. Он почесал щеку и сказал:

— Можно задать вопрос, король Сид?

— Конечно, - ответил Сид.

— Если бы мы разбили лагерь рядом с моим домом, ты бы хотел, чтобы я спал в своей палатке или позволил бы мне спать в своей кровати, - спросил мужчина.

— Я бы настоял на том, чтобы ты немного побыл в своем собственном доме, - ответил Сид.

— Ну, эта цитадель – твоя. Зачем тебе спать в палатке, если у тебя есть кровать в твоей собственной резиденции? - спросил мужчина.

Сид прыснул, а Фред рассмеялся. Посмотрев на Сида, Фред сказал:

— Я бы сказал, что сегодня ты должен спать в кровати, король Сид. В конце концов, это место принадлежит тебе.

Один из мужчин понял, что Сид собирался спать в палатке. Не очень удивившись этой идее, он сказал: «Кроме того, ты же король. А быть королем – значит жить и выглядеть соответствующе. Короли не спят в палатке, если только они не путешествуют».

«Верно», - подхватил другой мужчина.

Покачав головой, Сид понял, что пора сдаваться. Вскинув руки вверх, он сказал:

— Ты победил, Фред.

— Я же говорил, - сказал Фред, чувствуя себя немного самодовольным. Он с нетерпением ждал момента, когда сможет спать в настоящей кровати.

— Раз я король, а ты нет, значит, сегодня ты будешь спать в палатке, - с улыбкой сказал Сид.

Все самодовольство, которое испытывал Фред, улетучилось. Он нахмурился при мысли о том, что будет спать в палатке. Мужчины рядом с Сидом разразились хохотом, увидев выражение лица Фреда. Покачав головой, он сказал:

Я и мой длинный язык.

Один из мужчин сказал:

— Я полагаю, что король должен иметь рядом с собой своего верного человека.

— И его ближайших советников, - сказал другой мужчина, указывая жестом в сторону Грегора и Дерека.

— Не думаю, что будет правильно оставить спутника короля спать в палатке, - сказал третий мужчина, глядя на Элис, которая ехала на своей лошади.

Сид, Фред и Элис остановились в той же гостинице, в которой остановились Сид и Фред после окружения штаба работорговцев в конце штурма цитадели. За время, прошедшее между их визитами, гостиница была значительно улучшена. Были завезены новые матрасы, все дерево было отполировано, а в столовой появились высококачественные керамические тарелки, а не дешевые оловянные.

Сид был доволен тем, что наличие оплачиваемых работников изменило общее качество обслуживания. Рабство не вызывало гордости за хорошо выполненную работу, а только недовольство тем, что приходится работать. Рабы выполняли основную работу, но они не заботились о деталях, которые отличали хорошо выполненную работу от просто выполненной. Деньги и признание побуждали к гордости, а кнут – к боли.

Отель был не единственной частью цитадели, которая улучшилась после освобождения. Улицы, хотя и не соответствовали земным стандартам, были чище. Почти на всех зданиях появились новые вывески, отражающие смену владельцев. Даже менее привлекательные районы цитадели были облагорожены: люди, начинающие жить заново, бросили все силы на то, чтобы сделать жизнь своих семей лучше.

Самым очевидным отличием, которое заметил Сид, был уровень активности внутри цитадели. Улицы заполнили повозки с товарами. Рыночная площадь была заполнена лавками и людьми, толпившимися вокруг них. Бизнес процветал, и люди спешили из одной лавки в другую, чтобы заняться важными делами. Дети были заняты, выполняя поручения родителей или бизнесмена, у которого они учились.

Постояв минут пять у окна своей комнаты, наблюдая за происходящим на улице, Сид взглянул на Фреда и сказал:

— Фред, у меня сердце радуется, когда я вижу, какие перемены принесло освобождение цитадели людям, которых мы освободили.

— Я понимаю, о чем ты. Я видел, как люди улыбались во время работы. Давненько я этого не видел.