Случайная работа и новое знакомство.

Мне удалось устроиться на работу ночным сторожем. В деревне у нас с работой проблема и это мне просто подфартило. Зарплата почасовая и не так уж велика по городским меркам, а у нас это были деньги и я с радостью согласился. Работа не пыльная и меня все знали и кому нужно в здание администрации залезать. Рядом ещё и гаражи были и небольшая территория ограждённая забором. Мы дежурили вдвоём, с шурином механика и с его занятостью мне приходилось часто его заменять. В общем, у меня за месяц накапывало иногда даже свыше трёхсот часов. А платили нам, что-то около тридцати в час – так что можно было заработать и на еду и свой трактор подремонтировать к лету. В общем, я с наступлением осени и приступил к своей новой работе.

У меня была маленькая комната с проёмом для дверей, которые сняли, чтоб сторожа не спали по ночам. Стоял небольшой диван для сидения, стол и телевизор, и местный телефон – вот и всё. Первая смена прошла спокойно, как и все последующие. Я обошёл все два этажа и проверил, не остался ли после работы кто-то в кабинете, потом обошёл территорию и проверил замки на гараже и складе и въездных ворота и закрывшись сед за телевизор. Конечно, было не привычно – не спать ночь, но нужно было привыкать. Постепенно освоившись, я нашёл себе развлечение, хотя дома для меня это было как обычное явление. А тут работа и мало ли кто мог войти, хотя я и всё время был закрыт и кто бы вошёл без меня. Но я всё равно побаивался и вечером, когда уже становилось темно, стал пробовать прогуливаться по коридору и этажам голым. Было жутко страшно, ведь в этом здании работали все наши высокие чиновники в селе – иногда просто жуткий страх охватывал, когда представлял себе, что я иду по коридору голый а на встречу Иван Петрович, или Антон Сергеич или того хуже Вера Ивановна – наш главбух. Постепенно страх улетучился и уже через месяц работы на этом месте я иногда дождливыми вечерами позволял себе поиграть со своим членом и яйцами, перетянув их шнурками в нескольких местах и так ходить по зданию. Было здорово и очень необычно и возбуждало жутко.

С наступление зимы я уже освоившись частенько стал прямо из дома уходит на работу с перетянутым членом или яйцами и выждав там с полчаса, плюс минус чуток, я закрывался и тогда развязывал свои гениталии. Конечно, испуг был, и это вызывало в какой-то степени и возбуждение, и даже спортивный интерес. Туалет как мужской, так и женский был совместно с умывальником и туда в любую минуту мог хоть кто войти – поэтому я всегда терпел и ждал когда уйдёт последний и здания. С каждым разом у меня появлялся всё больше интерес к усовершенствованию перетяжек гениталий и трудностью их освобождения от шнуров и верёвочек. Это уже стало неотъемлемой частью моей рабочей одежды, и я не представлял себе, как я пойду на работу, не перетянув себе или член или яйца или то и другое. Зимой было хорошо. После перетяжки гениталий брюки спереди заметно выпирали и верхняя одежда прекрасно это скрывала. Я приходил за несколько минут до конца рабочего дня и садился на свой диванчик в комнатке и поглядывая в окно ждал и наблюдал, кто уже ушёл, а кого я не видел ещё. Через полчасика примерно я поднимался на этаж и проверял, не остался ли кто, ну а потом как обычно – освобождал свои изнывающие от пут и шнурков гениталии.

В течении всей смены или дежурства я мог их перетягивать по несколько раз и даже ходит с перетянутыми голым по этажу и не бояться, что кто то увидит – я был один, а здание было в два этажа и довольно большое. Многие кабинеты пустовали, так как работающие в них специалисты уехали, и нужда в новых просто отпала. Разгуляться, в общем, место было и я наслаждался, совместив работу и своё увлечение.

Примерно в первых числа ноября или конце октября – точно не помню, я пришёл раньше - было ещё тепло, и оказался свидетелем очень интересной сцены. Возле склада стояла машина, и парни разгружали её и на половине устроили себе перекур. К ним подошёл нам механик Дмитрий Сергеич, обычно его так никто не называл, а просто Сергеич. Так вот, подойдя к парням, он резко сбоку, как то незаметно сделал выпад в сторону одного и чуть не схватил его за яйца. Тот резко изогнулся и отскочил. Другие двое тоже отошли в сторону и сказали ему.

— Сергеич, тебе что дома бабы своей мало, вот её и щупай – и пошли разгружать машину.

Я раньше слышал эту привычку Сергеича, но как то не поверил. Как это ни с того ни с чего схватить парня за яйца – просто подумал что кто то очередную утку по деревне пустил. Сейчас сам был этому свидетель и тут же представил, как он незаметно хватает меня за яйца, а там такое. Я даже несколько раз потом перестал перетягивать себе гениталии, опасаясь привычки Сергеича. По работе мне с Сергеичем контачить не приходилось и я успокоившись снова взялся за свою привычку. Шли дни, недели, но эта сцена у меня не вылетала из головы. Я сидя всю ночь рисовал разные сцены и как бы они разрешились – если бы Сергеич схватил меня за перетянутые яйца и член. Иногда даже самому было стыдно от собственных мыслей, но рисованные в голове сцены меня стали сильно возбуждать.

Один раз даже появлялась мысль перетянуть яйца и самому без причины так просто подойти к Сергеичу и спросить там о чём-нибудь или просто поговорить. Но страх того, что может разнестись по селу – меня пугал сильно, что даже в пот бросало от того, что из всего этого может получиться – в смысле с отрицательной стороны. А вот положительная сторона продолжала меня беспокоить, и я даже стал думать, что я не той ориентации, но тут же забыл об этом.

Есть такое у психологов «Если мысль человеку не даёт покоя, и он не может принять правильное решение, но эта мысль может быть не верной, и нужно искать ей замену или альтернативную мысль. А когда человек сомневается в принятии того или иного решения и появившаяся мысль успокаивает его и он перестаёт больше думать об этом – возможно это и есть то что тебе не хватает» По этому я решил прислушаться к своему второму я и успокоился – значит у меня вполне нормально с ориентацией. Только всё равно мысль, что вдруг Сергеич ухватит меня за яйца и разоблачит, что я их перетягиваю – не давала мне покоя.

Однажды я смотрел фильм во время дежурства и подобная жизненная ситуация разыгрывающаяся в фильме, натолкнула меня на мысль и я сам испугался этого. В кино разыгрывалась обыкновенная банальная сцена семейной жизни – а тут я со своими тараканами в голове и Сергеич. Полный бред – подумал я и пошёл проветриться во двор.

На другой день эта мысль снова вернулась ко мне и я подумал – если суждено ей сбыться, то почему бы не попробовать сделать шаг навстречу.

Сергеич жил от меня через семь домов и хоть мы редко с ним общались, но он был мужиком не очень высокого роста, крепкого телосложения, что на его ладони могло разместиться полторы моих и от его рукопожатия трещали косточки на пальцах руки, когда я с ним здоровался. Он до этого работал механизатором, потом заочно выучился и стал механиком – чуть ли не третьим человеком на селе. В простой жизни он был весельчак и балагур. Дети у них выросли и разъехались и они жили вдвоём с женой, – которая была уже на пенсии и сидела дома. Она была старше его года на три вроде. Я же по сравнению с Сергеичем был чуть выше его, худощав и весил всего 62 кг. Жил один. Семейная жизнь не сложилась, так как я не мог иметь детей из-за перенесенной в детстве какой-то болячки.

В общем, я решил попробовать и как то раскрыться толи или сделать так, чтоб Сергеич меня просто застукал. Как это сделать я не знал и придумывал себе всякие варианты и все они были несбыточными, и полным абсурдом. Придти к нему в кабинет и прямо сказать – сочтут дураком и в психушку упрячут. Как сделать, чтоб он сам заметил – но кругом без него полно людей. Подстроить, чтоб он как бы шутя, сам ухватил меня за яйца – тоже бред и что я за ним должен был бегать и вертеться всегда перед носом. В общем, ничего не получалось. Я уже стал отбрасывать все попытки это сделать, как вдруг я сидел на диване в своей комнатке, уже придя на работу, а мимо проходил наш глава совета и он попросил меня передать Сергеичу, чтоб тот к утренней планёрке составил отчёт о ремонте техники и что ещё нужно для его завершения. Это был шанс и упустить я его не мог. Самому идти прямо в руки Сергеича я не мог и вдруг в это время вошла Вера Ивановна и я попросил чтоб она передала слова Ивана Петровича – Сергеичу. Минут через пять она пошла домой и сказала мне, что всё передала слово в слово. От этой новости меня даже охватил озноб. Я что-то испугался даже, что сейчас собирался сделать. Постепенно все покидали здание, а Сергеича всё не было. Я знал что он там и дождавшись половины шестого, я закрыл входную дверь изнутри и стал думать, как всё обставить и как оправдываться потом перед Сергеичем. Было так тих, что мне показалось, что все уже ушли и даже Сергеича нет и я решился. Я сел на диванчик в дальний угол и включив телевизор, расстегнул ширинку и вытащил свои перетянутые гениталии. Я их ещё дома перетянут как обычно и уже прошло минут сорок. Время ещё было, и я не спешил их распутывать. Так я просидел ещё минут двадцать, и мне стало сильно ломить яйца, и я решил освободить пока их. Приспустив штаны, я отодвинул припухший и раздувшийся от перетяжки член в сторону и высвободил яйца, которые были тоже перетянуты по всей длине мошонки и уже посинели. Найдя узел, я стал развязывать его и постепенно разматывать шнур, развязывая все последующие узлы, а завязывал я их после каждых двух трёх оборотов шнура вокруг члена или мошонки. Всё моё внимание переключилось на это, и ещё громкость телевизора всё заглушала и создавала шум. Ну в общем я не услышал, как Сергеич спустился вниз и заглянул в проём комнаты сторожа. Увидев это, что я делал, он просто обомлел и потерял дар речи. Он стоял и открыв рот смотрел на меня, не совсем правда на меня – на мой член и яйца. А я уткнувшись глазами в свой пах развязывал шнур. Толи я взгляд почувствовал, толи что-то другое заставило меня поднять голову, но когда я увидел Сергеича, я сам испугался и не знал что сказать, хотя перед этим у меня было отработано несколько вариантов. Так мы смотрели друг на друга, и Сергеич иногда переводил взгляд на мой посиневший член весь во вздутых венах и ещё не освобождённые от шнура, синие яйца. Пауза затягивалась, и никто не хотел первый что-то говорить.

Инициативу всё же взял Сергеич.

— Завтра с заявлением и чтоб я тебя больше здесь не видел – сказал он.

— Сергеич прости, я больше не буду, обещаю – твердил я повторяя одно и тоже.

— Только не говори никому, всё сделаю, что скажешь. Сергеич. – умолял я его.

Это было моей ошибкой, и я стоял со спущенными штанами перед ним и оправдывался, как только мог, чтоб избежать огласки и позора на всю деревню. Сергеич же стоял на своём и попросил ключ от входной двери. Я присел, чтоб поднять и натянуть штаны, как мой перетянутый член, зацепившись за руку, вырвался и спружинив шлёпнул меня по животу. Я не знал, куда деть свои глаза, как я опростоволосился, ругал себя и одновременно просил Сергеича не увольнять меня и не рассказывать об этом никому. Справившись со штанами, я поднял голову и увидел, что рядом нет никого. Обойдя ограждение из декоративной решётки в вестибюле, Сергеич уже на подходе к входной двери, с другой её стороны, подозвал меня к себе. Я быстро подбежал и стал рядом. Поверх штанов свисали два шнура которые я ещё не успел полностью смотать с яиц. А брюки в области член оттопыривались огромным бугром.

Сергеич ухватил рукой шнур и покрутив его потянул в сою сторону, притянув меня за яйца к самой решётке. Вдруг он подошёл к двери и привязал свободный конец шнура к дверной ручке, немного подтянув его, чтоб завязать узел. Меня аж прижало к решётке.

— Я подумаю, а ты пока тоже постой и подумай – сказал он и открыв вторую половину двери, вышел на улицу и закрыл дверь снова.

Я испугался и не знал что делать. В голову лезли всякие мысли – а вдруг он сейчас кого-нибудь приведёт с собой. Я попробовал дотянуться до дверной ручки и развязать шнур, но руки были коротковаты сантиметров на двадцать. Перерезать шнур тоже было нечем. Расстроился жутко и уже стал представлять, как в деревне все смотрят на меня и смеются. Услышав скрежет в замке, я испугался. Сердце готово было разорваться – как оно колотилось. Открылась дверь, и вошёл Сергеич. Он был один. У меня сразу всё отлегло – значит будет ещё время уговорить его. Он подошёл ко мне с другой стороны решётки и спросил

– Не отвалилось ещё?

— Не знаю, испуганным голосом ответил я.

Сергеич развязал шнур и подал его мне. Я взял и стал отворачиваться, чтоб развязать всё.

— Не прячь, не прячь, показывай, что там у тебя – сказал Сергеич.

Я повернулся уже с наполовину спущенными штанами, всё равно уже не было смысла прятаться и скрывать. Сергеич и так видел больше чем положено и теперь меня не может спасти никто кроме него. Мой член опух немного и посинел. Яйца были хоть и синими, но я их до этого успел немного распутать, и их уже почти не ломило, хотя они ещё было пережаты двумя узлами. Сергеич стоял и молчал. Я чувствуя неловкость продолжал распутывать и развязывать узлы на члене и яйцах. Шнурки падали на пол один за другим и вскоре я облегчённо вздохнул и наклонившись подобрал их и подтянул штаны.

— Мне завтра уже не выходить на работу – подняв глаза и глядя на Сергеича, спросил я.

— Ну почему же. На морозе лучше думается и я вот что решил пока – сказал он.

— Это твоё дело и твои яйца и не мне решать чешешь ты их или руками тискаешь. Дело в том, что как с тобой поступить, в смысле с тем что я о тебе узнал – сказал он так загадочно и не его обычным резким и властным тоном.

— Сергеич, только прошу, не рассказывай об этом никому и давай забудем всё – сказал я.

— Рассказывать, допустим, я пока и не собираюсь никому, а вот забыть тоже не смогу, уж больно меня твой вид шокировал. Всё ещё прийти в себя не могу. Это ж как надо ненавидеть свой член и яйца, чтоб вот так поступать с ними. Ведь ты ещё можешь жениться и у тебя могут быть дети – сказал он и пройдя мимо меня, сел на диванчик.

— У меня не может быть детей из за болезни в детстве – напомнил я.

— Но такому как у тебя будет рада любая незамужняя баба – добавил он.

— Я привык один совсем справляться, да и не искал я никого. А сверстницы все уже давно живут в городе – пояснил я.

Я уже всё расправил на себе и сел рядом. Пауза молчания затянулась. Я понимал, что любое моё необдуманное высказывание может всё испортить и оставалось надеяться только на душевность Сергеича. По жизни он не был зловредным и никогда никому ничего плохого не сделал – по крайней мере я об этом ничего не знал.

Сергеич стал называть фамилии одиночек и тут же добавлял, эта тебе не подойдёт, эта тоже и так он не смог мне выбрать ни одной кандидатуры.

— Ты прав, выбора действительно нет по крайней мере с моей точки зрения – сказал он и рассмеялся.

— Вот и я о том же – согласился я.

Мы ещё посидели и помолчали немного, каждый осмысливая сказанное и увиденное. Особенно это нужно было Сергеичу. Я же боялся за то, что моя тайна может стать достоянием гласности.

— Серёга, и как давно ты этим занимаешься – вдруг спросил Сергеич.

— Со школы ещё – коротко ответил я.

— М да – промычал он что то себе под нос и встал.

— Ладно, мне домой пора. Проводи и закройся – сказал он и направился к выходу.

Я встал и пошёл за ним, держа в руке ключи. Возле двери Сергеич остановился и повернувшись ко мне, вдруг резко рукой схватил меня за яйца и стал сжимать их. Рука у него действительно была сильной и мне даже стало немного больно, но он продолжал сжимать и смотрел мне в глаза, не отводя взгляда. Я терпел, сколько мог и потом сморщился. Он тут же отпустил и сказал.

— Да, яйца у тебя действительно крепкие. Ну пока – сказал он и вышел.

Всё дежурство я думал, что же я наделал и что теперь будет. Я даже телик не включал – просто не было никакого настроения. А утром, как только первые пришли на работу, и я открыл двери, я собрался домой и поспешил к выходу. С Сергеичем я столкнулся прямо на улице по дороге домой. Он как раз шёл мне навстречу, и я не знал, отвернуть мне раньше или пройти рядом. Прятаться и убегать, уже конечно не было смысла, и я пошёл навстречу. Поравнявшись, мы остановились и поздоровались. Он сильно сжал мою руку и второй в это время снова схватил меня за яйца и стал сжимать их.

— Сергеич, отпусти, больно уже. Вдруг кто увидит – просил я.

Он отпустил и говорит

— Я придумал, что с тобой сделать, вечером зайду – сказал он и пошёл.

Я тоже пошёл домой, всё ещё ощущая на своих яйцах недавнее давление руки Сергеича.

Придя домой, я лёг спать, а из головы не выходили последние слова Сергеича. Что он там придумал – ломал я голову, да так и уснул. Проснулся где-то около трёх часов дня, посмотрел на часы и подумал – Сергеич может уже через часа два нагрянуть, но пока время свободное было и я решил перетянуть себе член и яйца, как обычно я это делал, а потом стал делать все дела по дому. Протопил печь и стал готовить, что-нибудь пожрать. Жил я один и поэтому всегда дома ходил раздетый и мой перетянутый член постоянно обо что-нибудь стукался головкой, да и так, когда я подходил к чему-нибудь близко или лез в погреб за продуктами. Ощущения были необычные, и поэтому я почти всегда это практиковал, а что делать дольше было. Ну вот, я готовил ужин и просмотрел, как Сергеич прошёл мимо окна и когда брякнули сеношные двери, я вздрогнул от испуга.

— Кто это – пронеслось сразу в голове.

Но гадать было уже поздно. В дом вошёл Сергеич и застал меня сидящим на скамейке и чистящим картошку для супа. Я испугался и не знал что делать. Хотя он и видел меня в таком виде уже, но ведь не специально же, я тогда выставил всё на показ. Сейчас получалось, что я зная что он придёт, делал это всё специально. Это я предполагал, что так может подумать Сергеич. Я встал и протянул руку, чтоб поздороваться, а сам повернулся немного боком, чтоб он снова не схватил меня за яйца и прикрылся свободной рукой.

— Так что ты там говорил – спросил Сергеич.

— Я просил, чтоб ты никому не рассказывал об этом - и указал рукой на свой перетянутый член и взглянул на часы. Я уже почти час был в таком виде и член начал синеть.

После непродолжительной беседы и выпив по кружке пива, я узнал, что когда я ещё учился в школе, Сергеич работал на ферме и если бык не хотел идти в загон или по трапу при загрузке в машину, Сергеич подходил к нему сзади и сдавливал ему яйца. Бык сам заскакивал без чьей либо помощи. Вот с того момента и осталась у него эта привычка, кто стоит и ничего не делает – хватать за яйца. Кто с ним работал, знали это, и избегали любую возможность с ним сталкиваться. Потом обговорили моего сменщика, шурина Сергеича и решили, что если вдруг шурину нужно будет подмениться, то я буду всегда готов это сделать, а Сергеич в свою очередь будет молчать обо мне. Меня вполне это устраивало, и я обрадовался. Перед уходом Сергеича мы обменялись рукопожатием, как залог мирового соглашения и я не подозревая ничего, даже не стал прикрывать свои яйца. При виде неприкрытых яиц и свободно качающихся между моих ног, возможно сработала старая привычка, и Сергеич схватив их, сжал в своей огромной руке и стал сдавливать.

— Сергеич, отпусти, больно же – сказал я.

— У тебя вон член скоро отвалится, посинел весь и тебе не больно, а тут – и рассмеявшись, он отпустил мои яйца и вышел.

После этой встречи я немного успокоился и понимая, что сделал глупость, старался больше не светить своими перетянутыми гениталиями перед Сергеичем. Всё вроде улеглось, и он даже не упоминал об этом, проходя мимо, здоровался, но руки не распускал. Я подменял его шурина несколько раз, когда они с Сергеичем увозили свинину на рынок. Было ещё тепло, и долго дома она бы не пролежала.

Мне снова захотелось немного расслабиться и как обычно я стал на работе, после того как все уходили по домам, тискать и перетягивать свои член и яйца и всегда вспоминал руку Сергеича, как она их сдавливала. Мой член сразу возбуждался, и мне с трудом удавалось затянуть узел.

Один раз я как то отвлёкся, толи снег первый расчищал возле входа, а может ещё что, но когда все ушли, я подумал что снова один и раздевшись как обычно, топили хорошо и было тепло в здании, я перетянул свой член и яйца и решил просто пройтись по первому этажу. Было необычно и даже скажу очень приятно снова ощутить себя в не дома голым. Я шёл и прислушивался возле каждой двери. Было тихо, как вдруг сзади со стороны двери я услышал голос Сергеича.

— Сергей, ты где, открой дверь.

Мне ничего не оставалось, как выйти и взять ключи, чтоб открыть дверь. Сергеич был удивлён моим внешним видом, ведь мы с ним договаривались, что я на работе этого делать не буду.

— Прости Сергеич, не удержался – сказал я.

Сергеич подошёл ближе и окинув меня взглядом, сказал.

— Разматывай, пока не отсох совсем.

Я быстро стал развязывать узлы, а сам стою и весь горю от стыда. Так неудобно вышло, почему я второй этаж не проверил – ругал я себя. Когда все шнуры были развязаны и сняты, Сергеич подошёл и так властно сказал.

— Руки убери.

Я отодвинул руки прикрывающие мои гениталии и он схватив меня за яйца сильно сжал их. Он давил и смотрел мне в глаза, а потом и говорит.

— Может тебе их совсем раздавить? А?

— Нет не нужно, - как заведённый бормотал я.

Сергеич был образованный и уже в предпенсионном возрасте, и хотя между нами была приличная разница, но как руководителя я его уважал, и мне было очень неудобно перед ним. Когда Сергеич увидел, что мне действительно больно, он ослабил руку и молча взял у меня из руки шнурок. Сделав из него петлю, каким-то необычным образом, он ловко накинул её мне на член и яйца и стал затягивать. Сергеич в своё время служил на флоте и все его между собой, да и так в глаза звали иногда боцманом. Шнур стал врезаться в тело члена у самого его основания. Я не понимал что со мной происходит. Мне было одновременно и больно и приятно, что мой член завязывает шнуром посторонний человек. Я стоял и просто смотрел как затягивается шнур и молчал. Наступила такая пауза, от которой зависел исход всего, что происходило. Конечно Сергеич мог затягивать узел сколько угодно, ведь он при этом ничего не ощущал, а я не мог найти слов, что запретить ему это сделать и только когда мне стало по настоящему больно, я сказал.

— Больно Сергеич, ты же мне его совсем отдавишь.

— В следующий раз точно оторву всё – сказал он и взяв у меня из руки ключи, ушёл домой.

Два дня я не мог успокоиться после произошедшего. После того как Сергеич мне перетянул член с такой силой, мне мои собственные перетягивания стали как то не очень интересны. Они были не так сильны, и делал их я сам. Тогда я решил, как только приду на работу, то снова поступлю так же вопреки обещанию, данному Сергеичу. Я заранее перетянул всё и как только все ушли, я закрылся и снова разделся и уже осознанно стал ждать – появится Сергеич или нет. Хотя среди всех я его не видел. Конечно, он могу уехать куда-нибудь, ведь его машины рядом не было. Но я не ошибся и вскоре услышал голос Сергеича. Я снова вышел и сделав виноватое лицо, подал ему ключи.

— Я только позавчера тебя предупреждал Серёга, что всё оторву – сказал он.

— Извини Сергеич, просто твоей машины не было рядом, и я подумал, что ты уже уехал – как из пулемёта сказал я заранее заученную фразу.

Сергеич подошёл ко мне и схватив меня за яйца, стал давить их. Я специально их не перетягивал и он это заметил.

— Больно Сергеич, лучше покажи тот узел, который ты прошлый раз завязывал, я его кое-как развязал, но как вязать не понял – сказал я.

— Что. Понравилось! – уже с другим взглядом и другой интонацией произнёс он.

— Просто я так не могу затягивать – больно всегда, а у тебя силы больше и узел, вон какой необычный.

— Ладно, покажу, давай – сказал он и взял со стола шнур. Их там у меня лежало что-то около десятка.

Он медленно стал делать движения пальцами, и переплетать концы шнура и вдруг получилась петля в виде узла – она легко скользила и затягивалась. Я к этому времени уже незаметно распутал свои гениталии и положил свободный шнур на стол. Сергеич сам накинул свой узел в виде петли мне на член и протолкнув туда и яйца с мошонкой, ловким движение стал его затягивать. Я снова получил то необычное наслаждение и терпел, пока были силы.

— Сергеич, а другие узлы ты знаешь – спросил я.

— Ты что хочешь, чтоб я все морские узлы на твоём. .... перепробовал – спросил он.

Потом он окинул меня взглядом и сказал.

— Ладно, сейчас схожу домой и вернусь - принесу тебе книжку как эти узлы вязать. Можешь хоть всю ночь тренироваться – сказал он и ушёл.

Я просто не знал куда себя деть от радости и стал бегать по первому и второму этажам болтая перетянутым членом и яйцами из стороны в сторону, которые уже стали снова синеть.

Сергеич пришёл чуть позднее и показал мне, как быстро развязывать его узел и это оказалось просто. Потом дал мне книгу и взяв запасной ключ от входной двери так на всякий случай, чтоб в другой раз не искать меня, объяснил он и ушёл.

Я несколько дней пробовал разные узлы, но как это дела Сергеич, мне нравилось больше, и однажды подкараулив его, я спросил.

— Сергеич, у меня тут один узел не получается. Завязать завязываю вроде, а потом развязать не могу.

— Это узел, который не развязывают, его просто отрубают – объяснил он.

— Лучше его не пробуй, тебе его потом не развязать будет – только вместе с. .... – сказал он.

— А ещё какие нельзя – спросил я испуганным голосом.

Сергеич тут же мне показал те узлы и посоветовал пользоваться только несколькими, а потом схватив меня за яйца, сдавил их. Я даже не попробовал отстраниться. Сергеич это заметил и спросил.

— Может помочь?

— Угу – коротко ответил я.

Сергеич взял шнур подлине, а я к тому времени уже сам спустил штаны. Моя быстрота его удивила и он не сказав ничего, быстро, ловкими манипуляциями рук завязал узел у самого основания и потянув за концы шнура, стал его затягивать. К тому времени мой уже возбуждённый член и моими же руками оттянутые яйца стали сдавливаться у самого основания. Немного было больно, когда шнур скользил вдоль волос, вырывая их, и Сергеич посоветовал их сбрить. Член был так возбуждён, что я бы такой не смог сдавить и перетянуть своим обычным способом. Сергеич же своими сильными руками, затянул, сколько смог, обмотал концы шнура вокруг пальцев обеих рук и поднатужился. С натягом и как бы ни желая смыкаться, шнур вдруг дал небольшую слабину и стал проваливаться в тело члена. Сергеич всё затягивал и затягивал, что диаметр члена в месте перетяжки стал уже около трети и продолжал сжиматься. Но вот Сергеич остановился и обмотнув концы вокруг члена ещё раз, завязал два контрольных узла, чтоб не разошёлся первый.

— Ну, вот и всё, больше не стал, боюсь что твой. ... отвалится – усмехнулся он.

Я промолчал и удивляясь на это огромное сооружение с вздутыми жилами и оголившейся головкой, готовой вот-вот лопнуть, не отводил от него глаз. Я впервые свой член видел таким и сам был не мене удивлён, чем Сергеич. Когда он собрался уходить, он сказал мне.

— Если помощь нужна будет, обращайся – потом засмеялся и вышел.

Я ещё минут сорок, потом ходил по этажам и болтал синеющими гениталиями и мне казались они неимоверно тяжёлыми. Как я делал раньше, после перетяжки мой член торчал вверх, так пизанская башня, покачиваясь при каждом шаге. Сейчас же мой член был ещё более твёрд, но он был даже не в горизонтальном положении, а немного ниже. Поначалу я не понял почему, и лишь спустя несколько месяцев догадался. Его толщина в месте перетяжки была очень мала и не могла удерживать в вертикальном положении такое опухшее чудовище. Позже я узнал и другое, Сергеич просто пережал пещеристое тело моего члена, у самого его основания и в месте перетяжки вообще не было твёрдости что ли – я не могу это правильно выразить, но мне это очень понравилось.

В следующий раз я уже сам сказал Сергеичу, что у меня не получается так перетянуть и он согласился помочь. Все новогодние праздник встречи 2011 года, когда я конечно дежурил, Сергеич иногда приходил проверить, всё ли в порядке и перед уходом затягивал свои излюбленные морские узлы на моём члене и яйцах. Он так же делал их крепко и на совесть, как привык и я потом с трудом развязывал их и однажды сказал ему об этом:

— Сергеич, а нельзя сделать так, чтоб узлы легче развязывались?

— Можно, только смажь шнуры вазелином, и они легко будут скользить.

Я так и сделал в следующий раз и действительно, он оказался прав. Его опыт на флоте и моё желание экспериментировать и научиться вязать эти узлы нас как то сблизили. Иногда Сергеич даже сам говорил мне.

— Хочешь, новый узел покажу?

— Конечно - соглашался я и тут же он мне перетягивал член и яйца своим новым узлом, как и всегда сжав тело члена до почти основания.

Увидев синяки на моих гениталиях, Сергеич насторожился и поначалу отказался вязать очередной узел. Но я его тут же успокоил и сказал, что это обычно и иногда мои синяки не проходят месяцами, если я перетягиваю в двух и более местах.

— Как это - поинтересовался Сергеич.

— Вот и я взял второй шнур, и уже синеющий и перетянутый член, разделив примерно пополам, обмотал его вторым шнуром посередине, и стал затягивать узел. Член был очень напряжён, и у меня получалось с трудом. Тогда Сергеич взяв концы шнура, и стал сам затягивать. Моё притворство подвигнуть его к этому сработало. Я внутренне радовался и наблюдал, как шнур врезается в тело члена, сдавливая его и разделяя на две сосиски. Я даже всхохотнул и сказал Сергеичу, на что это будет сейчас похоже. Он тоже улыбнулся и сделав ещё усилие, закрепил узел вторым.

— И что ты часто так делаешь – спросил он.

— Бывает по несколько раз в день – ответил я.

— А что я раньше это не видел – заинтересовался он.

— Обычно я так только дома делаю, всегда есть время своевременно развязать – объяснил я.

Мы ещё долго обсуждали это и когда увидели, что член уже стал тёмно фиолетовым, тут же всё развязали. На его поверхности мы обнаружили несколько синяков, и один был даже больше спичечного коробка по площади.

Раз я сам был не против этого, Сергеич в следующий раз и далее стал показывать так сказать на примере сразу два узла или повторять пройденный материал, после этих слов мы смеялись и начинали.

Уже где то в феврале, когда на улице стояли сильные морозы и не хотелось высовывать нос на улицу, я пришёл на работу в своих обрезанных штанах с перетянутым членом в трёх местах, последнее у самой головки и замотанными несколькими шнурами яйцами – которые так оттянулись и натянулись, что прикоснись и они выпрыгнут из мошонки. Идти от дома было не так далеко – пять-семь минут и я не боялся что замёрзну. Увидев это, Сергеич удивился не меньше, чем тогда в первый раз и спросил.

— А это что?

— Просто я не смог втолкать всё в штаны и пришлось так идти.

— А если бы кто увидел – спросил он.

— У меня шуба длинная, почти до колен и я так уже много раз ходил и ничего – признался я.

— А почему я не видел.

— Ну вот видишь, даже и ты не видел, а другие и тем более – с иронией ответил я.

Когда Сергеич увидел три места перетяжки, то не без удивления спросил.

— А так тебе не больно?

— Нет, только давление больше и всё – терпеть вполне можно.

— И сколько так ты пробовал раз – спросил Сергеич.

— Ну в местах трёх, четырёх я часто пробую – больше редко.

Сергеич промолчал и только когда мы сняли мои перетяжки, он увидел, что член ещё больше стал походить на сплошной синяк, он спросил.

— А если я тебе так перетяну.

— Я не против, только чуток отдохну. – согласился я.

Через час на моём члене уже в трёх его местах были затянуты тугие, сжимающие мой член узлы и Сергеич взяв четвёртый шнур, и стал примеряться, где бы его завязать.

— Дели каждую часть пополам – посоветовал я.

Совет, конечно, был хороший, но я видно не был готов и как только Сергеич стал затягивать узел, сдавив член в этом месте уже на одну треть, то кожа так напряглась и не выдержала, лопнув сразу в нескольких местах и стали появляться красно-вишнёвые капельки. Сергеич остановился, но чтоб он не испугался и не перестал больше это делать с моими гениталиями, я сказал, подтяни ещё чуток и всё. Он, конечно, удивился, но сделал. После получаса, мы всё убрали, и теперь мой член был почти весь однотонный – тёмно синий. Теперь не чего было опасаться, что могут появиться синяки, и я сказал об этом Сергеичу. Тот нехотя, но улыбнулся.

Далее события развивались как обычно, в результате которых Сергеич уже перетягивал, ничего не опасаясь, мой член и в пяти и в семи местах и когда лопалась кожа, мы просто протирали её салфеткой или тряпочкой, которая у меня была в столе почти всегда – для этого. Чтоб чаще это проделывать, я даже соглашался на все подмены, а Сергеич всегда находил возможность вырваться из дома на полчаса.

И вот как то в середине марта, уже было девять часов или что-то вроде этого. Я ходил по этажам и болтал своим перетянутым членом. Сергеич тоже вроде не собирался. Находясь на втором этаже, я услышал, как открылась входная дверь. Я выглянул и увидел Сергеича.

— Ты же не собирался? – спросил я.

— В гараже забыл пакет с покупками из города – объяснил он.

Я взял ключи, и мы пошли через задний выход на территорию.

— Оденься, а то простынешь – сказал он мне.

— Ничего страшного, я привык - и я понял что проболтался, сказал лишнего.

— К чему привык?– переспросил он.

— К тому, что голый, ходишь? Но ведь сейчас зима. – докапывался он.

— Ну и что, в такую погоду я и зимой хожу – ответил я.

Погода была действительно тёплая, на градуснике плюс три или пять было, и всю ночь почти капало с потоков, и таял снег. Мы вышли во двор и пересекли территорию. Возле склада я посветил фонариком, и Сергеич открыл замок. Взяв пакет, он вышел, и я всё снова закрыл. Сбоку от гаражей, были выездные ворота для машин. Через них, по дороге до дома Сергеича, было даже ближе чем до моего, и он попросил меня открыть их. Я нашёл ключ на связке, и открыл замок, всё так же разгуливая по тёмному двору голый с перетянутым членом и яйцами. Только на ногах были одеты кирзовые сапоги, а иначе не пробраться не начерпав.

— А по деревне ты тоже голый ходил – вдруг спросил Сергеич.

— Было несколько раз – ответил я так как скрывать уже не было смысла. Сергеич и так знал больше чем положено и прогулки голым это был просто пустяк.

— Тогда может, проводишь меня – предложил он.

— А как же и я показал в сторону канторы.

— Да кому она нужна – скептично ответил он.

Мы пошли по дороге, я по одной колее, тряся своими причиндалами. Сергеич шёл по другой. Иногда он останавливался и задавал мне вопросы. Они были конечно пустяшные, но я сразу понял, что он хочет, чтоб я подольше побыл голый на улице в самую распутицу. Мне, конечно было всё равно, и я даже был рад этому. Так мы двести метров шли примерно с полчаса, а потом я за пять минут дошёл обратно. Уже прошло много времени, и пора было убирать шнурки. То, что я во время этой прогулки испытал оргазм и кончил прямо внутрь себя, ведь член был перетянут, и сперме некуда было вытекать, я не показал своим видом, чтоб не навлечь что-нибудь ещё и Сергеич не придумал для меня что-то, что мне самому не хотелось. Всё и так шло просто замечательно, а за неделю до конца марта, я наблюдал за действиями Сергеича, как он в очередной раз перед началом моего дежурства перетягивал мне член и яйца, сдавливая их при этом со всей своей силы. Я не выдержал и выдал ему свою идею, которая как мне казалось была полным бредом, но я не мог больше думать об этом и сказал.

— Сергеич, а хочешь, я тебе свои яйца и член в аренду отдам?

— Как это отдашь в аренду? – удивился он.

— А просто, хлопнем по рукам и в течении недели ты с моими яйцами и членом можешь делать что захочешь.

— А ты как? Ты где будешь.- не понимая спросил он.

— Я же не могу их отрезать, так что я буду при них простым носильщиком.

Эта фраза рассмешила Сергеича и потом я поняв что сказал тоже рассмеялся. Успокоившись, я уже поле подробно ему рассказал свою дурную идею во всех подробностях и как ни странно, он был удивлён, но согласился.

Сергеич встал со стула и посмотрел на меня.

— Всё что захочу? – ещё раз переспросил он.

— Да, всё что захочешь, но после окончания аренды ты будешь обязан, чтоб то что ты взял в аренду было у меня.

— Ну само собой разумеется. – сказал он утвердительно.

— Ну тогда по рукам – и я приподнял свою ладонь.

— По рукам – сказал Сергеич, и мы хлопнули ладошками об руку друг друга.

— Ну всё, теперь я всю неделю не прикоснусь даже к ним – сказал я, а самого что то подталкивало ещё ляпнуть про то, что и писать теперь он должен будет доставать мой член и направлять куда следует. Но промолчал. Сергеича тоже вдруг это заинтересовало, и он сам немного помялся, и спросил.

— А как же ты до ветру будешь ходить?

— Не буду тебя огорчать, просто сниму штаны и присяду, вот и всё. Мне же нельзя его трогать, а значит, через ширинку мне его не достать – ответил я.

— Давай это сделаем маленьким исключением - предложил он и я согласился.

С этого момента мои член и яйца мне уже не принадлежали, и я даже подумал, а не сделать ли мне повязку не вообще на них не смотреть, когда Сергеич будет с ними что-то делать и даже на следующий день приготовил плотный шарф. Перед тем как уйти домой, Сергеич распутал мой член и яйца от шнурков и ушёл. Ну а дальше началось то, чего я не предполагал. Думал что час, полтора в день я свободно выдержу это и даже успокоился. Но видно зря. Рано утром, как только я пришёл с работы и ещё не успел раздеться и лечь спать, прибегает Сергеич.

— Собирайся, едем в город. – сказал он.

Расспрашивать, не было времени, и я стал переодеваться и только хотел натянуть штаны, как Сергеич мне и говорит.

— Яйца не прячь в штаны, да и член тоже – и тут же достал коробочку со шнурками, которую я ему передал на весь период аренды и стал перетягивать мне член и яйца и как я не старался успокоить себя, не мог. Дорога в город не ближнее место, где можно остановиться и всё убрать. Трасса очень оживлённая. Я отвернулся и пять минут, которые понадобились Сергеичу, чтоб перетянуть мне всё, а член, даже в двух местах, я вообще не смотрел на это. Просто не готов был завязать пока глаза себе шарфом, да и Сергеич поторапливал. Потом я одел обрезанные штанины на резинках и сверху шубу, под которой был ещё свитер. Сергеич тем временем вышел и сказал, чтоб я ждал его на улице. Закрыв дом и калитку, я стоял возле палисадника, как подъехал Сергеич. Рядом с ним сидела его жена.

— Садись, поехали – сказал он через окно.

Я подошёл и открыв заднюю дверь, осторожно, чтоб не засветить свои обнажённые гениталии, сел сзади и придерживая шубу немного отвернул ноги в сторону.

— Ну поехали, - сказал он и машина рванула с места.

Ехали мы не быстро, так как его жена постоянно ныла и не велела гнать, и он с ней не спорил. В городе, как я потом узнал, он должен был высадить жену возле пятиэтажного дома и объяснил мне, что там живёт её сестра, и она погостит у неё дня три. Скоро у сестры юбилей и они там что-то порешать хотят, как и где его поводить.

Я остался в машине, а Сергеич с женой зашли в дом. Вернулся он минут через десять. От переизбытка ощущения и присутствия рядом женщины, хоть и пожилой, я не выдержал, и снова кончил даже, не прикасаясь к своему члену прямо внутрь себя. У меня такое часто случалось во время перетяжки и в необычных ситуациях, вот и сейчас такое произошло.

— Я тебя взял для того, чтоб как можно скорее отделаться от сестры. Она сразу начинает просить сделать то то, то это. А сейчас заскочим в магазин и домой. – объяснил он мне и мы тронулись.

В магазине Сергеич пробыл тоже не долго, и мы выехали из города. Движение было большое и поэтому, обратно ехали чуть побыстрее, но тоже не очень-то он разгонялся. Когда вошли в дом, то сразу же стал распутывать всё, что намотал на мой член и яйца. Сильно ломило и когда он спросил меня об этом, я признался и наверное зря. С одной стороны это хорошо, когда не больно, а с другой если я не буду чувствовать боль, то не смогу знать что там творится. Сергеич притащил, откуда-то обезболивающие уколы и уже вечером после отдыха испробовал не мне первый. Не дожидаясь его действия, Сергеич перетянул мне член и яйца, замотав на мошонке всё свободное пространство, что яйца чуть не порвали кожу и не вылезли наружу. Сам член он перетянул в нескольких местах, и особенно сдавил в области головки у самой уздечки, которую я оборвал себе ещё когда учился в школе. Потом он уехал на работу и сказал, что ждать меня будет там. Ждать пришлось не так долго, но потом последовала следующая и потом снова и так до вечера Сергеич смог раза четыре перетянуть и развязать мои гениталии. Вечер был тёплый и он предложил снова открыть задние двери и проводить его коротким путём. Я так и сделал.

На следующий и ещё три последующих дня, уточнять не буду, он постоянно сдавливал мой член и меньше яйца. Потом вернулась его жена, и мой пятый день аренды прошёл можно сказать спокойно. Оставалось ещё два дня. Но на шестой день, это как раз было моё дежурство, Сергеич, как, ни странно, пришёл в кантору, в десятом часу вечера. Я понял по выражению его лица, что он сегодня отыграется за пропущенный вчера день. Так и вышло. Он снова вколол мне укол и стал перетягивать член вместе с яйцами и сдавил так, что я даже под воздействием укола почувствовал это и взяв свой шарф, чтоб не соблазниться и не подсматривал, завязал себе глаза. Дальше я помню только по ощущениям, яйца он больше не трогал, а вот на член долго наматывал и затягивал в разных местах, а потом сказал.

— Пока подожди меня на улице.

Конец марта и погода была просто удивительно тёплая, хотя несколько дней назад был такой гололёд. Дорога во многих местах уже растаяла и даже подвымерзла, что можно было свободно ходить, а не чавкать по слякоти. Сергеич с пакетом в руке вышел через несколько минут.

— Проводишь меня – спросил он.

Я согласился. За неделю у меня было много возможности прогуляться голым по селу и я не мог их использовать, так как Сергеич постоянно то перетягивал, то распутывал мои гениталии от шнуров. Мы шли через задние ворота по дороге и тихо разговаривали, а когда показалась улица и свет в окнах, он вдруг остановился и сказал мне.

— Подожди меня, я сейчас – и ушёл в дом.

Я один стоял в проулке и выглядывал, мало ли кто вдруг в такую ночь надумает выйти. Но всё обошлось. Сергеич вернулся минут через пять и я повернул назад, но он меня окрикнул и сам пошёл совсем в противоположную сторону.

— Прогуляемся до магазина – предложил он.

В центральной части села был хоть и не асфальт, но дорога была хорошая и уже сухо и я согласился. Если он не боялся со мной идти, то и мне думаю тоже нет смысла уже скрывать всё. Мы прошли ещё метров триста, четыреста и остановились возле магазина.

— Ну что, не заморозил ещё? – спросил он.

— Да нет, тепло пока и я могу ещё дальше пройти – ответил я.

Мы прошли ещё дальше и чуточку не дошли до конца села, как Сергеич повернулся ко мне и схватив мои яйца в руку, сжал их. Мы прошли практически через всю деревню и стояли посреди улицы и я тогда не подозревая ни о чём, как и всегда разговаривал с Сергеичем. Он стоя напротив меня и с трудом в кромешной темноте не видя моего лица, сдавливал мои яйца. Возможно, тогда у него был всплеск и большой выброс адреналина в крови, но я не могу этого сказать. Из его ладони одно яйца выскользнуло, а второе он стал давить ещё сильнее, и оно выскользнув между большим и указательным пальцами, оказалось помимо его крепкой руки, но Сергеич сдавливал и сдавливал мошонку, оттесняя яйца всё дальше и дальше. Кожа так сильно растянулась, что находясь на прохладном воздухе уже около часа, не выдержала и лопнула. Яйцо под давлением выскользнуло из мошонки и повисло на канатике, обвивая большой палец правой руки. Наступила минута молчания и ни я ни сам Сергеич не поняли, что случилось, но поняли что что-то ужасное.

— Пошли быстрее в кантору – сказал он.

— Пошли – коротко ответил я.

Всю дорогу мы шли в полной темноте и молчали и только при свете лампочки в вестибюле мы увидели, что одно яйцо помимо мошонки болталось рядом с опухшим и посиневшим двойником. А член был ещё синее, синего и на многих участках образовались, водянистые опухали, которые имели вишнёво красный оттенок. Сам же член уже давно был весь синий, и сравнить его было не с чем. Мы, конечно, растерялись, а Сергеич ещё больше заволновался.

— Всё, больше никакой аренды, я отказываюсь – сказал Сергеич.

Было видно по его лицу, что он испугался, да и я тоже. Любой может испугаться, увидев своё белёсое с голубоватым оттенком яйцо помимо мошонки. Собравшись с мыслями, мы нашли в аптечке всё что могло нам помочь или вернее всё что там было и обработав, место разрыва мошонки, задавили внутрь выпавшее яйцо и наложив салфетки, в нескольких местах заклеили полосками пластыря. Чтоб не шевелиться и дать возможность схватиться небольшому разрыву около полутора сантиметров, я до утра лежал и не шевелился. К утру удалось справиться, чтоб салфетки не намокали и ранка схватилась. Домой я вернулся, еле передвигая ногами и сразу в постель, спать, но почти не спал, чтоб не расшевелить ранку. Было не больно и вполне терпимо, и даже необычные ощущения охватывали меня. Я увидел свои собственные яйца, какие они и как выглядят.

Сергеич пришёл на следующий день уже после обеда и притащил много всяких бинтов и там прочего для перевязок и обработки раны. Он даже прикупил нитки и иглы, чтоб зашивать рану, но это не пригодилось. Рана чуточку кровила и уже срасталась. Через день, я уже мог более смело, и даже не подавая вида, что у меня, что-то болит, ходить.

Неделю или чуть больше я не пробовал ничего, и Сергеич даже не намекал об этом. Он попросил у меня прощения, что не сдержался и не оправдал моего доверия, после чего мы хорошо посидели и опростали несколько бутылочек холодного пива, которое он привёз из города. Я успокоил его и сказал, что он не прав и что он просто замечательно со всем справился. Другой бы на его месте точно сделал бы всё и оставил меня без хозяйства. Мы рассмеялись и разошлись.

— А ты что хочешь без своего хозяйства остаться – спросил Сергеич.

— Ты что, ни в коем случае, а чем ч тогда заниматься то буду, если нечего перетягивать будет.

Мы рассмеялись и покачиваясь Сергеич вышел из ворот на улицу. Я проводил его до дома, хотя самого тоже штормило и вернувшись лёг спать.

Дня через четыре как раз на дежурстве Сергеич снова застал меня за моим излюбленным увлечением. Яйца я пока не трогал, пусть думаю, срастётся всё получше, а члену спуску не давала и затягивал как мог. Конечно, после рук Сергеича мои перетяжки было для моего члена как укус комара слону. Но сам я что то не мог насмелиться и предложить Сергеичу продолжить и совершенствовать наши перетягивания моих гениталий. Перед уходом домой, Сергеич заглянул ко мне и увидел, что под брюками выпирает бугор знакомых размеров.

— Ты что снова начал – спросил он.

— Пробую, а что – спросил я.

Сергеич промолчал и спустя минуту спросил про яйцо.

— Зажило или ещё болит.

— Всё нормально, но я яйца пока не трогаю – объяснил я и не дожидаясь что он ответит или скажет, сам спросил.

— У меня что то не получается сильно затянуть вот этот узел, поможешь?

— Если ты не в обиде и не против, то конечно – ответил он и войдя в мою сторожку, сел на стул. Я встал с дивана и спустив штаны, подошёл к нему. Помимо моих перетяжек, Сергеич ещё наложил в нескольких местах и затянул их, как и раньше – со всей силы. Я даже ойкнул. Ведь укол не был поставлен, и было немного больно.

Целый месяц, мы вместе и не разбирая кто что хочет, терзали мой член и потом яйца, перетягивали всяко по разному и в хорошую погоду, если Сергеич мог придти ко мне на дежурство, среди ночи ходили по деревне. Я как всегда был голым и с перетянутыми яйцами и членом. Сергеичу же просто было интересно видеть, до куда я могу дойти и что будет, когда вернёмся – в смысле в каком виде будут мои гениталии. За несколько раз всё удаляясь дальше и дальше, мы смогли обойти всю деревню вокруг озера и вернуться с другой стороны. Озеро хоть и было не очень большое, но в обход километров шесть было, если не более. Закончились майские праздники, и я тоже закончил почти все работы в огороде в смысле весенние посадки и сидя как то ночью на скамейке во дворе, подумал. А не предложить ли Сергеичу свои член и яйца снова в аренду на всё лето, ведь он знает о моих увлечениях довольно много, и про насекомых и то, что мне нравится бегать голым далеко. Я всё ему это рассказал, так как не было смысла скрывать и это укрепило у нас доверие друг к другу.

На следующий день после его работы и перед началом моего дежурства я сказал ему об этом. Он стал отказываться.

— Я и так прошлый раз не сдержался и чуть беды не натворил – говорил он.

— Я не в обиде и практически знал что тебе нравится давить яйца и был готов к этому, поэтому и просил тебя про обезболивающие уколы. – объяснил я ему.

— Ты не врёшь – спросил он с недоверием относясь к моему признанию.

— А зачем мне врать, яйца то ведь мои – слукавил я и старался, как можно скрыть своё враньё, и придуманное оправдание его действиям.

Сергеич ничего не ответил и когда стал уходить домой, я сказал ему вслед.

— Подумай дома, я немного хочу изменить условия аренды.

— А что за условия – спросил он.

— Очень выгодные для тебя. – сказал я и он ушёл ничего мне не ответив.

Утром я уже вышел из канторы и собрался идти домой, как столкнулся в дверях с Сергеичем.

— Я согласен, а что за условия? – сказал он.

— Всё лето, ты можешь делать, что тебе вздумается, с моим членом и яйцами. И я даже не против, если ты, ещё раз выдавишь яйца. Плюс к этому, насекомые и если ты захочешь, то я могу уходить в лес или куда ты см скажешь голым. – объяснил я ему дополнительно что можно делать если он снова согласится на продолжительную аренду.

— Ты это всерьёз? – удивлённым голосом спросил Сергеич.

— Конечно, но если задумаешь давить мне яйца – ставь укол. Договорились.

— Договорились – сказал Сергеич, и мы снова хлопнули по рукам.

Это означало, что всё лето мой член и яйца не будут мне принадлежать. Что с ними будет, я даже не мог предположить.

Первый месяц прошёл без особых запоминающихся событий. В основном повторялось всё тоже, что и в зимнее и весеннее время. Сергеич перетягивал мой член и яйца, прикладывая к этому все усилия. Особенно ему нравилось перетягивать сильно возбуждённый член, когда его было трудно согнуть и тем более сдавить. Мне никогда этого не удавалось сделать. Сергеич же, так затягивал узел, что шнур смазанный вазелином, легко скользил вокруг члена и затягивал узел, сдавливая член до минимальной толщины – толщины пальца моей руки, а то и тоньше – где то около полутора сантиметров. Что касается яиц и мошонки, то тут Сергеич не стал долго ждать, и уже в первую неделю, как согласился взять в аренду мои гениталии, выдавил сквозь кожу мошонки оба моих яйца, и я так даже походил некоторое время. Он не дал полностью им зажить, и уже через неделю с небольшим, Сергеич снова выдавил яйца, и мы оба, сидели и рассматривали их. Как случаи выдавливания участились, а мошонка заживала медленнее, чем ему хотелось, то он вообще перестал перетягивать мне её и яйца. За то почти каждую неделю он их выдавливал. Потом это стало ещё чаще и ранки, через которые яйца уже без особых проблем выскакивали наружу, почти не заживали и лишь схватывались тонкой плёночкой, которую и кожей то не назвать, да, и прикрыта эта плёночка была коростинкой по всей длине разрыва.

В середине июня в лесу появилось полно комаров и сделав небольшую паузу дня два, мы с Сергеичем поехали в деляну и там он вытащил мои гениталии и отдал на съедение комарам. Комаров было полно, и уже через двадцать минут мой синий член от их количества на нём стал серым. Отмахиваясь от комаров, Сергеич стоял и наблюдал, как те втыкают свои тонкие хоботки и пьют мою кровь. Я стоял, закрывшись плащом, и лишь краем глаза мне удавалось чуточку разглядеть.

В начале июля появилось ещё множество насекомых и следующими за комарами пошли пауты, мухи слепни и прочие, всех перечислять нет смысла. Мой член покрылся множеством укусов и коростинок образовавшихся после того, как небольшие ранки разъедали мухи. Я понимал, что сохранность моего члена под угрозой и если я не вмешаюсь, то ему может прийти конец. Перетягивание у самого основания и час или полтора в лесу под укусами насекомых превратили за второй месяц весь член и мошонку во множество коростин и разъеденных ранок. Последнюю точку в этом поставили колорадские жуки. Зря конечно я тогда рассказал ему про них, но было уже поздно. Где он их столько насобирал, я не знаю, но однажды он пришёл ко мне домой и принёс их в банке замотанной тряпкой. Мы нашли коробку и вырезали в ней дырку, через которую я просунул внутрь свои яйца и член. Коробка была не очень большая, хотя всё моё хозяйство свободно в ней разместилось. Потом Сергеич высыпал в неё всех колорадских жуков и заклеил края, чтоб они не выползли, и ушёл на работу. Я пролежал с ними почти весь день и сделав в углу шилом дырочку я с трудом сходил в туалет пописать. Он не предвидел эту мелочь, и мне пришлось самому действовать. Ну не ссать же в коробку и на постель. Вечером после работы, когда он вернулся спустя девять часов, мы открыли коробочку и увидели жутковатую картину. Живые жуки ещё еле шевелились. Красные и горбатые личинки все сдохли и от них сильно пахло. Мой член и яйца были, как это сказать – измочалены что ли. Ну, в общем если белить стены извёсткой и руками без перчаток, то известь кожу на руках изъедает, и она становится тонкая и кровоточит через тоненькие дырочки. Вот примерно и мой член был весь похож на такое, что к нему даже боязно было притронуться. Это было всё – последняя точка и я сказал Сергеичу.

— Нужно приостановить наш договор об аренде, а то я точно без члена останусь.

— Я согласен – сказал Сергеич, а голосе было нескрываемое волнение и боязнь за то состояние моих гениталий, до чего он их довёл.

В общей сложности я почти три месяца заживлял всё, и мой член и кожа на нём стала восстанавливаться. Помогли мази и другие лекарства, которые Сергеич мне купил в городе. А буквально полтора месяца назад, в ноябре, я решил сдержать данное обещание Сергеичу и сам предложил закончить то что не смог он летом и продлил срок аренды до наступления Нового 2012 года. В общем осталось всего несколько дней и кроме того что было, думаю уже не случится, хотя кто знает Сергеича, тот скажет, что от него можно ждать что угодно. Сейчас я дописываю свой рассказ и жду его прихода, так как мой член висит между ног и сильно перетянут во многих местах, а яйца выдавленные из мошонки болтаются слева и справа от неё на канатиках и практически последние две недели не находятся там, где им положено быть. Сергеич их постоянно выдавливает, а потом перетягивает член так, что кожа лопается и уходит, возвращаясь через час, полтора, чтоб сменить перетяжку и чтоб мои гениталии совсем не отсохли. Мне конечно не жалко их. Всё равно от них нет никакого толку, но тогда мне нечем будет заняться, и нечего будет перетягивать, да и Сергеичу я тогда буду не нужен.

Некоторые мелочи я упустила при написании своего рассказа, а кое-что преувеличила, так как вы сами понимаете, что некоторые сюжеты просто нереально проделать. А так в основном это всё произошло с моим знакомым, о чем он писал мне в письмах. Имена я конечно изменила, чтоб случайно они не узнали себя или их знакомые.

marinakcnh@rambler.ru